Кажется, еще никогда я не двигалась и не работала с такой скоростью.
По счастью, сегодня воскрешать никого не требовалось.
Антибиотики, швы, заново вправленные переломы, удаление поврежденных селезенок, желчных пузырей и гематом мозга… Вот чем я занималась почти всю смену.
С Риком мы пересекались лишь в коридоре, и всякий раз он находил для меня минутку. Обнимал, прижимал, бормотал что-то ласковое, а иногда даже неприличное. И мне сразу становилось легче.
Ближе к концу смены персонал больницы, родственники пациентов и сами больные в ужасе наблюдали за вторым сражением на энергоэкране.
Сизые сумерки еще лежали на поле брани. Еще кружили в небе непоседливые звезды.
Но рассвело достаточно, чтобы мы в деталях разглядели происходящее.
Самое судьбоносное сражение за всю историю войн перекрестья и нижних миров.
И оно очень отличалось от первого, потому что навстречу белым вербером вышла втрое превосходящая их числом армия.
Верберы, драконы, василиски, верпантеры и вертигры шли плечом к плечу, увеличились в размерах, готовясь к обращению.
Нижние оборотни зарычали перед атакой, но в боевом кличе их больше не слышалось вчерашней уверенности, скорее какое-то глухое отчаяние.
Войска сошлись как две реки — быстрые, бурные и неуправляемые.
Для магии оставалось мало времени и места. Белые верберы не успевали не только создать свои убийственные заклятья, даже направить их. Воины перекрестья шли на них стеной, и сминали, как сминает Цунами прибрежные дома.
Кровь, клочки шерсти, куски тел полетели во все стороны. И уже спустя какой-то час войско белых верберов заметно поредело. Надо отдать им должное — захватчики не жаловались, не ныли. Израненные, едва передвигаясь, они продолжали драться и умирали с достоинством.
Неожиданно, когда наша армия окружила остатки неприятеля, в тишине холла больницы раздался крик Вагра.
— Ри-ик! Сами-и! Вы даже не представляете!
Мы обернулись в едином порыве. И не только мы — больше половины всех, у кого нашлась минутка посмотреть на судьбоносное сражение, сконцентрировались на драконе.
— Я сделал перерожденным еще одну инъекцию. Больше четырех часов назад. И… почти все они остались нормальными!
— А другие снова обратились, как вампиры? — хихикнула длинноносая лиса, с узким лицом и каштановыми волосами.
И я замерла от внезапного озарения.
Сама не знаю — откуда появилась эта мысль. Я никогда не увлекалась вампирами в своем мире и мифологию про них знала едва ли на троечку.
— А что, если исцелились те перерожденные, чьи «хозяева» погибли в бою?
Моя фраза утонула в безмолвии. Все присутствующие уставились на меня — кто-то с удивлением, кто-то с восхищением, а кто-то так — словно впервые увидел, хотя мы были знакомы уже два года. Шейман присвистнул, Раллем пожал плечами, Магританна оторвалась от работы и застыла, как статуя.
Латифа выглянула из операционной и подмигнула. Подоспел Рик, торопливо обнял, окатил теплым синим взглядом и произнес:
— Моя Сами — самая умная!
Вагр пару секунд просто смотрел на меня, не моргая и даже не сглатывая, а затем рубанул рукой по воздуху и воскликнул:
— Ну, конечно! Это все объясняет! Не количество сыворотки имеет значение… а жизнь того, кто управляет перерожденным! Я немедленно пошлю верлисам и верпантерам на передовой сыворотку!
Сыворотка Вагра решила исход войны в течение нескольких часов.
До границы ее доставили за считанные сорок две минуты. Сама удивляюсь, откуда у нас такие сверхскоростные машины. Похоже, сочетание ноу-хау высокотехнологичного мира и энергии перекрестья, давало самые неожиданные результаты.
Наши разведчики, прятавшиеся в лесу уже несколько дней, стреляли в перерожденных шприцами с зельем.
Получив лекарство, пораженные нижней магией оборотни замирали, как выключенные роботы, руки повисали плетьми, взгляд устремлялся вдаль, в никуда. Несколько секунд они не двигались, не реагировали ни на что вокруг.
Трех таких перерожденных снесла куча-мала из четырех белых верберов, трех драконов и василиска.
Лишенные «ниточек» марионетки так и остались лежать, пока окончательно не пришли в себя. Когда же взгляд их обрел осмысленность, оборотни медленно поднялись, удивленно огляделись и понеслись в лес.
Большинство перожденных, исцеляясь, поступали также.
Но некоторые кинулись в драку, уже на нашей стороне, на стороне своего перекрестья…
Две молодые верлисы прыгали на одной ноге со шприцами в ягодицах. Девушки давно пришли в себя и теперь выли, крутились, тщетно пытаясь вытащить иглы.
Один из василисков мощным ударом отправил своего противника в нокаут, подскочил к женщинам и одновременно выдернул шприцы.
Они взвизгнули и метнулись в лес.
Кто-то из санитаров, за моей спиной расхохотался. Врачи и медсестры рядом подхватили. И вскоре почти все, кто столпился у энергоэкрана, покатывались со смеху.
Наверное, мы просто праздновали будущую победу, и она не заставила себя долго ждать.
Уже спустя час ситуация на поле боя изменилась радикально.
От безумной орды перерожденных остались лишь единицы. Они метались среди белых верберов, драконов и василисков, почти не осознавая, что творят икуда бегут. Неподвижные, словно стеклянные глаза их невидящим взглядом вонзились в горизонт.
Сыворотка сделала свое дело и в этом случае — ослабила действие нижней магии, и перерожденные больше не понимали команды «кукловодов», стали бесполезными на поле брани.
Такого не ожидал даже Вагр.
Заметив побочный эффект своего зелья, дракон победоносно зарычал, обернулся к нам с Риком и окатил самодовольным взглядом. Истинно-вагровским самодовольным взглядом существа, которому подвластно все — даже тайны мироздания.
Рик усмехнулся, хотел что-то сказать раздувающемуся от гордости другу, но в эту минуту две драконицы у энергокрана одновременно завизжали.
Остальные присутствующие отвлеклись от Вагра с Риком и обернулись в едином жесте, в едином порыве.
Я сделала тоже и увидела как нижний оборотень, с разодранным плечом и ногой тяжело вышагивает впереди остатков своих соплеменников, неся над головой… белый флаг.
Наша армия замерла, остановилась. Стройные ряды расступились и вперед вышли вожаки среди вожаков.
Маллес, собственной персоной — косматый и грозный. Рейдан — вертигр ему под стать. Я еще не видела оборотней его расы, которые не уступали бы Маллесу в росте и крепости. Ярко-желтые глаза Рейдана напоминали две лампочки, а красивое лицо выглядело чуть более аккуратным, чем у Маллеса, чуть более уточненным. Еще более изящно выточенным, узким было лицо белокурого Зельдана — предводителя верпантер. Так они его называли. Рядом с Маллесом и Рейданом, Зельдан представлялся невысоким и худощавым. Но по сравнению с остальными верпантерами, он выглядел ну просто горой.
Главы всех драконов и василисков перекрестья — смуглый Кальвин и беловолосый Азракар появились возле Маллеса последними.
По сравнению с остальными вожаками среди вожаков их лица выглядели заметно благородней, аристократичней что ли… Длинные, собранные в хвосты волосы развевались на ветру.
Фигуры крепостью не уступали телосложению Маллеса, но казались намного гармоничней.
Плечом к плечу встречали вожаки среди вожаков нижнего вербера с белым флагом.
И я порадовалась — ни один из них не был серьезно ранен. Пара царапин, порванное ухо Зельдана, не в счет.
Миротворец остановился в нескольких шагах от нашей армии, с достоинством положил белый флаг на землю и прохрипел:
— Мы сдаемся на милость победителей.
Сзади Маллеса утробно зарычал Раттибор, что-то рявкнул в третьем ряду вертигр с оранжевыми глазами и разодранной щекой.
Зашумели шеренги драконов и василисков, послышались вопли: «Добьем их!» «Уничтожим за наших сестер и братьев!» «Эти мрази должны умереть!»
Армия перекрестья загудела, как растревоженный улей. Свирепые крики драконов и василисков поддержали верберы, следом вертигры, а верпантеры присоединились последними.
Нижние оборотни не дрогнули. Небольшой отряд застыл как вкопанный, не шевелясь. На суровых, грубо выточенных, словно статуи в скале лицах, не дрогнул ни один мускул. Они были готовы к любому исходу, и к смерти в том числе.
Главарь белых верберов обвел наше войско взглядом красно-карих глаз, тяжело вздохнул и прокричал:
— Вы хорошо подготовились и на этот раз оказались сильнее прежнего. Смогли избавиться от перерождения, и наша армия потерпела сокрушительное поражение. Мы сдаемся. Но назад, в нижние миры не вернемся. Сейчас там нет для нас места и нет жизни. Вы можете убить нас или позволить остаться. И тогда мы научим вас, как замуровать нижние миры, чтобы уже ни одна тварь не прорвалась сюда.
Он замолк и армия перекрестья тоже.
Над полем поплыла звенящая тишина, наполненная сомнениями, сочувствием и тяжелыми размышлениями.
Вожаки среди вожаков хранили молчание и только переглядывались, обмениваясь быстрыми жестами, кивками.
Войны застыли, и больше не требовали немедленной расправы над побежденными. Речь главаря белых верберов сделала свое дело.
Вожаки среди вожаков медлили и только птицы что-то кричали друг другу в лесу, да шумно стрекотали жуки, приветствуя утро.
Из-за горизонта выплыла ровно половина солнца, облила розовым светом верхушки деревьев, поле, раненых и погибших. И, чудилось мне — все травы и цветы окрасились кровавым. И даже роса сверкает на листьях мириадами рубиновых капель.
Белые верберы ждали, почти не двигаясь, и на лицах их читалась отчаянная решимость.
А вожаки вожаков все еще медлили.
Не в силах принять единодушное решение, они столпились кучкой и шепотом что-то обсуждали.
Воины перекрестья в едином порыве окружили главарей и оскалились, готовые защищать их до последнего. Но этого не требовалось. Белые верберы честно объявили о поражении и «сложили оружие».