Он стал позади нее, посмотрел на растущую картину, положил ладонь на ее плечо. Она раздраженно взглянула на него и сбросила руку.
Кажется, романтика ушла из их отношений.
Картинка углубилась, проступило третье измерение, придав объем сверкающей пещере.
Девочка взяла его руку, и реальность осталась позади.
Темнота, полная темнота. Шэд чувствовал себя как дома.
Он включил фонарь, и Роберт Фаллон Пэнн набросился на него из тьмы с удавкою в руке, дико улыбаясь забрызганными кровью губами.
Нилу было десять лет, когда он в последний раз видел Пэнна. Партнер Пэнна, Стэн Баркер, сношал Нила сзади, в то время как Пэнн играл со своею удавкой, затягивая ее туже, пока Нил не начинал терять сознание, а потом ослабляя и продлевая агонию.
Он, его отец, его мать и его маленькая сестра провели выходные под пытками, и Нил был последним из оставшихся в живых. Стэн Баркер только что перерезал горло его отцу, и Шэд помнил, каким липким стал пол, как скользили его ладони и колени в темной жидкости, в то время как Пэнн дергал свою удавку на горле, а Баркер держал его за бедра…
И теперь Боб Пэнн вернулся, смотрел на него искоса, и кровь стекала по губам, потому что он только что откусил соски миссис Картер. Молния прожгла нервы Шэда. Он крикнул и замахнулся фонариком. Каким-то образом Пэнн уклонился.
Мелок смотрела с нетерпением. Она схватила Шэда за рукав и потянула к Пэнну.
– Нет! – завопил Шэд. Он оттянул Мелок подальше от Пэнна, толкнув ее на землю, и бросился на противника.
Его кулаки и ноги прошли сквозь человека. Шэд слышал хихиканье Стэна Баркера и знал, что напарник Пэнна прячется где-то там, в темноте. Шэд закричал в ужасе и ярости и попытался выпить теплое тело Пэнна. Он не нашел ничего, словно Пэнн был призраком.
Мелок поднялась на ноги, прошла сквозь тело Пэнна и вернулась обратно. Шэд поежился.
К нему наконец вернулась способность мыслить здраво. Он потянулся, рубанул рукой тело Пэнна.
Мелок обернулась и пошла прочь. Свет ее фонаря взметнулся вверх.
Шэд снова провел рукой сквозь Пэнна. Сердце бухало в ребра. Горло саднило там, где полиция сделала трахеотомию, спасшую ему жизнь.
Пэнна там не было. Это была иллюзия.
Шэд всмотрелся пристальнее и увидел, что иллюзия Пэнна выглядела не очень-то жизненной – это был огромный непропорциональный шестнадцатилетний маньяк, каким его видела десятилетняя жертва.
Свет фонаря Мелка был уже едва различим. Шэд глубоко вздохнул и пошел за ней. Его позвоночник покалывало, когда он обернулся спиной к убийце его семьи.
Пэнн не преследовал его.
Шэд нагнал девушку. Его руки дрожали, как и голос.
– Где мы, черт возьми? – спросил он.
Естественно, Мелок ничего не ответила. Шэд заозирался.
Он был в Карлсбадских пещерах или очень похожей их копии. Высокие своды, неосвещенные проходы, постоянный ток воды. Пещеры, в которых скрывались призраки серийных убийц. Шэд спрашивал себя, уж не находятся ли они под песками Нью-Мексико, пока не увидел граффити, нарисованное на кварцевой стене.
ПРЫГНИ В БОГАТОГО
Каким-то образом, понял Шэд, он оказался именно там, где надо.
Потом раздались звуки шагов, бряцание оружия. Пронзительный скрип портативной радиостанции. Это не слишком походило на иллюзию.
Местные знали, что он тут. Он повернулся к Мелку.
– Возвращайся обратно, хорошо? Это идут какие-то плохие люди. Лучше нарисуй картинку и убирайся отсюда.
Она посмотрела на него темными глазами, пожала плечами, села на корточки и достала свой мел.
Он взобрался вверх по стене, укрылся темнотой и двинулся вперед по потолку, надеясь отвлечь преследователей на себя.
Шэд выключил фонарь и перешел в инфракрасный диапазон. Он вошел в зал высотой в двадцать футов, двинулся вперед между известняковыми колоннами и увидел джокеров, с полдюжины. Все они носили какую-то полувоенную форму, большая часть была вооружена «М-16». Их вел Кафка, легко узнаваемый в своем коричневом панцире, с уоки-токи и большим фонарем на четыре батареи в руках. Он не был вооружен. И при явной своей суетливости избегал прикасаться к другим джокерам.
Шэд помнил, у него была какая-то фобия – боязнь испачкаться.
Мощные фонари осветили некоторую часть лестницы. Шэд расширил область тени вокруг себя и ждал.
– Все так же никого не видно, – отрапортовал Кафка.
– Он прямо тут, – высокий, почти комичный голос раздался из шипящей рации. – Наблюдает за вами. И он откуда-то знает тебя.
Наблюдает за вами – прокатилась мысль в мозгу Шэда. Кто-то знал, что он тут, кто-то, кто не мог его видеть. Может быть, тот, кто вызвал к жизни Пэнна. Шэд попытался ни о чем не думать.
– Он знает обо мне, – предупредил высокий голос. – И он вас слышит.
Кафка резко подскочил, луч фонаря заплясал по стенам. Затем он забился под лестницу, вжавшись спиной в стену.
– Ты и ты! Туда!
Два джокера взяли оружие наизготовку, раздалось эхо их шагов.
– Он прямо здесь, – сказал высокий голос. – Прямо рядом с тобой.
– Верно, – ответил Шэд. – Он ослабил сцепление подошв, упал рядом с Кафкой, схватил его фонарь. Запрокинул луч, направив его на собственное лицо, и позволил темноте открыть часть его тела так, чтобы Кафка смог его рассмотреть. Правую руку он держал горизонтально под подбородком, касаясь ребром ладони горла.
– Кто поможет вдовьему сыну? – спросил он.
Винтовки загремели, взлетев к плечу, но Шэд стоял слишком близко к Кафке, чтобы они могли стрелять, и джокеры не видели, что происходит. Удивление Кафки ясно читалось даже на его нечеловеческом лице. Он с любопытством посмотрел налево, направо, потом склонился ближе, его глаза блестели в свете фонаря.
– Ты кто?
– Чужак, идущий на запад, чтобы найти утраченное.
– Откуда ты взялся?
– С востока.
– Какая у тебя задача?
– Топтать лилии под ногами.
Кафка вытаращился на него. Шэд ответил ему серьезным взглядом. Это было самое сложное – говорить всю эту чушь с совершенно невозмутимым видом.
– Ты поможешь мне брать? Во имя вдовьего сына?
– Кто ты?
– Мое имя в братстве – Гэйус Гракх. – Он сделал вид, будто теряет терпение. – Я что, мать твою, должен пожать тебе руку или как?
Кафка выглядел озадаченным.
– Кажется, я припоминаю имя.
– Я долго отсутствовал.
– Кафка! Кафка! – джокеры волновались, пытаясь фонарями пробить темноту, которую Шэд повесил между ними и Кафкой. – Ты в порядке?
– Я в порядке. – Кафка попытался выглянуть из-за плеча Шэда. Его жвалы нервно задвигались. – Чего ты от меня хочешь? – спросил он.
– Ничего. Я хочу знать, где живут джамперы.
– Кафка! – закричал высокий голос из уоки-токи. – Нет больше никаких египетских масонов! И ты это прекрасно знаешь. Он просто пытается надуть тебя!
– Это губернатор, я угадал? – спросил Шэд. – К нему у меня нет никаких дел. Только к джамперам. Так ты пропустишь меня или нет?
Кафка заколебался. Шэд расширил пространство ночи вокруг себя, забрав фотоны и погрузив Кафку в темноту. Джокеры позади начали откатываться от расширяющейся сферы.
– Кафка, – сказал губернатор. – Приведи его ко мне. Я с ним поговорю.
– Не уверен, что мне это нужно, – сказал Шэд. – Сомневаюсь, что нам есть что рассказать друг другу.
– Нет, есть, Шэд, – ответил высокий голос.
Удивление прокатилось в разуме Шэда. Никто не называл его так.
– Да, я знаю имя, которым ты называешь себя, – сказал губернатор. – Более того, я знаю то, чего ты не знаешь, – короткая пауза. – И мы должны обсудить твоего друга, маленькую Мелок.
– Кого?
Голос стал нетерпелив.
– Губернатор Блоут знает все и видит все, сын мой. Я знаю, что ты пришел не один, и другая группа охранников ищет твою подругу. Я не думаю, что у тебя есть время вмешаться до того, как они выполнят мои приказы, особенно если приказы будут быстрыми и жесткими.
Шэд заколебался. Он тянул со всем этим, чтобы дать Мелку время уйти.
Образы Баркера и Пэнна не шли у него из головы.
– Как я узнаю, что это не ловушка? – спросил он.
– Если это ловушка, ты убьешь меня. Я знаю о твоих способностях. Это маленький остров, и я… – странный высокий смешок, – не слишком приспособлен для бега.
Кафка велел охране возвращаться в свои казармы. Шэд позволил тьме расступиться. Джокер повел его вниз по длинному каменному коридору, затем по удивительной лестнице, выполненной из розового мрамора, словно лестница из фильма «Призрак оперы». Поднявшись по ней, они очутились в здании. Стены были покрыты слоями трескающейся белой краски, с обеих сторон были двери.
Шэд знал, что под островом Эллис не могло быть никаких обширных пещер. Очевидно, здесь все сильно изменилось.
Пингвин в цилиндре выехал на коньках из одной двери, сделал изящную восьмерку и въехал в другую.
Шэд вытаращил глаза. Он много ошивался в Джокертауне, но никогда не видел ничего подобного. И он был на коньках. Когда здесь даже не было льда.
Еще один смешок из уоки-токи.
– Брат Шэд, ты еще ничего не видел!
Кафка провел его на балкон, выходящий в большой зал, заполненный… ну, заполненный губернатором. Слизнеподобное тело, мерцающее влагой, покрытое пятнами смердящего черного вещества. Запах Блоута вызывал спазмы в горле Шэда. Руки, плечи и голова принадлежали мальчику лет восемнадцати. Выглядело так, будто слизняк пожирает его.
– Добро пожаловать на Рокс, – сказал губернатор.
– Благодарю.
Шэд поднялся по стене и ступил на потолок. Он шел, перевернутый, по штукатурке, пока голова его не оказалась над маленькой головой Блоута. Блоут следил за его передвижениями, даже несмотря на то что Шэд обернулся в темноту.
Кафка остался на балконе, нервно переминаясь с ноги на ногу. Со всеми своими фобиями, удивился Шэд, как мог Кафка находиться в одном помещении со своим боссом?
– Вы устроили бедному Кафке испытание на верность, – сказал Блоут. – Он думал, что все это осталось позади.