— Полчище?! — Я непонимающе нахмурилась. Насколько я помню, Лих был один…
— Именно! — Змей с радостью нашел в моем лице заинтересованную слушательницу. — Когда мы поднялись к дому, то увидели прохаживающегося в нетерпении бородача.
— Это был Лих, — поправила я.
— Один хрен… — пришел к бесспорно верному выводу Афанасий. — Так вот, заметив нас, он сначала пытался уговорить нас обождать, чтобы не мешать твоей встрече с его тетей, но Ник не поддался на фальшивые уговоры, стукнул его для убедительности в оба глаза и направился к двери. И тут этого типа как будто туман закрыл, а когда развеялся, перед нами уже целое войско таких красавцев нарисовалось! Вот и думаю — что за магия их призвала и почему они так внезапно растворились?
— Сотня из ларца, одинаковых с лица? — Я не сдержала усмешки, до того потешно (не спеша и с расстановкой) вел рассказ Змей.
— Мудрее и не скажешь! — тут же поддакнул он и заторопил меня: — Пойдемте за Никитой, принцесса. Я видел, как он только что свернул за дом. Там может быть опасно, и мы должны быть вместе, если это «опасно» все же произойдет!
— Лучше честно признайся, что тебе очень страшно здесь оставаться! — Я поджала губы и, перед тем как отправиться на «спасение» Ника, фыркнула: — Кстати, а я смотрю, тебе этот трухлявый косяк понравился? Решил вместо ожерелья оставить? Или как амулет использовать?
— Ко… косяк? Какой косяк? — В голосе Змея послышалось столько неприкрытого изумления, что я поняла одно: он позабыл о висевшем на его плечах «украшении».
Голова есть — склероз найдется, как любит говаривать моя тетушка. Кстати, надо бы с ней переговорить. Вдруг она что присоветует? Ведь бабка Кудыка никуда не делась. Просто на время отстала от меня благодаря магии Феникса. Но она не умерла! Сколько еще наивных дурочек приведет к ней Лих?
Я свернула за угол дома и замерла от неожиданности. Борьку я узнала сразу, а вот откуда взялся жавшийся к краю обрыва лохматый серый жеребец с повязкой на глазу, до меня дошло чуть позже. Ник, стоявший рядом с Борькой, вдруг пронзительно гикнул, и лохматая коняга так резво сиганула вниз по единственной тропке, что уже мгновение спустя ее звонкий цокот стих.
— Лих?! — даже не спросила — удивилась я. Кажется, я поспешила с выводами: этот одноглазый подлец уже никого и ни к кому не приведет.
— Не то слово! — невпопад хмыкнул у меня за спиной Змей. Он уже избавился от дверного косяка, и теперь две его бутафорские головы помято свисали ему на спину не пригодившимися в жаркий день капюшонами.
— Отличная кличка для такого побитого молью жеребца! — Борька завистливо вздохнул вслед ускакавшему Лиху, обернулся и… со всех ног бросился ко мне, взбрыкивая на бегу. — Хозяйка! Живая! А мы тут без тебя… грустили… Ох как грустили!
— Так, что две гармошки порвали? — ухмыльнулась я. Видели мы их грусть…
— Порвали. Только не гармошки, а всего-то сотню клонов Лиха. — Борька подлез мне под руку хитрой рыжей мордой и умиротворенно вздохнул, когда мои пальцы зарылись ему в холку. — Хотя вру. Лих не долго-то и сопротивлялся. Ну попинали мы втроем этих одноглазых, а потом Лих, видимо, устал. Его клоны исчезли, словно и не было, а сам он неожиданно сделал какой-то жутко смешной кульбит и превратился в патлатого жеребца! Кому сказать…
— Наверное, магия исчезла вместе с ведьмой. — Я прижалась лбом к теплой шее Борьки, и вдруг такая тоска меня взяла. Зачем мне это колечко? Ничего мне не надо! Только бы оставили меня все эти Лихи, Кудыки, Фениксы и Ники в покое! Приехать бы домой, к батяне! В бане вымыться и до отвала наесться щей и вкусной сдобы, что сейчас уже, наверное, напекла кухарка Фрося.
Эх! За сегодняшнее утро мне отчего-то почудилось, что Фениксу я нужна больше, чем Нику! А ведь так оно и есть. Фениксу нужно, чтобы я нашла кольцо, а что нужно Нику? Тоже кольцо? Или награду? Или… что?! Что нужно от меня Нику?
Я не услышала, как герой моих сомнений и вопросов приблизился и тронул меня за плечо.
— Вась…
В ответ на его прикосновение я дернулась так, что едва не полетела в траву, запнувшись за копыто Борьки. Но благо именно жеребец и спас меня от падения, точнее, его грива, которую в тот самый момент старательно расчесывали мои пальцы.
— Что тебе от меня нужно?! — зло выдохнула я, не ожидая от себя такой реакции. Нащупав ногами твердую почву, я обрела равновесие и постепенно разжала пальцы.
— И-го-го… то есть о-го-го себе! — Почувствовав свободу, Борька для верности отпрянул от меня и встряхнул гривой, видимо проверяя ее наличие. — Чуть скальп не сняли, а все из-за тебя, сын Штир-лица! Кто тебя научил так девок пугать?
Змей среагировал быстрее озадаченно хмурившегося Ника и как всегда поспешил заполнить пробелы в своем образовании:
— А не соблаговолите ли объяснить, кто такой этот Штир-лиц? Великий маг-невидимка?
— Да не! — обрадовался коняга возможности почесать язык. — Это на моем конезаводе такой конюх был. Из кочевого племени цы-ган. Ходил совершенно бесшумно, незаметно появлялся и исчезал. А его сынок и того талантливее был. Ну и однажды незаметно исчез вместе с сотней племенных жеребцов. Эх! Вот взял бы он меня, и не видать тебе, хозяйка, такого золотисто-рыжего красавца.
— Золотисто-рыжего? — Не, ну какое самомнение?! — А я-то думала, что у тебя неизменный кирпично-грязный цвет!
— Что ты, Вась! — Борька скосил глаза, пытаясь оглядеть себя, и печально вздохнул. — Просто такое сокровище, как я, время от времени — а лучше каждую неделю! — нужно мыть и хотя бы раз в день расчесывать. Но… судьба, наверное, моя такая — работать перевозочным средством у принцесс!
Он развернулся и потрусил к тропинке с видом такого оскорбленного достоинства, что мне даже стало немного стыдно. В его транскрипции слово «принцесса» прозвучало как «грязнуля».
Никита, видимо, уже расхотел спрашивать меня о чем-либо и тоже поспешил удрать от меня вслед за конягой.
— Обещаю вскоре задать тебе хор-рошую баню! — посулил он, поравнявшись с Борькой.
— Мне кажется или я слышу в твоем обещании угрозу? — Жеребец настороженно покосился на Ника.
— Кажется, — успокоил тот и даже примирительно похлопал Бориса по все еще топорщившейся, местами с явными проплешинами, холке. — После сегодняшнего сумасшедшего утра нам всем кажется всего понемножку…
— А вот это сейчас был явный намек на меня? — Я бросилась следом. Не люблю, когда из меня делают козла отпущения. — Значит, во всех бедах и несчастьях виновата я?
— Как пожелаете, принцесса. Мой долг исполнять ваши прихоти. — Ник даже не обернулся.
Ах так?!
— А если я пожелаю больше никогда тебя не видеть? — Я догнала его и дернула за руку, заставляя остановиться. — Сможешь исполнить мое желание?
— Увы! — Он обернулся и уставился мне в глаза тяжелым взглядом. — Это желание из разряда невыполнимых. Если я что-то обещаю — я делаю, чего бы мне это ни стоило!
Боже, как же трудно смотреть ему в глаза, когда там начинают водить хоровод странные серебристые искорки!
— А если я освобождаю тебя от твоего обещания? Мне больше не нужен проводник! — И какой бес в меня вселился? Зачем я все это ему говорю?
— Жаль только, я не смогу освободить себя от слова, данного тебе! Придется потерпеть, принцесса.
— Типа мое слово тверже гороха? — коротко хохотнул за спиной Змей, вежливо обогнул нас и, взяв под уздцы Борьку, не спеша повел его вниз, бросив: — Как обсудите дальнейшие планы, догоняйте. Да не затягивайте. Место здесь нехорошее… хвостом чую.
Я стиснула зубы. Тоже мне предсказатель! Обидно, когда твои страдания и обиды представляются другому лишь тратой времени и недоразумением. Нет! Раз уж я завела этот разговор, надо все выяснить здесь и сейчас! И без лишних советчиков…
— Ник. Послушай. Я знаю, что тебе нужно это кольцо. Не знаю, зачем оно тебе, но ты ищешь его не для Феникса! Я знаю! В твоей жизни произошла какая-то беда, которую ты хочешь забыть и, возможно, что-то исправить. И для этого тебе нужна я. Возможно, ты и помогать мне взялся именно потому, что узнал о колечке и о том, что мой муж — Феникс. — Заметив на его губах тень улыбки, я не выдержала: — Да! Пусть я говорю несвязно и, может быть, ошибаюсь, представляя себе все совсем не так, как оно есть на самом деле, но в чем-то я права. Вот только ты никогда не доверишь мне свои секреты. И меня это убивает! Сегодня, когда я висела бесплотным духом над своим телом и не знала, что будет дальше, я жалела только об одном. Я жалела, что больше никогда не смогу с тобой поговорить, никогда не смогу почувствовать тепло твоих рук, а ты… — Не в силах больше произнести ни слова, я позорно шмыгнула носом и отвернулась, но, затылком чувствуя взгляд Ника, заставила себя закончить: — А ты боишься доверить мне какой-то секрет. Пусть самый важный, страшный, великий, но… подумай, когда меня не будет рядом, останется ли твой секрет таким уж важным?
Я крепко зажмурилась, мечтая только о том, чтобы эта соленая мерзость, что сейчас ползет по моим щекам и мешает четко видеть открывавшийся с горы вид, поскорее высохла, или упала, или была унесена ветром!
— Вась… — Горячие ладони Никиты легли мне на плечи. — Поверь, я очень хочу все тебе рассказать, но… это не моя тайна. И… я уверен, что тебе она не понравится. Пожалуйста, давай закончим то, что начали, и… тогда уже будет видно!
— Значит… я тебе не нужна? — Как же удержаться и окончательно не разреветься? Как же совладать со своим прерывающимся голосом? Как не показать ему то, что сейчас рвется из глубин моей души? А вдруг это что-то не удержится во мне и попросту разорвет меня на части? — А когда мы найдем кольцо, ты вернешь меня отцу, возьмешь деньги и уйдешь?
Его пальцы больно сжали мои плечи, и я почувствовала, как неодолимая сила поворачивает меня к нему помимо моей воли. Его глаза, самые любимые, всепрощающие и всепонимающие, оказались так близко, что я не выдержала и горько, навзрыд разревелась. Как сопливая девчонка!
— Василек! — Он приподнял мой подбородок и заглянул в глаза. — Я клянусь всем, что мне дорого, — ты мне нужна! Очень нужна! Но сегодня, когда я увидел рядом с тобой Пе… мм… Феникса, я понял, что нам пока не быть вместе. Мое прошлое явилось за мной.