Вова потащил нас в кафе, чтобы выпить по чашке кофе и все обсудить. Из разговора я узнала, что Альберту удалось объяснить директору нашей школы, что случилось с Лео. Ему любезно перенесли оставшиеся уроки и экзамены, а так же, пожелали удачи. Я же, должна продолжить обучение через компьютер и сдать экзамены. Теперь я точно не знаю, смогу ли это сделать. Ведь все мои мысли находятся сейчас не здесь.
За окном собрались тучи и такие темные, что меня передернуло. Видимо, до неба дошли новости врача и оно решило плакать вместе с моим сердцем, которое, более того, обливалось кровью. Мне и в голову не могло придти, что сейчас чувствует Альберт. Он потерял жену и у него остался единственный сын. Если бы Мистер Тоиро сказал, что Лео будет жить, это бы успокоило хоть немного его? Я думаю, это успокоило бы любого из нас, даже если и не сильно. Мало того, что мой возлюбленный находится в коме, так у нас еще нет гарантии на то, что он будет жить. Но раз сказали, что Лео обязательно проснется, разве это не значит, что все будет нормально?
Моя голова начала сильно болеть, а к горлу снова подступил комок. Извинившись, я поднялась со своего места и скрылась за дверьми женского туалета. Там я аккуратно умылась, стирая с себя наложенную косметику. Краснота на глазах все еще была, именно поэтому мне пришлось по новой накладывать то, что было на лице. Мама видела мои глаза, она заметила, что от капилляр нет живого места, но зачем спрашивать «Все ли нормально?». Если и так ответ понятен? Что может быть нормального в том, что твой парень попал не только под машину, но и в кому?
Я продолжала отклонять предложения мамы насчет того, чтобы переехать к Вове в квартиру. Мне не хотелось уезжать из нашего места жительства. Спустя два дня, мне стало в ней спокойнее, но я по-прежнему не звонила друзьям. Целых двое суток, нас не пускали к нему, меня просили привезти одежду и, отдав ее сиделкам, я возвращалась домой. Когда все же врач сжалился надо мной, я зашла в палату. Родители дали мне первой побыть с ним.
При виде Лео, весь воздух в моих легких исчез. Множество оборудования, капельниц, за счет которых он, наверное, питался. Мне не доводилось видеть человека в коме, поэтому, само собой, я не знала таких деталей. Он был укрыт лишь наполовину, его торс был голым и мне казалось, что ему холодно, поэтому я укрыла его посильнее.
- Привет, - улыбнувшись уголками рта, сказала я. Так тихо вокруг. Мне уже не хотелось плакать. Увидев Лео, даже пусть и с закрытыми глазами, я чувствовала себя спокойнее. Его щека не была теплой, когда я притронулась к ней губами, но и холодной ее не назовешь.
- Надеюсь, ты слышишь меня. Я бы спросила: не холодно ли тебе? Но, думаю, ты сейчас не чувствуешь этого. Хотя, кто его знает, - от нервов, я начала лепетать все, что приходит на ум.
Подвинув кресло к кровати, я опустила в него и сжала руку Лео. Молчание - сильнее слов, повторяю я себе и начинаю представлять, будто нахожусь рядом со спящим Лео. Будто он просто спит, а за окном словно ранее утро. Рассматривая его руку, я поцеловала каждый палец, на котором было выбито мое имя.
- Ты должен жить ради того, что написано на твоих пальцах, слышишь? - не сдержалась я и сказала это дрожащим, нет, сильно дрожащим, до невозможности дрожащим голосом. - Пожалуйста, просто живи. Будь все тем же упырем и беси меня сколько тебе угодно, только будь рядом, только улыбайся.
Когда я почувствовала, что вот-вот заплачу, начала проглатывать слюну и махать руками на свои глаза, после того, как мне удалось взять себя в руки, я снова сжала его ладонь.
- Обещаю, что когда приду без родителей, смогу поговорить с тобой дольше, а сейчас мне надо уступить место.
Я поцеловала его в лоб, рядом с бинтом.
- Дыши, Лео, только дыши.
ГЛАВА 3
- Нет, я не влезу в это! - кричала я в трубку маме, выходя из больницы, на третий день, после случившегося. Никаких сдвижений в здоровье Лео нет.
- Но ты же самый главный свидетель! - продолжала настаивать мама.
Дело в том, что мы уже занялись тем, кто сбил Лео. Он был пьян и не видел ничего перед своим носом. Если я увижу его еще раз, просто взорвусь, поэтому не хочу лезть в это. Альберт придумает, что сделать.
- Мам, пожалуйста, придумайте что-нибудь, я не хочу все это вспоминать. Мне и так плохо, честно, - остановив такси, я влезла в него и назвала адрес.
- Но...
- Мам.
- Хорошо, я... он попробует, мы попробуем. Ты ведь была сейчас у Лео? - дрожащим голосом спросила она. Я и мама плачем из-за случившегося больше всех.
- Да, - после минутного молчания ответила я.
- До вечера.
- Пока.
Сбросив трубку, я прижала холодный телефон к своим губам. Сегодня мне предстояло позвонить друзьям. Отмашки о том, что он не выходит в сеть из-за того, что у нас много работы - больше не работают. Я не могу продолжать лгать. Каждый имеет право знать.
В квартире я много времени проводила на кухне. Сидела за барной стойкой, положив скрещенные руки на высокий стол и облокотив на них голову. Все мои мысли были в больнице. В голове стояла картина: Лео лежит в палате, молчит и не может ничего сказать. А что, если он разрывается изнутри? Хочет подняться, но кома сильнее?
Сплю я очень мало, мне всегда снятся отрывки проведенных с ним дней, даже, иногда, я сама рисую их у себя в голове. Вспоминаю веселые моменты. Где он сейчас? Между небом и землей. В нереальности, с которой трудно выбраться. За что ему эту? Мальчику пережившему столько страха? Разве не хватило той боли, которую он чувствовал, когда его отдали в детский дом?
Что если бы я была на его месте? Если бы я оказалось под теми злосчастными колесами? Когда он выберется из того мира, а я буду в это верить, мы вернем с ним тот мир. Мы должны вернуть его. Обязаны.
Не замечаю, как на место солнцу приходит луна. Не замечаю, как начинаю плакать, уронив голову на руку. Лео не хочет, чтобы я плакала, он не любит когда я плачу. Он счастлив, когда я улыбаюсь. Если он находится сейчас между небом и землей, должен видеть меня. Сквозь силу, я подхожу к окну и улыбаюсь небу.
- Ты видишь? - спрашиваю я и мой взгляд ловит звезду, которая мигнула. - Ты видишь.
Сажусь на подоконник и подбираю под себя ноги, продолжая смотреть в небо. Часть его души в теле, а часть где-то путешествует. Он хотел путешествовать, теперь у него появилась эта возможность. Пусть и ненадолго, ведь в скором времени Лео вернется ко мне.
- Я жду тебя. Пожалуйста, покупай билет на ближайший небесный самолет и возвращайся...
ГЛАВА 4
Я услышала звук в прихожей и, распахнув глаза, спрыгнула с подоконника, вспомнив, что забыла закрыть дверь на щеколду. Посмотрев по сторонам, я искала то, что могло бы сгодиться за оружие. Увидев кастрюлю, которая была самой тяжелой в нашей квартире, я крепко сжала одну из ручек и направилась к выходу.
Увидев на пороге родного мне человека, железо выпало из моих рук и громко ударилось об пол.
- Что ты здесь делаешь? - спросила я Лео.
- Я пришел с работы, - улыбнулся он и потянулся ко мне руками, но я отскочила словно от кипятка. - Что такое? - Лео продолжал улыбаться.
- Но ты же... - у меня не получалось подобрать нужных слов. Это похоже на плохую шутку. Нет, на самую дерьмовую шутку на свете.
- Что я?
- Ох, ничего, - подбегаю к нему и обнимаю. Он прижимает меня к себе, но я не чувствую тепла и от этого хмурюсь.
- Я скоро вернусь, - шепчет Лео и, отстранившись, идет к двери.
- Куда ты? - хочу подбежать к нему, но ноги словно приросли к полу.
- Просыпайся.
- Что?
- Дина, просыпайся!
Кто-то дергает меня за плечо и весь пейзаж расплывается. Я недовольно жмурюсь и поворачиваю голову на другой бок, чувствую боль от того, что, видимо, я заснула на твердой поверхности. Мне не хочется верить, что это был всего лишь сон. Готова заплакать от этого. Меня продолжают будить и трясти. Когда я узнаю голос, резко распахиваю глаза и дергаюсь так, что начинаю падать, но меня ловят сильные руки Алекса.
На его лице испуг и на моем тоже. Щепаю себя, а потом его, чтобы убедиться, что это не сон во сне. Тот недовольно шипит и опускает меня на ноги. Отползаю от него и хватаюсь руками за края раковины.
- Какого хрена ты здесь делаешь?
- Дверь была не закрыта, - начал он, указывая на дверной проем кухни.
- Алекс! - как он смеет врываться сюда? Как он вообще узнал, что мы здесь?
- Перестань орать! - гаркнул он и я, почему-то, замолчала. - Так-то лучше. Я здесь, потому что слышал, что случилось с Лео. Этот адрес мне дал Альберт, а теперь будь добра ответить на вопрос: какого черта ты молчала столько дней? Почему ни один друг Лео, не слышал о его несчастье?
Я не знаю, что сейчас у меня переключилось в голове, но ноги сами начали идти в сторону Алекса, а голова по собственной воле прижалась к его груди. Мне нужны были объятия. Неважно с кем. Это мне необходимо.
Алекс долго колебался, но затем я почувствовала руки на своей спине и поцелуй на макушке. Ну почему он был таким мудаком? Мы бы запросто могли с ним дружить так же хорошо, как с Ником.
- Я не смогла им сказать. Хотела, но не получалось. Собиралась позвонить сегодня, но уснула. Как ты узнал об этом? - оторвавшись от него, я села за стол и положила голову на сложенные руки.
- У меня свои связи. Когда мы вышли из полицейского участка, - в таком состоянии я не могу вспомнить, говорил ли мне Лео о том, что они ходили в полицию вместе, - и узнали, кто стоит за недоизнасилованием тебя, я извинился перед ним и теперь хочу сделать тоже самое перед тобой. Извини меня за то, что я был таким ублюдком. Мой инстинкт собственности сильнее, чем я сам. Я был одержим идеей заполучить тебя, и это погубило всю дружбу между мной и Лео.