Хозяин машины сказал, что колесо надо сменить. Джонни проверил уровень масла и распахнул багажник ржавой развалины. Достав запаску, Джонни обнаружил кое-что еще. Из-под старого одеяла, угол которого прижимало колесо, на него глядело пистолетное дуло. Джонни огляделся, решив, что его мечты об оружии вдруг воплотились в виде этого самого пистолета. Он сунул голову под крышку багажника, вытащил пистолет из одеяла, провел рукой по гладкому стволу и задумался о том, заряжен ли он. Пистолет был маленький, легкий, как раз по размеру маминой сумочки. Он научит ее, как им пользоваться. И тогда никто никогда больше не посмеет ее ударить.
– Джонни?
Джонни дернулся, ударившись головой о крышку багажника, набросил одеяло на пистолет, выпрямился. К нему приближался Джин, а за ним шагал шериф Бэйли. Ну и утречко, черт возьми.
– Привет, Джонни. Дай пять, парень. Шериф хотел с тобой поболтать. Ты же ничего не натворил? – И Джин, подмигнув Джонни, забрал у него запаску. Он ловко катнул колесо по полу, возвращаясь к мэру: им еще предстояло обсудить стоимость ремонта блестящего карлтоновского линкольна.
– Чем могу помочь, шериф? – спросил Джонни.
В голове у него вихрем пронеслись тысячи мыслей: что он такого натворил, чтобы к нему заявился сам начальник ханивилльской полиции? Да вроде бы ничего. Он решил, что совершенно чист перед законом. А может, у шерифа есть новости насчет Мэгги? Может, он ее нашел? Джонни взглянул на шерифа и похолодел, увидев его мрачное лицо.
– Я на минутку, Джонни. Давай-ка подышим свежим воздухом и поговорим, – спокойно сказал Кларк Бэйли, и Джонни пошел за ним к выходу из гаража, даже не оглянувшись на Карлтонов.
Он мгновенно забыл о пистолете в багажнике и думал только о девушке, которую едва знал, но никогда не сможет забыть. «Пожалуйста, пусть с ней все будет в порядке», – молил он про себя, усаживаясь на скамейку, которую Джин велел поставить у входа в свою мастерскую.
– С ней все в порядке? – безо всяких предисловий выпалил он.
Кларк Бэйли свел брови над серо-стальными глазами, мрачно нахмурился. Он склонился к Джонни и не сразу сумел унять охватившую его ярость и взять себя в руки.
– Не знаю, парень. Когда я видел ее минут пятнадцать назад, выглядела она так, словно с ней точно не все в порядке. – Голос шерифа сочился ядовитым сарказмом, руки сжимались в кулаки. Он не сводил с Джонни тяжелого взгляда.
– Вы ее видели пятнадцать минут назад? – Сердце у Джонни чуть не вылетело из груди, он вскочил на ноги. – Где она? Я должен ее увидеть.
– Ты это о чем? Она на работе. Или ты не знал, что ей придется выйти на смену у Вэла с фингалом под глазом и разбитой губой?
– Что? – запнулся Джонни, явно ничего не понимая. – У Вэла? Так вы пришли поговорить… о моей матери? – Его голос предательски взвизгнул, пока сознание переключалось с того, что ему представилось, на реальность.
– А ты думал, о ком я пришел с тобой поговорить? – ровным счетом ничего не понимая, прорычал в ответ Кларк Бэйли.
– Я думал, вы пришли, чтобы… сказать мне о… Мэгги. – Джонни заикался, что случалось с ним крайне редко. Он рухнул обратно на скамейку, провел руками по волосам, испытывая одновременно и отчаяние, и облегчение. Отсутствие вестей – не лучшая весть… но и не худшая.
– О Мэгги? А-а! Так ты о… Мэгги. – Признание Джонни застало шерифа врасплох, и теперь уже ему пришлось переключаться на новую тему. – Нет, насчет нее у меня вестей нет…
Джонни со вздохом уронил руки на колени. Они немного посидели молча. Правда, уже в следующее мгновение он мрачно взглянул шерифу в лицо.
– Значит, вы заявились сюда, потому что решили, что я – что? Вчера ночью избил собственную мать? Как приятно, шериф. Вот ведь какого вы обо мне мнения. – И Джонни с отвращением покачал головой.
– Тогда что же случилось? – Шериф пропустил дерзкое замечание Джонни мимо ушей: он и сам чувствовал, что хватил лишнего, вообразив, что все это дело рук Джонни.
– Мама вчера вернулась домой часа в два ночи. Выглядела она так, словно только что вместе с Кастером билась с дикими индейцами у Литл-Бигхорна[12]. Когда я спросил, кто ее ударил, она ответила только, что это было недоразумение, а потом сделала вид, что вообще не понимает английского.
– И кого ты подозреваешь? – спокойно спросил шериф.
– Доказательств у меня нет… но я не удивлюсь, если к этому приложил руку мэр.
Вмиг лицо Кларка Бэйли приняло холодное, отсутствующее выражение.
– Хочешь сказать, твоя мама встречается с этой мразью?
Джонни не ответил. Он не станет говорить гадости о собственной матери, тем более если он ни в чем не уверен. Он просто смотрел в глаза Кларку Бэйли несколько долгих мгновений, рассчитывая, что его молчание скажет шерифу все, что тому нужно было услышать.
– Но почему?
В голосе шерифа звучало такое недоверие и изумление, что Джонни чуть не забыл о том, какую серьезную тему они сейчас обсуждают, и не расхохотался в голос. Он вдруг понял, что шериф ему по-настоящему нравится.
– Вот же черт, шериф. Вы правда считаете, что я должен вам это объяснять? В конце концов, мне девятнадцать, а вам сорок. Это вы мне должны объяснить, что к чему.
Кларк Бэйли фыркнул и легко потрепал Джонни по волосам.
– Вижу, ты парень наглый и за словом в карман не лезешь.
– Ну да, – согласился Джонни. Он явно не обиделся на шерифа. – Вот только если вы станете беседовать с мэром, то скажите ему, что, если он еще хоть раз тронет мою мать, я его из-под земли достану.
– Не делай этого, сынок. Мы сами со всем разберемся. – И шериф встал, словно давая понять, что их разговор окончен. Его лицо приобрело странное, задумчивое выражение. Он застыл и с минуту стоял, глядя в пустоту и почесывая чисто выбритый подбородок. – Вчера ночью на машине мэра ездил Роджер Карлтон. Я видел его сразу после того, как он врезался в то самое ограждение. Так что, если только господин мэр и твоя матушка не зашли в гости к миссис Карлтон, в чем я здорово сомневаюсь, они вряд ли провели вместе вчерашний вечер. У твоей мамы ведь нет машины?
– Нет, сэр. Если ей что-то нужно, она берет мою.
– Что ж, ясно. Значит, у твоей мамы наверняка есть другое объяснение, а мэр, кажется, все-таки ни при чем. Но я с ним все равно перекинусь словечком. А ты давай-ка возвращайся к работе.
Лишь много позже Джонни вспомнил про пистолет в багажнике старого и ржавого серого драндулета. Он дождался, пока мастерская закрылась и пришло время подмести полы и откланяться. Джин торчал в магазинчике, подсчитывал выручку и делал записи. Джонни открыл багажник и пошарил в поисках пистолета. Но его не было. Он вытащил одеяло, снова ощупал багажник. Запаску сменили. Он поднял колесо, поглядел под ним. Пистолета не было. Может, Джин обнаружил его и припрятал до тех пор, пока владелец колымаги не вернется за ней? Наверняка так все и было. В конце концов, никогда не знаешь, кому придет в голову безумная мысль, например стащить этот пистолет. Джонни разочарованно покачал головой и про себя поблагодарил Бога за то, что тот даровал ему лишние пару часов на раздумья и помог остудить голову. Он, Джонни, обойдется своими кулаками. Ему вовсе не нужно, чтобы за него говорил пистолет. Он захлопнул багажник и вышел из мастерской.
20Время любить
Несколько дней спустя, когда Джонни вечером подвез Мэгги домой, она попросила его зайти, всего на минутку. Ей хотелось кое-что ему показать.
– Но… Айрин… хм-м, твоя тетя не будет против, если я зайду к тебе в комнату?
– Это не займет много времени, не переживай.
Джонни слова Мэгги явно не убедили, и все же он последовал за ней и поднялся по лестнице в ее комнату. Она прошла прямо к дверце шкафа, сняла с вешалки красное бальное платье и, держа его перед собой, повернулась к Джонни.
– Узнаешь? – робко спросила она.
Джонни протянул руку, коснулся тюлевой юбки.
– Да.
– А вот твой блейзер. – Мэгги вытащила из шкафа белый блейзер, передала его потрясенному Джонни. – Я не хотела его брать. Но, кажется, для признаний уже поздновато.
Джонни надел блейзер и посмотрелся в зеркало.
– Мама на меня страшно рассердилась, когда я сказал, что потерял его. Она взяла его напрокат, так что нам пришлось за него заплатить. Она все спрашивала меня, как я умудрился потерять блейзер, а я не мог ничего ей ответить. – Его глаза встретились в зеркале с глазами Мэгги. Она вдруг поняла, что впервые видит его отражение. – Я ведь не мог ей сказать, что мой блейзер утащила с собой одна хорошенькая угонщица. – Джонни снял блейзер. Казалось, он не знал, что ему с ним делать.
– Джонни… я знаю, девушки обычно не приглашают парней… но в субботу будет выпускной бал. Мой выпускной бал. И я бы очень хотела пойти с тобой. Платье у меня уже есть, – она чуть встряхнула пышную красную юбку, – а у тебя теперь есть пиджак. – Она подмигнула Джонни. – Поедем на кадиллаке.
Джонни не успел ей ответить. Его перебил голос Айрин, донесшийся с нижней ступеньки лестницы:
– Мэгги? Ты дома, дорогая?
Джонни оглянулся на дверь. Мэгги широко раскрыла ее и ответила:
– Я здесь, тетя Айрин. Со мной Джонни. Мы сейчас спустимся.
Ответом ей была многозначительная тишина. Мэгги подумала, что Джонни и Айрин вряд ли когда-нибудь привыкнут друг к другу.
Мэгги закрыла дверь и повернулась к Джонни. Он стоял, сунув руки в задние карманы джинсов и склонив голову набок. Стоял здесь, в ее комнате, и выглядел так вызывающе соблазнительно, что у Мэгги сердце выскакивало из груди. Он был здесь. И она тоже. Они наконец-то вместе – и нет ни чистилища, ни гнева, ни даже сожалений. Когда-то он сказал ей, что каждый миг, проведенный с ней, стоил всех пятидесяти лет в чистилище. И она надеялась, что он снова почувствует то же самое. Волна бесконечной благодарности вдруг нахлынула на нее, разлилась румянцем по ее щекам.