– А родители?
– Не знаю, дед не любил о них говорить. Всегда были мы вдвоем против всех.
– Понятно, – протянула Ада.
– Уже жалеешь меня? Готова обнять и погладить по голове? – усмехнулся Рыжий. – Можно я сяду тебе на коленочки и поплачусь о несчастной судьбе?
– Ты это придумал? – недовольно спросила Ада.
Рыжий выплюнул травинку, поморщился.
– Да нет, все было. Только не со мной, а с сопляком, которого вытащила Лаура и привезла сюда. Здесь он стал мною. Так что меня жалеть бессмысленно.
– Ладно, не буду.
– Ой, а я совсем забыл! – вдруг вскочил Рыжий. – Сиди здесь, я сейчас приду.
И унесся в дом. Вернулся уже через минуту с огромной толстой папкой.
– Смотри, что нашел. – Он развязал ленту, стягивающую края, открыл. Внутри лежали рисунки. Карандашные наброски, только намеки будущих картин, и готовые, цветные, написанные акварелью; миниатюры, величиной чуть больше ладони, и большие, на плотном картоне. Но в каждой из них была безумная энергия, яростное желание жить, все краски и эмоции жизни.
Ада разглядывала картину за картиной и чувствовала, что есть и другой Марк, не зажатый, с нервной улыбкой, а страстный, горячий, яркий. Которого она уже не помнила, а может, и не знала.
– Твой брат классный, – сказал Эйд.
– Был.
– Да не, уверен, он и сейчас классный.
Ада зябко поежилась.
– Он сейчас лежит в больнице. То, что я рассказывала утром… Врачи говорят, он сумасшедший. Но я не понимаю! – Она растерянно перебирала картины. – Он был тут счастлив, я это вижу. Он рисовал так, как никогда больше. Почему тогда вернулся таким? Ох, ты бы видел. Марк был полностью опустошен, в грязной рваной одежде… – Ада тряхнула головой, прогоняя воспоминания. – Что с ним настолько ужасного случилось в Мирграде, что он вернулся в таком состоянии?
Она вспомнила вчерашний разговор с Охотником. Тот говорил, что кто-то намеренно сводит с ума Марка. Но если брат – выдумщик, то, может быть…
– Я думаю, что кто-то хочет свести Марка с ума, чтобы тот отдал душу городу, – сказала Ада, глядя на Рыжего. – Как тот, кто свел с ума Первого.
– Это был Охотник, – уточнил Эйд. – Это он сделал.
– Откуда ты знаешь? – спросила Адель. Уж слишком странно, что Охотник рассказал ей все это, если был виновен.
Рыжий замялся.
– Ни у кого нет железных доказательств, но… – Он отвернулся и посмотрел куда-то вдаль, вспоминая. – Рассказывали, что, как только Первый ушел, Охотник начал его доставать – приезжал домой, звонил, угрожал, требовал, чтобы Первый вернулся.
– Мало ли, – пожала плечами Адель. – Это же не значит, что он стал бы сводить с ума собственного друга. Может, все осталось лишь угрозами.
– Нет, не осталось, – покачал головой Рыжий. – За несколько часов до исчезновения Тина видела Первого с Охотником. Они страшно ругались. А потом… Хотя лучше спроси у Лауры.
– Это все равно не объясняет, почему Марк вернулся из Мирграда таким, – вздохнула Адель. – Все говорят, что Охотник не бывает здесь, да?
– Говорят, что он не может, потому что город отлучил его, – уточнил Рыжий. – И это тоже доказательство его вины.
Ада совсем сникла. Как Охотник мог добраться до Марка? Она обернулась к Эйду.
– С ним точно ничего не случалось в Мирграде? – спросила она. Рыжий развел руками.
– Прости, я не знал Марка. Наверное, меня тогда еще не было здесь. Когда это было?
– Пять лет назад.
– Тогда, наверное, об этом тоже стоит спросить Лауру?
Ада замялась. После вчерашнего ей не хотелось видеть наставницу. Да и наставница ли она еще? Может быть, Лаура так разочаровалась в Адели, что больше не будет ее учить? Зачем ей такая неспособная ученица?
– Она мне ничего не скажет, – мрачно ответила Ада. – Она как раз из тех, кто считает Марка просто сумасшедшим. Тем более как я могу ей доверять? – обиженно добавила она. – Лаура даже не сказала мне, что мой брат выдумщик.
– Наверное, у нее была веская причина.
– Ну конечно, ее вредность.
– Вполне может быть, – рассмеялся Рыжий. – Ладно, давай я спрошу. Хочешь?
Ада просияла. Эйду Лаура точно все расскажет. Он прислушался, медленно поднялся и подошел к ограде. С улицы доносилась музыка.
– О, кажется, начали. Пойдем?
– На площадь?
– А куда еще? – Он протянул руку. Ада спрятала свою за спину.
– Наверное, я не пойду сегодня. Лучше побуду здесь.
– Что за глупости!
– Ну… Просто хочу остаться тут.
– Да, я так и подумал. Трусливо сбегаешь.
Ада гневно посмотрела на него и рассмеялась – в глазах Рыжего плясали огоньки. Не зря он повторял ту самую фразу.
– Я сразу поняла, что ты зануда, – сказала Ада, скрестила руки на груди.
– Хорошо, давай так: мы пойдем на площадь потому, что все равно там собирается вечерами весь город, а значит, Лаура наверняка тоже.
– Ладно, уговорил.
– Ну вот и отлично!
Когда они пришли, на площади уже собрались почти все жители Мирграда. Ада высматривала среди людей Лауру, но не смогла найти ее в толпе.
– Я лучше сама с ней поговорю. А то это как-то по-детски. – Она обернулась к Рыжему. – Ты тогда иди, а я поищу Лауру.
– Ну уж нет, вдруг она решит откусить тебе голову?
– Что, обидно будет не помочь ей? – хмыкнула Ада.
Увидела у края площади Тину и поспешила к ней. Женщина сидела за столиком, пила чай и наблюдала за народом.
– Как всегда не танцуешь? – спросила она.
– А кто же тогда будет составлять вам компанию? – парировала Ада и села рядом.
Мимо пронеслась Лёка, хотела подойти, но хоровод закружил ее и унес дальше. Они успели только помахать ей рукой, и светлая голова скрылась.
Ада налила себе чашку чая и сделала глоток, скрывая улыбку.
– Вообще-то я искала Лауру.
– Ммм. – Тина отставила чашку. – Слышала, у вас ссора вчера вышла.
– От кого слышала? – удивилась Ада.
– От кого, от кого, от грома с молниями, – рассмеялась женщина. – Давненько такого у нас не творилось. Ищешь, чтобы помириться?
Ада смущенно провела рукой по волосам, но кивнула:
– И чтобы спросить кое о чем.
– Так ее ж в Мирграде нет, – спохватилась Тина. – Сегодня с утра укатила в Город. Сказала, случилось что-то опять. Вроде завтра должна быть, – и тут же добавила: – Вы только больше не ссорьтесь. От ваших молний у Татьяны дерево сгорело.
Ада смущенно уткнулась в чашку.
– Ну, раз мы все равно уже здесь, почему бы немного не потанцевать? – раздался радостный голос Рыжего над головой. Ада сделала вид, что не слышала, и продолжала пить.
– Кхм… – Он протянул руку.
Ада помотала головой.
– Да ладно тебе, девочка, – сказала Тина. – Нехорошо отказывать такому милому юноше.
Ада снова помотала головой и сделала глоток чая.
– Я пью, – пробормотала она.
– Ну ладно, – Рыжий развернулся. – И все-таки ты трусиха.
– А вот и нет.
– А вот и да.
Ада отставила чашку и встала из-за стола.
– Тебе же хуже.
Она схватила Рыжего за руку и потащила в центр площади, посмотрела на него и тихо сказала:
– Слушай, я правда не умею танцевать.
– Ой, кому ты это рассказываешь? – Он взял руку Адель и положил себе на плечо. – Ты прекрасно двигаешься, уж поверь мне. Опять же человек, у которого страсть – танец…
– Ладно-ладно, только не начинай рассказывать мне про «страсть», – запротестовала Адель.
– Чш-ш-ш-ш…
Звуки вдруг стали тише: музыка, голоса и крики, стук ног о мостовую, смех – все как будто накрыли огромным облаком ваты.
– Закрой глаза, – прошептал Адели на ухо Рыжий. – Тебе сейчас не нужно отвлекаться. Главное – сосредоточься на музыке и том, куда я тебя веду.
– Ты уж заведешь, – начала Ада, но замолчала, посмотрев в серьезное лицо Эйда. – Хорошо.
Она послушно закрыла глаза. Музыка стала лишь чуть-чуть громче, но теперь казалось, что осталась только она. Несколько секунд они с Рыжим просто стояли, покачиваясь в такт мелодии. Потом Эйд сделал шаг влево – и Адель вместе с ним, каким-то образом он дал ей понять, куда пойдет.
– Слушай музыку, а не пытайся угадать, что я буду делать.
Он пошел назад, увлекая Аду за собой, развернулся и провел Адель вокруг себя. Она не знала, что это за танец и как нужно двигаться, но уже не думала об этом. Она просто шагала туда, куда направлял ее Рыжий, крутилась, откланялась назад. Музыка стучала у нее в висках вместо пульса, чудилось, будто она звучит в ее голове.
Они скользили по площади, ноги чувствовали тепло нагретых плиток, ветер холодил кожу, а совсем рядом слышалось биение чужого сердца. Оно было так близко, в нескольких сантиметрах от Адели.
Это было так странно – ни о чем не думать, ничего не видеть, просто доверять чужому в сущности человеку вести тебя, куда он захочет. Но Ада чувствовала свою руку в его руке, и казалось, что уже ничего не страшно, ведь эта рука твердо сжимает ее ладонь, ведь этот человек будет рядом.
– Вот видишь, все получается, – прошептал Рыжий, но Ада почти не слышала слов, только чувствовала горячее дыхание возле уха, отчего становилось немного щекотно и как-то странно. Музыка все убыстрялась, и чаще билось сердце, и дыхание прерывалось, не успевая за темпом.
Адель приоткрыла глаза, глядя на Рыжего сквозь ресницы. Его лицо было совсем рядом, Эйд смотрел прямо на нее, напряженно, будто чего-то ожидая. Чуть наклонился к ней, так, что дотронулся лбом до лба, глаза стали совсем близко, нереально близко, а губы…
– Наверное, на сегодня хватит. – Ада отодвинулась и спрятала руки за спину. – Я устала, пойду посижу.
Она неопределенно взмахнула рукой и пошла к краю площади. Сердце все еще часто билось, а щеки горели. Ада приложила к ним тыльные стороны ладоней и глубоко вздохнула. Поискала глазами любимый дуб и направилась к нему. Села на скамейку так, чтобы не было видно со стороны площади, и принялась наблюдать за танцующими, как делала обычно.
Несколько раз показался рыжий хвостик Эйда, один раз парень прошел совсем близко, но Аду надежно укрывали ствол дерева и ветви.