ятьсот пятьдесят восьмом.
Мэгги проснулась от гудения пылесоса и задорного механического голоса, считавшего в обратном порядке в одной из соседних комнат. Вроде бы она только успела заснуть, но за окнами ярко сияло солнце, а значит, она проспала гораздо больше, чем ей казалось. Айрин рядом не было, но на постели лежало персиковое бальное платье. Кровать под Мэгги была аккуратно заправлена. М-м? Интересно, как это Айрин изловчилась?
– Заметка на будущее, – вслух произнесла Мэгги, пытаясь сесть. – В бальном платье лучше не спать.
Красное платье сжимало ей бока, а ноги чесались так, словно она долго валялась на сене. Вокруг запястья обвился тоненький, украшенный блестящими камушками ремешок серебристой сумочки. На ногах по-прежнему были надеты красные туфли. Взглянув на них, Мэгги вдруг почувствовала себя Дороти из «Волшебника из страны Оз». Она пару раз щелкнула красными каблуками и произнесла обязательную фразу, что нет места лучше дома. А потом слезла с кровати и постаралась распрямиться и расправить измятое платье.
– Где моя пижама? Это платье срочно нужно снять. – Мэгги озиралась в поисках пижамы, которую сбросила накануне вечером, но той нигде не было. Наверное, Айрин убрала. Краем глаза Мэгги поймала в зеркале собственное отражение и вскрикнула от изумления. Красная помада, которую вчера дала ей Айрин, размазалась вокруг рта, а глаза выглядели так, словно она слишком увлеклась, когда накладывала тени, и заодно накрасила себе кожу под глазами.
Волосы у нее спутались, и Мэгги потянулась к принадлежавшей Айрин щетке для волос с перламутровой вставкой на ручке. Ручка сияла – может, Айрин проснулась пораньше и начистила все поверхности в доме? Рядом со щеткой обнаружились зеркало и расческа из того же набора, чуть поодаль – флакон духов с округлым распылителем. Всюду были разбросаны тюбики губной помады, а слева, на самом краю столика, на видном месте стояла фотография юного Роджера. Мэгги взяла ее в руки и принялась рассматривать. Странно, ночью она ее не заметила. Под резную раму овального зеркала была воткнута какая-то записка. Мэгги наклонилась ближе, чтобы ее рассмотреть. Записка оказалась обрывком билета в кинотеатр «Шатер». Клочок бумаги здорово походил на билет из парка аттракционов, вот только в уголке значилось название кинотеатра и цена: шестьдесят центов.
Мэгги помнила старый кинотеатр: тот возвышался в самом центре города. К боковой стене заброшенного кирпичного здания по-прежнему крепилась длинная, вертикальная, хорошо сохранившаяся вывеска. Стекла в «Шатре» давно выбили, плакаты с названиями фильмов исчезли. Незадолго до пожара в старшей школе Ханивилльское историческое общество устроило сбор пожертвований на ремонт кинотеатра. Но теперь этот проект пришлось заморозить: Айрин сказала, что все собранные деньги пойдут на строительство новой школы. Она говорила, что в юности очень любила этот кинотеатр, и огорчалась, что, возможно, никогда больше не увидит его в прежнем великолепии.
Снова послышался шум пылесоса: теперь он гудел где-то в другом конце дома. Мэгги отвернулась от зеркала, удивляясь, что Айрин вдруг решила разложить свои старые вещи так, словно ей по-прежнему только семнадцать. Сердце Мэгги внезапно сжалось от страха. Ей нужно найти Айрин: она одна способна все это объяснить. Кроме Айрин, у Мэгги больше никого нет.
Мэгги двинулась к двери спальни и споткнулась: высокие каблуки запутались в ворсе толстого ковра, покрывавшего деревянный пол. Стоп. В этой комнате не было ковра. На полу в спальне Айрин лежал бежевый палас, над которым тетушка вечно квохтала. Мэгги уставилась себе под ноги на веселый рисунок ковра: на бледно-розовом фоне переплетались розовые кусты и ветви плюща. Мэгги снова огляделась, пытаясь найти объяснение необъяснимому. Тяжелая дверь в гардеробную была открыта, так что Мэгги смогла без труда заглянуть внутрь. Блузки и юбки в полном беспорядке свисали с вешалок, на полу под ними грудой валялись туфли и украшения. Мэгги никогда в жизни не видела у Айрин этих нарядов. Лампочка у кровати тоже выглядела иначе. На прошлое Рождество Гас подарил Айрин лампу из золотистого металла, которая включалась и выключалась хлопком в ладоши. Айрин решила, что это самая восхитительная вещь на свете, и принялась с восторгом хлопать лампочке, включая и выключая ее без конца, как ребенок в магазине игрушек. Она поставила лампочку на столик возле кровати. Там эта лампочка и стояла вчера ночью. Прежде чем заснуть, Мэгги хлопком погасила свет, радуясь, что не нужно вставать. А еще теперь в углу комнаты на резном столике стоял проигрыватель, похожий на тот, что Мэгги видела в комнате Лиззи. Крышка проигрывателя была откинута, на диске лежала пластинка.
Мэгги подошла к двери, взялась за гладкую тяжелую ручку. Это прикосновение к знакомой вещи успокоило ее так, как способны успокаивать лишь осязаемые предметы. Все это можно объяснить. Ей просто нужно отыскать Айрин. Она прошла по длинному коридору и спустилась по лестнице.
Она сразу отметила, что весь дом словно сияет каким-то новым глянцем, и даже воздух в нем пропитан незнакомой ей энергией и богатством, и от этого ей вновь показалось, что она проснулась в незнакомом месте. Деревянные полы блестели, дорожка, покрывавшая ступеньки лестницы, казалась пушистой и совершенно новой. Перила под рукой Мэгги были гладкими, и от них исходил чуть заметный запах лимонного масла. У подножия лестницы обнаружились столик и кресло с жесткой спинкой, которых Мэгги никогда прежде не видела. За углом на стене висел телефонный аппарат, выглядевший как декорация к спектаклю: над прямоугольной бронзовой коробкой возвышался круглый диск с цифрами, слева на длинном проводе была прикреплена трубка. Мэгги опасливо коснулась его рукой. Он тут же ожил, заполнил своим пронзительным звоном тишину в коридоре, и Мэгги от неожиданности подлетела чуть не до потолка и в ужасе взвизгнула. Наверху лестницы послышались шаги. Взглянув в ту сторону, Мэгги увидела крепкие башмаки, нейлоновые чулки, пышное желтое платье, прикрытое фартуком. Это не Айрин. Мэгги бросилась по коридорчику в кухню. С замиранием сердца она уставилась на белые дверцы кухонных шкафчиков, такие знакомые и в то же время совершенно чужие. Столешницы были пластиковыми, ярко-красными, пол покрывал бежево-красный линолеум с рисунком под мрамор. Это не кухня тетушки Айрин. Кто-то только что испек хлеб: в самом центре кухни на деревянном столе остывали прикрытые полотенцем буханки.
Мэгги почувствовала себя так, как однажды в школе, когда она по ошибке зашла в мужской туалет. Помещение казалось знакомым, все углы, стены и зеркала были на своем месте, вот только сантехника выглядела иначе. И посетители тоже. В тот раз Мэгги потребовалось какое-то время, чтобы разобраться, в чем дело, и понять, что она ошиблась. Когда она наконец это сообразила, то не смогла решить, чего боится больше: выйти обратно в коридор или остаться.
Она выглянула в окно кухни, выходившее на переднее крыльцо. Вдоль дорожки росли розовые кусты. Так же, как и всегда. На крыльце виднелись качели. Отлично. К дому свернул длинный розовый кадиллак. Айрин вернулась! Она все объяснит. Мэгги увидела, как машина дернулась и остановилась на полпути между домом и гаражом. Из кадиллака выпорхнули три девушки в юбках, блузках и вязаных кофточках разных цветов, но примерно одинакового фасона. Они болтали и хохотали. Мэгги нахмурилась, не веря своим глазам. Темноволосая девушка, в походке которой Мэгги почудилось что-то знакомое, шла к дому первой с таким видом, словно была здесь хозяйкой. Сейчас они войдут в дом!
Мэгги кинулась через кухню в надежде, что разговор, который вела по телефону та незнакомая женщина, уже закончился. В коридоре было пусто. Мэгги взлетела вверх по лестнице, прыгая через две ступеньки, и исчезла из виду ровно в то мгновение, когда парадная дверь распахнулась и в дом ворвались три шумные девицы. В тот самый миг, когда Мэгги остановилась на верхней ступеньке лестницы, дверь справа от нее приоткрылась, и в проеме показалась головка девочки лет десяти.
– Лиззи? – вскрикнула Мэгги.
10Время насаждать
Глаза девочки распахнулись от ужаса, рот приоткрылся, и Мэгги поняла, что она вот-вот закричит на весь дом. Тогда Мэгги прыгнула вперед, обхватила девчушку, затолкала ее обратно в комнату, сама протиснулась следом, пинком захлопнув дверь у себя за спиной, и рухнула на пол, не выпуская малышку из рук и по-прежнему зажимая ей рот ладонью.
– Прошу, не кричи! Я тебя не обижу. Я не знаю, как я здесь оказалась, но, как только пойму, как мне вернуться домой, сразу же уйду… Ладно? Только, прошу, не кричи! Я не хочу, чтобы они вызвали полицию и бросили меня в тюрьму. Поверь, я совсем не сумасшедшая. Я просто… э-э… не могу найти свой дом. Понимаешь, я чуточку… потерялась! Да, именно так. Оказалась не в том месте. Может, я пришла сюда во сне, не знаю… – Мэгги замолчала.
Девчушка больше не отбивалась, а глядела на Мэгги с нескрываемым интересом. Ужаса в глазах больше не было. Мэгги осторожно убрала ладонь от ее рта и отпустила ее. Девчушка уселась, скрестив ноги. Ее мягкие темные волосы были собраны в неаккуратный хвостик. Одета она была в бледно-зеленую шелковую пижаму, состоявшую из шортиков и рубашки с короткими рукавами, – что-то в стиле Дорис Дэй… или, быть может, Кэрол Брэди, хотя Мэгги и не была уверена, что не путает года. Вот бы и ей, Мэгги, тоже переодеться в пижаму. Платье уже искололо ей все тело.
– Я тебя помню, – прошептала девчушка. – Ты Мэгги. Ты звала меня Лиззи. Ты ведь меня тоже помнишь?
Мэгги чуть не застонала в голос. Это было уже слишком. Но она лишь кивнула:
– Да, я тебя помню. Как поживает Джейми?
Лиззи подняла бровь, чуть раздула ноздри.
– Мой медвежонок? – недоверчиво переспросила она.
Да, вопрос был и правда глупее некуда.
– Лиззи? Можешь меня ущипнуть? Только посильнее, пожалуйста!
Девочке явно пришлась по душе просьба Мэгги. Маленькие девочки вообще обожают поквитаться с теми, кто старше их. Она охотно потянулась к Мэгги и с силой сжала пальцами кожу у нее на руке.