– Вот это сюрприз! – воскликнула Стелла и постаралась скрыть улыбку, видя выражение лица своей госпожи. – Это настоящий сюрприз.
– Да, – согласилась Констанс.
Открыв одно из отделений, она тут же увидела конверт.
– Я еще никогда не видела такой красоты! – продолжала восторгаться Стелла.
– Да, вещь очень красивая. После чая я поднимусь к себе и напишу письмо.
Она никому не должна показывать этот конверт. Это письмо от Джозефа. Он послал ей его. Никто не должен знать об этом.
Констанс осторожно положила письмо на место.
– Я, пожалуй, спущусь вниз. Все уже собрались?
– Да, конечно, мисс Ллойд. Вы будете пить чай с ними?
Констанс вообще не хотела пить сегодня чай или, на худой конец, предпочла бы скорее общество герцога, а не герцогини, Диши и Филипа.
Но вдруг она улыбнулась:
– Пожалуй, сегодня я присоединюсь к ним.
Вместе со Стеллой она покинула библиотеку, спрятав от чужих глаз бюро, конверт и все секреты, которые были в нем.
Глава 12
Кроме Филипа, герцогини и Кавендиша кто-то еще был в красной гостиной.
Констанс слышала женский голос, мягкий, томно-медлительный, однако хорошо различимый в коридоре. Этот голос ей уже был знаком.
В это время открылась дверь и появился Филип. Лицо его было красным от волнения, словно он был в какой-то опасности.
– Филип!
Он едва повернул к ней голову, но шага не убавил.
– Заседание. Я не должен опоздать. – Он как-то неопределенно махнул ей рукой и скрылся за поворотом коридора.
– Мисс Ллойд? Это вы?
Герцогиня услышала ее голос. Теперь у Констанс не было выбора.
Войдя в гостиную, она увидела прежде всего сияющую герцогиню. Такой счастливой мать Филипа была только в тот день, когда пришло приглашение в замок Сандринхем. Диши, как обычно, сидел в своем кресле с газетой на коленях. В уголке его рта застряла крошка от съеденного пирожного.
– Мисс Ллойд, у нас замечательная новость!
Третьим человеком в гостиной была Виола. Она сидела в голубом с золотом кресле с высокой спинкой.
– Мисс Ллойд об этом уже знает.
– Вы уже сказали ей о вашей помолвке? Где вы могли встретиться?
Констанс только собралась объяснить, что они встретились в Сандринхеме, но в этот момент Виола едва заметно кивнула головой.
– О, мы встретились…
– Здесь. Мисс Ллойд гуляла в саду, а я сидела и рисовала.
– Да, – поддержала ее Констанс. – Я рада снова видеть вас, мисс Рэтботтом. А как получилась ваша акварель?
– Боюсь, не очень хорошо. Пошел дождь, и зеленая краска дубов потекла на цветущие яблони.
– А еще говорят, что маленький дождик никому не помешает.
Констанс посмотрела на Виолу, пытаясь понять, почему их встреча в Сандринхеме должна остаться в тайне. Герцогиня сошла бы с ума от радости, если бы узнала, что обе ее будущие невестки были в обществе принца и принцессы. Может быть, потому, что не был приглашен Диши?
– Вы правы, мисс Ллойд. Иногда даже самые невинные капризы природы могут быть опасными.
Разговор стал принимать все более загадочный характер.
– Боюсь, я не поздравила вас как следует, – промолвила Констанс, повернувшись к брату Филипа.
Он кивнул, но тут же развернул газету и уткнулся в нее.
– Кажется, вас с Виолой не надо представлять друг другу, – промолвила герцогиня.
– Я столько слышала о вас, мисс Ллойд, – подхватила разговор Виола, – и буду только рада познакомиться с вами поближе.
– Да, конечно. Наше знакомство…
– В саду. Это был яблоневый сад.
– Конечно. Поэтому все было без особых формальностей.
– Моя кузина леди Мерримид тоже была в Сандринхеме вместе с вами, не так ли?
– Да. Я имела удовольствие познакомиться с ней. Она тоже неплохо рисует. Видимо, этот талант присущ всем в вашей семье.
Виола, казалось, растерялась.
– Неужели Абигайль там рисовала? Это не похоже на нее. Во всяком случае, мне всегда нравились ее рисунки. Я завидовала ее таланту.
– Она, бесспорно, талантлива, – согласилась Констанс.
Герцогиня попросила Виолу разлить чай. Молодая женщина спокойно и непринужденно сделала это, не выказывая почтительного волнения перед ее светлостью. Это не могло не восхитить Констанс.
– Мне показалось, что Филип куда-то страшно спешил, – заметила она.
– Да, он очень спешил.
– Еще бы. Похоже, он не жаждет твоего общества, Виола, – вдруг оторвался от газеты Диши.
Констанс с удивлением повернулась к нему. Обычно он удерживался от каких-либо комментариев, если его не вынуждали к этому.
Виола опустила глаза.
– Очень мило с твоей стороны, Кавендиш.
– Перестань. Ты не переставала мучить беднягу. Вспомни, как ты его столкнула в ров с пауками, где бы он так и остался, если бы не этот лохматый Джозеф Смит, проводивший у нас каникулы. Только он один заметил отсутствие Филипа.
Виола поставила чашку.
– Было очень забавно. Признаюсь, это моя проказа. – Она повернулась к Констанс, и нарочитая небрежность ее слов отнюдь не подкреплялась внезапной скованностью движений. – Видите ли, я известна среди завсегдатаев Мальборо-Хауса своими выдумками и шутками. В прошлом году я бросила кусок мыла в супницу на вечеринке в честь открытия сезона в Лондоне. В поместье Мартин-Смитов, куда все съехались поохотиться, я поставила на притолоку бутылку с чернилами.
У бедной герцогини был совершенно озадаченный вид. Она посмотрела на сына, но тот не собирался прийти ей на помощь. Скрестив ноги, он аккуратно подтянул на коленях брюки и продолжал читать газету.
– Дорогая, – не отрываясь от чтения, наконец промолвил он. – Возможно, лучше не рассказывать мисс Ллойд о твоем успехе в свете благодаря твоему бесспорно яркому остроумию.
– Глупости. Я все объясню мисс Ллойд. Это только позабавит ее. Да, я мучила Филипа, и не только в детстве. Но противный мальчишка даже не желал смотреть в мою сторону. Поэтому мои шалости становились все злее, все оскорбительнее, а когда я вышла в свет, меня уже считали безнадежной для воспитания.
Кавендиш откашлялся и явно выразил желание удалиться. Даже герцогиня была потрясена, хотя пыталась сохранить приятное выражение лица. Она то и дело поглядывала на Констанс.
– Однажды я даже…
Кавендиш с шумом сложил газету.
– Пожалуйста, Виола, хватит. Ты достаточно высказалась.
– Должна признаться, что я паршивая овца в нашем семействе. Но теперь, когда мы с Диши помолвлены, все счастливы. – Она улыбнулась. – Это сообщение всегда делает всех счастливыми.
Констанс посмотрела на герцогиню, та на сына, а Кавендиш только пожал плечами.
– Когда-нибудь в один прекрасный день, Виола, ты научишься тонкому искусству молчания.
– Я не сомневаюсь, дорогой Кавендиш, что именно ты станешь моим учителем. – Виола сказала это с такой милой улыбкой, что ни у кого не хватило бы мужества упрекнуть ее в чем-либо.
За чаепитием Констанс занимала одна мысль: как эти два человека смогут найти свое счастье в браке? Они были настолько разными, что представить их вместе было просто невозможно.
Она долго сидела на кровати в своей комнате, той самой золотой комнате, в которую ее переселили после триумфа с приглашением в замок Сандринхем.
Стемнело, вошла Стелла зажечь лампы и развести огонь в камине.
– Не хотите ли прилечь, мисс?
Констанс ответила не сразу, но потом отрицательно покачала головой. Стелла, присев, вышла с недоумением на лице.
В дверь постучали.
– Войдите, – прошептала она.
Дверь открылась, и вошел виконт Кавендиш с письменным бюро в руках.
– Сэр? – Констанс поднялась с кровати.
– Простите, – сказал он. – Простите, я просто принес вам вот это.
– Благодарю вас. – Взяв доску, Констанс положила ее на кровать. После чаепития она забыла о бюро, оставленном в библиотеке.
– Я не собираюсь быть навязчивым, мисс Ллойд. Но я хотел бы извиниться за случившееся в гостиной. Виола – человек импульсивный, и она, видимо, волнуется по поводу нашего предстоящего союза.
– Я ее вполне понимаю, – быстро заверила его Констанс.
– Да, для нас это предмет волнения. По количеству помолвок мы побили все рекорды. Увидимся за ужином.
Он кивнул, прощаясь, она ответила ему тоже кивком, однако на пороге виконт задержался.
– Вам, должно быть, наше семейство кажется тяжелым. Но каждый из нас по-своему старается, чтобы все было хорошо. Надеюсь, сегодняшний день не заставит вас думать, что мы несколько странные люди.
– Не беспокойтесь, сэр, – улыбнулась Констанс. – Уверяю вас, что все, что было сказано сегодня, ни в какой степени не повлияло на мое мнение о вас.
В дверях он вдруг остановился, улыбка исчезла, и Констанс показалось, что он еще что-то хочет сказать ей. Она легонько помахала ему рукой.
– Я должна переодеться к ужину, – мило сказала она.
Виконт наконец ушел.
Констанс не тронулась с места и какое-то время смотрела на закрывшуюся дверь. Потом быстро открыла бюро и скользнула рукой к заветному ящичку, чтобы достать письмо Джозефа. Сначала она подумала, что ошиблась и ищет его не в том месте.
Но вскоре поняла, что письмо исчезло.
Ужин прошел в более приятной обстановке, главным образом благодаря присутствию за столом Виолы, которая отвлекала внимание герцогини, обычно не сводившей глаз с Констанс, да и сама Виола была приятным отвлечением для Констанс. Другим сюрпризом было присутствие Филипа, вернувшегося поздно с заседания, но уже успевшего переодеться в смокинг и начистить до блеска обувь. Он как раз поспел ко второму блюду.
Заметные перемены произошли в виконте Кавендише, не в одежде, разумеется, а в том, что он вдруг стал внимателен и вежлив с Констанс.
Герцогиня подождала, когда слуга подаст еду Филипу, и лишь потом заговорила:
– Итак, нам известно, наш дорогой Кавендиш и дорогая Виола вскоре сочетаются браком…
Филип с непроницаемым выражением лица смотрел в тарелку.