— Титан, я не могу... — начал он, но массивный воин прервал его.
— Должен, — настоял Титан. — Иначе... от меня... не останется... ничего. Даже... памяти. Даже... следа. — Его голос стал ещё слабее. — Возьми... моё знание. Мою... силу. Мою... душу. Пусть... часть меня... живёт... в тебе.
Антон посмотрел на умирающего товарища, с которым они прошли через столько битв и испытаний. На существо, которое было рядом с самого начала формирования колонии, которое стояло плечом к плечу с ним даже в самые тёмные времена.
— Я сохраню память о тебе, — тихо сказал он, принимая решение. — Клянусь.
Он положил руки на виски Титана, чьё тело продолжало разрушаться с пугающей скоростью. Процесс поглощения начался — не насильственный, как в прошлом, а добровольный, почти священный акт передачи сути одного существа другому.
Волны воспоминаний, знаний, эмоций хлынули в сознание Антона. Он видел жизнь Титана как непрерывную ленту — от первых дней после трансформации, через хаос первых лет апокалипсиса, через встречу с Антоном и формирование колонии, через все битвы и решения, которые сформировали их общество.
И глубже, ещё более поразительное открытие — отголоски человеческой жизни Титана до заражения. Офицер спецназа, командир отряда антитеррора, человек, посвятивший себя защите других. Семья — жена, двое детей, дом на окраине города. Всё это было погребено под слоями трансформации, но не исчезло полностью, сохранившись в самом ядре личности.
Антон чувствовал, как эти фрагменты интегрируются с его собственным сознанием, обогащая его, дополняя. Не поглощение, а истинный симбиоз — двух разумов, двух душ, объединяющихся в нечто большее, чем каждая по отдельности.
Тело Титана обмякло, его глаза потухли окончательно. Но в этот момент что-то странное произошло с телом Антона. Его хитиновая броня начала меняться, приобретая некоторые черты брони Титана — более массивные наплечники, усиленные грудные пластины. По рукам пробежала волна трансформации, мышцы уплотнились, став более рельефными.
Но самым поразительным изменением были глаза. Их янтарный свет теперь содержал небольшую красноватую искру — цвета глаз Титана, будто часть его сущности продолжала жить в новом хозяине.
Елена, стоявшая неподалёку, тихо ахнула, увидев эту трансформацию:
— Антон... твои глаза...
Он медленно поднялся, бережно опуская тело Титана, которое уже начало рассыпаться, превращаясь в серую пыль.
— Часть его теперь во мне, — тихо сказал Антон. — Его знания, его сила... его душа.
Он повернулся к остальным членам спасательной группы, и все увидели новое выражение его лица — суровое, решительное, с оттенком холодной ярости, так характерной для Титана.
— Это не просто атака, — произнёс он голосом, в котором теперь слышались новые, металлические нотки. — Это объявление войны. Войны на уничтожение.
Он посмотрел на разлагающиеся тела погибших соратников:
— И те, кто это сделал, кто разработал это оружие... они ответят. Все, до единого.
В этот момент даже самым близким соратникам стало не по себе. В Антоне всегда существовало внутреннее напряжение между желанием мира и необходимостью защиты, между силой и мудростью. Теперь, с интеграцией сущности Титана, этот баланс мог нарушиться в пользу более агрессивного, воинственного пути.
Елена осторожно приблизилась к нему:
— Антон, мы должны действовать обдуманно. Найти источник этого оружия, понять, кто за этим стоит.
Он повернулся к ней, и в его глазах полыхнуло пламя — янтарное с красными искрами:
— О, мы найдём. И когда найдём...
Он не закончил фразу, но все поняли невысказанную угрозу. Гибель Титана стала не просто ещё одной трагедией в длинной череде потерь. Это был переломный момент, точка невозврата.
Холодный октябрьский ветер усилился, поднимая серую пыль, которая ещё недавно была телом могучего воина. Она кружилась в воздухе, будто неохотно расставаясь с этим миром, а затем медленно оседала на землю.
Антон проводил взглядом последние частицы:
— Прощай, друг. Твоя сила теперь моя. И я использую её, чтобы защитить всё, за что мы боролись.
С этими словами он повернулся и зашагал к грузовикам, готовым доставить спасательную группу обратно в колонию. Его походка изменилась, став более тяжёлой, размеренной, неумолимой, так напоминая шаг Титана.
Оставшиеся члены Совета обменялись тревожными взглядами. Они знали Антона как уравновешенного, рассудительного лидера, стремящегося к мирному сосуществованию даже перед лицом агрессии. Но сегодня они увидели нечто новое — холодную, расчётливую ярость хищника, готового защищать свою территорию любой ценой.
Это был уже не просто Антон, но и не совсем Титан. Это было новое существо, соединившее в себе разум первого и силу второго. И что это означало для будущего колонии, для хрупкого баланса между эволюционировавшими существами и людьми, никто не мог предсказать.
Одно было ясно — эпоха относительного мира закончилась. Началась война нового типа — не просто за территорию или ресурсы, а за само право на эволюцию, на трансформацию, на будущее.
И Антон, с частью сущности Титана внутри, был готов вести эту войну до конца. Какой бы ни была цена.
***
Возвращение в центральный комплекс колонии прошло в гнетущем молчании. Оставшиеся в живых члены отряда Титана были немедленно помещены в карантин — их тела тоже начинали проявлять признаки разложения, хотя и в меньшей степени, чем у их командира. Лаборатории работали круглосуточно, пытаясь идентифицировать биологический агент и найти противоядие.
Антон созвал экстренное заседание Совета, но это был уже не тот Совет, к которому все привыкли. Место Титана пустовало, создавая зримый символ потери, которая ощущалась каждым присутствующим.
Когда Антон вошел в зал, все сразу заметили изменения. Его трансформированное тело, и раньше внушительное, теперь излучало почти осязаемую ауру силы и угрозы. Движения стали более экономными, чёткими, с военной точностью, унаследованной от Титана. А во взгляде янтарных глаз с красными искрами читалась решимость, граничащая с безжалостностью.
— Ситуация критическая, — начал он без предисловий, его голос звучал ниже и тверже обычного. — Мы столкнулись с противником, владеющим оружием, направленным конкретно против «Альф». Промедление означает новые потери. Возможно, полное уничтожение эволюционировавших форм жизни.
— Что нам известно о нападавших? — спросил профессор Левченко.
— Немного, — признал Антон. — Но благодаря образцам, собранным на месте атаки, и... воспоминаниям Титана, у нас есть зацепки.
Он активировал голографический проектор, и над столом возникло изображение эмблемы — стилизованная двойная спираль ДНК, перечёркнутая красным крестом.
— Группа «Чистота» — это лишь фасад, — продолжил Антон. — За ними стоит организация, называющая себя «Хранители генома». Элитное подразделение военных биологов и генетиков, существовавшее ещё до апокалипсиса как секретный правительственный проект.
— Их цель? — спросила Елена.
— Сохранение «чистой» человеческой генетической линии, — ответил Антон с холодной иронией. — В их понимании, вирус, изменивший нас, — это не эволюционный катализатор, а генетическое загрязнение, угрожающее самому существованию человека как вида.
Он сменил изображение, показав схему молекулы.
— Это «Очиститель-Х» — биологический агент, разработанный специально против высокоэволюционировавших форм. Он не просто атакует мутировавшие клетки, а целенаправленно разрушает новые нейронные связи и телепатические центры, развившиеся у «Альф».
— То есть это не просто антизомби оружие, — уточнил Левченко. — Это орудие геноцида конкретного подвида.
— Именно, — кивнул Антон. — И оно эффективно. Мы потеряли Титана и, вероятно, потеряем остальных из его отряда. Наши лучшие медики и биологи не могут остановить процесс клеточного разложения.
"Это объясняет почему они так точно знали, где и когда атаковать," — телепатически заметил Нексус. — "Они шпионят за нами давно, изучают наши паттерны, наши уязвимости. Возможно, даже имеют доступ к нашей телепатической сети."
— И они не остановятся на достигнутом, — добавил Антон. — Титан был лишь первой целью. На очереди — остальные члены Совета, я, телепатическая сеть, грибница. А затем — все эволюционировавшие существа.
Он обвёл взглядом присутствующих.
— Я не позволю этому случиться, — его голос звучал как клятва, как обещание. — Мы не будем ждать, пока нас уничтожат поодиночке. Мы нанесём упреждающий удар.
Елена напряглась, почувствовав изменение в его тоне.
— Антон, мы всегда выступали за диалог, за мирное сосуществование...
— И посмотри, к чему это привело, — жестко прервал он её. — Титан мёртв. Наши братья и сёстры умирают прямо сейчас в карантинных камерах, их тела разлагаются заживо. Диалог невозможен с теми, кто видит в нас лишь генетическую аберрацию, подлежащую стерилизации.
Он ударил кулаком по столу, от чего массивная металлическая поверхность прогнулась.
— Нет! Хватит наивности. Хватит компромиссов. Пришло время показать «Хранителям», что эволюция не ошибка. Что мы — не ошибка. И что тех, кто поднимает руку на нас, ждёт только одно — возмездие.
В его словах и осанке теперь было что-то от Титана — та же непоколебимая решимость, та же готовность к битве, но усиленные стратегическим интеллектом Антона.
— Каков твой план? — осторожно спросил Святогор.
Антон нажал несколько кнопок на пульте, и голографическое изображение изменилось, показывая карту прибрежной зоны.
— Благодаря воспоминаниям Титана, я знаю, где искать главную базу «Хранителей», — он указал на небольшой остров в нескольких километрах от берега. — Бывшая военно-морская исследовательская станция. Хорошо укреплённая, с передовыми лабораториями и системами защиты.
Он увеличил изображение, показывая детали комплекса.
— Их преимущество — изоляция. Но это же и их уязвимость. Остров зависит от поставок с материка. Продовольствие, топливо, материалы — всё доставляется регулярными конвоями.