— Я понимаю, если ты не захочешь больше меня видеть.
Началась гнетущая пауза.
Прошла минута, две.
И вот, спустя столько времени я чувствую объятия от Гермионы, которыми она решила меня успокоить.
Не отрывая ладоней от лица, я улыбнулся.
Боже, какая же я гнида.
— Гермиона, ты главное запомнила, кому ни в коем случае нельзя смотреть в глаза?
— Профессору Снейпу и директору Дамблдору. У профессора Снейпа длинные чёрные волосы по плечи, а директора Дамблдора ты мне показал на фото. Но Оливер, почему ты думаешь, что они будут читать мои мысли? Они же учителя.
— Поверь мне, Гермиона: никто владеющий пассивной легилименцией не способен удержаться от того, чтобы заглянуть кому-то в голову, кто не владеет Оклюменцией, хотя бы один разок. Это слишком соблазнительно, и к тому же совершенно безнаказанно. Вот скажи мне честно, ты бы удержалась?
— Конечно же да! — уверенно ответила та, стыдливо отведя глаза в сторону.
Как же её легко читать.
— Твоя беда. Но ты не можешь быть уверена насчёт других. Так что советую как можно скорее овладеть Оклюменцией ради своего же блага. Упражнения я тебе дал.
— Хорошо, я буду, — послушно сказала Гермиона.
— Так как ты завтра отправляешься в Хогвартсе, мы не увидимся до ближайших каникул.
— Я буду писать тебе письма каждую неделю! Нет, день!
— Лестно это слышать, но лучше побереги пергамент для родителей. И у меня, кстати, есть для тебя подарок.
Она с любопытством начала крутить зеркальце в своих руках.
— Спасибо. Оно очень красивое…
— Красота — не его основная функция. Потри тот выпуклый кружочек на ободке снизу. — сказал я, вытаскивая такое же зеркало.
— Ой. Я вижу… тебя?
— Это называется сквозное зеркало. Очень дорогая штука, скажу я тебе, но я смог зачаровать свой аналог.
— Получается, что мы можем видеться даже чаще, чем прежде?
— Совершенно верно. На данный момент это самое совершенное средство связи в мире. Даже телефоны отдыхают. Хотя, к сожалению, через него я не смогу делать вот так, — сказал я, потрепав её голову.
Она раздражённо убрала мои руки.
— Судя по времени, ты уже как полчаса должна быть дома.
— Да, я так думаю…
Мы оба замерли в тишине.
— Не унывай ты так. С этим зеркалом у тебя буквально будет твой карманный репетитор двадцать четыре часа на семь дней в неделю. Хотя нет, шучу, с десяти до восьми прошу ко мне не звонить, если это действительно что-то очень срочное. Я зачаровал зеркала так, что если долго не отвечать, то они и мёртвого разбудят.
— Ты для меня больше, чем репетитор, Оливер. Ты мой друг.
На этих словах мы синхронно обнялись.
— До встречи, Гермиона.
— До встречи, Оливер. Портус.
Глава 9
— В моём магазине вы найдёте огромный ассортимент магических предметов, которого нет нигде в Англии.
— Я слышал от одного моего друга, что у вас есть… Рука славы.
— Слухами мир полнится, мистер Рудеус. Но позвольте поинтересоваться именем вашего друга.
— Имя моего друга слишком известно, чтобы его называть. — высокомерно протянул я.
— Даже так? Что же, тем лучше. Если он является одним из наших почётных клиентов, то вам полагается некоторая скидка на мои товары.
Я серьёзно задумался.
Меня проверяют, вхожу ли я в некий круг доверенных лиц? Что будет, если я назову имя, допустим, Малфоя? Мне поверят?
Хотя, лучше не рисковать. Наверняка у них есть какие-то кодовые фразы, а соврав, я лишь сделаю хуже для себя.
Но лучше назвать какое-то имя, причём случайное. Ладно, скажу первое, что придёт в голову.
— Люциан Боул.
— Люциан Боул… Я знаю одного Боула, но заходил он к нам довольно давно.
Да ладно?! Пальцем в небо и в мишень? Твою ж…
— Возможно, это был его отец или дедушка.
— Хм, что ж… Говорите, вам заинтересовала Рука славы? Да, у меня как раз есть одна. — он притянул её манящими чарами. — Полагаю, вы должны знать, что свет от неё виден лишь тому, кто её держит. Попробуйте.
Он протянул высушенную руку мне, которую я спокойно принял.
Вдруг я увидел на кончиках её пальцев белые огни.
— Хочу вам сказать, что данный товар довольно редкий из-за его незаконности и сложности в производстве. Но так как я вижу что она вам действительно нужна, то готов продать её всего-лишь за сто галлеонов.
— Простите, но это слишком дорого, — сказал я, отставив руку на стол.
— Поймите, что Руки славы обычно изготавливают и привозят с Африки, причём довольно редко, так что я сомневаюсь, что вы найдёте её где-то ещё в Англии. Если вы захотите купить её там, то у вас ничего не получится, так как местные очень не любят волшебников с других стран. Так что цена полностью оправдана.
— Даже так, такая цена слишком неподъёмная для меня.
— Хорошо, я готов вам сделать скидку, и продам её вам за восемьдесят галлеонов.
— Простите, но это всё равно дорого.
— Последняя цена, 70 галлеонов, и только из-за того, что мистер Боул в своё время сделал очень большую покупку!
— Я действительно не готов расстаться с такой суммой. Поймите, я на мели, и не думал, что Рука славы будет стоить так дорого.
— Тогда прошу прощения, но я не могу вам её продать за меньшую сумму. Но, возможно, вас заинтересует что-то ещё?
Я прошёлся взглядом по магазину.
— О, неужели это у вас Исчезающий шкаф?
— Да, он самый. Лучшего артефакта для отступления или побега просто нет. Очень ходовой товар в прошлую войну, пусть и неприлично дорогой. Тем не менее тогда его старалась купить каждая мало-мальски обеспеченная семья. Бывали случаи, что ради их покупки влезали в долги у гоблинов. К сожалению, его близнец был где‐то утерян, так что свою полезность он может представлять разве что исследователям чар.
— Ничего себе. И сколько тогда стоит пара таких шкафов?
— Когда я последний раз интересовался, то они стоили что-то вроде пяти тысяч галлеонов.
Я без какого либо притворства присвистнул.
— Дорого. Тогда за сколько вы его продаёте?
Он осмотрел меня цепким взглядом.
— А вы я так понимаю являетесь исследователем чар?
— Немного, — почесал я затылок.
— Странно интересоваться таким товаром, когда вы, как говорите, на мели.
— Вот сейчас думаю, что, может быть, если я изучу на нём чары и смогу их успешно воспроизвести, то вполне себе могу озолотиться.
— Хм, — в его глазах мелькнул блеск. — Тогда готов его продать вам за 50 галлеонов.
Я почесал затылок.
— Дорого, но… А это с учётом скидки от большой покупки мистера Боула?
— Да, с учётом, — уже раздражённо ответил Борджин.
— Что поделать… Беру!
Мы пожали друг-другу руки.
Это были уже действительно последние деньги, но они того определённо стоили.
Изначально я планировал управлять процессом издалека от и до, но в последнее время задумался, что не дело складывать все яйца в одну корзину, и поэтому я перешёл к разработке плана Б.
План Б заключается в том, что в случае возникновения действительно непредвиденных обстоятельств, я вмешиваюсь самостоятельно. Возникла эта идея сразу же после того, как я вспомнил о таких замечательных артефактах, как Исчезающие шкафы. Сперва я хотел поставить один такой на остров, а второй где-то в доме матери, чтобы навсегда забыть про портключи, но когда я глянул цены, то чуть не поседел.
Тогда же я вспомнил о сломанном шкафе в Выручай-комнате, и его работающем близнеце в магазине Борджин и Бёрк. В тот момент меня чуть не задушила жаба. Забери и почини я тот шкаф с комнаты потерянных вещей, то после того, как относительно за бесценок купил бы второй шкаф в том магазине в Лютном, то мог бы сейчас продать их и не сидеть, считая кнаты!
Но после нескольких минут самокопаний я понял, что думаю совершенно не в ту сторону. Ведь то, что я не забрал его тогда из Хогвартса является просто замечательной новостью!
Мне очень повезло, что мне хватило денег на покупку второго шкафа у Борджина. Когда он назвал точную сумму, что была у меня тогда в карманах, у меня чуть сердце в пятки не ушло, и я сразу же согласился. Естественно, что он не стоил даже этих денег, ведь в противном случае тот не пылился бы в магазине десятилетиями. Но я уже не хотел рисковать. Тем более, он не мог стоить сильно дешевле, так как я уже показал свою не очень большую заинтересованность в нём, придя за совершенно другим товаром.
Теперь дело за малым: начать ремонт другого шкафа через Гермиону.
— Ты бы видел лицо профессора Макгонагалл, когда я транфигурировала спичку с первой попытки! — сказала Гермиона, переступая очередную кучу мусора.
— Угу…
— Она сказала, что в жизни никогда не видела такого таланта в трансфигурации, и даже наградила меня двадцатью очками!
— Да… Можешь, пожалуйста, повернуть зеркало чуть левее?
— Ага. Но ты не представляешь, как мне было стыдно, что я не призналась в том, что уже практиковалась до этого в трансфигурации. Ты ведь просил этого не делать. Кстати! Кроме меня даже до конца урока никому не удалось полностью трансфигурировать спичку в иголку, хотя с нами в классе были наследники из тех самых благородных родов, о которых ты говорил.
— Хм, видимо, в этом году никто не удосужился взяться за учебники по трансфигурации, отдавая предпочтение всяким шуточным чарам. В конце концов, даже среди волшебников ты довольно особенная. В первую очередь своей трудолюбивостью.
Она не ответила, но по образовавшейся вдруг паузе я понял, что этой фразой смог её смутить.