афик наш был расписан уже на два года вперед. Тогда Женька Жила предложил мне создать при зале свое концертное агентство, чтобы не кормить дармоедов-посредников. Я пошел к Петру Михайловичу, обсудил с ним эту идею – и концертное агентство вскоре успешно заработало. Дел было невпроворот, и движуха была нешуточная, как во времена, когда я только познакомился с Курмояровым, даже сильнее.
В июне у нашей команды «НЭО Профи-Групп» был плановый отпуск, и я укатил с Василиной на заслуженный отдых в Грецию. В небольшой, на шесть номеров отельчик с бассейном, на самом берегу моря, близ городка Катерини под Салониками. В аэропорту нас самолично встретил хозяин гостиницы Костас с огромным букетом для Василины. Усадил в свой «мерседес» и привез в отель, в номерах которого не было постояльцев.
– Как же красиво тут, Сережа! И море бирюзовое – совсем другое, чем наше Черное! И небо другое, Сережа! Я теперь поняла, почему акварели европейцев-южан совсем другие. В них больше света, они залиты светом! Небесным, волшебным светом, пронизанным лучами солнца! Они просто светятся изнутри – нужно больше белой краски! Совершенно белой, Сережа, без оттенков! Как же тут великолепно! Тихо! И никого нет. Ни одной живой души. Только Средиземноморье! Колыбель изобразительных искусств. Колыбель музыки и танца. Колыбель архитектуры. Колыбель цивилизации, колыбель человечества! – проговорила, восторженно глядя вдаль, Василина. Потом посмотрела на меня с искринками радости и счастья в глазах и продолжила: – Потрясающе, Сережа! Но только, правда, почему здесь никого нет? Сейчас же сезон, и у нас в Ялте негде шагу ступить, чтобы ни на кого не наступить! А тут такая красота, тишина – и никого! Может, сиеста?
– Нет, Василина, просто я снял этот отельчик целиком для нас двоих. Он находится на небольшом расстоянии от Паралеи – местного прибрежного поселка. И мы будем весь месяц с тобой одни и только одни, любимая! – ответил я и поцеловал Василину, почувствовав биение ее сердца под своей рукой.
И правда, мы почти все время, проведенное в отеле, были одни. Мы практически не видели обслугу. Только равнодушно-приветливый парень-бармен, сын Костаса, вечно читавший книгу за барной стойкой у бассейна – Стелеус, – и симпатичная девушка-официантка, обслуживавшая нас на завтраке, обеде, ужине, на пляже, в номере и абсолютно везде, с очень красивым, романтическим именем Адриана незримо провели с нами все это сказочное время в Греции. Кухня в отеле была бесподобная. Морепродукты, ягненок на вертеле, много зелени, оливок, маслин и фруктов. Ну и, конечно, замечательные греческие вина и свежевыжатые соки.
Первую неделю мы радовались как дети морю, солнцу и пустынному песчаному пляжу. Вторую провели в арендованной машине, объезжая все достопримечательности округи, включая гору Олимп и потрясающие своей красотой и величием монастыри Метеоры, примостившиеся на горных склонах и вершинах. В третью неделю я уселся на балконе соседнего номера и стал писать песни, а Василина принялась за свои акварели. С раннего рассвета и до заката она рисовала, рисовала и рисовала. Раз в неделю нас навещал с подарками хозяин отеля Костас. Мы ужинали при свечах, беседовали обо всем и любовались ночными видами с террасы. Беседа проходила на английском языке, которым хорошо владели Василина и Костас. А я задавал вопросы или отвечал – естественно, на русском. В этот раз Костас привез обязательный, великолепный букет Василине, а мне – древнейший музыкальный инструмент из мифологии, флейту Пана. Инструмент, конечно, был современный, но сделанный умельцем толково и с любовью. Я подул в эту флейту, в соединенные бамбуковые трубочки разной длины, – и она, к моему удивлению, очень красиво зазвучала. Василина это тоже отметила и перевела Костасу, что я от души благодарю его за подарок и попробую записать на этой флейте проигрыш в одной из моих песен. Костас очень обрадовался, сказал, что привезет в следующий раз еще какой-нибудь греческий музыкальный инструмент, и скромно добавил, что в молодости он тоже был музыкантом-любителем – играл в оркестре и пел.
Я с любопытством посмотрел на него и спросил:
– Костас, а что это за здание стоит недалеко от гостиницы, все в цветущих кустарниках и вроде как необитаемое?
Василина, как смогла, перевела мой вопрос. Костас оживился и ответил, что это «Дом торжеств», построенный в те времена, когда он был мэром соседнего городка Катерини. В этом здании в его бытность мэром проводились различные праздники для горожан, свадьбы и другие торжества. Я снова спросил Костаса: а не могли бы мы осмотреть это здание изнутри, в любое время, когда это будет ему удобно? Василина снова перевела мой вопрос. Костас чрезвычайно оживился и ответил, что, конечно, он покажет нам «Дом торжеств» с удовольствием, в любое удобное для нас время!
И на следующий день, после купания и завтрака, в одиннадцать часов мы отправились с Костасом осматривать «Дом торжеств». Я с первого дня обратил внимание на это и вправду торжественное с виду, но заброшенное здание, стоящее невдалеке. От здания к морю была высажена аллея из пальм. Здание было двухэтажным, второй этаж был сплошной верандой, обвитой виноградом. Костас оказался архитектором по образованию и с гордостью рассказывал нам по дороге, что спроектировал это здание сам. Он открыл большой висячий, как у нас, амбарный замок, и мы оказались в просторной прихожей с гардеробом. А потом направились к следующей двери, и хозяин открыл ее.
Я был приятно удивлен увиденным. Перед нами был просторный зал с редкими резными колоннами. Левая сторона спускалась террасками вниз, к центру зала, и была заставлена столиками с перевернутыми на них стульями, а справа находилась довольно высокая сцена, на которой стояли пара старых колонок и микрофонная стойка. Мы осмотрели зал и через противоположную дверь вышли в подсобные помещения. Там находились хорошо оборудованная кухня, мойка и подсобки. Поднялись по широкой лестнице на второй этаж, с которого открылась великолепная панорама с удивительной греческой природой и видом на море. Там же стояли пыльные столы с перевернутыми стульями.
Осмотрели все и вернулись в отель. Костас попрощался с нами, Василина ушла на пленэр, а я призадумался, сидя у себя на балконе.
Когда Костас приехал вечером на ужин, привезя Василине прекрасный букет цветов, а мне – трехструнный инструмент вроде домбры, я уже знал, о чем мы будем говорить с Костасом – бывшим мэром городка Катерини и хозяином нашего замечательного отельчика.
За время пребывания в Греции, особенно во время наших поездок с Василиной, мы много раз заезжали в поселочек у моря под названием Палалеи, который весь был забит туристами из России. Тогда Греция была более популярна у россиян, чем Турция сегодня. Но это не главное. Главное – что я узнал от этнических греков, переселившихся из Советского Союза во время его крушения, что эти переселенцы составляют где-то десять процентов всего населения страны.
На тот период времени население Греции насчитывало двенадцать миллионов человек, то есть один миллион двести тысяч наших людей, знающих русский язык, воспитанных на русской культуре. Поэтому после того, как мы поболтали за ужином, я задал ему конкретный вопрос:
– Костас, а можно купить или арендовать ваш «Дом торжеств» на длительный срок?
Костас будто бы ожидал этого вопроса и сразу серьезно ответил:
– Купить нельзя, Серж, – купить может только грек, постоянно проживающий в стране. А арендовать можно.
– На какой срок можно арендовать и каковы условия аренды? – спросил я Костаса как бы без особого интереса.
– Арендовать можно на один год. На два года. На пять лет, на десять и т. д. А стоимость зависит от срока аренды. Чем больше срок, тем меньше стоимость, – ответил весьма заинтересованный разговором Костас.
– А могу ли я узнать, уважаемый камрад Костас, стоимость аренды в приблизительных цифрах на три и на пять лет? – спросил я с улыбкой, а Василина перевела.
– Да, конечно, – ответил поспешно Костас. И добавил: – Вам в драхмах или в долларах посчитать?
– Желательно в долларах США, – ответил я.
Посмотрев цифру на пять лет, я был так приятно удивлен, как когда-то во времена отъезда Курмоярова был расстроен предоставленным счетом за люкс в гостинице, который соответствовал месяцу проживания в однушке на «Щелковской». Оторвав взгляд от цифр, я улыбнулся Костасу и произнес:
– Я бы хотел арендовать ваш «Дом торжеств» на пять лет.
Василина перевела, а Костас, явно заволновавшись, сказал:
– Да, это есть возможно! Но не могли бы вы мне пояснить, с какой целью хотите арендовать «Дом торжеств»? Это все равно станет известно. Гостиницу там делать нельзя – запрещено!
– Никаких секретов, дорогой Костас! Я хочу открыть в этом здании концертный зал, – ответил я неторопливо.
– Что открыть, Сережа? Концертный зал? А как ты загонишь сюда зрителей? Да и где ты их возьмешь в Греции? – спросила меня весело Василина, нисколько не выказав удивления на своем прекрасном лице.
– Не волнуйся, дорогая. Зрителей искать не придется и загонять тоже. Сами придут – вот увидишь, переводи… – попросил я, ничем не указав на беспокойство Василины.
Костас выслушал перевод, помолчал, а потом негромко спросил меня:
– А для кого вы в этом зале будете устраивать концерты?
Я напрямую все выложил ему и Василине, после чего Костас, опять помолчав, произнес:
– И у вас есть такие артисты в России, на которых пойдут все десять процентов населения и туристы?
– Да, есть, уважаемый Костас, и мы их сюда привезем. И отель ваш заполним до предела, и соседние отели тоже! – ответил я спокойно и улыбнулся.
Василина перевела и тоже улыбнулась Костасу. Он улыбнулся нам в ответ и заговорил:
– Если у таких молодых и красивых людей, как вы, есть такая уверенность в предприятии, то я бы хотел вступить с вами в партнерские отношения. Мое участие в бизнесе принесет существенное снижение инвестиций и позволит в более короткий срок извлечь желаемую прибыль. Совместную прибыль!