– Так дикие люди эти ульта. И думают не по-нашему. Так что буду отбиваться, если получится.
О том, что есть еще один вполне реальный вариант, Петя промолчал. Опять-таки связанный с шаманской магией и опричниками. Можно даже в столицу попасть. Достаточно сказать, что он хочет заклинания в шаманских амулетах изучать и расшифровывать. Он даже о такой дипломной работе думал. Точнее, взять в качестве темы дешифровку заклинаний в амулетах вообще. Но ведь опричники не дураки. Сразу поймут, откуда ветер дует. Посадят его на три года в подвал, где у них редкости хранятся, а потом и вовсе не отпустят. Как владеющего важными тайнами.
Возможно, и не самая плохая работа, но не лежала у него душа с этой конторой связываться. Там вход рубль, а для выхода и стольника не хватит. К тому же не получится у него вечно тайну своего кинжала хранить. Народ там ушлый, да и сам может проболтаться, если в подвале сидеть осточертеет. А там мало того, что убийцей стать придется, так еще наверняка задания ему будут поручать, скажем так, деликатные.
В общем, тему диплома лучше какую-нибудь попроще взять, не выпендриваться.
Дальше их мирные семейные посиделки прервало появление Настасьи Селивановой, которая сделала вид, что зашла совершенно случайно.
– О, Петенька! Рада вас видеть. А то что-то давненько вы в этих краях не появлялись. Понятно, что всё в трудах, но здесь многие о вас искренне переживают и не только Клава. Про свою семью точно сказать могу.
Петя мысленно поморщился. Настасье Павловне он искренне сочувствовал. Дочку от кадета она в свое время, конечно, зря нагуляла, но обстоятельства этого дела ему неизвестны. Да и неинтересны, если честно. В результате замуж смогла выйти только за местного пьяницу, еще двух дочек родила и сама всю семью тянула. Казалось, судьба над ней сжалилась, у старшенькой магический талант оказался. И вот такое несчастье, выгорела Машка.
В общем, жалко тетку, но чем ей Петя помочь может? Мало ли на свете хороших людей, которым помощь не помешала бы. Но он-то тут при чем? Он не благотворительное общество, да и у самого жизненные перспективы пока не очень ясны. Хорошо хоть одна пришла, без Маши. О чем с той говорить, Петя совершенно не представлял. И почувствовал, что начинает злиться.
Клава тем временем плюхнула перед новой гостьей на стол чашку, но особой радости от ее визита выказывать не спешила.
К счастью, появление кадета у сестры заметили не только Селивановы. Петя уже отметил, что в провинциальном городе все окрестные кумушки замечают любых прохожих прямо сквозь глухие заборы и закрытые ставни. Вот и теперь, стоило Настасье сесть, как из прихожей раздались радостные голоса:
– Ой, Клавдия Григорьевна! А мы тут мимо проходили…
Клава было напряглась, несколько нервно глянув на заставленный стол, но сразу же заулыбалась. Новые гостьи с рынка шли. Так, по крайней мере, сказали.
– Петя! Давно тебя не видела! А ты фокусы будешь показывать? – налетела на кадета Нина, младшая сестренка Софи. Непосредственная и довольно симпатичная девочка, только совсем еще мелкая. Или ее мама, после афронта с беременностью старшей дочки Софи, надеется эту малолетку пристроить? А что, года через три в возраст войдет, а там, глядишь, и Петя до женитьбы дозреет… Хотя, возможно, просто за компанию зашли.
– Это, Петенька, Марфа Ильинична, мама Наташи, это Пелагея Петровна – мама Кати, это Инна Львовна – мама Гали, – с легким ехидством в голосе перечисляла Клавдия, как будто Петя сам не знал, как местных кумушек зовут. В маленьких городах все друг друга знают, даже если общих дел не имеют.
В общем, в комнате и за столом стало тесно и шумно.
Неожиданно Пете шумные посиделки понравились. Как-то так получилось, что в подобных мероприятиях ему до сих пор участвовать не приходилось. В Песте к отцу иногда приходили такие же, как он, пьяницы, но тогда он старался сбежать из дома. К Куделину его в гости не приглашали, а в академии он ни с кем близко не сошелся. Здесь тоже люди были для него малознакомые, к тому же имели на него вполне конкретные виды. Но, во-первых, именно их многочисленность не позволяла кумушкам перейти от внимания к навязчивости, а во-вторых, они-то друг друга знали хорошо, так что атмосфера была… тут Петя затруднялся подобрать правильное слово. Нет, не дружелюбная, не праздничная, не веселая. Скорее домашняя и позволяющая чувствовать себя комфортно. Ему. И Клаве. С гостями все не так однозначно, но разве это важно? Сами же пришли.
Просидели до позднего вечера, еле до отбоя смог в академию вернуться. Успел наесться вкусностей, наслушаться местных новостей и сплетен, немного развлек гостей фокусами (как и просила мелкая Нина), а одной тетке даже бородавку со лба свел. После чего сбежал, пока другими просьбами не завалили.
Попутно цели и задачи на ближайшее время сами выкристаллизовались. А именно, от опричников и шаманов держаться подальше, с дипломом не выпендриваться и взять себе чего попроще. А также начать готовиться к самостоятельной жизни, выясняя, каким оборудованием можно разжиться в академии, не влезая в долги и не совершая непосильных трат.
И, как всегда, намеченные планы оказались неосуществимыми.
Нет, началось все неплохо. С артефактором Трегубовым у Пети были неплохие отношения, так что разговор вышел вполне конструктивным. Но от идеи заиметь собственный походный набор артефактора, вроде того, что ему Карп Никитич на первую практику давал, пришлось отказаться. Тот набор предназначался для записи в заготовки под амулеты простых заклинаний седьмого уровня. Которые Птахин на своем пятом уровне может и так творить десятками. Для записи более сложных заклинаний требуется уже стационарная установка. Лишней в академии нет, а делать еще одну под заказ обойдется в такую сумму, что Петя ее за всю жизнь не окупит. И вообще, торговля амулетами может принести доход, только если сам магией земли владеешь и можешь для них заготовки изготавливать. В общем, не вариант.
Зато с магической линзой, которой артефакторы пользуются, Трегубов обещал помочь. Даже бесплатно, так как у него остались еще куски кварца, что Птахин с Дальнего Востока привез. А изготовление самого магического прибора обещал поручить кому-нибудь из выпускников в качестве дипломной работы.
С дипломной работой поначалу все тоже было интересно, хоть и неожиданно. Петя надеялся в лазарете академии заняться волевой магией. И пошел договариваться с Новиковым, чтобы тот разрешил прием горожан, если среди кадетов достаточного количества заинтересованных в сведении шрамов не найдется. Слегка опасался, что с такой заявкой на него наложит лапу супруга ректора или Наталья Юрьевна, но там его перехватил Трубный на пару с Хлуновым. Оказалось, что молодые сотрудники зверинца, готовящие диссертации, выполняют армейский заказ на десяток грифонов.
Интересно, а Петя и не знал, что академия подобными вещами занимается.
Магически обработали и заложили в инкубатор дюжину яиц, чтобы было с запасом, но дальше аспиранты перестали справляться. Теперь они вместе со всеми целителями академии пытаются привести этих птенцов к нормальному для магических химер виду. И сделать это можно только волевой магией, никаких специальных заклинаний для таких случаев не существует. В общем, случай как раз для Пети. Заодно в химерологии продвинется и материал для диплома соберет.
Отказ не предусматривался, да Пете и самому было интересно. Жаль, самый первый этап пропустил. Все-таки превратить зародыш орла прямо в яйце в уродца с двумя парами ног (или лап?), а также гарантировать ему после вылупливания быстрый рост и пластичность формы задача нетривиальная. Заклинания после долгих просьб удалось посмотреть в справочнике, но, к сожалению, оказались они очень сложными, сразу не выучишь. Это если не считать того, что для их исполнения требовалось иметь как минимум четвертый разряд.
Птенцы даже у орлов появляются из яиц достаточно мелкими, а требуется откормить их до размеров лошади. При этом поменять форму тела, а на более позднем этапе еще и заменить заднюю пару ног на жеребячьи. И научить ходить и летать, причем делать это под седлом.
Химера зверь магический, так что физическое тело трансформируется вслед за магическими каналами легче, чем у немагического существа. Зато сколько всего менять надо! Причем не просто основным энергоканалам форму придать, надо все тело густой сетью капилляров пронизать. И чем эта сеть будет гуще, тем сильнее будет у грифона магия.
В общем, было где развернуться. Целители, кстати, линзы использовали, вроде той, что Петя у Трегубова заказал. Но сам он благодаря хорошему магическому зрению и так справлялся. Наверное, с линзой можно было бы еще более тонкие капилляры формировать, но Хлунов запретил. Как говорится, лучшее – враг хорошего. А тут надо впятером двенадцать «птичек» понемногу изменять, а у Птахина это даже быстрее, чем у преподавателей получается.
К тому же грифончиков приходилось почти непрерывно кормить мясом, специальной витаминизированной смесью и энергией жизни, ну и убирать за ними. Отходы при таком питании шли в пропорциональных объемах.
Две недели была полная запарка, когда спать получалось не более двух часов подряд, причем прямо у клеток. С учетом того, что работали в таком режиме далеко не самые слабые маги, не приходилось удивляться, что и цена у грифонов получалась существенной. Когда Петя поинтересовался, получил ответ:
– Вам тысяч за десять отдать можно будет, если военные всю дюжину не заберут.
Пожалуй, ему такого счастья не надо.
Затем процесс вошел в более спокойное русло. Грифончики стали размером с собаку и были более или менее сформированы. Оставалось дорастить их до нужного размера. Контроль состояния дважды за сутки сохранился, небольшие корректировки еще требовались, но уже всей толпой суетиться было не нужно. Ночью и вовсе один маг дежурить оставался. Почему-то чаще других Петя. Но он привычный. Левашов постарался.
Уже можно было начинать писать диплом, сопоставляя осуществленные магические действия и наблюдения за развитием грифончиков, но тут зверинец неожиданно посетила Наталья Юрьевна.