— Профессор Макгонагалл говорила, что все волшебники британии поступают в Хогвартс с одиннадцати лет, а до этого возраста никто магией заниматься не может, так что я не понимаю, зачем Гермионе репетитор.
— Речь идёт не о колдовстве палочкой. Дело в том, что ваш мир и волшебный мир отличаются очень сильно, так что многие маглорождённые долго не могут интегрироваться в него, и с этим связано множество проблем. Данная программа призвана эти проблемы решить.
— И о каких проблемах идёт речь?
— В волшебном мире есть множество традиций и негласных правил, о которых такой ребёнок знать просто не может, так как в книгах о таком пишут редко. Конечно, обычно общество снисходительно к маглорождённым в этих вопросах, но не все волшебники готовы терпеть оскорбление, которое было нанесено даже по незнанию. К примеру, волшебник может попросить подержать палочку у другого волшебника только в том случае, если он приходится ему близким родственником или очень хорошим другом. Из исключений: если об этом просит мастер по изготовлению палочек, или же это требование аврора, нашего аналога офицера полиции. В противном случае такая просьба может расцениваться как смертельное оскорбление.
— И много у вас таких… негласных правил? — удивлённо спросил он.
— Достаточно, чтобы неосторожный маглорождённый волшебник ни раз нарвался на неприятности. Но мы будем говорить не только о традициях. В курс также включены пояснения по культурным отсылкам, фразеологизмам, некотором сленгу, а также объяснение правил и практика популярных ныне среди молодёжи игр: волшебные шахматы, плюй-камни, взрыв-карты. Вот здесь мой молодой возраст и пригодится. Это сильно поможет вашей дочери завести друзей в Хогвартсе.
На последней фразе всякие сомнения с головы мистера Грейнджера исчезли.
— Думаю, Гермиона будет рада вытянуть из вашей головы вас всё и даже больше, — усмехнулся он.
— Папа! — выскочила со второго этажа краснеющая Гермиона.
— А вот и ты. Гермиона, познакомься с мистером Брауном. Он будет твоим новым репетитором по культуре волшебного мира на всё оставшееся лето.
— П-приятно познакомиться, мистер Браун.
— И мне тоже очень приятно с вами познакомиться, мисс Грейнджер, — действительно искренне улыбнулся я, протягивая ей руку.
— Мне бы хотелось поинтересоваться насчёт графика занятий, — сказал отец Гермионы.
— Каждое занятие будет длиться по два часа каждый рабочий день с двенадцати дня.
— Это… много времени, — удивился он.
— Я бы сказал, что даже мало. Много что в программу включено не было, лишь необходимый базис. Но если Гермиона его хорошо усвоит, то у неё не будет проблем с тем, чтобы полностью всё разузнать уже на практике в Хогвартсе.
— Не думаю, что у неё будут с этим проблемы. Так ведь, Гермиона?
— Конечно же! — нахорохорилась та.
— Вот и замечательно, — хлопнул в ладоши я. — Так как сегодня суббота, то первое занятие начнётся только послезавтра. Сейчас же я предлагаю разобраться с помещением.
— Вы можете заниматься на кухне, в это время мы с женой не будет туда заходить. Её сейчас нет дома, но думаю, она не будет против.
— В этом нет необходимости. У вас есть какая-то неиспользуемая кладовка, или на крайний случай пустой шкаф?
— Зачем? — удивился он.
— Очень долго объяснять, так что лучше сразу увидеть. Так есть?
— В кладовке под лестницей мы храним только несколько вёдер, так что, думаю, её можно будет освободить…
— Эта? — указал я на дверь палочкой.
— Да.
Дверь кладовки открылась, и с неё сразу же вылетело три пластиковых ведра. Взмах палочки, и пыльная покрытая паутиной кладовка начинает чуть ли не сиять от чистоты.
Послышалось два удивлённых вздоха.
Хехе, рано удивляетесь.
Заклинание, что я хочу применить, было для меня одним из самых сложнейших в изучении и практике. Начал я его практиковать с четвёртого курса, и даже сейчас я уверен, что до мастерства в нём мне ещё очень и очень далеко.
Хм, да и форма такая сложная, к тому же. Это будет определённо не просто.
Может, поступить немного по другому?
Пришлось применить вечную транфигурацию к чулану, чтобы она приняла форму коробки полтора в высоту, один в ширину, и один в длину.
Вот так будет гораздо проще.
Я сосредоточил всю волю на конце моей палочки и резко взмахнул ей вбок, вытянув руку вправо на всю длину.
Стена кладовки начала ехать в указанную мною сторону, пока не остановилась на десяти метрах.
Взмахнув палочкой вверх до самого потолка, я увеличил потолок чулана до трёх метров.
И, наконец, указав палочкой прямо, я сдвинул заднюю стенку на девять метров.
В итоге получилась коробка ровно 10 на 10 на 3, то есть комната на сто квадратных метров, и с потолком в три метра.
Повернув голову назад, я не был разочарован реакцией моей небольшой публики в виде двух открытых чуть ли не до пола ртов.
— А теперь давайте немного займёмся интерьером…
Аппарировал домой я немного уставший, но довольный собой. Самая первая фаза плана прошла успешно. Без сучка и задоринки, так сказать.
Гермиона является волшебницей, так что я не могу без каких-либо проблем крутить её разумом как мне вздумается. Стереть память без возможности восстановления? Не проблема. А вот с поддельными воспоминаниями уже могут возникнуть сложности. Подделать один-два эпизода ещё можно. И то, воздействие со временем спадёт из-за сопротивления магии жертвы.
Так что никаких спящих агентов или чего-то такого. В противном случае такая практика была бы повсеместной.
Так что если я хочу добиться от Гермионы того, чего хочу, то придётся прибегнуть к старым добрым манипуляциям. Пусть я и не мастер в такого рода занятиях, но большая разница в возрасте и опыте, а также моя авторитетная позиция вкупе с её высоким почтением к этим самым авторитетам сделают это дело не слишком сложным.
Но это мы отложим до понедельника, а сейчас пора решать проблемы с финансами-бромансами. Философский камень пока только в планах, но кушать хочется уже сейчас, и желательно очень вкусно, запивая старым вином, и закусывая заплесневелым сыром.
Ладно, шучу. Вино я не люблю, а сыр с плесенью даже на запах не переношу. Но вот как минимум от красной икорочки я бы не отказался, да…
Так что сейчас я ищу удобного для отнимания денег богатея. Конечно, очень хочется прийти к какому-нибудь британскому миллиардеру, чтобы внушить ему, что я его самый любимый, но давно потерянный сын или внук, которой внезапно объявился, и которому следует как можно скорее перевести всё своё состояние, но это будет очень глупая затея. Такой гамбит привлечёт внимание ни только всё окружение этого самого миллиардера, но и всего мира в целом, так как СМИ очень нравится следить за птицами столь высокого полёта, а подобная занимательная история не останется без их внимания. Потом эти сведения дойдут уже и до магического правительства, где быстро всё поймут, и мне кранты.
Так что нет. Любые публичные и очень богатые личности идут лесом. Только мало кому известные местечковые богатеи.
Вот только с чего бы мне кому-то переводить, допустим, даже десять тысяч фунтов? Какую правдоподобную причину придумать, чтобы ни у кого не возникло никаких вопросов, в том числе и у налоговой?
Благодарность за спасение жизни? А от чего? Автомобиля? Не, бред какой-то. От пули? Ещё лучше.
Нет, спасение жизни не катит. О, а как насчёт…
Хахаха, да я гений!
— Ну и как там картина, о которой я просил?
— Хм… — нахмурилась мама. — Даже не знаю. Вроде бы в этом что-то есть, но… Думаешь, это действительно посчитают искусством?
— Это называется авангардизм. И по мне, эта картина очень неплоха в своём жанре, — сказал я, заворачивая испачканный холст в упаковку. — Ты, главное, подпись сзади поставила?
— Да да, поставила. Ещё раз, ты реально хочешь попробовать её кому-то продать?
— Ну, я же тебе говорил, что один богатый человек захотел приобрести картину как раз в этом жанре, и начал приглашать разных художников в своё поместье. Думаю, ему очень понравится.
— Ну, как знаешь.
Кроме моей картины этот самый миллионер приобрёл ещё несколько. Сделал я это, чтобы опять же не слишком привлекать внимание к себе.
Что интересно, картины на вид почти ничем не отличались. Какие-то квадратики, линии и кружочки, разбросанные на белом фоне. Но моя картина, естественно, а точнее моей матери, была оценена как самая дорогая, так что на её счету вскоре появилось 15000 фунтов стерлингов. Это примерно полторы годовой средней зарплаты в теперешней Британии, или две моей матери.
После поступления такой солидной суммы на её счёт я уговорил её уволиться, ведь негоже начинающей, но уже состоявшейся художнице-авангардистке работать кассиром в магазине.
Много лет спустя.
— Лот номер 32. Вам представляется первая картина одной из самых известных британских художниц в жанре авангард — Кэтрин Браун! Начальная ставка: пятьдесят тысяч долларов. Пятьдесят тысяч долларов раз, пятьдесят… Номер четырнадцать поднимает ставку до шестидесяти тысяч долларов! Шестьдесят тысяч долларов раз, шестьдесят тыся…
Глава 5
— Но… Но это же рабство! — возмущённо воскликнула Гермиона.
— Ну, по сути так оно и есть.
Та лишь уставилась на меня в недоумении. Видимо, она ожидала, что я буду сей факт яростно отрицать.
— Просто им нравится такое существование.
Она ещё больше удивилась.
— Как может кому-то нравиться находиться в рабстве?!
— Ты переносишь человеческое мышление на существ совершенно иного происхождения. Их вывели искусственно какие-то уже давно забытые волшебники древности для ведения домашних дел. Весь смысл их жизни — это найти своего хозяина, чтобы привязаться к нему при помощи ритуала и служить ему до своей смерти. Если дать эльфу свободу, то он начнёт стремительно чахнуть, пока не найдёт нового хозяина, или не прибьётся к общине в Хогвартсе.