Ночью девушка долго лежала без сна. Стоило только задремать, как в памяти всплывали бледное лицо лорда Уиллморта, его изумрудно-зеленые глаза и шепот: «Я люблю вас!»
Девушка вздрагивала, просыпалась, а потом долго лежала, бесцельно смотря в холодную темноту ночи. Ветер все шумел. Дом вздрагивал. Казалось, что еще чуть-чуть, и стены просто рассыплются на маленькие кусочки.
Под утро усталость все-таки взяла свое. Когда Элеонора проснулась, темнота ночи сменилась серой мглой сумрачного дня. Девушка не сразу сообразила, что тяжелый рокот, доносящийся снаружи, – шум прибоя.
От нечего делать Элеонора долго гуляла вдоль побережья, то и дело смахивая с лица соленые брызги. Огромные волны накатывали на камни, рассыпаясь белоснежной пеной.
В какой-то момент, когда она стояла у края обрыва, ей вдруг захотелось упасть в обманчиво-мягкую пену, разбиться о камни и обрести покой.
– Думаешь, он там есть? – Голос заставил девушку подпрыгнуть на месте. Она обернулась. За спиной стояла леди Альмерия.
– Как? – выдохнула Элеонора.
Призрак усмехнулся:
– Как я нашла вас? Кольцо Уиллмортов, оно до сих пор у вас, моя дорогая.
Элеонора ахнула и невольно перевела взгляд на руку. Черный сапфир в белом золоте. Она настолько привыкла к кольцу, что забыла снять, когда покидала дом некроманта.
– Вы пришли, чтобы забрать его? – Девушка попыталась снять кольцо, но сапфир намертво сидел на пальце.
– Нет, – покачала головой Альмерия. – Я пришла, чтобы убедить вас не делать глупостей.
– Я не собираюсь кончать счеты с жизнью.
– По-моему, вы уже сделали это. – Призрак многозначительно взглянул в сторону одиноко притулившегося коттеджа на холме.
– А что мне еще остается делать? – с горечью воскликнула Элеонора. – Этот дом – единственное, что у меня есть.
– Разве? – Альмерия улыбнулась.
– Намекаете на то, что я должна была принять предложение вашего племянника?
– Смотря какое. – Призрак тетушки сделал вид, что размышляет. – Разумеется, вам не следовало соглашаться возвращаться в Артли, но вы вполне могли бы выйти замуж за Джона и заставить его всю жизнь раскаиваться за его шутки дурного тона!
– Вы говорите так, будто его поступок – действительно всего лишь шутка! – возмутилась Элеонора.
– А разве нет? Разве хоть раз мой племянник попытался воспользоваться правами мужа?
– Он… – Элеонора вспомнила страстные поцелуи, обжигающие объятия и то, как лорд Уиллморт с явным сожалением прекращал все. «Вы еще возненавидите меня»… «Я люблю вас…»
– Он ведь поклялся вам… «…не причинять вам зла, не более».
– Он заставил меня пойти на королевский бал! – выпалила девушка первое, что пришло на ум.
– Каков негодяй! – Возмущение призрака было настолько искренним, что Элеонора невольно улыбнулась.
– Вы же знаете, что я обязана была соблюдать траур по брату, – мягко отозвалась она.
– По человеку, которого едва знали и который, пользуясь своим правом опекуна, принес вам огромные неприятности? – зачем-то уточнила Альмерия.
Элеонора опустила голову.
– Вы правы. Но ведь это не оправдывает вашего племянника!
– Моя милая, его уже давно ничто не оправдывает! И я даже рада, что он получил по заслугам!
– Тогда зачем вы пришли ко мне?
– Всего лишь попросить не хоронить себя заживо. Жизнь дается один раз, помните об этом! – последние слова прозвучали в гулкой пустоте.
Призрак исчез. И тут же ветер швырнул в лицо соленые брызги. Элеонора вздрогнула и поняла, что все еще стоит над обрывом.
Закутавшись поплотнее в плащ, девушка поспешила вернуться в коттедж. Мэри-Джейн суетилась у дымящей плиты.
– Я помогу тебе? – Элеонора подошла, но горничная замахала руками.
– Еще чего не хватало, сидите, мисс! Уж я-то знаю, вы способны спалить любое блюдо!
Девушка послушно вернулась на свое место, чувствуя угрызения совести. Выросшая в огромном имении, она умела только отдавать распоряжения слугам и следить за их исполнением. И вот теперь ее горничной приходилось самой вести хозяйство.
Девушка взглянула на кольцо, которое так и не решилась снять с пальца. Показалось или в глубине сапфира плясали огненные искры? Слова призрака не шли у нее из головы. Альмерия была права, Элеоноре не стоило хоронить себя заживо.
Понимание этого придало решимости, и после бурных препирательств со служанкой девушка все-таки отправилась вместе с ней в Нортхэм за газетами.
Необходимо было найти работу. Что будет потом, Элеонора предпочитала не думать.
Нортхэм встретил их проливным дождем. Небеса словно разверзлись, и Элеоноре с Мэри-Джейн пришлось вновь укрыться на единственном в городе постоялом дворе.
Новые обитатели коттеджа на холме вызывали любопытство завсегдатаев, и девушке стоило огромного труда избегать бестактных вопросов. Как только дождь стих, она выскочила из постоялого двора, предпочтя мелкую морось запаху пива и лука.
Ночь вновь принесла лишь тревожное забытье, перемежающееся яркими вспышками снов-воспоминаний. Допросы следователей Тайной канцелярии, балы и изумрудно-зеленые глаза, которые, казалось, следили только за Элеонорой. В них плескалась Тьма. Сейчас она вызывала не страх, но отчаяние – из-за того, что все кончено.
Уснула Элеонора лишь под утро, все еще вздрагивая от завываний ветра, раздававшихся за окнами.
Ее разбудил шум дождя. Капли мерно стучали по крыше. Мэри-Джейн в доме не было. По всей видимости, служанка опять пошла в Нортхэм за свежими газетами, чтобы хоть как-то отвлечь госпожу от тягостных дум. Будто газеты могли помочь!
Угли в камине все еще тлели, Элеонора подошла ближе, протянула озябшие руки. «Они просто ледяные…»
Девушка зло потерла глаза, смахивая мгновенно появившиеся слезы. Да что же это такое! Почему вместо того чтобы жить дальше, подчиняясь прихотям судьбы, она все время вспоминает лорда Уиллморта, его слова, его столь желанные прикосновения, его поцелуи… На какой-то момент показалось, что из-за угла к Элеоноре потянулась такая знакомая Тьма. Кинулась под ноги, ластясь, точно кошка. Угли радостно вспыхнули, оранжевое пламя пробежалось по ним, развеивая иллюзии.
Сердце опять сжалось от боли и отчаяния. За спиной скрипнула дверь. Мэри-Джейн вернулась.
– Положи газеты на стол, – попросила Элеонора, все еще не решаясь обернуться, чтобы верная служанка не прочитала по лицу, что творится на душе у ее госпожи.
Ответа не последовало. Горничная словно застыла у дверей. Чуть нахмурившись, Элеонора обернулась и замерла, боясь даже вздохнуть.
У дверей стоял лорд Уиллморт. Его дорожный костюм промок, волосы растрепались, а зеленые глаза лихорадочно горели на бледном лице. Не мигая, некромант смотрел на Элеонору, словно был потрясен тем, что видел.
«Он приехал за кольцом», – пронеслось в голове. Уцепившись за эту мысль, девушка сняла перстень – на этот раз сапфир легко соскользнул с пальца – и протянула его некроманту.
Побледнев еще больше, он взглянул на фамильную драгоценность, затем перевел взгляд на девушку и вдруг опустился на колени. Склонил голову, точно преступник, ожидающий палача.
Дыхание перехватило, мир почему-то задрожал. Элеонора была готова ко всему, но не к этому. Не стоило лукавить, в глубине души она надеялась на чудо и ждала, что лорд Уиллморт все-таки приедет. В своих грезах она то снисходительно прощала его, то отвергала, говоря, что не желает слушать столь бесчестного человека, но даже во сне Элеонора не могла представить, что этот гордец упадет перед ней на колени. Сквозь слезы она всматривалась в темную фигуру, пытаясь понять: что же ей теперь делать?
Оглушающую тишину нарушало лишь мерное капанье воды, стекавшей с темных волос некроманта.
Кап.
Кап.
Кап.
Девушка знала, что, если сейчас она прогонит его, он уйдет, на этот раз навсегда. Элеонора молчала. Молчал и лорд Уиллморт. Тьма испуганно сжалась в углу, даже Огонь притих, ожидая решения хозяйки.
Кап.
Кап.
Наконец некромант медленно поднял голову. Зеленые глаза стали почти черными, губы исказила горькая усмешка.
– Вы правы, – очень тихо сказал он. – Такое нельзя простить…
Элеонора поняла, что сейчас некромант встанет и уйдет, оставив ее одну. В его взгляде она прочла приговор самому себе.
– Джон… – Уже не понимая, что делает, она шагнула к некроманту, протянула руку, касаясь плеча.
– Элли… – Лорд Уиллморт вскочил и прижал девушку к груди так крепко, словно боялся, что она вновь уйдет. – Моя Элли…
– Джон, – повторила Элеонора.
Кольцо упало на пол, но этого никто не заметил. Некромант осыпал лицо любимой поцелуями.
– Пожалуйста, не плачь, не надо, – бормотал лорд Уиллморт. Только сейчас Элеонора заметила, что по ее щекам все еще текут слезы.
– Я не думала, что ты приедешь сюда. Я решила, что ты оставишь меня одну, – всхлипнула она, прижимаясь щекой к такому надежному плечу. Одежда некроманта была насквозь мокрой. – Ты что, скакал под дождем?
– Наверное. – Он пожал плечами. – Сказать по правде, я даже не заметил этого.
– Одежда вымокла. Тебе надо снять все!
– Ты уверена? – хмыкнул он, зарываясь лицом в пушистые золотисто-рыжие пряди. – Это звучит заманчиво, миледи, но, боюсь, тогда викарий нас не дождется…
– В-в-викарий? – Элеонора подняла голову.
– Я не намерен больше отпускать тебя! – Лорд Уиллморт вздохнул и еще крепче сжал девушку в объятиях. – Никогда больше.
– Почему же ты вообще меня отпустил? – воскликнула Элеонора с чисто женской непоследовательностью. – Уходя из твоего дома, я ждала, что ты бросишься за мной и остановишь!
– Я растерялся. Услышав правду, ты буквально заледенела, и я… – Он покачал головой. – Я был так виноват… Я действительно не знал, что делать.
– Я же сказала тогда, что ты ничем не отличаешься от Альберта! – с укором воскликнула Элеонора.
– Да, Изабелла уже просветила меня насчет этого, – хмыкнул начальник Тайной канцелярии. – Признаться, именно она подвигла меня попытаться все исправить.