Здесь же, на главной площади проводят конкурсы красоты. Кто больше всего голосов в виде палочек наберёт, та и победит.
– Красиво как! – улыбнулась, разглядывая венок из ветов и лент.
– Я рад, что тебе нравится. Но ведь, по твоим рассказам, твой мир ничуть не хуже этого, – подметил Раун.
– Мой мир разный. Где-то строят огромные стеклянные здания, ездят на машинах и летают на самолётах, живут в очень быстром и от того тяжёлом темпе. Где-то наоборот жизнь размеренная, неспешная. И улочки похожи на те, что здесь. А есть места, где люди живут первобытнообщинным строем. Твой мир мне нравится благодаря своим особенностям. Я не думала, что когда-нибудь увижу магию в действии или живого дракона и даже не одного. Это я к тому, что каждый мир уникален по-своему. Свои преимущества и недостатки, – ответила ему.
– Согласен.
Дальше Раун рассказывал о своём детстве, в какой булочной вкуснее всего пекут сдобные булочки или хлеб. Что в таверне «У Дарджа» самые вкусные мясные блюда и похлебка, а вот более крепкие напитки лучше покупать «У Роланда».
Я тоже немного рассказала о нашем с Софией детстве. Как мы гуляли, отдыхали в разных местах или проказничали. По деревьям лазали, когда гостили у бабушки, или бегали на озеро. За разговорами время летело очень быстро, и я даже не заметила, как мы дошли до храма.
Как раз жрец вышел из красивого куполообразного трёхэтажного здания, в светлой рясе и заговорил, даря божественное благословение для собравшихся. Он желал им счастья, плодовитых семей и благополучия. Напоминая, что на некогда бывших мальчиков, теперь уже мужчин, ложится защита семьи и материальная составляющая, а на женщин уют и хорошее настроение в семье.
Как только пары обменялись клятвами беречь друг друга и в болезни, и в здравии, жрец озвучил благословение и добавил:
– Пусть ваше будущее будет светлым и безоблачным.
– Да будет так! – крикнули пары в один голос и направились к площади под осыпание крупами и монетками.
Прямо как у нас. И всё же это очень интересно. Раун, поскольку горожане знали его, раздал небольшие презенты молодожёнам из своей сокровищницы. А потом мы присоединились к гуляниям. Наблюдали за конкурсами для девушек, вышедших сегодня замуж, за их мужьями.
И время плавно перешло в вечер и пляски. Барды и группы музыкантов играли и пели то задорные мелодии и песни, то нежные оды любви. Мы с Рауном тоже танцевали не хуже других. Он вытащил меня танцевать, когда заметил, что я начала приплясывать, сидя на месте. И это было так… Раун умело меня вёл и подсказывал, если я немного терялась. Мне было приятно ощущать, себя ведомой, какую бы супер-женщину я не пыталась из себя строить. И пусть сначала местные были напряжены, но постепенно они расслабились.
– Я рад, что ты согласилась сегодня пойти сюда, – улыбнулся Раун, танцуя со мной медленный танец.
– И я. День и вечер получились чудесными, – улыбнулась в ответ.
– Ты прекрасна. Особенно, когда улыбаешься и выглядишь такой счастливой, – сказал Раун, глядя на мои губы. – Прости…
Я даже не успела понять, за что он извинился, как ощутила его губы на своих. Мягкий и осторожный поцелуй быстро перешёл в более требовательный, страстный. Я и сама ответила ему так, словно это наш с ним последний поцелуй. И казалось, что в этот момент весь мир перестал существовать. Остались только мы с моим драконом.
– Я не должен был это делать… – сказал Раун, оборвав поцелуй.
– Да… Но мне понравилось, – улыбнулась в ответ.
– Вот и славно, голубчики. Думала, уж совсем зазря всё, – послышался за моей спиной смутно знакомый голос. Только был более молодым, чем у старушки, которая отправила меня сюда. Обернувшись, увидела симпатичную женщину средних лет, с волнистыми каштановыми волосами.
– Вы!
– Я! – шире улыбнулась женщина. – Пусть ваша любовь принесёт плоды.
Она мягко коснулась наших с Рауном сплетённых рук, отчего меня словно током прошибло, растворяясь в толпе веселящихся. Хотелось рвануть за женщиной следом. Но Раун был рядом. Такой мужественный, сильный, красивый и смотрит так нежно, как даже бывший не смотрел. И спас меня, а потом ухаживал, как я за ним недавно. За этим мужчиной, как за стеной. Ничего не страшно. А я его отталкиваю… Нет. Уж сегодня можно позволить себе лишнего, а потом… Потом будет потом. Может, остаться здесь не такая уж и плохая идея?
Сама притянула Рауна и поцеловала, более жадно, страстно. Даже сама от себя не ожидала. Но его ответ не заставил себя ждать. Поцелуй быстро стал обжигающим. Обнажающим наши желания. Жажду испить друг друга, стать ещё ближе.
Зарычав, Раун подхватил меня на руки и понёс куда-то. Пара кварталов, и мы дошли до таверны, кажется. А может, и простого дома. И не столь важно. Я буквально вся горела от жажды стать единым целым с Рауном. Словно помешательство какое нашло, но такое правильное… Как будто, мою упорно возводимую стену с этим драконом кто-то мановением палочки в миг разрушил.
– Прости… Но до замка не дотерплю, – тихо сказал Раун, ненадолго оторвавшись от меня.
– И я, – прошептала в ответ, снова целуя его, хотя губы уже и горели огнём от поцелуев.
Он с лёгкостью поднялся на второй этаж, открыл и закрыл дверь. Только, оказавшись в комнате он, добрался до кровати и, не смотря на туманящую голову страсть, аккуратно поставил у кровати и начал помогать раздеваться. Во время освобождения из корсета Раун выругался, но справился со шнуровкой, потом к корсету на пол полетело и платье, и его камзол с рубашкой, а вот на его узких, сексуально облепляющих накаченные красивые ноги, выругалась уже я. Так хотелось поскорее перейти в горизонтальную плоскость, но у Рауна оказались свои мысли на этот счёт.
Едва мы освободились от одежды, продолжая периодически неистово целоваться, он подхватил меня под попку и подарил первую за эту ночь разрядку. Быструю, как сходит лавина в горах, и такую же оглушающую.
– Прости, что так быстро. Но я был на пределе… – поцеловав меня, сказал Раун.
– Это было очень ярко, – переводя дыхание сказала я, но до меня с запозданием дошло, что нам не стоило этого делать. – Мы не должны…
– Пусть эта ночь останется в нашей памяти, как самое приятное и тёплое воспоминание, тем более время вспять нам не повернуть. И даже если бы было можно это сделать, я бы поступил также, как сейчас, – с потаённой грустью сказал Раун, укладывая меня на кровать и осматривая с восхищением. – Какая же ты красивая…
– И ты… – я провела пальчиками по его литым мышцам груди и пресса с ярко выраженными кубиками. Красив до невозможности. И на эту ночь только мой.
Раун припал к моей груди, неспешно лаская и заставляя вспыхнуть ответным желанием, несмотря на пережитое только что. И наш второй раз разительно отличался от первого, словного сначала мы утолили голод, а теперь смаковали друг друга, как изысканные десерты. И да, эту ночь я однозначно запомню, как и жжение на ноге, что только усилилось на утро. Даже мешочек от ведьмы не справлялся…
Раун Дейрот
Лежа в темноте комнаты, которая была закреплена за мной в таверне «У Дарджа», перебирал свободной рукой шёлк волос Аделины. Не думал, что она сможет выдержать мой пыл, но как же было хорошо. Я впервые ощущал умиротворение и, несмотря на наш марафон, прилив энергии. Повернул голову и посмотрел в окно, откуда лился лунный свет, думая о том, что будет дальше. Я не хочу давить на Лину. Но и отпустить… У отца есть Гверн. Да. Словно Боги знали о моей судьбе и подарили отцу вместо одного наследника сразу двух.
– М-м-м… – тихо застонала Аделина, словно от боли.
Перевернулся и стал поглаживать нежную кожу без единого изъяна. Она потихоньку расслабилась и перевернулась на другой бок, выставляя аппетитную попку на обозрение. Сбитое покрывало валялось где-то на полу.
– Красавица, что же нам теперь делать?
В голове всплыли слова Майлаи о том, что мне надо будет отпустить Лину, и дракон тут же недовольно завозился. Ему, как и мне, не нравилась эта идея. Но что, если это единственный способ разрушить проклятье, которое получила моя пара? Иргон ведь так и не понял его сути, как и Майлая. Но оба сказали, что это что-то тёмное и сильное. А тёмные всегда делают проклятья на смерть проклятого, чтобы не брать откат на себя и не платить своей жизненной энергией за пакость. Я точно не хочу её гибели. Но и как ей помочь, не знаю. Оттого и внутри бессильно злюсь.
И что с нами сегодня случилось? Та женщина… Лина точно её узнала, как и она её, но их общение было крайне скомканным, странным. Гоняя в голове мысли, которые плавно скатились к нашей ночи любви, провалился в сон. А утром проснулся от ощущения нежных пальчиков на шее и сидящей на мне верхом обнажённой Лины. Её глаза были словно стеклянными, а вот чтобы причинить мне вред таким образом, сил у неё не явно не хватало.
– Лина, – позвал девушку, попытавшись убрать её руки с моей шеи. – Я не особо люблю такие игры. Убери руки и я вознесу тебя к вершинам блаженства, как этой ночью, – чуть подался бёдрами вверх, упираясь своим желанием в неё.
Но девушка не реагировала и даже привстала, чтобы постараться усилить давление на шею, перенося на руки свой вес. Вздохнул, снова её позвал, однако ответа не последовало. Тогда просто ловким движением, перехватил её руки и перевернулся, опрокидывая Лину спиной на кровать, сжимая её ноги, едва она начала биться в приступе странной злости, пытаясь вывернуться.
– Лина, приди в себя! Это я! Раун! Аделина… Ну же! Это был сон! Сон. Слышишь? Сейчас всё хорошо. Тебя никто не тронет. Ну же, очнись! – требовательно заговорил я, сжимая её чуть сильнее, но так, чтобы на её руках и теле в целом не осталось синяков.
Потом резко наклонился и поцеловал, пока она пыталась брыкаться, и даже постаралась укусить, но вскоре ответила на поцелуй с той же страстью, что и билась подо мной минуту назад.
– М-м-м! Раун… Пожалуйста… – зашептала она, прижимаясь ко мне и ластясь, пытаясь самостоятельно соединить наши тела. – Прошу…