— Но сейчас ноябрь! — Кэлли была ошеломлена.
— Я знала, тут что-то неладно. — Карие глаза Регины потемнели. — Но Серена говорила, что все в порядке, и они казались такой прекрасной парой.
— Серена намекала, что все не так уж замечательно, но она вроде бы не очень тревожилась, — призналась Кэлли. — Она всегда добивается своего.
— Как это верно! — Белль вздрогнула. Она чувствовала себя так, словно подвела молодого модельера. Казалось, что у Серены ни в чем нет недостатка, и Белль беспокоилась не о ней, а о других девочках. — Но внешность иногда бывает обманчива.
Регина кивнула.
Кэлли сжала губы.
— Я все-таки не понимаю, почему она нам не сказала.
— Наверное, у нее были на то причины, — сказала Регина.
У них обеих был обескураженный вид, они явно беспокоились. Белль жалела, что ей нечего им ответить.
— Помните, Серена сама должна нам об этом сказать, когда будет готова, даже если мы хотим сейчас же услышать ее признание.
Но им все равно было больно из-за того, что Серена пропала.
Регина спрыгнула со стола.
— Итак, если Руперт не собирается лететь в Айдахо, кто же отправится на поиски?
Белль выпрямилась.
— Я.
Глава седьмая
Что случилось с его рассудком?
Кейн шагал по снегу, недоумевая, почему целовал Серену. Ему хотелось поцеловать ее всего один раз, но когда она прижалась к нему и ответила на поцелуй…
Они пошли за дровами, и благодаря этому расстояние между ними, к счастью, увеличилось. Он бросил взгляд на Серену.
— Эй! Что ты делаешь?
Серена помахала своим ярко-розовым мобильником.
— Смотрю, нет ли сигнала на моем сотовом телефоне.
— Забудь об этом и надень перчатки, пока не отморозила руки. Ищи поваленные деревья, ветки, все, что может гореть.
— Хорошо.
Ничего хорошего не было.
Как глупо с его стороны было целовать Серену! Конечно, он получил от этого ни с чем не сравнимое удовольствие, но…
Кейн увидел, что девушка идет к нему, увязая в глубоком снегу.
— Будь осторожна!
— Я осторожна. Я умею о себе заботиться.
— И о своих проклятых платьях.
— Ты помог мне с ними, — улыбнулась она. — Ты со всем мне помог. Я тоже пытаюсь быть… полезной.
— Вот и отлично.
Кейн поднял большую ветку и поволок ее к домику. Серена взяла ветку поменьше.
— Я не привыкла признавать, что не со всем могу справиться самостоятельно, — тихо сказала она.
— Тебе незачем это признавать. — Он и раньше замечал, что она ранима, но теперь она уже не боялась скрывать свои чувства. — Не делай вид, будто все можешь.
— Хорошо.
Возможно, Кейну и нравилась ее честность, но сам он ни перед кем не собирался открывать свою душу. Даже перед ней.
Белль посмотрела в иллюминатор. Внизу расстилались зеленые поля, виднелись поросшие лесами горные склоны. Вспомнив, что Серена и Кейн заблудились где-то в дикой местности, Белль на минуту закрыла глаза. Ей нужно было время, чтобы надеть маску для игры, как выражалась Кэлли, искусный игрок в покер.
Кэлли, Регина, Натали, Одра и Джулия.
Белль не хотелось оставлять их одних, но кто-то должен был полететь к Серене. Тем не менее несколько часов назад у них лились слезы, словно дождевые капли во время грозы в Джорджии. Они обнимались и прощались, испытывая одновременно радость и страх.
— Мы должны надеяться, — сказал Чарли, сидевший рядом с Белль.
— Я пытаюсь. Но неизвестность хуже всего… Я боюсь того, что мы можем узнать, когда прилетим туда.
— Иногда лучше ничего не знать. Я помню…
— Что? Расскажи мне, пожалуйста.
— Три года назад мне позвонил Кейн и сообщил, что у его матери, моей жены, сердечный приступ. Он попросил меня встретиться с ним в больнице. Но не сказал, что она умерла от коронарного тромбоза.
— О, Чарли… — Белль вспомнила, как она потеряла Мэтью. Словно это произошло недавно, а не девять лет назад. Она испытала страшное потрясение, чувство одиночества. Белль накрыла ладонью руку Чарли. — Наверное, это было ужасно. Когда заболел мой муж Мэтью, я поняла: это серьезно. Он был старше меня, но я всем сердцем верила, что он выздоровеет. Не знаю, как бы я смогла о нем заботиться, если бы думала, что он меня покинет.
— Когда я ехал в больницу, думал о том, как она выздоровеет, что нужно сделать, а потом Кейн сказал мне, и…
— Твой мир рухнул.
Чарли кивнул.
— Со мной произошло то же самое. Ты не знаешь, что делать, и в конце концов принимаешь плохие решения, — сказала Белль.
— Я думал, так было только со мной, — Чарли удивленно посмотрел на нее.
— О, дорогой, к сожалению, не только с тобой. У фаршированной индейки, которую едят в День благодарения, было больше разума, чем у меня те первые два года.
Он рассмеялся. Белль тоже.
— Я так счастлив, что ты со мной! — Его карие глаза потемнели, приобретя оттенок черного кофе. — Что бы мы ни узнали, мы сумеем выстоять. И убережем друг друга от ошибок, — добавил он. — Для этого и нужны друзья.
Друзья.
Раньше Белль хотела, чтобы Чарли был только ее другом. Но теперь ей казалось, что этого недостаточно.
— Согласна, Белль?
Она пожала ему руку.
— Согласна, дорогой.
Наступил вечер. Кейн сидел за столом напротив Серены. Она смотрела на остатки ужина: консервированная тушенка, крекеры и сухофрукты.
— Спасибо за то, что приготовила ужин.
— Я его не готовила.
— Как твои ребра? Болят?
— Немного.
Но после того как они с Кейном ходили за дровами, у нее болели все мышцы.
— Десерт? — спросил Кейн.
— Сначала я уберу со стола.
— Нет, сначала десерт.
Серене нравилось, что он о ней заботится. Здесь, в горах, в этом уютном домике в обществе Кейна, она могла быть самой собой. Могла забыть о том, чего от нее ожидали другие, и расслабиться. Могла наконец быть… свободной.
Он протянул ей сладости, и она взяла шоколадку в форме сердечка, в целлофановой обертке.
— Я думал, ты не ешь шоколада.
Она развернула шоколадку.
— Почему?
— На свадебном шоу ты не съела ни одной. Я решил, что ты постоянно сидишь на диете.
— Шутишь?! Все мы, кроме Натали, постоянно пробуем свадебные торты. Мои любимые — шоколадные. — Серена откусила кусочек шоколадки. Сладкий вкус, с оттенком горечи. Кремовая начинка таяла во рту. — Ммм.
— Так вкусно?
Она кивнула и откусила еще один кусочек. Напоминает поцелуй с Кейном. Хочется большего, но одного — более чем достаточно. Продолжать было бы неразумно.
Серена взглянула на Кейна.
— А ты даже не попробуешь?
— Я уже съел две. Ты так наслаждалась своей шоколадкой, что не заметила.
— Я считаю себя знатоком шоколада.
— А как им стать?
— Съесть много шоколада, — улыбнулась она.
— Тогда я, наверное, тоже знаток. — Он взял графин, который принес из самолета, и наполнил стаканы водой, полученной из растаявшего снега. — Обязательно выпей до дна. Чтобы не было обезвоживания.
Серена принялась пить маленькими глотками теплую воду. Их с Кейном можно было принять за пару, которая проводит отпуск в домике в горах.
Она смотрела, как он пьет, и ей захотелось, чтобы его губы прикоснулись к ней.
Она поднялась и начала убирать со стола.
— Ты хорошая хозяйка. Делаешь уборку в домике. Готовишь ужин. Теперь — посуда.
— Я всегда занималась работой по дому.
— А я никогда ею не занимался. — Кейн встал. — Все делала мама или домработница.
Серена хлопотала по дому и за себя, и за сестру. Старалась, чтобы все было… идеально.
Кейн взял у нее тарелки.
Она попыталась забрать их у него, но он не отдал.
— Что ты делаешь, Серена? Пытаешься заслужить золотую звезду?
— Ну, я всегда получала много золотых звезд.
— Какая хорошая девочка! — На губах Кейна появилась обаятельная улыбка. — Разреши мне сегодня вымыть посуду.
Она неохотно согласилась.
— А чем тогда буду заниматься я?
— Чтобы заслужить золотую звезду? — Его глаза засверкали. — Я уверен, что мы что-нибудь придумаем.
Посуда была вымыта, дров в печке хватало. Кейну оставалось только лечь в постель. Но рядом окажется волнующая блондинка, которая целуется так, что об этом можно только мечтать. Кейн нахмурился и потер рукой затылок.
— С тобой все в порядке? — спросила Серена. — У тебя напряженный вид.
Он чуть не рассмеялся.
— Все хорошо.
Она с сочувствием посмотрела на него.
— Наверное, это из-за кровати. Она слишком мала для двоих.
— Кровать отличная. Мне только нужна…
Ты.
— …подушка, — запинаясь, договорил он.
Сидя за столом, Серена придвинула к себе одну из коробок и вытащила оттуда фиолетовую бархатную подушку.
Кейн поднял брови.
— Я не видел ее на шоу.
— А я ею не пользовалась, потому что не могла найти туфлю.
— Какую туфлю?
— Хрустальную. Туфлю Золушки. Ты знаешь. Фея-крестная, принц, бой часов в полночь, и как они с тех пор жили долго и счастливо.
Он покачал головой.
— Я не верю в сказки и в счастливые развязки.
— Почему?
Кейн с горечью подумал об отце и о бывшей мачехе.
— Счастливых развязок не бывает, потому что любовь мимолетна. А когда так называемая любовь заканчивается, влюбляешься в другого человека.
— Так бывает не всегда.
Почувствовав, что устал от этого разговора, Кейн направился к кровати. Может быть, Серена поймет, что он не хочет об этом разговаривать.
— Я верю, что иногда все кончается, как в сказке. Некоторые люди остаются с теми, кого любят, что бы ни случилось, — продолжала она. — Их любовь будет вечной.
Он был тронут — и потрясен, — хотя и не желал это признать.
— Верь, если хочешь.
— А ты во что веришь? — мягко спросила она.
Глядя в ее голубые глаза, Кейн подумал, что хотел бы верить в нее.
И это испугало его еще сильнее, чем слова Серены о вечной любви.
— Я верю, что полноценный ночной сон полезен, — улыбнулся он. — Кидай сюда подушку, и давай ложиться спать.