— Я знаю, - сказал оджибуэй. - Ты армянин. Я помню. Я тебя спрашивал, ты мне говорил. Ты армянин, а родился в Америке. Тебе четырнадцать лет, а ты уже знаешь, что стоит тебе сесть за руль - и ты поведешь машину. Ты самый настоящий американец, хотя и смуглый, вроде меня.
— Эко дело - машину водить, - сказал я. - Чего тут уметь? На осле и то ездить труднее.
— Хорошо, - сказал индеец. - Пусть будет так. Если я сейчас пойду куплю автомобиль, ты будешь меня в нем возить?
— Само собой, - сказал я.
— Сколько ты рассчитываешь получать? - спросил он. - Вы, что ли, хотите мне деньги платить за езду в машине? - не понял я.
— Само собой, - сказал он.
— Ну, это, конечно, спасибо, - сказал я, - только я с вас денег за езду в машине не возьму
— Могут быть далекие поездки, - сказал он.
— Чем дальше, тем лучше, - сказал я.
— Ты такой непоседа? - спросил он.
— Всю жизнь прожил в этом городишке, - сказал я.
— Он тебе не по душе?
— Мне по душе горы, стремнины и горные озера, - сказал я.
— А ты бывал в горах? - спросил он.
— Пока нет, - сказал я, - но уж как-нибудь доберусь и до гор.
— Понятно, - сказал он. - Как ты думаешь, какую машину мне покупать?
— Ну, может, «форд» с кузовом? - предложил я.
— Это что, самый лучший автомобиль? - спросил он.
— А вы хотите самый лучший?
— Как же иначе? - удивился он.
— Тогда не знаю, - сказал я. - Самый лучший денег стоит.
— А какой самый лучший? - спросил он.
— Ну как, - сказал я, - некоторые считают, что самый лучший - «кадиллак». А другие - что «паккард». В общем, и тот и другой ничего себе. Я даже не знаю, который лучше. «Паккард» на шоссе - это настоящая красота, но и «кадиллак» тоже красивый. Я уж их там навидался, этих классных автомобилей.
— Сколько стоит «паккард»? - спросил он.
— Тысячи три долларов, - сказал я. - С хвостиком.
— Его можно сразу купить? - спросил он.
Я даже с табурета соскочил. Послушать - просто полоумный, но я-то знал, что нет.
— Слушайте, мистер Локомотив, - сказал я, - вы и правда собираетесь вот так сразу купить «паккард»?
— Ты же знаешь, что мой осел только что издох, - сказал он.
— Ну да, видел, - сказал я. - Сейчас вот вас возьмут и арестуют за то, что вы его бросили на дороге.
— Нет, не арестуют, - сказал он.
— Как не арестуют, раз есть закон, что нельзя бросать на улице дохлых ослов? - не поверил я.
— Все равно не арестуют, - сказал он.
— Это почему же? - спросил я.
— Видишь ли, - сказал он, - потому не арестуют, что я им покажу бумажки, которые всегда при мне. Тут у вас люди очень уважают деньги, а у меня как раз уйма денег
«Да нет, он все-таки полоумный», - подумал я.
— Какие-такие у вас деньги? - спросил я его.
— У меня земля в Оклахоме, - сказал он. - Примерно пятьдесят тысяч акров.
— И что, она такая дорогая? - спросил я.
— Да нет, - сказал он. - Совсем ничего не стоит, кроме двадцати акров. Там, на двадцати акрах, нефтяной источник. Владеем на пару с братом.
— А как это вышло, что вы, оджибуэи, добрались до Оклахомы? - спросил я. - Я всегда думал, что оджибуэи живут на севере, где-то там, за Великими Озерами.
— Правильно думал, - сказал индеец. - Мы так и жили за Великими Озерами, но у меня дедушка стал разведывать новые земли. Все пошли на запад, и он тоже пошел.
— А а... - сказал я. - Ну, тогда, может, к вам и не будут приставать насчет дохлого осла.
— Ко мне вообще не будут приставать, - сказал он. -И даже не потому, что у меня есть деньги. Нет, а потому, что все думают, что я полоумный. Кроме тебя, в городе никто не знает, что у меня есть деньги. А где прямо сейчас купить автомобиль - это ты знаешь?
— «Паккарды» продают у нас на Бродвее, два квартала за библиотекой, - сказал я.
— Хорошо, - сказал он. - Раз ты твердо согласен быть моим шофером, пойдем купим машину. Какую-нибудь поярче, - сказал он. - Если у них есть красные, то красную. Куда ты хочешь съездить для начала?
— Как, если съездим на рыбалку в Мендоту? - спросил я.
— Ладно, поедем, - сказал он. - Погляжу, как ты рыбачишь. Где нам купить тебе снасть?
— Тут за углом, у Хомэна, - сказал я.
Мы пошли за угол к Хомэну, и оджибуэи накупил для меня рыболовной снасти на двадцать семь долларов. Потом мы отправились на Бродвей покупать «паккард». Красного « паккарда» у них не оказалось, зато был зеленый, очень красивый. Такой бледно-зеленый, как молодая травка. Дело было в 1922 году; чудная, шикарная спортивная модель.
— И по-твоему, ты сможешь править этой здоровенной машиной? - спросил индеец.
— Не по-моему, а точно смогу, - сказал я.
Когда мы выбирали «паккард», явилась полиция и хoтела арестовать индейца за то, что посреди улицы валяется дохлый осел. Он показал им бумаги, про которые говорил мне, - полиция извинилась и удалилась. Они сказали, что сами уберут осла и очень извиняются за беспокойство.
— Никакого беспокойства, - сказал он.
И повернулся к заведующему городским агентством Паккарда Джиму Льюису, который на всех выборах понапрасну баллотировался в мэры.
— Я беру эту машину, - сказал он.
— Сейчас выправлю все бумаги, - сказал Джим.
— Какие еще бумаги? - отрезал индеец. - Я плачу всю сумму сполна.
— То есть как - три тысячи двести семнадцать долларов шестьдесят пять центов наличными? - не понял Джим.
— Да, - сказал индеец. - На нем ехать можно или нет?
— Конечно, конечно, - сказал Джим. - Сейчас велю ребятам, они пройдутся ветошкой, оботрут пыль. Мотор тоже проверят и зальют бензин. За десять минут справятся. Пройдите, пожалуйста, в контору, мы тут же все оформим.
И Джим с индейцем прошли в контору.
Минуты через три Джим выкатился сам не свой.
— Арам, - сказал он, - что это за тип? Я было подумал, трёхнутый, и велел Джонни позвонить в справочную Тихоокеанского Югo-Западного банка, а там сказали, что ему делают перечисление из Оклахомы. А на счету у него, сказали, миллион с лишним. Я-то думал, он трёхнутый. Ты его знаешь?
— Он говорит, его зовут Локомотив 38, - сказал я. -Таких имен не бывает.
— Так переводится его индейское имя, - сказал Джим. -у нас в контракте оно записано полностью. Так ты его знаешь?
— Ну, я с ним каждый день разговаривал с тех пор, как он приехал в город на осле, который сдох нынче утром, -сказал я. - Только я в жизни не подумал бы, что у него есть деньги.
— Он говорит, ты к нему нанялся в шоферы, - сказал Джим. - И что же, сынок, ты и правда думаешь, что тебе под силу водить такую здоровенную машину?
— Одну минуточку, мистер Льюис, - сказал я. - Вы уж мне везение не перебивайте. Я этот большущий «паккард» поведу не хуже любого другого у нас в городе.
— Да ничего я тебе не перебиваю, - сказал Джим. -Просто я не хочу, чтоб ты выехал отсюда и сходу сбил шесть или семь случайных прохожих, а потом угробил бы машину. Садись-ка за руль, я тебе покажу, как что на первый случай. Ты в переключенье-то хоть малость смыслишь?
— Я пока ничего ни в чем не смыслю, - сказал я, - но мигом разберусь.
— Ладно, ладно, - сказал Джим. - Вот давай-ка.
Я залез в машину и сел за руль. Джим сел рядом.
— Слушай меня, сынок, - сказал он, - и смотри на меня, как на друга, который для тебя на все готов. Надо же тебя отблагодарить, что ты привел мне этого набитого деньгами индейца.
— Он мне сказал, что ему, мол, нужен самый лучший автомобиль, какой есть, - сказал я. - А ты же знаешь, мне всегда жуть как хотелось водить «паккард». Ну и как его водить?
— Это мы сейчас, - сказал Джим. И поглядел на мои ноги.
— Боже ты мой, сынок, - сказал он, - ты же ногами до педалей не достаешь.
— Это черт с ними, - сказал я. - Ты мне давай объясняй про переключение.
Джим объяснил мне все, пока ребята обтирали капот, проверяли мотор и наливали бензин. Когда индеец пришел и уселся в машину, на заднее сиденье, куда я ему велел, мотор тарахтел вовсю.
— Он говорит, что умеет водить машину, - сказал индеец Джиму Льюису. - Отроду, говорит, умеет. Я и не сомневаюсь.
— И не надо, насчет Арама не волнуйтесь, - сказал Джим. - Что другое, а править он умеет. А ну, разойдись, ребята! - крикнул он. - Дайте ему проезд!
Я медленно развернул здоровенный автомобиль, включил скорость и вылетел из ворот на пятидесяти милях, а Джим Льюис бежал за нами и кричал:
— Легче, легче, сынок! Погоди до шоссе, а то в городе положено двадцать пять миль, не больше!
Индеец и глазом не моргнул, хотя я его протряс дай Боже.
Правда, не нарочно. Просто я еще пока не очень понимал, как вести машину
— Ты шофер хоть куда, Вилли, - сказал он. - Я же тебе говорил. Ты американец, значит, отроду готов управляться со всякой механической дребеденью.
— Через час будем в Мендоте, - сказал я. - Вот где увидите, как по-настоящему рыбу ловят.
— А далеко до Мендоты? - спросил индеец.
— Миль так девяносто, - сказал я.
— Девяносто миль за час - это чересчур, - сказал индеец. - Пусть через два часа. Мы по хорошим местам едем, и я хочу поглядеть по сторонам.
— Ладно, - сказал я, - только мне не терпится скорее туда приехать и ловить рыбу
— Тогда что ж, - сказал индеец. - На этот раз езжай как знаешь, но потом уж как-нибудь поезди медленнее, чтобы мне оглядеться. А то я ничего не вижу. Даже дорожные знаки и те мелькают.
— Да ладно, я и сейчас могу медленнее, если хотите, -сказал я.
— Нет, нет, - возразил он. - Давай гони. Гони во всю прыть.
Так что мы приехали в Мендоту за час семнадцать минут.
Я бы, может, и быстрее приехал, только был большой прогон по грунтовой дороге.
Я подвел машину к самому берегу реки. Индеец спросил, не трудно ли мне откинуть верх: он, мол, хочет посидеть на открытом воздухе и поглядеть, как я рыбачу. Верх откидывать мне было трудновато, однако я его все же откинул. Минут за двадцать.