Они не спеша шли в тишине светлой полярной ночи и вспоминали разное, былое. Вдруг Рыжий остановился и спросил Сергея:
– Серега, скажи мне честно: ты от кого-то прячешься или бежишь от жизни?
Сергей удивился такой проницательности подвыпившего старшего товарища и ответил:
– Нет, я не бегу от жизни, Сергей Николаевич. Я хочу убежать от того отребья, которое жизнь на меня свалила. Я хочу избавиться от него и избавить всех. Еще я хотел бы вернуть свою прежнюю жизнь, но это невозможно. Я сделался рудиментом, пережитком исчезнувшего. Я хочу исчезнуть совсем.
– Я прочитал в какой-то желтой газетенке, будто ты уже исчез. Будто убил свою жену, забрал новорожденную дочь и исчез. Скажи мне, Сергей, что это неправда! – проговорил Рыжий, строго глядя на Сергея.
– Это неправда, командир. Но что я прячусь – это правда. И что дочь мою прячут – это правда. И что убили мою жену – это правда. И еще правда, что я хочу научиться стрелять с неудобной руки и что мщение мое – наказание злу! И награда моя – возмездие мое! А есть еще неправда! Неправда, что добро побеждает зло. Неправда, что в нас есть человеколюбие. Неправда, что люди слишком чистоплотны для таких понятий, как мщение, возмездие, ненависть. Это просто слова, от которых нет никакой пользы, – ответил Сергей, не отводя взгляда от собеседника.
– Давай, Серега, присядем на скамеечке и поговорим обо всем. Я ведь вижу, что тебе тяжело и что-то гнетет тебя, – проговорил Рыжий.
– Нет, Сергей Николаевич, пойдем-ка ночевать, а то меня здесь комары сожрут. Завтра потолкуем, – ответил Сергей.
И они пошли дальше. Рыжий проводил Сергея до квартиры. Показал, где что находится. Отдал ключи и отправился домой. Сергей устало завалился на кровать и тут же уснул. Но проспал он недолго. То ли полярная ночь не давала спать, то ли смена часовых поясов, а может, постоянные тревожные думы. Он поднялся. Достал из рюкзака малоформатный томик «Дао дэ цзин. Книга пути и благодати», уселся за письменный стол у окна и принялся читать, конспектируя в школьной тетради в клеточку наиболее интересные мысли основоположника даосизма Лао Цзы (V век до н. э.). В последнее время он делал это всегда. Конспект помогал Сергею разобраться в прочитанном и запомнить.
Прошло часа три-четыре, прежде чем его срубил сон и он улегся снова. Проспал он до обеда. Разница в плюс семь часов и накопленная усталость давали о себе знать. Он принял почти холодный душ и заглянул в холодильник. Тот был пуст. Открыл навесной шкафчик и обнаружил там заварку, сахар и пачку сухарей «Московских». Вскипятил чайник, заварил крепкий чай и, закусив сухариками, уселся за письменный стол у окна и продолжил общение с Лао Цзы.
В 15:00, освободившись от служебных дел, пришел Рыжий и, поздоровавшись у порога, спросил:
– Чем я могу тебе помочь, Сергей? Что я могу сделать для тебя? Говори все напрямоту – я все пойму и сделаю, что смогу.
Сергей молча посмотрел на старого приятеля и кивком предложил пройти в комнату, закрыв за ним дверь. Сергей Николаевич прошел и уселся на диван, а Сергей – все за тот же письменный стол у окна. Они посидели молча некоторое время, и Сергей заговорил:
– Осталась ли еще, Сергей Николаевич, ваша метеостанция на Оленькé?
– Конечно осталась, Сережа, но она не работает. Законсервирована. Некому работать. Да и оборудование там старое, примитивное. Но станция стоит, – ответил Рыжий. И добавил: – И связь имеется. И горючка для дизель-генератора завезена.
– А не мог бы ты меня, Сергей Николаевич, отправить туда поработать до следующего лета? С оборудованием я знаком. Буду исправно присылать метеосводки и все требуемые отчеты.
Сергей Николаевич от удивления аж привстал с дивана и произнес:
– Да это хоть сейчас. Приказ напишу, и все! Какие проблемы-то? Давай паспорт и трудовую книжку в отдел кадров и заявление мне на стол – и все! С завтрашнего дня пойдет и зарплата тебе, и северные надбавки. Ну, Серега, ты меня не устаешь удивлять! Ну ты даешь, брат! А я к тебе на Оленёк на рыбалку буду летать вертолетом. Каждые выходные буду летать. Ну, друг, и обрадовал же ты меня! – И Рыжий, довольный, рухнул обратно на диван.
Сергей улыбнулся, видя радость на лице Рыжего да такую бурную реакцию на его просьбу, и осторожно продолжил:
– Вот здесь проблема, Сергей Николаевич. Трудовой книжки у меня с собой нет, да и паспорт свой я не хотел бы засвечивать.
Рыжий опять удивился, хмыкнул и спросил:
– А как еще? Как я тебя на работу-то смогу оформить? Ну, без трудовой – ладно, новую заведем, а без паспорта как?
Рыжий и Сергей молчали. Вдруг Сергей Николаевич соскочил с дивана и провозгласил:
– Якут! Коля Якут. Он же, алкаш несчастный, нигде не работает, а документы у него имеются. Кто там в нашем военном ведомстве будет разбираться: Серега ты или Коля Якут?
Сергей опять улыбнулся реакции Рыжего и вспомнил талантливого самородка Колю Якута, у которого он когда-то учился горловому пению в армейские годы.
И тут же ему пришла в голову мысль, но Сергей решил ее додумать, прежде чем огласить. Он весело посмотрел на Рыжего и спросил:
– Это тот самый Коля Якут, который у нас в ансамбле пел?
– Конечно, Серега. Я его уже раз десять к себе на работу брал из жалости. Ты же помнишь, как он военную службу уважал. Но он неисправимый алкаш. Неделю поработает ударно, а потом на две недели в запой уходит. Не держит спиртное абсолютно. Да и все северные народы не держат. Нет у них какого-то гена, который расщепляет алкоголь. Мне так один доктор командировочный объяснял, тоже пьяница редкий, – ответил уныло полковник Рыжий.
– А как бы его увидеть, Колю Якута нашего? – спросил Сергей.
– Легко! Садимся в уазик и едем в Тикси-1, – весело отреагировал Рыжий. И продолжил: – А после возвращаемся в командирский зал ужинать. Игорь подойдет, Юра Рыжкин – командир вертолетчиков, – погранцы подтянутся, связисты, ну и морячки, конечно. Ты у них тоже в авторитете.
– Не много ли внимания моей скромной персоне? – спросил, насторожившись, Сергей. – Я даже не знаю, как себя и вести с ними, о чем говорить.
– А ты не говори, Сережа, ты лучше спой нам чего-нибудь из своего. Я и пианино распорядился со сцены в командирский зал притаранить, – ответил Рыжий. – Ты же знаешь, какая здесь тоска повседневная, кромешная тоска! А военные тоже люди. Всем ведь хочется чего-то красивого, музыки, песен. Не откажи, Серега, – народ по культуре скучает!
– Ладно, поехали к Коле Якуту, а там посмотрим по ситуации, – ответил Сергей, и они отправились к машине.
По дороге Рыжий рассказал Сергею о катастрофическом положении базы Дальней авиации и поселка Тикси в целом, численность населения которого за последние годы сократилась с 12 тысяч человек до одной с половиной – практически в десять раз. Оставшийся жилой фонд брошен и разморожен, снабжения никакого, и что будет дальше с базой и поселком, одному Богу известно да президенту, а они очень далеко.
Домишко Коли Якута стоял на отшибе Тикси-1, где преобладало местное, гражданское население. Рыжий по-свойски, без стука отворил дверь, и Сергей увидел приятеля Колю, сидевшего посреди убогого жилища за самодельным столом в центре. Коля медленно поднялся и, как-то скособочась, подошел к пришедшим. Пожал протянутые руки без улыбки и тихо проговорил низким, красивым баритоном:
– Товарищ командир Рыжий! Разрешите поговорить с Серегой наедине, лично?
Рыжий, удивленный такой встречей и просьбой, ответил: «Разрешаю», – и бочком, оглядываясь, вышел на улицу.
– Садись, Серега, – предложил Коля Якут и сам уселся за стол напротив. Посмотрел ясными узковатыми глазами на гостя и продолжил: – Я знаю, зачем ты здесь. И уже неделю, как ты приехал, жду тебя. Ты думал, что я помогу тебе исчезнуть? Но это не так. Это ты поможешь мне исчезнуть, потому что духи выбрали меня. Так говорил мой дед Полигус: «Когда ты останешься без имени, ты станешь шаманом – ты станешь мной. Я возрожусь в тебе – духи выбрали тебя! Я выбрал тебя!»
И Коля Якут рассказал Сергею, что он вовсе не якут, а эвенк по имени Николай Федотович Полигузов, внук знаменитого шамана Полигуса. Советская власть не любила шаманов – и деда сослали в Тикси, дальше только море Лаптевых и Ледовитый океан. Дедушка и здесь камлал, помогал лечить больных. Видел вещие сны и предсказывал будущее. И перед самой смертью открыл Коле, внуку своему, эту тайну.
После всего сказанного Коля пододвинул к Сергею большой бумажный конверт из делопроизводства военных. Сергей посмотрел на конверт и спросил:
– Что это, Коля?
– Это все мои документы. Метрики о рождении. Паспорт. Трудовая книжка. Комсомольский билет. Свидетельство об окончании восьми классов Тиксинской средней школы. Справка в военкомат, что не годен к военной службе. Медицинская карта из поликлиники и водительское удостоверение шофера третьего класса. Мне все эти документы больше не нужны. Я больше не Коля. Я шаман Полигус Второй.
Сергей ошеломленно смотрел на Колю и не мог поверить, что все это слышит наяву. Он действительно хотел исчезнуть с помощью Коли Якута, предложив ему за будто бы потерянные документы деньги. Хотел переклеить фотографию в паспорте, заменив своей, и подделать печать, как это уже проделал когда-то Смятый с чужим паспортом. Но как об этом намерении мог узнать Коля? Сергей даже с Рыжим не поделился своими мыслями. Все это было невообразимо, невероятно и нереально. Сергей взял конверт в руки и тут же положил его на место со словами:
– Хорошо, Коля. Я не буду спрашивать, как ты узнал о моей несостоявшейся просьбе, и благодарен тебе за эту очень важную для меня услугу, жизненно важную. Но я бы хотел отблагодарить тебя, дав денег. Ты только назови сумму.
– Мне не нужны деньги, Серега. Я иду в тундру, беру, сколько надо, зверя, птицы, пушнины и меняю их на хлеб и одежду. Я иду на реку и в море и беру, сколько мне надо, рыбы, и меняю ее на хлеб или что другое. У меня всего много. Мне ничего не надо. Ты взял у меня имя. Я больше не Коля. Я шаман Полигус Второй, – ответил Коля.