Он спохватился, когда у Надежды начали слипаться глаза. Посмотрел на часы – половина четвёртого. Совсем заболтал женщину!
– Надя, простите, я вас совсем утомил. Сейчас диван застелю.
Женщина прошла в ванную.
Николай разобрал диван, застелил его простыней и положил единственную подушку. Ну не успел он обзавестись всем необходимым! Покупал то, без чего жить невозможно: диван, холодильник, даже кухонный гарнитур.
Надя вышла из ванной в домашнем халатике и без макияжа. Видимо, халатик в пакете привезла, продумала.
– Ложитесь, мешать не буду.
– А вы как же? – Надя обвела глазами комнату. Ни раскладного кресла, ни раскладушки.
– В кухне на полу перебьюсь.
– Николай, мы же не дети. Я вас не соблазняю, но у нас с вами был уже опыт, спали на одном диване. Надеюсь, что я вам не настолько отвратительна, что спать рядом со мной вам будет неприятно.
– Я храпеть могу, – честно предупредил Николай.
– Тогда я постараюсь уснуть первой, – отшутилась Надежда.
Николай пошёл в ванную, разделся и почистил зубы. «Коля, – сказал он своему отражению в зеркале, – ты же давал слово, что останешься холостяком. Год прошёл – и что? Где твои принципы? А впрочем, я живой человек, и ничто человеческое мне не чуждо. Так, лёгкая интрижка! Я ведь не собираюсь жениться, баста! Одного раза хватило».
В комнате свет уже не горел. Соседи тоже утихомирились, только на лестнице были слышны веселые голоса – гости расходились по домам.
В полумраке Николай прошёл к дивану и осторожно улёгся с краю. Диван был велик. Он специально такой покупал, спи хоть вдоль, хоть поперёк. Только без подушки некомфортно.
Он повернулся на бок и подложил под голову руку.
От Нади пахло женщиной. Он потянул носом. Этот особый волнующий запах – тела, волос, едва уловимых духов и ещё чего-то такого, что и описать трудно. Чёрт, как хочется прикоснуться, погладить её тело, поцеловать. Красавицей Надю назвать нельзя, а тело ладное, стройное, со всеми выпуклостями и впуклостями, есть на чём глаз остановить. И дышит тихо так… Спит?
Николай осторожно повернулся на другой бок и услышал лёгкий вздох разочарования. Неужели она ждала инициативу с его стороны? А начни он её проявлять – обидится?
На его плечо легла её горячая ладонь, по телу побежала дрожь – волосы дыбом встали. Он рывком повернулся, обнял Надю и прижался к ней всем телом. Губы сами нашли друг друга, и они слились в чувственном поцелуе. Вот дурак-то! И чего ждал?
Целовалась Надя страстно, губы были мягкие, сладкие. А под халатиком – ничего, ни лифчика, ни трусиков. И сам халатик на завязках, которые развязались как по мановению волшебной палочки.
Грудь упругая, соски плотные, задорно торчат. Николай приник к соску губами, провёл по нему языком, и Надя застонала.
– У меня так давно не было мужчины!
– А у меня полтора года – женщины, – оторвался от её груди Николай.
Больше они не разговаривали. Надежда задышала с хрипотцой, тяжко, прогнулась в спине. Николай уже и сам изнемогал от вожделения. Не прерывая поцелуя, он обнял её правой рукой, перекатил на спину…
Потом они лежали, влажные от испарины, приводили в порядок дыхание. Сердце Николая билось часто и гулко.
«Хм, женщина чудо как хороша в постели. Чувствует партнёра, предупреждает желания – не то что моя бывшая», – подумал Николай.
Обычно после исполнения супружеского долга Николай быстро засыпал, как и многие мужчины. Но не теперь.
– Ты молодец, – прошептала ему в ухо Надя. – Я уж думала, что как женщина тебя не привлекаю. Надо же, на одном диване спали – ну, после происшествия. Ты ведь даже не обнял меня.
– Обидеть боялся. Ещё решила бы, что я нахал, задумал воспользоваться моментом.
– Мне так хотелось, чтобы обнял, пожалел. А ты – как бревно бесчувственное.
– Я бревно? – Николай шутливо набросился на Надю и стал слегка покусывать ей соски, целовать груди, потом перешёл на шею.
Надя тяжело, со всхлипами вздохнула:
– Что же ты со мной делаешь?
Николай сроду не ощущал себя половым гигантом: раньше была размеренная, регулярная половая жизнь, без всплесков эмоций. Не то теперь. Он хотел её, и она отвечала ему тем же.
Угомонились они только к утру и сразу же уснули без сил.
Николай спал без сновидений, но чувствовал себя на седьмом небе. Как же мало человеку надо!
Оба проснулись от разудалой песни за стеной – это соседи решили продолжить застолье. И ладно бы пили втихую – так нет, душа просила песни. Голоса охрипшие, слуха напрочь нет, зато громко, как солдаты в строю. Да что же им неймётся?
– Николай, отвернись, я в душ хочу, – Надежда под одеялом натянула халатик.
– Да что уж стесняться-то? – удивился Николай.
– Я так не могу. Время нужно, прости.
Как-то бочком Надя проскользнула в душ, послышались звуки льющейся воды.
Николай убрал постель, сложил диван. Времени было три часа дня – в самом деле пора вставать.
Потом и он сходил в душ.
– Пора за стол. – В Николае проснулся аппетит.
– Вот почему вы, мужчины, думаете только о еде? Вы просто обжоры!
– Кто хорошо работает, тот хорошо ест, – отшутился Николай.
Надежда покраснела – под работой она поняла их ночные забавы.
Еды было полно, и, на вкус Николая, она даже лучше стала, по крайней мере – салат.
Надежда слегка поклевала, зато Николай с удовольствием отведал всего, что стояло на столе.
– Ух, люблю следующий день после праздников! – отвалился он от стола.
– Ну да, объедки доедать, – засмеялась Надя.
– Ни по магазинам бегать не надо, ни готовить… Красота!
– Почему все мужчины такие ленивые?
– Ну вот! И ленивые мы, и обжоры… Праздник сегодня, могу себе позволить… А готовить не люблю. Возишься-возишься, весь вечер на кухне проведёшь, сел, поел – и работы не видно. Зряшная потеря времени. Предпочитаю почитать хорошую книгу или систематизировать материал для диссертации.
– Хм, занятно… А ты врач по какой специальности?
– Хирург.
– В какой больнице, если не секрет?
– Заведую отделением в частной клинике – если тебе это интересно.
После совместно проведённой ночи они незаметно перешли на «ты». Смешно было бы называть друга в постели на «вы», хотя, наверное, существуют и такие пары. Отец и мать Николая называли друг друга на «вы», и этот обычай пришёл ещё от дедов. И всю жизнь они прожили в ладу.
– Интересно, если правду сказал.
– Сейчас-то зачем мне лгать? Можешь заехать на службу, проверить.
– Буду я проверять! Это унизительно.
Надежда посмотрела на него долгим взглядом:
– Наверное, ты бабник!
Николай от удивления едва на стуле не подскочил:
– С чего ты так решила?
– От таких мужиков, как ты, не уходят. Ну сам посуди: пьёшь мало – я уже заметила, умом Господь не обделил, специальность в руках хорошая и нужная, не наглец, деликатен. И с причинным местом всё в порядке, не гей. Тогда почему развелись?
– Хм, и давно ты этим вопросом мучаешься?
– Ещё с прошлого Нового года. Подруга Ольга говорит – неплохой мужчина. А меня сомнения берут.
– Я же не предлагаю пожениться, по крайней мере – прямо сейчас. Повстречаемся, узнаешь меня получше…
– Ты уходишь от вопроса.
– Тебе так интересно копаться в чужом грязном белье? Изволь.
Николай помолчал, собираясь с духом – никому прежде он не говорил о причине развода.
– Моя жена оказалась стервой и дешёвкой. Поженились по молодости, ребёнок появился. Как потом выяснилось, мальчик не мой. Двадцать лет я воспитывал чужого мне по крови сына. Ладно, я готов был бы это простить – люди берут детей из детских домов и воспитывают их как родных. Но оказалось, что всё это время моя вторая половина продолжала наставлять мне рога с отцом ребёнка. И что ещё – он работает в Минздраве области. Можно сказать – мой высший начальник. Когда всё открылось, жена заявила, что всем, чего я достиг в жизни, я обязан ей и её любовнику, поскольку именно он продвигал меня по карьерной лестнице – я тогда работал заведующим хирургическим отделением областной больницы.
После развода начались проверки бесконечные. Я понял, откуда дует ветер, написал заявление и ушёл по собственному желанию. Однако, как говорится, мастерство не пропьёшь. Старый институтский товарищ, узнав, что я ушёл из областной больницы, предложил работу. Вот и всё.
Об Аксинье и о случайной встрече с нею Николай благоразумно умолчал – для первого раза он и так сказал слишком много.
Надежда внимала едва ли не с открытым ртом и нескоро пришла в себя.
– Почище любого индийского кино будет.
– Я не смотрю индийское кино.
– Я тоже. Так, к слову пришлось. М-да, представляю, сколько ты пережил! Ну и стерва твоя жена! Квартиру-то хоть отсудил?
– Всё им оставил. Иначе – зачем бы я эту однушку покупал?
– Прости, женская логика. Действительно… Но ведь сын не твой, жена – не родственница…
– Как полагаешь, легко ли выкинуть из сердца ребёнка, которого считал своим двадцать лет? Мы и теперь общаемся, я даю ему деньги. Жаль парня, он-то не виноват, что у него мать такая.
– Ужас! Для него трагедия вдвойне – развод родителей и известие, что ты ему не родной отец.
– Да, Лёшке пришлось непросто. Думаю, он до сих пор в шоке. Лишь бы не сломался. А то ведь пить начнёт или на наркотики подсядет – вот чего больше всего боюсь.
– Да, это проблема.
Оба надолго замолчали. Николай даже пожалел, что рассказал о бывшей жене и семье.
– Только прошу: Ольге, подруге своей, – ни словечка. Мне бы не хотелось, чтобы об этом знал весь город, – не хочу быть посмешищем. Да и парню лишняя моральная травма.
Прося об этом, Николай исходил из пословицы «Что знают две женщины – знают все».
– Мог бы и не предупреждать, – обиделась Надежда. – И что ты собираешься предпринять?
– Жить. Жить и работать. Если ты хочешь спросить, наказал ли я обидчика – так нет. Морду бить – банально, да он и не поймёт. Но месть – блюдо холодное.