– Что? – Он улыбнулся. – Нет, конечно же нет!
Дышать стало легче.
– Но тогда почему… зачем они пришли?
– За мной. – Лорд Уиллморт вновь улыбнулся и, заметив, что жена вновь задрожала, быстро добавил: – Вы же не забыли, что я – глава Тайной канцелярии?
– Действительно. – Девушка прикусила губу и отвернулась.
Затем вспомнила, что одета лишь в домашнее платье, и покраснела. Триединый, о чем она только думала, выскакивая на лестницу в столь неприглядном виде!
– Простите, я не должна была…
– Это я должен просить прощения, что невольно напугал вас! – покаянно произнес некромант, чуть сильнее сжимая пальцы жены. – Какие у вас холодные руки.
Он поднес ее ладонь к губам, желая отогреть дыханием. Будто зачарованная, Элеонора наблюдала за мужем сквозь полуопущенные ресницы. Она пропустила момент, когда дыхание сменилось поцелуем. Губы скользнули по ладони, вычерчивая путь к жилке, бьющейся на запястье.
От этих прикосновений холод отступал, а сердце начинало биться часто-часто. Огонь внутри разгорался и уже привычно тянулся к такой ласковой и желанной Тьме.
Некромант склонился к полураскрытым губам жены, нежно поцеловал и тут же выпрямился.
– Боюсь, еще чуть-чуть, и я не смогу остановиться, – хрипло пробормотал он, все еще лаская пальцами затылок девушки. – А за дверью меня ждут.
– Да… – огорченно выдохнула Элеонора. – Вам действительно надо идти?
– К несчастью, да. Произошло убийство. Нужно допросить жертву.
– О, – только и сказала девушка, понимая, что муж собирается вызвать душу убитого. – И кто жертва?
Показалось или некромант слегка смутился?
– Я и сам не знаю, – слишком быстро произнес лорд Уиллморт. Он моментально поднялся и тщательно расправил складки слегка помявшегося галстука, потом вновь обернулся к жене, все еще сидящей в кресле.
– Не беспокойтесь обо мне, Элеонора. Ложитесь спать, я скоро вернусь. Обещаю.
– Да, конечно, – отозвалась она. – Простите, что доставила столько хлопот…
Начальник Тайной канцелярии лишь грустно улыбнулся в ответ и вышел. Раздались голоса, хлопнула входная дверь, и дом вновь погрузился в тишину.
Элеонора еще какое-то время сидела в кресле, смотря на золотистое пламя. Темные искры, плясавшие в нем, напоминали Тьму в зеленых глазах некроманта.
Погруженная в собственные мысли, Элеонора и не заметила, как дверь открылась. Девушка очнулась лишь тогда, когда на столик, стоящий рядом с креслом, с тихим звоном поставили серебряный поднос с чайником и чашкой.
Элеонора повернула голову и встретилась взглядом с миссис Фейрфакс. Судя по слишком опрятному виду экономки, она еще не ложилась. Во всяком случае, темное форменное платье было полностью застегнуто, передник – как следует накрахмален, и ни одна прядка, ни один волосок не выбивались из-под белоснежного чепца.
– Право, миссис Фейрфакс, это – лишнее, – пробормотала Элеонора.
– Ну… – рассудительно произнесла экономка. – Все равно я не спала, а уж эти вояки вечно придут и перебудят весь дом!
– Они часто здесь бывают?
– В последнее время – нет. А вот несколько месяцев назад… – Экономка настороженно замолчала, но, видя, что хозяйка спокойно слушает, махнула рукой. – Да вы и сами знаете, миледи.
Элеонора кивнула. В те месяцы и она сама видела солдат гораздо больше, чем за всю свою предыдущую жизнь. И вот теперь… девушка невольно поежилась, вспомнив ужасающее зрелище – муж в окружении стражников. Она чуть не сошла с ума от страха не за себя, нет, но за него… При этой мысли Элеонора вздрогнула. И когда ее стал волновать лорд Уиллморт?
Кажется, экономка говорила еще что-то, но девушка не слушала, слишком погруженная в свои мысли. Осознание того, что она действительно беспокоится за мужа, стало откровением.
Элеонора и сама не поняла, как такое произошло, но этот достаточно резкий и грубый человек прочно захватил ее сердце. Влюблена. Она была влюблена.
Девушка поняла это, как и то, что абсолютно не боится своего мужа. Даже Тьма, окружавшая его, теперь не пугала. Более того, эта Тьма была желанна, как никогда. Именно в ее присутствии Огонь Элеоноры разгорался ярче.
Потрясенная, она взглянула на экономку, вещавшую что-то о лорде и леди Уиллморт. С трудом сообразила, что речь идет о родителях мужа и о том, что когда-то миссис Фейрфакс была личной горничной миледи.
– Вот как? – пробормотала девушка.
– Да, миледи, а потом и ее сын был весьма добр ко мне. – Экономка явно решила поведать Элеоноре историю своей жизни. Возможно, это и было определенной формой доверия к новой хозяйке, но сейчас девушка слишком устала, чтобы вникать в речи прислуги.
После рассказов о службе у матери некроманта начались воспоминания о сестре экономки и о том, как Уиллморты приютили осиротевшего племянника миссис Фэйрфакс. Понимая, что экономка просто так не замолчит, Элеонора вздохнула.
– Мы поговорим об этом завтра, я с удовольствием послушаю рассказы и про мать милорда, и про вашу юность, – предложила девушка. – А сейчас уже поздно, и я очень устала.
– Конечно, миледи. – Миссис Фейрфакс недовольно отступила, оставив хозяйку одну.
– Мне кажется, миссис Хитчинс, миледи находится в деликатном положении, – доверительно сообщила экономка чуть позже, попивая с кухаркой традиционный вечерний чай.
– Так давно пора! – отозвалась та. – Видимо, поэтому милорд вновь спит в своей спальне – боится, чтобы ничего не случилось. Мужчины очень мнительные, когда дело касается вынашивания наследника.
За спиной женщин послышался грохот, заставивший обеих вздрогнуть.
– Реджи! – воскликнула миссис Хитчинс, недовольно глядя на конюха, судорожно собирающего дрова, рассыпавшиеся по всей кухне. – Гадкий мальчишка! Ты напугал нас.
– Простите, миссис Хитчинс, я просто споткнулся, – пробормотал парень, старательно отводя глаза.
– Надеюсь, этот грохот не потревожил миледи, ей нельзя волноваться. – Экономка обеспокоенно прислушалась, но в доме было тихо, и почтенная женщина с облегчением выдохнула. – В следующий раз, Реджи, если уж пропадаешь на целый вечер, иди сразу к себе.
– Конечно, – согласился конюх, аккуратно складывая поленницу у печки и быстро выходя из кухни.
Элеонора еще долго сидела в кресле, глядя на огонь. Тревога не отпускала. Пламя то и дело зловеще потрескивало, рассыпаясь темными искрами. Все-таки девушка, убаюканная тишиной дома, задремала, потому что проснулась от того, что кто-то очень осторожно тряс ее за плечо.
– Миледи…
– Реджи? – Она всмотрелась в тревожное лицо конюха. – Что случилось?
– Ваш дядя… Лорд Боллинброк… – Парень нервно сглотнул. Его руки подрагивали. – Он мертв.
– Что?
– Убит… ударом кинжала.
– Триединый! – выдохнула девушка.
Сон как рукой сняло. Элеонора вскочила.
– А… лорд Уиллморт?
– Милорд пытался допросить душу… – Парень опустил голову, избегая встревоженного взгляда хозяйки.
– Реджи, что с ним?
– После утреннего происшествия ему не хватило сил… Тьма оказалась сильнее, и теперь… – Конюх мялся и явно недоговаривал.
– Он при смерти?
– Нет… да… наверное… я не знаю…
– Я еду к нему! – Решение пришло сразу.
– Но, миледи! – слабо попытался возразить Реджи.
– Никаких «но»! – Элеонора вихрем поднялась к себе в спальню. Понимая, что каждое мгновение на счету, девушка быстро переоделась в костюм для верховой езды, схватила плащ и устремилась в холл, где ее ожидал конюх.
– Карета подана, миледи.
Элеонора нахмурилась, удивившись, что лошадей так быстро запрягли, но потом поняла, что Реджи просто вернулся за ней из дома лорда Боллинброка.
Натягивая на ходу перчатки, она сбежала с крыльца. Позади нее дом тревожно скрипнул дверью.
– Не переживай, – прошептала девушка, пытаясь убедить прежде всего себя. – Все будет хорошо. Я справлюсь.
Элеонора торопливо забралась в экипаж, Реджи захлопнул дверцу, вскочил на козлы. Лошади помчались по опустевшим улицам города. Дом лорда Боллинброка располагался дальше, чем ей казалось, возможно, в этом было виновато тревожное состояние, в котором она пребывала.
Не слишком жаловавшая престарелого родственника девушка никогда не была у него дома. И теперь она с удивлением рассматривала обветшавший особняк. Потрескавшиеся стены, обвалившиеся ступени крыльца, темные окна. В рассветных сумерках дом казался мертвым.
– Пойдемте! – Реджи привязал вожжи к одной из колонн.
– Лорд Уиллморт здесь? – Элеонора потянулась к дверному кольцу, чтобы постучать.
– Это бессмысленно, миледи, увидев хозяина в луже крови, слуги разбежались. – Конюх распахнул дверь и отступил, давая хозяйке войти внутрь. – Он в дальней спальне.
Девушка кивнула и шагнула внутрь. Там была темнота. Из уважения к хозяину дома, пусть и мертвому, Элеонора не стала зажигать свечи, впрочем, их и не было.
Толстый ковер заглушил звуки шагов. Девушка торопливо дошла до лестницы, ведущей на второй этаж, и замерла: ступени отсутствовали. Вместо них темнел провал.
– Что все это значит, Реджи? – Элеонора обернулась как раз в тот момент, когда конюх, зашедший следом, закрывал дверь. Только сейчас девушка поняла, что шла не по ковру, а по толстому слою пыли.
– Простите? – Конюх дерзко взглянул на хозяйку.
– Это не дом Боллинброков, верно?
– Да. – Он не стал отрицать очевидное.
– Реджи, где мой муж?
– Боюсь, миледи, у вас нет мужа. И никогда не было.
– Что? – В глазах потемнело. При мысли о том, что некромант, может быть, мертв, к горлу подступила тошнота.
– Вы так и не поняли, что все это – фарс?
– Фарс?
– Ваша свадьба с лордом Уиллмортом, – охотно пояснил конюх. – Он не собирался жениться. Лишь использовал вас для своих планов.
– Это – ложь! Немедленно отвезите меня к моему мужу! – Элеонора подошла к двери и попыталась ее открыть.
Бесполезно. Нахмурившись, она потянулась к своему Огню, но его не было. Вместо дара ей ответила пустота.