– Дарби. – Джей дернула ее за локоть, сильнее. Выворачивая ей руку против плечевого сустава. – Дарби, давай. Ползи, ползи!
Она поползла. Ладонями и коленями по холодной плитке, капая кровью. Джей направляла ее, подталкивая и подтягивая. Позади усиливались голоса, грохоча в комнате, сотрясая воздух:
– Сэнди! Просто объясни мне, что происходит…
– Я могу спасти тебя.
– Не трогай эту дверь…
– Пожалуйста, дай мне спасти тебя, – задыхалась Сэнди, умоляя. – Эдди, дорогой, я могу спасти твою дурацкую жизнь сегодня, но только если ты закроешь рот и сделаешь в точности то, что я скажу.
Дарби услышала металлический щелчок за спиной. Это было знакомо, но она не могла его опознать. Она слышала это несколько раз сегодня ночью – достаточно, чтобы вызвать странное дежавю.
Затем сквозь туман боли вспыхнула молния, и ее разум закричал:
«Засов, засов, засов!..»
Сэнди только что открыла входную дверь.
Дверная ручка свободно повернулась в руке Эшли, удивив его, и он прижал пальцы к двери и толкнул ее мягким нажатием, медленно и плавно, заглядывая внутрь гостевого центра. Сперва он увидел Сэнди Шеффер, стоящую в дверях, с пунцово-красными щеками.
– Они у меня, – задыхалась она. – Они обе у меня, в ловушке, в умывальне.
«Они обе?»
Это было облегчением для Эшли.
– Джей здесь, значит?
– Почему бы ей здесь не быть?
– Долго рассказывать.
Сэнди состроила гримасу:
– Ну конечно, конечно…
– Всё под контролем.
– Под контролем? Серьезно? Это вследствие того, что я просто залила кое-кого из баллончика…
– Да-да, спасибо за это.
– Всё, что тебе нужно было сделать сегодня, – это ничего, и ты все равно всё испортил. – Сэнди закашлялась от перцовых испарений, потирая нос. – Я имею в виду… Господь Всемогущий, да как вообще ты позволил всему этому случиться, Эшли? Как ты допустил, что всё пошло так погано?
Эшли устал от разговора. Он протолкнулся внутрь, и его глаза заслезились в кислом воздухе. Сэнди отшатнулась назад, внезапно встревожившись. Все резкие слова моментально застряли в ее горле. Она смотрела на оранжевый гвоздемет «Паслоуд» в его руке.
Боже, да он влюблен в эту штуковину.
– Всё под контролем, – заверил Эшли. – Всё в порядке.
Ларс тоже вошел, с «Береттой-Кугуар» в руке. Его небесно-голубая лыжная куртка хлопала под порывами ветра.
– Ты болен, – прорычала дама, делая еще один шаг назад. – Вы оба больны. Вы не должны были причинять ей повреждений.
– Мы импровизировали.
– Я была права насчет тебя. Насчет вас обоих.
– О, вот как? – Эшли ткнул Ларса в грудь. – Послушаем. Это будет интересно.
– Я знала, что вы оба просто деревенское белое отребье.
– Ах, Сэнди, ты ранишь мои чувства.
– Это звучит так, словно ты в принципе улавливаешь, о чем речь. – Сэнди брызгала слюной, когда говорила, и нитка слюны теперь свисала с ее подбородка, раскачиваясь взад-вперед, пока они наступали на нее с оружием наизготовку. – Ты сказал мне… ты сказал, что будешь давать ей чистую одежду каждый день. Ты сказал, что станешь следить за ее диетой. Что ты дашь ей книжки. Ты обещал, что ни один волосок не упадет с головы Джей…
– Технически верно. Ее волосы в порядке.
– Как ты можешь думать, что это смешно? Ты сгниешь в тюрьме. Ты и твой младший по пьяни зачатый…
«Брат», – хотела она закончить, если бы Эшли не толкнул ее.
Он не был рассержен. «Всё под контролем», помните?
Но это был все же более грубый толчок, чем он предполагал. Сэнди понесло назад, она поскользнулась, взвизгнув ботинками, и хлопнулась широкой задницей о кофейную стойку. Радио опрокинулось, загремев антенной. Ее мерзкая прическа-горшок сбилась на сторону, и Сэнди оперлась спиной на стойку, задыхаясь:
– Ты всё испортил…
Ларс вскинул свою «беретту»:
– Эй!
Эшли не замечал Эда до сих пор – но да, он был там. Отставной ветеринар с козлиной бородкой, нахлобученный им в «Рыбу», который ненавидел продукцию «Эппл», чьим самым большим страхом было отчуждение при встрече с семьей в Авроре на это Рождество, – стоял сейчас возле уборных с крестовидным инструментом в поднятой правой руке, готовый к замаху.
– Я не могу тебе позволить, – произнес Эд. – Я не могу тебе позволить подойти к ним близко.
– Сэнди, – негромко сказал Эшли, – пожалуйста, попроси своего кузена бросить эту вещь.
– Это гаечный ключ, болван.
– Эд, просто делай, что он говорит.
Но Эд был непреклонен. Он отступил к дверям туалета. Его лоб был покрыт бисеринками пота. Гаечный ключ подрагивал в его руке.
Эшли не спускал с него глаз, сделав небольшой шаг в сторону, чтобы дать своему брату лучший сектор обстрела.
– Сэнди, – спокойно сказал он уголком рта, – позволь мне выразиться яснее. Если кузен Эд не положит гаечный ключ на пол прямо сейчас, он умрет.
– Эдди, пожалуйста, пожалуйста, просто делай то, что говорит Эшли.
Эд вытер ладонью пот со своих глаз, глядя на Сэнди с возрастающим ужасом. Он уже должен был понять сейчас, но эта ситуация, казалось, приводила его в ступор:
– Господи, Сэнди, откуда… откуда ты знаешь этих людей? Что здесь происходит?
Сэнди поморщилась:
– Всё усложнилось…
– Что ты делала с этой девочкой?
– Брось это, – повторил Эшли, делая еще один шаг вперед. – Просто урони его на пол сейчас, и я не причиню тебе вреда. Я обещаю.
Справа от него Ларс прилежно занял огневую позицию с «Береттой-Кугуар», именно так, как Эшли когда-то учил его. Держа двумя руками, большие пальцы сверху, указательный на спусковом крючке. Но Эшли знал, что он не выстрелит. Без разрешения. Ларс ждал, о, как же послушно он ждал знака расправиться с Эдом, приказа, который мог прийти во многих формах – включая бейсбольные термины.
На пол упала лишь капля пота.
– Обещаю, мы не причиним тебе вреда, – повторил Эшли. – У тебя есть мое слово.
– Эдди, пожалуйста. – Голос Сэнди смягчился. – Ты выпил. Просто положи его на пол, и я всё объясню.
Но, к его чести, Эд не сдавался. Он стоял твердо, даже не обращая внимания на пистолет Ларса, глядя на Эшли, только на Эшли, как будто тот был единственным человеком в мире. С каменными глазами, наполненными решительностью. Гаечный ключ подрагивал от переполнявшего Эда адреналина. Когда он наконец заговорил, это был низкий рык:
– Я сразу понял, что ненавижу тебя.
– Правда? – сказал Эшли. – А ты мне понравился.
– В тот момент, когда я впервые встретил тебя сегодня вечером, когда пожал твою руку, я уже… я уже всё про тебя знал. – Старый ветеринар улыбнулся странной, печальной улыбкой. – Я поймал озарение, думаю, точно поняв, кто ты есть. И после «Круга времени», после скверных острот и карточных игр… Ты – сумма всех черт, которые я когда-либо ненавидел в человеке. Ты самодовольный, ты раздражаешь, ты слишком много говоришь, ты не настолько умен, как ты думаешь, и что по итогу? Ты – чистое зло.
«И ты попал в яблочко», – почти произнес Эшли.
Но тут Эд вздохнул, и как будто что-то сломалось в его глазах, словно он наконец осознал тщетность этого противостояния. Он поднял обе руки и разжал правую, неохотно сдаваясь.
Гаечный ключ выпал и ударился о кафельный пол. Эхо зазвенело в воздухе, и Эшли ухмыльнулся.
Ларс опустил свою «беретту».
– Спасибо тебе, – выдохнула Сэнди со слезами на глазах. – Спасибо, Эдди, за…
БАМП!
Лицо Эда приняло глуповатое выражение, как у человека, удивленного неожиданной отрыжкой. Какую-то секунду он все еще смотрел на Эшли, как и до этого. Но теперь его глаза расширялись, паниковали, искали…
– Ты кое-что забыл, – сказал ему Эшли. – Я еще и лжец.
Он опустил гвоздемет.
Глаза Эда следовали за ним, блестя от метавшегося в них ужаса. Его влажные губы растягивались, словно он пытался что-то произнести, но произошло нечто сюрреалистическое – его челюсть не двигалась. Ни на сантиметр. Его голос вырывался сквозь ноздри задушенным стоном. Неряшливый красный пузырь – слюна, смешанная с кровью, – выдулся через его передние зубы и лопнул, плеснувшись на пол.
Эшли отступил назад, чтобы не забрызгать ботинки.
Сэнди закричала. Это было оглушительно.
– Ларс, – Эшли щелкнул пальцами и указал, – контролируй ее, пожалуйста.
Эд схватился обеими руками за горло, явно тоже пытаясь кричать, но его тело не могло этого сделать. Его рот был прошит – буквально – стальным строительным гвоздем, пронзившим нижнюю челюсть вверх под углом и прибившим язык к нёбу. Эшли представлял, как он извивается там, словно окровавленный угорь. И ему было искренне интересно, насколько глубоко вошел гвоздь длиной 16 пенни – мог ли его острый кончик щекотать пол того этажа, на котором у Эда находятся мозги?
Эшли толкнул его ногой. Эд повалился на региональную карту Колорадо и соскользнул вниз по стене, тихо всхлипывая в свои руки, кровь стекала через его ладони и капала на пол кляксами размером с десятицентовую монету.
– Посиди тут. И ты должен знать, Эдди-бой. Я ненавижу алкоголиков.
Сэнди была в истерике. Она снова закричала, криком гиены, и еще один шар блестящих соплей повис на ее подбородке. Ларс ткнул стволом «беретты» ей в лицо, и она быстро заткнулась.
– План меняется, – сказал Эшли, хлопнув Ларса по плечу, и над ним затрепетали флюоресцентные лампы. – Видишь ли, братишка, мы с тобой уже подвергли это маленькое здание ковровой бомбардировке разнообразными уликами для криминалистов, и у нас недостаточно отбеливателя или времени, чтобы зачистить всё полностью. Так что нам придется проявить творческий подход, если ты понимаешь, о чем я.
Ларс кивнул. Сообщение со «шпионским кодом» принято.
Эшли продолжил, переступая через растекшуюся лужу крови Эда:
– А что касается Дарби и…
«Стоп».
Он кое-что понял.
– Погоди-погоди. – Он схватил Сэнди за локоть, щелкнув пальцами перед ее лицом. – Эй. Посмотри на меня. Ты сказала… ты поймала Дарби и Джей в уборной, верно? В мужской уборной?