Мы ходили в тубзик и на дискач, и там и там иногда случался махач, на котором можно было помахаться и спокойно заработать фингал или словить леща, проще говоря, отсушить ляжку, а скорее, и то и другое. Повезло, если тебя при этом не обули на деньги. Деньги, кстати, чаще всего называли капустой. Фигурами речи конца 80-х над двором звучало:
– Ребзя, шухер, атас, линяем! Руслик заманал кокать лампочки, капец как заманал. Зырь, уже ментов вызывают. Захаркать сифака за такой шухер!
Спички-Ножички
В те времена у каждого из нас был перочинный ножик и коробок спичек. Ножом вскрывали личинку двери в потайное место, затачивали стрелы для лука, строгали лучины для костра. А ещё сражались в самые азартные игры нашего детства: земельки, танчики и скамейки. Спичками поджигали всё, что горит: картон, пластик, листья, прошлогоднюю сухую траву, тополиный пух.
Разведение костра было нашим любимым занятием. Когда пламя разгоралось, в него можно было кинуть что-нибудь интересное. Например, покормить костёр горстью строительных патронов. Бросишь и отбегаешь, чтобы не зацепило выпрыгивающими во все стороны раскалёнными углями. Сухие беспорядочные щелчки исходили из недр костра, разрывая его на части. Однажды мы с Максом бросили в пламя найденный на пустыре боевой патрон.
– Времён Первой мировой, – поднимая вверх указательный палец, сказал Макс.
Патрон был длинный, а пуля острая. Бросив его в пламя, мы залегли в кустах. Несколько минут костёр молчал, лишь еле слышно потрескивали ветки.
– Может, он вообще не рванёт? – ткнул я друга локтем в бок.
– Должен, – ответил Макс. – В прошлом году мы с Тимой…
Ба-бах! – вдруг шарахнуло прямо над ухом. С дерева, медленно кружась, падали рваные листья.
Спичками мы пытались зажечь первую в жизни «сигарету». У большинства из нас это был полый стебель прошлогоднего собачника, или череды трёхраздельной, проще говоря, заполонившей все окрестные пустыри колючки. Той самой, из которой можно было слепить огромный ершистый шар и гоняться с ним друг за другом, а лучше – за одноклассницей с длинными волосами. Колючкой было круче всего играть в сифака, потому как сифка плотно закреплялась на одежде, не возникал вопрос, осифачен ты или нет. Сифак, матерясь, выковыривал из футболки цепкие колючки и бросался в погоню за другими.
Подобие сигары мы делали из любого засохшего растения. Табаком служили прошлогодние листья, которые осенью специально высушивали на подвальных трубах, а зимой просто срывали с дерева. Потерев листья между пальцами, забивали «табачок» в стебель. С важным видом чиркали спичкой от себя, зажимали коробок мизинцем и важно раскуривали «сигару».
Ножик был не менее важным атрибутом пацанства. Дети обеспеченных родителей хвастались складным перочинным. Голодранцы прятали под курткой кухонный. Неудачники довольствовались грибным – закруглённый конец лишал его половины преимуществ в играх, такого инвалида ни в дерево, ни в землю не воткнёшь. Именно этот навык мы оттачивали с утра до вечера. Отмеряли от тополя несколько шагов, чертили на земле линию и по очереди метали в него ножи. Верхним хватом, зажав лезвие между большим и указательным пальцами, либо нижним, положив раскрытый нож на ладонь, ручкой вперёд. В первом случае ножик должен был совершить в воздухе несколько оборотов, во втором – всего один, но в конце обязательно «встать на позицию», вонзившись лезвием в мясистую кору.
Мы никогда не узнаем, кто первым придумал начертить на земле круг, разделить его пополам и начать сражение в земельки. Понимал ли он в тот момент, что его примеру последуют не тысячи, а миллионы детей по всему Советскому Союзу? Возможно, в новом мире изобретатель запатентовал бы своё открытие и стал миллионером, в крайнем случае, навсегда записал бы своё имя в историю. Мы ведь помним тех, кто первым повесил на щит кольцо и бросил в него мяч или натянул волейбольную сетку. Изобретатель земелек остался неизвестным. Хотя корни игры, где нужно втыкать нож в землю, уходят в глубокое прошлое. Играя в тычку – древнюю версию земелек – погиб последний из Рюриковичей – царевич Дмитрий, малолетний сын Ивана Грозного. Согласно выводам следственной комиссии, вернувшейся в Москву из Углича, во время игры у ребёнка начался эпилептический припадок и он нечаянно нанёс себе ножиком смертельную рану.
Лучше всего играть в земельки получалось вдвоём, хотя иногда в сражении принимали участие даже четверо. На земле рисовали широкий круг, разделяя его на части согласно количеству игроков. Скидывались на камень-ножницы, определяя очерёдность бросков.
О, этот магический ритуал камень-ножницы. Интересно, откуда и как он пришёл в СССР, а может быть, в Российскую империю? Историки говорят, что эта игра была распространена в Китае ещё во втором веке до нашей эры, но там пальцами изображали другие фигуры: лягушку, слизняка и змею. Мы не изобретали новые знаки, зато с фантазией отрывались на присказке. Камень, ножницы, бумага, раз, два, три – это классика. Камень, ножницы, бумага цу, е, фа – вольная трактовка. Камано, магано, ян, цы, чо – авангард. Филя, Хрюша и Степашка ал-ка-ши – постмодерн.
Определив очерёдность хода, начинали сражение. Кидаешь ножик в земли противника и по направлению лезвия чертишь прямую линию до границы круга. Отрезаешь кусок его земли, радостно стирая ногой старую границу. Теперь это всё твоё. Чем больше у тебя земли, тем шире можно расставить ноги. Если же выдалось несколько удачных ходов, прогуливаешься по своим владениям, пока противник пытается на одной ноге или даже на кончиках пальцев устоять на жалком участке суши. Не смог продержаться десять секунд – всё, нет больше твоего государства, победитель стирает последний рубеж. Не раз случалось, что едва балансирующий на нескольких квадратных сантиметрах игрок успевал сделать удачный бросок и в итоге не только возвращал себе всё, но и забирал земли противника, становясь императором круга. И наоборот, без пяти минут победитель совершал несколько обидных промахов, оказываясь в рядах побеждённых.
Геометрические баталии нередко перерастали в настоящие. Например, противник считает, что ты попал в линию и нужен переход хода, а ты уверен, что лезвие воткнулось в линию лишь наполовину, а вторая половина «в поле» и ход засчитан. Нередко доказывать свою правоту приходилось на кулаках.
В иерархии земляных игр земельки считались чем-то вроде первой ступени, игрой для младшего возраста. Серьёзные пацаны рубились в скамейки – здесь и правила сложнее, и техническая составляющая на более высоком уровне. Как следует из названия, играли на скамейке или деревянном крае песочницы. Перочинный ножик складывали под углом 90 градусов, втыкали его остриём в деревяшку. Главная задача – подсунуть пальцы под рукоятку, затем резким движением вверх заставить ножик совершить несколько оборотов в воздухе и снова воткнуться в скамейку. Если получилось, считали заработанные очки. Под рукоятку пролезал один палец – присуждалось одно очко, два пальца – два. Если нож замирал под прямым углом и помещались все четыре пальца – это было три очка. В случае, когда нож ложился на рукоять лезвием вверх, присуждалась безоговорочная победа. Если ножик упирался в поверхность и лезвием, и рукояткой – можно было повторить попытку.
Самой крутой ножевой игрой нашего детства были танчики, или городки. Играли, как правило, несколько человек. На приличном удалении рисовали круги. Каждый круг – это город-крепость (база), откуда войска выступали на войну. Чтобы сделать хороший ход, надо как минимум воткнуть нож в землю. Причём не просто взяв его за лезвие, а выполнив особенный для каждой конкретной боевой фигуры бросок.
Пехота – самая простая фигура игры. Берёшь нож за рукоятку и просто отпускаешь его вниз. Если рука не дрогнула, лезвие обязательно воткнётся в землю, увеличив твою армию на одного солдатика. Правда, таким же лёгким броском противник может его уничтожить.
Т‑34 – зажимаешь лезвие между большим и указательным пальцами и бросаешь в землю, при этом нож должен совершить один оборот. Воткнулся в землю – радостно рисуешь силуэт танка и двигаешься дальше, не воткнулся – ход переходит одному из твоих противников.
Пантера – более сложный бросок, при котором лезвие ножа требовалось зажать между указательным и средним пальцами.
Фердинанд (самоходка) – лезвие зажимали между средним и безымянным пальцами.
Тигр – зажимали лезвие ножа между безымянным пальцем и мизинцем.
Королевский тигр – самый сложный бросок, при котором лезвие зажимали между указательным и средним пальцами, но сам бросок выполняли из-под колена задранной вверх ноги, пытаясь удержать равновесие на другой.
Ясно, что чем круче был танк, тем ближе лезвие ножа смещалось к мизинцу и тем труднее было совершить точный бросок. Чтобы выставить против армии товарища многотонный королевский тигр, требовалось к тому же продемонстрировать чудеса акробатики.
Парашютист (десант) – нож брали за лезвие и подбрасывали вверх с таким расчётом, что он воткнётся в землю, сделав один или несколько оборотов. Это самый авантюрный бросок – если он попадал прямо в базу, она считалась захваченной. А если он воткнулся рядом с базой, можно было продолжать своё наступление уже оттуда.
Система «Град» – лезвие ножа требовалось поставить на указательный палец одной руки, а ручку удерживать сверху указательным пальцем другой. Летящий вниз ножик должен был совершить полный оборот.
Катюша – полураскрытый буквой «Г» ножик втыкали лезвием в землю, а под рукоятку требовалось просунуть палец и подкинуть ножик наверх, заставляя его вращаться вокруг своей оси несколько раз.
Каждая фигура имела типичное графическое изображение, перепутать тигр с Т‑34 не мог даже первоклашка.
Играли, как правило, несколько человек. В разных концах площадки выбирали место каждый для своего города, договаривались, какой набор фигур нужно будет выполнить неприятелю, чтобы взять крепость, если он сумеет разбить твои войска и окажется у городских стен. Например, два T‑34, катюша и королевский тигр. Скидывались на камень-ножницы и начинали. Выбирая, какую фигуру хо