жде чем я назову имя, я должен быть абсолютно уверен. Невинных нельзя обвинять."
— Сколько времени тебе нужно?
"Сутки. Возможно, меньше. Я проведу глубокое сканирование телепатической сети. Это... непросто и требует полной концентрации."
Антон кивнул, уважая решение телепата:
— Хорошо. Я буду ждать. Но, Нексус... время работает против нас. Если "Хранители" готовят новую атаку...
"Я понимаю," — телепат поднял руку в успокаивающем жесте. — "Доверься мне, Антон. Как я всегда доверял тебе."
***
Следующие часы Антон провел в постоянном движении, проверяя укрепления периметра, координируя патрули, инспектируя работу лабораторий. Активность помогала держать в узде тревогу и растущее чувство опасности.
В медицинском отсеке профессор Левченко продолжал наблюдение за пострадавшими членами отряда Титана. Противоядие действовало, но медленнее, чем ожидалось. Состояние нескольких пациентов внезапно ухудшилось вечером, вызвав новую волну беспокойства.
— Странные колебания в метаболизме, — объяснял Левченко, показывая графики. — Будто противоядие действует избирательно. Помогает одним и не действует на других.
Антон внимательно изучал данные:
— Это возможно? Противоядие с избирательным действием?
— Теоретически — да, — профессор потер переносицу в усталом жесте. — Если оно было разработано с учетом конкретных генетических профилей. Но для этого "Хранителям" потребовались бы образцы ДНК от разных типов эволюционировавших существ.
— Которые они могли получить от своего информатора, — мрачно заключил Антон.
Левченко резко поднял взгляд:
— Ты думаешь... у них есть кто-то внутри колонии?
— Это наиболее вероятное объяснение точности их атак, — осторожно ответил Антон, наблюдая за реакцией профессора.
Левченко выглядел встревоженным:
— Кто мог бы... Нет, это невозможно. Все члены колонии связаны грибницей. Предательство было бы немедленно обнаружено.
— Не обязательно, — покачал головой Антон. — Кто-то достаточно умный, с глубоким пониманием структуры грибницы, мог бы найти способ обойти телепатическую связь. Или имитировать лояльность.
Он пристально смотрел на профессора, но тот, казалось, был искренне обеспокоен возможностью предательства.
— Ужасно, — пробормотал Левченко. — Кому мы можем доверять?
— Хороший вопрос, — тихо ответил Антон. — Именно этим я сейчас и занимаюсь.
***
Ночь опустилась на колонию, принеся с собой тревожное затишье. Антон не мог спать. Он стоял на крыше центрального комплекса, глядя на огни периметра и темные силуэты зданий.
Его обостренные чувства улавливали малейшие движения в ночи — патрули на границах, работающие в ночную смену техники, тихую пульсацию грибницы под землей.
Внезапная тревога прорезала ночную тишину — не физический звук, а телепатический импульс, полный боли и страха. Антон мгновенно определил источник — медитационная комната Нексуса.
Он двигался с нечеловеческой скоростью, перепрыгивая с уровня на уровень, достигнув места тревоги за секунды. Дверь в комнату была заперта изнутри, но для Антона с его усиленной мускулатурой это не представляло препятствия.
Одним движением он выломал дверь и замер на пороге.
Нексус лежал на полу, его хрупкое тело сотрясалось в конвульсиях. Глаза телепата были широко открыты, из них сочилась странная фиолетовая жидкость — не кровь, а что-то более похожее на нейронную жидкость, основу его телепатических способностей.
Рядом с ним, склонившись в заботливом жесте, стоял профессор Левченко с шприцем в руке.
— Что произошло? — резко спросил Антон, бросаясь к упавшему телепату.
— Не знаю, — Левченко выглядел встревоженным. — Я проходил мимо и услышал шум. Когда вошел, он уже был в таком состоянии. Я собирался ввести стабилизатор...
Антон перехватил руку с шприцем:
— Что в нем?
— Стандартный нейростабилизатор, — профессор казался оскорбленным подозрением. — Обычное средство при телепатических перегрузках.
Антон вырвал шприц и отбросил его в сторону. Затем склонился над Нексусом, который пытался что-то сказать, но не мог произнести ни слова вслух. Вместо этого его телепатический голос, обычно четкий и спокойный, теперь звучал прерывисто, как плохая радиопередача в грозу:
"Он... предатель... следил... за всеми нами... годами..."
— Кто? — требовательно спросил Антон, хотя уже догадывался об ответе.
Взгляд Нексуса метнулся за спину Антона, указывая на профессора Левченко. В тот же момент Антон почувствовал движение и инстинктивно отклонился. Игла другого шприца, который профессор достал из кармана, лишь слегка оцарапала его шею.
— Жаль, — спокойно произнес Левченко, отступая к двери. — Я надеялся, что смогу устранить вас обоих тихо.
Его голос изменился, став холоднее и тверже. Даже поза трансформировалась — исчезли привычные нервные жесты, сутулость, академическая рассеянность. Перед Антоном стоял другой человек — собранный, расчетливый, опасный.
— Вы... — Антон поднялся на ноги, его глаза полыхнули янтарно-красным огнем. — Все это время... это были вы.
Левченко улыбнулся — холодно, без юмора:
— Разумеется. Кто лучший шпион? Тот, кто находится ближе всего к центру принятия решений. Тот, кому доверяют самые важные секреты.
Антон сделал шаг вперед, но странная слабость начала распространяться от царапины на шее. Даже той минимальной дозы, что попала в его кровь, было достаточно, чтобы замедлить его реакции.
— Что это за яд? — прорычал он, чувствуя, как немеют конечности.
— Усовершенствованная версия "Очистителя", — с профессиональной гордостью ответил Левченко. — Работает быстрее, действует избирательно на нервные центры "Альф". Парализует, но не убивает — сразу. Смерть наступает медленно, в течение нескольких часов.
Он бросил взгляд на корчащегося Нексуса:
— Он получил полную дозу. Уже не спасти. Ты, к сожалению, оказался слишком быстрым. Но даже той капли, что попала в твой организм, достаточно, чтобы значительно ослабить тебя.
Антон чувствовал, как его усиленная регенерация борется с ядом, но процесс шел слишком медленно. Между тем Левченко извлек из кармана небольшое устройство связи:
— Теперь, если позволишь, у меня еще много работы. "Хранители" ждут сигнала для атаки на колонию. С двумя ведущими "Альфами" выведенными из строя, сопротивление будет минимальным.
— Почему? — выдавил Антон, пытаясь выиграть время, пока его организм борется с ядом. — Почему вы предали нас? Вы были с нами с самого начала. Помогали создавать грибницу...
— И все это время собирал данные, — закончил Левченко. — О вашей биологии, вашей психологии, ваших слабостях. Я был идеальным агентом "Хранителей" — ученый, которому естественно задавать вопросы, проводить эксперименты, брать образцы.
Он сделал паузу, его лицо стало серьезным:
— Я делал это не из ненависти, Антон. Я глубоко уважаю тебя и других "Альф" как научные образцы. Но вы — ошибка эволюции. Случайная мутация, которая могла бы привести к исчезновению человечества как вида. Мой долг перед будущим homo sapiens...
Договорить он не успел. Грибница под полом внезапно пришла в движение, ее волокна прорвались сквозь напольное покрытие, обвиваясь вокруг ног профессора. Левченко дернулся, пытаясь освободиться, но путы только сжимались крепче.
Антон понял, что это работа Нексуса. Телепат, даже умирая, использовал последние силы, чтобы активировать грибницу против предателя.
Воспользовавшись моментом, Антон, превозмогая слабость, метнулся вперед. Его когти, еще не полностью парализованные ядом, сомкнулись на горле Левченко.
— Вы ошибаетесь, профессор, — прохрипел он, глядя прямо в глаза предателя. — Мы не ошибка эволюции. Мы ее следующий шаг. Шаг, который вы и вам подобные пытаетесь остановить из страха перед неизвестным.
Левченко, несмотря на захват, сохранял удивительное спокойствие:
— Тогда, Альфа-09, докажи, что ты действительно высшая форма эволюции. Что ты способен на милосердие, а не только на месть. Убей меня — и ты станешь тем самым монстром, которого боятся "Хранители".
В этот момент что-то изменилось во взгляде профессора. Через маску холодной решимости проступило что-то почти... удовлетворенное? Будто он ждал именно такой реакции.
Антон ослабил хватку, внезапно осознав ловушку. Если он убьет Левченко в ярости, он подтвердит все страхи "Хранителей" о неконтролируемой агрессии эволюционировавших существ. Станет оружием в их пропаганде.
Но прежде чем он смог принять решение, раздался хриплый голос умирающего Нексуса:
— Антон... нет времени... должен... знать...
Телепат протянул дрожащую руку:
— Возьми... мою память... пока не поздно... Все, что я... узнал о нем...
Нексус предлагал тот же акт, что и Титан — добровольную передачу своей сущности, своих знаний через ментальное поглощение. В последние мгновения своей жизни он хотел, чтобы его опыт, его мудрость не были потеряны.
Антон колебался. Первая интеграция с Титаном уже изменила его, сделала более агрессивным, более склонным к силовым решениям. Что сделает с ним интеграция с Нексусом — существом совершенно иного типа, телепатом, чье сознание было настроено на совсем другие частоты?
— Делай... что должен, — прохрипел Нексус. — Спаси... колонию...
Времени на размышления не было. Антон опустился рядом с телепатом, все еще удерживая Левченко когтями второй руки. Волокна грибницы надежно сковывали профессора, не давая ему возможности бежать или использовать другое оружие.
Прикосновение к вискам Нексуса запустило процесс передачи — не насильственный, как с врагами, а добровольный, как с Титаном. Антон почувствовал, как сознание телепата перетекает в его собственное, принося с собой воспоминания, знания, способности.
И что-то еще — глубокое, фундаментальное понимание связи. Не просто телепатии как навыка, а связи как философии, как способа бытия. Нексус был существом, определявшим себя через отношения с другими, через понимание их мыслей, их эмоций, их сущности.