– Таймень-красавец! Огромный таймень! Я такого и не видывал, кажись! – почти прокричал Сергей. И подкрутил катушку, держа леску в натяг. Таймень метнулся влево и помчался вниз по течению, визжа фрикционом. И вдруг резко развернулся и понесся вверх. Почувствовал слабину и ушел стрелой поперек течения, но Сергей машинально вздернул спиннинг вверх и отбежал к скале, не допустив слабины. Таймень еще раз резко развернулся и помчался к берегу. Сергей стал с бешеной скоростью вращать ручку катушки, не позволяя ослабиться леске и в то же время отступая все ближе к скале. У самого берега рыба еще раз выпрыгнула из воды, совершая сильные колебательные движения в разные стороны, пытаясь выплюнуть застрявшую губительную блесну, но Сергей опять успел подкрутить катушкой ослабшую было леску. Тогда таймень, упав в воду, принялся крутиться веретеном, наматывая на себя леску.
– Вот это ты зря, – заговорил облегченно Сергей. Сердце его колотилось, в висках стучало. – Зря ты стал вертеться-то! Лишил себя маневренности, скорости и силы. Сам из себя балык делаешь.
Сергей опять отбежал к самой скале и уверенными движениями спиннинга стал вываживать рыбину на пологий берег. Таймень еще дернулся раза три и сдался, обмотанный от хвоста до головы толстой леской. Сергей оттащил его на безопасное расстояние от воды, положил спиннинг на гальку и подошел к трофею. Огромная рыбина, килограммов на сорок, лежала, чуть подрагивая и тяжело дыша. Сергей в каком-то необъяснимом, радостном восторге вдруг улегся рядом с ней на живот, положил руки под подбородок и стал разглядывать. Гигантский таймень, метра под два в длину, обтекаемый и гладкий, как атомная подводная лодка, только другого, красно-багрового цвета, глядел Сергею прямо в глаза, не мигая. Сергей подмигнул ему зачем-то и произнес:
– А ты и правда, брат, на акулу похож: и на нижней челюсти два ряда зубов, и на верхней. И на языке зубы у тебя. И не боишься ты никого, кроме мишки косолапого на перекатах да нас, двуногих. Сколько же тебе лет? Говорят, столько же, сколько и веса. Значит, ты старше меня, дружище.
Сергей поднялся, подошел к лодке, достал из ящика под сиденьем плоскогубцы и вернулся к тайменю. Встав на колени перед ним, прижал левой рукой голову рыбы к земле, а правой плоскогубцами выдернул блесну из верхней губы. Аккуратно размотал и снял с тайменя леску. Взялся за хвост обеими руками и подтащил к воде. Отмыл красавца от налипшей гальки и погрузил в воду. Подвел к струе, промыл жабры, погладил по спине и несильно подтолкнул на глубину. Таймень сделал несколько неторопливых движений и ушел на стремнину, помахивая большим хвостом, словно веером. Сергей уселся на берег и еще долго смотрел в том направлении, куда отправился речной гигант – царь-рыба северных холодных рек.
Тем же вечером Сергей не без труда добрался до поселения Тюмяти, ободрав, загнув и отбив винт у мотора. Нашел домишко Васьки Качка и с благословения «метра в кепке» Марлена разместился у него на ночлег. Васька Сергею почему-то понравился с первого раза, к тому же он виртуозно разбирался в моторах – хоть в импортных, хоть в наших. И вообще, этот Васька Качок чем-то выделялся из общей массы местного, коренного населения. До армии Васька был парень как парень. Обычный, любознательный, азартный рыболов и охотник, веселый, энергичный, дружелюбный. Но армия его как-то сильно изменила. Служил он на Большой земле – в городе Энгельсе. Васька вернулся со службы каким-то равнодушным ко всему и ко всем. Равнодушно женился на однокласснице Любке, которая ждала его и сохранила девственность, а когда забеременела от Васьки, тот и женился на ней. Был до безразличия равнодушен к работе в своей артели и к интересам мужиков и парней в ней, и в конечном счете ушел из артели. Стал пропадать неделями неизвестно где и втихаря мыть золото и алмазы, собирать бивни мамонта и редкие кости доисторических животных. Заделавшись черным старателем, он по-тихому сбывал, что добудет, заезжим купцам. Тем и кормил семью (естественно, еще охотясь и рыбача). Поселение Тюмяти между тем еще с 1975 года решили упразднить и перенести в Таймылыр для укрупнения – когда все в одном месте, ими легче управлять и их контролировать. Но старейшины и местный шаман не хотели переселяться с насиженных мест – вот и присмотрели сначала одного «метра в кепке», потом другого, потом третьего. Так очередь и до Марлена Никифоровича дошла, а тот и рад-радешенек. Принялся гусаком ходить по полупустому поселку и командовать, а поскольку начальнику всегда требуется надежный зам, он и пригласил Ваську Качка принять должность местного участкового, а Ваське зимой делать было нечего – он и согласился. А что? Какая-никакая зарплата. Начальники из Якутска поняли, что окончательно всех из Тюмяти переселить не могут, и махнули на них рукой.
Васька принял Сергея с безразличным видом, но, поминая спиртик, душевно. Истопил баньку (этим он тоже отличался после армии от своих соотечественников – баня у них не в почете). Накормил Серегу всем, что имел, и разместил в отдельно стоящем срубе с печкой-буржуйкой и железной кроватью. А когда Сергей рассказал, что побил винты, – сходил на берег, посмотрел и починил, несмотря на слабые возражения Сергея. А как починил – сходил до дому еще раз и принес своих два винта в запас и шпонки тоже. Серега искренне улыбнулся всему, достал бутылку спирта, и они отправились во временное жилище Николы – вздрогнуть за встречу и пообщаться.
Ранним утром хорошо выспавшийся после бани, отдохнувший и свеженький Сергей отчалил от берега поселения Тюмяти-Склад в сторону Таймылыра, в центр Булунского улуса Саха (Якутия). Через две ночевки и три дня пути Сергей без особых приключений добрался до пункта назначения. Таймылыр по меркам Севера довольно большой поселок и вместе с переселенцами из Тюмяти насчитывал в то время 755 человек. Глава встретил Сергея приветливо, а после того, как тот подарил ему барометр в коробке и удочку, полюбил как родного. Его разместили в доме приезжих и поставили на довольствие в местную столовую. Сергей сутки отсыпался, поблагодарил главу и двинул в обратный путь, зная, что вверх по течению подниматься будет труднее, а значит – дольше.
На второй день пути поднялся сильный ветер и пошел проливной холодный дождь. Идти стало вообще невозможно – приходилось постоянно отчерпывать воду из лодки и бороться с волной. Поскольку до ближайшего балка было километров двадцать-двадцать пять, Сергей решил сделать дневку на левом, пологом берегу Оленькá и переждать ветер с дождем. Выбрал место со впадающим ручьем и леском, пришвартовался, вытащил лодку на берег, сколько смог, привязал чалкой к лиственнице и наладился разгружаться.
Нагнулся к лодке, чтобы отвязывать тент и достать палатку, но вдруг почувствовал за спиной какую-то опасность. Сергей нагнулся ниже, взял правой рукой карабин, лежавший на сиденье рядом с мотором, и посмотрел из-под руки назад. Метрах в десяти от него стояла большая медведица, и не со звездного неба, а реальная – темно-коричневая, с подпалинами на спине, вся мокрая, да еще с двумя медвежатами. Сердце Сергея сильно застучало, но голова осталась холодной и сырой от дождя. Сергей снял оружие с предохранителя и медленно повернулся судьбе навстречу. Вдруг медвежата – один годок, другой пестун, – как по команде поднялись на задние лапы и принялись кряхтеть и махать передними. Медведица фыркнула, подняла голову, повела носом и утробно зарычала. Медвежата моментально замолчали, упали на все лапы и, быстро побежав, спрятались за мать. Сергей впервые встретился с медведем один на один. Он не знал их повадок, и как поступить сейчас, тоже не знал. Сергей сжал зубы, собрался и стал ждать, готовый выстрелить в любую секунду. Медведица посмотрела на Сергея своими маленькими глазками-буравчиками, опустила голову, помотала ею, развернулась и пошла прочь. Медвежата, не издав ни звука, бросились за мамкой. Сергей перерезал чалку, оттолкнул что было сил лодку от берега, запрыгнул в нее и принялся отгребать веслом, не обращая внимания ни на проливной дождь, ни на ветер, ни на большие гребни волн. Он завел мотор и без раздумий направил лодку вверх по течению, до ближайшего балкá.
Дождь с крупным градом шел, не прекращаясь, трое суток, но в балкé было все, что надо для жизни: сухие дрова, печка-буржуйка, керосиновая лампа, нары с теплыми оленьими и лосиными шкурами, стол у маленького оконца, заклеенного прозрачной пленкой, и провиант. Сергей отоспался, просушился как следует, залил полный бак и, наведя порядок в избе, двинулся в дальнейший путь. Он плыл весь день, но у подножия горы Утюг у него заглох мотор. Сначала он подумал, что кончился бензин, но бак был наполовину полон. Тогда Сергей подошел на веслах к берегу, выволок лодку на отмель и попытался разобраться, в чем дело. Прокопавшись с час и не сумев даже установить причину поломки, решил встать на ночлег под живописной горой Утюг, у подножия которой река Килимяр впадала в Оленёк. Он распустил чалку, привязанную к носу лодки, перекинул ее через левое плечо и поволок лодку к горе. Дело оказалось нелегким, и дорога заняла часа полтора, пока он добрался к подножию и с удивлением обнаружил там целое стадо диких якутских лошадей во главе с огромным, черным в синеву жеребцом. Сергей что-то там слышал про этих диких мустангов, живущих за полярным кругом в Якутии, но никогда не видел их – и вот те на! Он от удивления аж забыл про усталость, стоя по колено в воде. В табуне послышалось тревожное ржание, и началось движение. Лошади поднимались с земли и, собираясь в стадо, стали жаться к склону Утюга. От табуна отделился вожак и направился к Сергею. Тот, не зная, что предпринять, вытащил из лодки карабин и поднял его над головой, отгоняя от себя черного красавца. Жеребец громко заржал и кинулся на Сергея, встав на дыбы и пытаясь передними копытами прогнать пришельца. Сергею же было некуда отступать, да и поздно уже, – и он выстрелил из карабина в воздух. Сильный грохот ударился в гору и, отразившись от Утюга, улетел над Оленьком в тундру. Вожаку, видимо, знаком был этот звук, и черный жеребец-предводитель, гордо развернувшись, дал стрекаля, высоко и смешно подкидывая задние ноги. Подскакал к своему табуну, и весь табун двинулся за ним по правой протоке Оленькá вверх по течению. Сергей не хотел этого. Он не собирался сгонять табун со своего места и вообще не мог предположить, что встретит этих красивых приземистых животных со свисающими космами грив и отмахивающимися хвостами. Постояв немного в воде у скалы, он громко свистнул, сел в лодку, вз