— Интерактивная модель? — догадалась Мери, протягивая руку к голограмме.
— Не совсем, — Кларк улыбнулся. — Это прямая трансляция. Вы видите Солнечную систему в реальном времени, с разрешением, достаточным для обнаружения объектов размером от десяти метров.
Мери потрясённо смотрела на голографическую проекцию, где крошечные точки космических станций и спутников двигались по своим орбитам вокруг голубой сферы Земли.
— Но… такой технологии не существует, — прошептала она. — Наши лучшие телескопы и радары не могут давать подобное разрешение в реальном времени!
— Не существует в широком доступе, — уточнил Кларк. — Но технология реальна, как видите.
Он опустил тот факт, что данная система использовала квантовую запутанность частиц для мгновенной передачи информации со спутников-наблюдателей, расположенных по всей Солнечной системе — технологию, которая нарушала земные представления о предельной скорости распространения сигнала.
Мери молча рассматривала голограмму, пытаясь осмыслить увиденное. Затем перевела взгляд на Кларка: — Кто вы? Правительственный учёный? Часть какой-то секретной программы?
Кларк понимал, что Мери ищет объяснение в рамках своей картины мира — секретные проекты, сверхтехнологии, хранящиеся в недрах военных лабораторий. Часть его хотела оставить ей эту комфортную иллюзию.
Но другая часть, та, что неожиданно почувствовала связь с этой земной женщиной, хотела большей честности.
— Нет, Мери, — тихо сказал он. — Я не связан ни с одним земным правительством или организацией.
— Тогда кто вы? — в её голосе звучало не обвинение, а искреннее любопытство и что-то ещё… надежда?
Кларк колебался. Полностью раскрыть свою личность означало нарушить Протокол Невмешательства на максимальном уровне. Но Земля уже давно перестала быть для него просто объектом изучения или потенциальным товаром. А с появлением Сируса ситуация кардинально изменилась — планете грозила реальная опасность.
— Я исследователь, Мери, — начал он осторожно. — Я изучаю различные… места и культуры. Фиксирую данные, анализирую развитие, иногда помогаю направить его в более благоприятное русло.
— Вы говорите так, будто наблюдаете за нами со стороны, — заметила Мери. — Как за лабораторными крысами.
— Нет, — возразил Кларк. — Как за младшими братьями, делающими первые шаги. С заботой и надеждой.
Мери смотрела на него долгим, изучающим взглядом.
— Вы не человек, верно? — тихо спросила она. — По крайней мере, не совсем.
Вместо ответа Кларк подошёл к одному из устройств и активировал его. Над панелью появилось трёхмерное изображение человеческого тела, внутри которого проступала другая структура — с иной анатомией, дополнительными органами, более сложной нервной системой.
— Это я, — просто сказал он. — Точнее, моя истинная форма, адаптированная для жизни на Земле с помощью биологической оболочки.
Мери несколько секунд молча рассматривала голограмму, затем посмотрела на Кларка новым взглядом — словно заново оценивая каждую черту его лица, каждое движение.
— Откуда вы? — спросила она, и Кларк с облегчением отметил, что в её голосе не было страха — только бесконечное любопытство.
Он подошёл к голографической проекции Солнечной системы и жестом расширил масштаб, так что теперь перед ними вращалась модель всего Млечного Пути. Одним движением руки Кларк выделил яркую точку далеко от Солнца.
— Альтаир-4, — произнёс он. — Моя родная планета. Была ею, по крайней мере, до Великой Катастрофы.
Говоря о доме, Кларк почувствовал непривычную для альтаирианца эмоцию — тоску. За годы на Земле он стал более восприимчив к человеческим чувствам, и теперь воспоминания о погибшей цивилизации вызывали в нём не только интеллектуальное сожаление, но и глубокую эмоциональную боль.
— Катастрофы? — переспросила Мери.
— Пятнадцать лет назад эксперимент с гравитационной установкой привёл к коллапсу планетарного ядра, — ровным голосом сообщил Кларк. — Большая часть населения погибла. Я был среди немногих, кто оказался в дальней экспедиции и выжил.
Мери инстинктивно сделала шаг к нему и коснулась его руки — простой человеческий жест поддержки.
— Мне очень жаль, Кларк, — искренне сказала она.
— После трагедии я решил… изменить свой путь, — продолжил он. — Стал межзвёздным торговцем, чтобы накопить ресурсы и найти новый дом для выживших.
— Торговцем? — переспросила Мери. — Чем вы торгуете между звёздами?
Момент истины. Кларк мог бы солгать, но что-то подсказывало ему, что полная честность — единственный правильный путь с этой женщиной.
— Планетами, Мери, — тихо ответил он. — Я торгую планетами.
Её глаза расширились от шока: — Планетами? Как… как это возможно? Кто может купить или продать целую планету?
— В галактике существуют империи и корпорации, обладающие ресурсами, которые вы не можете себе представить, — объяснил Кларк. — Для них покупка и терраформирование планеты — обычное капиталовложение.
— И вы… вы прилетели, чтобы продать Землю? — в её голосе прозвучал ужас.
Кларк увидел, как она отступила на шаг, её лицо побледнело. Он понимал, что следующие слова могут всё разрушить или всё спасти.
— Да, — честно ответил он. — Пятнадцать лет назад я прилетел на Землю, чтобы оценить её потенциал для продажи. Но мой корабль потерпел аварию при входе в атмосферу, и мне пришлось остаться здесь гораздо дольше, чем планировалось.
— И теперь, починив корабль, вы собираетесь продать нас? — в её глазах стояли слёзы.
— Нет, Мери, — твёрдо сказал Кларк. — За эти годы я… изменился. Узнал вашу планету, её людей. Понял, что вы заслуживаете шанса развиваться самостоятельно, по своему пути.
Он осознал, что говорит чистую правду. Где-то в процессе долгого пребывания на Земле его отношение к этой планете действительно изменилось — от циничного расчёта торговца к чему-то более глубокому, почти родственному.
— Я верю вам, — после долгой паузы сказала Мери. — Не знаю почему, но верю.
— Спасибо, — кивнул Кларк. — Но теперь у нас появилась другая проблема. Если я правильно определил сигнатуру технологии, Сирус — тоже торговец планетами. И он наверняка прибыл сюда не с благотворительной миссией.
— Что он может сделать? — встревоженно спросила Мери.
— В лучшем случае — заключить сделку с земными правительствами, предложив им технологии в обмен на ресурсы и влияние, — ответил Кларк. — В худшем — устроить глобальную катастрофу, которая сделает планету беззащитной перед внешним вмешательством.
— И мы должны его остановить, — решительно заявила Мери.
Кларк с удивлением посмотрел на неё: — Вы только что узнали, что я инопланетянин, прибывший изначально, чтобы продать вашу планету, и уже готовы помогать мне?
— Я вижу, кто вы сейчас, Кларк, — просто ответила она. — И мне этого достаточно.
В этот момент Кларк почувствовал нечто, что его народ давно считал атавизмом примитивных видов — сильное эмоциональное притяжение, не основанное на логике или целесообразности. Земляне называли это любовью. И внезапно все его расчёты и планы отступили перед этим новым, необъяснимым чувством.
— Тогда нам нужно действовать быстро, — сказал он, активируя панель управления на одном из устройств. — Я должен связаться с кораблём и предупредить Омегу — мой искусственный интеллект.
— У вас есть ИИ? — восхитилась Мери. — Настоящий, разумный?
— По вашим меркам — да, — улыбнулся Кларк. — Омега обладает самосознанием и способна принимать самостоятельные решения. Для моей цивилизации это стандартная технология.
Над консолью возникла голограмма, напоминающая переливающуюся сферу из света.
— Приветствую вас, капитан, — раздался мелодичный голос. — Вижу, у вас компания. Следует ли мне переключиться на ограниченный протокол коммуникации?
— Нет, Омега, — ответил Кларк. — Мери теперь знает о нас. Она будет помогать нам.
— Приветствую вас, Мери, — сфера пульсировала в такт словам. — Рада познакомиться с представителем вида, который Кларк изучает уже пятнадцать лет.
— Взаимно, — с лёгким волнением ответила Мери. — Никогда не думала, что буду разговаривать с инопланетным искусственным интеллектом.
— Омега, что показывает сканирование? — перешёл к делу Кларк.
— Обнаружен корабль сириусианской конструкции на геостационарной орбите, замаскированный под военный спутник, — доложила Омега. — Также зафиксирована активность нескольких дронов-наблюдателей в радиусе двух километров от вашего текущего положения.
— Сирус действует быстро, — нахмурился Кларк. — Значит, у нас мало времени.
Он повернулся к Мери: — Мне нужно вернуться на корабль и активировать защитные системы. Сирус не должен получить доступ к земным ресурсам или технологиям.
— Я с вами, — решительно заявила она.
— Это может быть опасно, — предупредил Кларк. — Сирус не остановится ни перед чем для достижения своих целей.
— Тем более не оставлю вас одного, — упрямо сказала Мери.
Кларк осознал, что впервые за долгое время он не одинок. После катастрофы на Альтаире он привык полагаться только на себя и Омегу, избегая привязанностей, которые могли бы помешать его миссии. Но что-то в этой земной женщине пробудило в нём давно забытое чувство — желание защищать не просто разумный вид или планету, а конкретное существо, ставшее для него особенным.
— Хорошо, — кивнул он. — Но сначала нам нужно подготовиться. Сирус наверняка отслеживает любую активность в районе моего корабля.
Он подошёл к стене с оружейной системой и активировал панель. Часть стены отъехала в сторону, открывая доступ к арсеналу альтаирианского оружия — от миниатюрных парализаторов до энергетических винтовок, способных прожигать броню.
— Это для самозащиты, — пояснил Кларк, видя удивлённый взгляд Мери. — Я предпочитаю мирные решения, но в галактике не все разделяют этот подход.
Он выбрал два небольших устройства, похожих на наручные браслеты.
— Это персональные защитные поля, — он передал один браслет Мери. — Они создают энергетический барьер, который остановит большинство видов оружия.