Но основная причина его ареста, суда, срока и конфискации имущества была не в этом. По молодости, а значит, – по неопытности, Каха забыл поделиться доходами от своей коммерческой деятельности с вышестоящим командным составом – вот и пострадал, бедолага. На зоне его как земляка приблизил к себе Шалико. Присмотрелся к земеле и дал какое-то дело, приносящее доход. Каха великолепно справился с этим поручением, но часть выручки присвоил себе – скрысил, значит. Тогда Шалико саморучно отдубасил Каху до полусмерти, чтобы боялся его пуще ментов и других ýрок, – и желание крысить у Кахи пропало. С тех пор они и скорешились. Именно Каха создал винно-водочную торговую сеть «СовВинТрест» и зарегистрировал этот известный за рубежом торговый бренд как «Современный винный трест». И деньги снова потекли к нему рекой, но уже не к нему одному, а и к Шалико.
Однако это были еще цветочки. Ягодки оказались впереди и превзошли все ожидания, когда Каха предложил своему другу, компаньону, спонсору и крыше торговлю оружием. Здесь ему все-таки помогло военное училище, которое Каха когда-то окончил. А после развала Советского Союза оружия на продажу было столько, что можно было вооружить весь мир, и именно этим Каха и Ко занялись под вывеской «Ростехэкспорт», уступая в доходах лишь «Росвооружению». И даже если Каха немного кроил, то есть крысил, заметить это, а тем более поймать его за руку, было просто невозможно.
Надо сказать, что Гоча Волк со своими орлами – а их была целая армия вооруженных бывших, никому не нужных, выброшенных на улицу спортсменов и уголовников, – зарабатывал тоже нехило. И весь этот заработок от рэкета и рейдерских захватов, не считая накладных расходов, зарплат и премиальных, шел в общак, который держал Давид Туз. К нему же стекались невиданные доходы от торговли оружием и винно-водочной продукцией Кахи. К нему же стекались неслабые доходы от наркоты и девочек легкого поведения. И естественно, все доходы, фантастические доходы от трех казино. Дэв Туз имел целый огромный штат высококвалифицированных бухгалтеров со знанием языков и международных законов. Под его началом было несколько юридических фирм, работающих во всех странах с благополучной банковской системой, включая Швейцарию, Англию, Германию, Соединенные Штаты, Сингапур. Эти фирмы обеспечивали юридическое прикрытие могучей империи Шалико в России и за рубежом. Создавали и закрывали сотни фирм-однодневок, представляли интересы хозяев в офшорах: на Кипре, в Панаме, на БиВиАй, на Кайманах, в Белизе…
Целый большой штат клерков-экономистов гоняли деньги со знанием дела с одних счетов на другие, уходя от налогов. Готовился проект создания целой сети своих банков, в том числе на Уолл-стрит. Вот для контроля за всем этим невероятным объемом цифр и понадобился Дэву Тузу серьезный помощник. Тут и подвернулся ему нищий юноша-вундеркинд Оскар Яковлевич Круз, который и стал Голден Бичико – «золотым мальчиком». И о котором в деталях знали только Дэв Туз и сам Шалико.
Но вернемся в его кабинет.
Шалико, по-прежнему разъяренный как бык, стоял на ковре в окружении своих близких – Гочи Волка и Кахи, – а Бадриа Зурабашвили наблюдал за ними, стоя чуть поодаль.
– Ну уж хрэнушки вашей Вэрушке! – зарычал Шалико. – Ныкуда я нэ полэчу! Я этих мразей здэсь зубами буду рвать! Я их покрошу в капусту! Я их всэх в асфалт закатаю и булыжником заложу! Оны у мэня, сволочи, попляшут! Войны захотели – будэт им война! Я, блин, все это Солнцево вмэстэ с их Силвэстром взорву к едреной матэри!
И Шалико так завелся, что корешам пришлось держать его, чтобы прямо сейчас не помчался выполнять свои угрозы. А Гоча Волк, посмотрев на Шалико серьезно, проговорил:
– Шалико, а с чего ты взял, что это солнцевские-то?
– А кто еще? С балашихинскими у нас терок нэт. С любэрэцкими тоже все вась-вась. Другие нэ в счет – руки коротки и морды крывые. Толко солнцевские и остаются, я их маму в рот имэл! – промурчал, успокаиваясь, Шалико.
– А может, и правда этот Сэргэй нарисовался снова, музыкант, – ведь Бадриа только что говорил, что смерть Тамаза с Веселым как-то связана со смертью Резо и Туза? – проговорил, глядя на ковер и закурив, Каха.
– Оп-па, а я про этого засранца-музыканта и позабыл совсэм! – промурчал Шалико. И, посмотрев на Зурабашвили, добавил: – Проработайте, дорогой Бадриа, эту вэрсию и найдите мнэ этого щенка. Вы правда считаете, что я должен уехать?
– Да, уважаемый Шалико. Вы и Каха должны покинуть Москву и Россию. Здесь оставаться опасно до времени. А Гоча может остаться вашим доверенным лицом – он наиболее защищен и неуязвим, – ответил, глядя прямо в глаза Шалико, Бадриа Зурабашвили.
Шалико, не отводя взгляда от Бадриа, обратился к Кахе:
– Каха, пробэй, из какого аэропорта лэтит пэрвый рэйс на Тбылиси, и закажи два бэлета – на сэбя и на мэня. А вас, дорогой Бадриа, я жду там, в Тбылыси, через тры дня с докладом.
– За три дня я не смогу обработать столько данных и опросить всех. Мне понадобится неделя минимум, уважаемый Шалико. Но разобраться во всем и найти виновных, а также предотвратить дальнейшие опасности – дело моей чести, как профессионала и как мужчины, – ответил спокойно и ровно Бадриа Зурабашвили.
– Хорошо, – промурчал Шалико. – Связь по телефону, и чэрез нэдэлю жду вас с докладом.
Шалико подошел к дверям в свой кабинет, отворил их и жестом головы предложил Бадриа покинуть помещение. Зурабашвили вышел, несколько уязвленный, но не обиженный, – работа есть работа. А Шалико, заперев за ним дверь, принялся давать указания и распоряжения Гоче. Каха позвонил в справочную «Аэрофлота», выяснил, что первый рейс в Тбилиси производится из Шереметьево, заказал билеты и сказал об этом Шалико с уточнением, что вылет через два часа. Шалико глянул на часы, и они втроем покинули кабинет, вышли из казино, уселись в «мерседес» Тарзана-Маугли и с двумя джипами сопровождения, набитыми автоматчиками, помчались в аэропорт.
В тот момент как эскорт подкатил к Шереметьево, в небо поднялся самолет греческой авиакомпании, уносящий пассажиров и Жилу с Оскаром-Бичико в Салоники. Гоча проводил Шалико и Каху до паспортного контроля, вернулся в машину и поехал в свой офис, в гостиницу «Волна».
А Сергей мирно спал в маленькой палатке, установленной в лесополосе близ аэродрома Дальней авиации под Рязанью, забравшись в спальный мешок и подложив под голову свой рюкзак с оставшимися в нем вещами.
Через три дня, в день похорон Резо и Давида Туза, в офис Гочи Волка в гостинице «Волна» позвонила главный бухгалтер и первый зам Туза по финансам Розалия Марковна Шмоля и в истерике завопила в ухо Гочи, что все деньги фирм Шалико сняты со счетов практически в одночасье. Что сделать это мог только покойный Давид Туз и никто, кроме него. Потому как только Тузу были известны сложнейшие пароли и коды в многочисленных банках в России и за рубежом, но как он сделал это, будучи мертвым, она не знает.
У Гочи вытянулось лицо, и он, промолвив, что перезвонит, опустил трубку. Тут же, подняв ее опять и набрав номер Шалико в Тбилиси, сообщил ему это пренеприятнейшее известие. Шалико повергла в шок эта новость, и только сейчас он вспомнил про Золотого Бичико, о котором все забыли в связи с разыгравшимися событиями. Шалико немедленно позвонил Бадриа Зурабашвили и приказал искать этого «золотого мальчика», помощника покойного Туза. Бадриа, получив новое задание, сказал, что постарается выяснить местонахождение Бичико, но не гарантирует, что сделает это за оставшиеся четыре дня до встречи с Шалико в Тбилиси. Шалико что-то пробурчал, смачно выругался и бросил трубку.
Через четыре дня Бадриа Зурабашвили прилетел в Тбилиси и сообщил Шалико следующее: убийство Тамаза, трех бойцов Гочи, Резо и Туза – дело рук одного и того же стрелка. Убийства совершены из разных пистолетов Макарова, но через один глушитель. Убийство Веселого совершено из другого оружия и без глушителя. Это доказано баллистической экспертизой. Из чего следует, что Веселого, скорее всего, застрелил уголовник по кличке Смятый, а всех остальных пострадавших порешил Сергей с оперативным псевдонимом Музыкант. Все преступления хорошо продуманы, спланированы и организованы. То, что последние жертвы, а именно Резо и Давид Туз, убиты хладнокровно прямо за кулисами на сцене, среди огромной массы народа и охранных структур, говорит о дерзости стрелка, о его уме, фантазии и решительности.
– А также, сопоставив факты, можно с уверенностью сказать, что у Музыканта был помощник в организации и проведении теракта в «Метрополе». И этот помощник, соучастник преступления – бывший коммерческий директор и компаньон Музыканта Евгений, по кличке Жила. Который за неделю до трагических событий устроился в артагентство «Глобус» замом генерального по оргвопросам, и именно он вписал в списки обслуживающего техперсонала Музыканта под другой фамилией. Что позволило Музыканту беспрепятственно проникнуть на место преступления в «Метрополь» и совершить теракт. Поджог вашего дома на Николиной горе – также дело рук Музыканта, что доказывает съемка с камер видеонаблюдения человека в мотошлеме, по всем габаритам похожего на Сергея Музыканта, а также маска Чебурашки, умышленно оставленная на месте поджога. Передвигался преступник на мотороллере «Вятка-Электрон» без номеров, который был обнаружен сотрудниками милиции в двухстах метрах от МКАД с внешней стороны. Отпечатков пальцев на корпусе транспортного средства, как и других улик, не обнаружено. Куда мог направиться Музыкант – неизвестно. Но человек – не иголка, и мы его ищем, и обязательно найдем, – проговорил Бадриа Зурабашвили. И продолжил: – Теперь о Золотом Бичико. Фамилия этого молодого человека – Круз. Имя-отчество – Оскар Яковлевич. Окончил физико-математический факультет МГУ с отличием. Прописан на Шаболовке, дом шестнадцать, квартира двадцать пять. Родители умерли. Не женат. Детей и других родственников не имеет. Последние полгода работал в офисе Давида Туза по устному договору. Обладает уникальными математическими способностями и феноменальной памятью. Неделю назад подал паспорт в турагентство «Глория Трэвел» на туристическую поездку в Грецию. Получил Шенгенскую визу и ранним утром в день убийства Резо и Туза покинул Россию. Улетел в Салоники. Где он сейчас, одному Богу известно. Он может находиться в любой стране Евросоюза в течение года.