Паника царила не только в Рош-Гюйоне, но и в ставке Гитлера, в Вольфшанце. Находившийся в ставке фюрера генерал Варлимонт вспоминал, что Клюге передали «срочный приказ не допустить врага в Авранш. Все видели, что войска союзников прорывают фронт по всей Нормандии». Гитлер также тревожился о судьбе 17-й моторизованной дивизии СС «Гетц фон Берлихинген», которая «как сквозь землю провалилась» при отступлении. «Никто никогда так и не смог узнать или вычислить, что с ней произошло, несмотря на настойчивые попытки. Наша озабоченность ее судьбой была понятна: по боевым качествам дивизии СС были подобны «каленому железу» – в том смысле, что к ним нельзя прикасаться. Гитлер всегда верил всему, что свидетельствовало в пользу его эсэсовцев, и никогда не допускал критики в адрес своей «черной гвардии».
Большая часть немецких войск отступила на Перси. Американские разведчики, пытаясь найти незащищенную дорогу к деревне, отыскивали все возможные обходные пути, но повсюду были выставлены вражеские заслоны. На одном проселке сержант, ехавший в головном джипе, заметил нескольких немецких солдат, по-пластунски пробиравшихся через кустарник. «Всыпь им!» – крикнул он солдату, стоявшему за пулеметом на корме машины. Стрелок открыл огонь трассирующими пулями, перебив почти всех. Он пошутил, что пули были гуманными, поскольку стерилизовали входное и выходное отверстия раны. Многие солдаты считали, что пробил час возмездия за тяжелые бои в бокаже.
У немцев фактически не осталось сил для обороны побережья. Батальон полевого пополнения на южном берегу реки Сьенн вновь окружил тех, кто отбился от своих частей, выскользнув из окружения. 6-я и 4-я танковые дивизии, на тот момент уже находившиеся под командованием Паттона, шли к Авраншу. Патон не принимал никаких объяснений по поводу задержек. «Нужно настигнуть противника до того, как он успеет закрепиться», – писал он в дневнике 29 июля. Паттон пребывал в прекрасном расположении духа. Прорыв состоялся. Теперь должен был состояться выход на оперативный простор, который он считал своим священным правом.
Глава 22Операция «Кобра». Выход на оперативный простор
30 июля, когда 4-я танковая дивизия вышла на исходный рубеж для удара по Авраншу, Монтгомери начал операцию «Блюкоут». Обычно он не начинал наступление в такой спешке. Похоже, что инициативу в очередной раз проявил Демпси, но это не помешало Монтгомери присвоить все лавры себе. Он доложил Эйзенхауэру: «Я приказал Демпси отбросить все предосторожности, пойти на любой риск, смириться с любыми потерями и мчаться что есть духу к [городу] Виру».
13/18-й гусарский полк находился в резерве и ремонтировал очень нуждавшиеся в этом танки, когда в расположение полка «влетел на джипе» командир бригады и сказал одному из офицеров, что воскресным утром им предстоит принять участие в серьезном бою. Полк должен выступить следующим утром в 06:00. Двигатели танков были разобраны, их пришлось собирать в лихорадочной спешке. Некоторые другие части были предупреждены о выступлении всего за тридцать шесть часов.
Переброска двух корпусов из-под Кана на западный фланг английского участка фронта всего за двое суток превратилась из-за узких дорог в какой-то кошмар. Многие части узнавали о своей непосредственной задаче лишь по прибытии на исходный рубеж. Командир батальона 13/18-го полка записал в дневнике дошедший из штаба слух: «Монти решительно настроен на то, чтобы сравняться по успехам с янки, которые дерутся великолепно. Единственная разница между нами заключается в том, что а) их армия в два раза больше нашей и б) нам противостоит в два раза больше немцев». Хотя такое соотношение немного преувеличено, англичане и канадцы действительно имели определенное право говорить, что они ведут войну на истощение с танковыми дивизиями противника, а газетчики расписывают только успехи американцев.
Операция «Блюкоут» развернулась к югу от Комона, где на одном участке фронта американцев сменили англичане. Одной из причин выбора участка было отсутствие на нем танковых дивизий СС. В первом эшелоне 8-го корпуса О’Коннора предстояло идти 15-й Шотландской дивизии и 6-й гвардейской танковой бригаде. 11-я танковая и Гвардейская танковая дивизии должны были двигаться за ними, готовые войти в прорыв. Слева от них 30-й корпус Бакнелла при поддержке 7-й танковой дивизии должен был овладеть населенным пунктом Оне-сюр-Одон, а затем горным массивом Мон-Пенсон. Цель захвата гряды высот состояла в том, чтобы контролировать дорогу к югу от массива – отступление немцев могло идти только по ней.
Воскресный день 30 июля был таким жарким, что пехоте разрешили идти в атаку, закатав рукава. Зато безоблачное небо давало возможность авиации действовать без ограничений. Перед началом «Блюкоута» были проведены бомбардировка с воздуха и мощная артподготовка. 15-я Шотландская начала боевые действия удачно, атаковав противника на узком фронте. Когда немецкая 326-я пехотная дивизия задержала шотландцев, в бой вступили танки 4-го Колдстримского и 3-го Шотландского гвардейского полков. Пехоте было приказано следовать под защитой танковой брони. Это противоречило британской военной доктрине, но командование 6-й гвардейской бригады и 15-й Шотландской дивизии перед боем согласовали такой шаг в случае необходимости.
Поросшие лесом крутые горные склоны были неприступны для большинства танков, но «Черчилли», в бою слабоватые, преодолели их вполне успешно. Немцы не ожидали появления здесь английских танков и поэтому не установили на переднем крае тяжелых противотанковых орудий – их дивизион САУ находился в глубине обороны. В результате колдстримские танки достигли своей цели – высоты 309 – к 16:00. Они проникли в глубь немецких позиций на 8 км. Справа от них танки шотландской гвардии через густой кустарник и фруктовые сады устремились к высоте 226: «Экипажи были измотаны тряской и покрыты синяками, у командиров лица исхлестаны низко нависающими ветками, а голова гудела от падавших сверху мелких твердых яблок». В тот вечер шотландские пехотные батальоны соединились с двумя гвардейскими танковыми батальонами и приготовились обороняться на взятых высотах.
Немцы реагировали необычно медленно. Когда Эбербах наконец-то осознал грозящую опасность, он приказал 21-й танковой дивизии форсировать Орн и вступить в бой. Тем временем 326-я пехотная дивизия пошла в отчаянные контратаки на две высоты. В бою был убит ее командир генерал-майор фон Драбих-Вехтер. Немцы сумели ненадолго выбить Колдстримский и 2-й Глазго-Шотландский полки с одной из высот, но англичане быстро контратаковали и вернули себе высоту.
Наступавший левее 30-й корпус не сумел продвинуться вперед, встретив на пути речушку с крутыми берегами, вследствие чего обнажился фланг 8-го корпуса. Сюда-то и хотел ударить Эбербах, но к тому времени, как полковник Оппельн-Брониковски сумел собрать в кулак 21-ю танковую дивизию, контратака уже слишком запоздала. Она началась 1 августа в 06:00 силами трех мотопехотных батальонов, в каждом из которых оставалось чуть больше 200 человек, последних 14 танков Т-IV 1-го батальона танкового полка дивизии и последних 8 «Тигров» 503-го тяжелого танкового батальона. Англичане нанесли встречный удар, дойдя до КП 21-й танковой дивизии. Находившимся там штабным офицерам пришлось бежать, бросив все свои машины. 21-я дивизия отступила, потеряв почти треть машин и личного состава. Штаб корпуса был в ярости от этой неудачи.
Со времен «Гудвуда» взаимодействие английских танков и пехоты значительно улучшилось, но «Черчилли» и «Кромвели», как и прежде, не могли тягаться с «Тиграми» 503-го и 502-го тяжелых танковых батальонов СС, равно как и с огромными немецкими САУ «Фердинанд». Один из батальонов 3-го Шотландского гвардейского полка, выйдя к намеченному рубежу после сумасшедшей гонки по пересеченной местности, напоролся на три «Фердинанда», которые за считаные минуты подбили 12 из 16 английских танков. Один из «Фердинандов» прошел рядом с английским офицером-артиллеристом, и тот хорошо разглядел командира САУ, «одетого из-за жары лишь в майку и хохотавшего во все горло». 2-й танковый корпус СС также повернули, чтобы остановить наступление англичан.
Пока 15-я Шотландская и 6-я гвардейская танковые бригады вели бои, Гвардейская танковая дивизия атаковала Сен-Мартен-де-Безас, большое село, дороги из которого расходились во всех направлениях. Но немцы при поддержке штурмовых орудий сражались яростно.
У 11-й танковой дивизии, наступавшей правее, началась счастливая полоса удач, которой дивизия не преминула воспользоваться. 31 июля одна бронемашина с бойцами 2-го Дворцового кавалерийского полка сумела проскочить через оборонительные позиции немцев в Эвекском лесу. Через 10 км обнаружилось, что мост через реку Сулевр не взорван и охраняется одним-единственным часовым, которого они моментально сняли. Мост находился на стыке между позициями немецких 326-й пехотной и 3-й парашютно-десантной дивизий – поэтому-то, вероятно, ни та ни другая дивизия не озаботились его охраной. Когда английские разведчики доложили о захваченном мосте, командир полка поначалу не поверил и приказал уточнить положение дозора на местности. Убедившись в правоте их слов, он немедленно доложил командиру 11-й танковой дивизии генерал-майору Робертсу. Хотя эта дорога лежала западнее направления их наступления, уже на участке американского 5-го корпуса, Робертс приказал 29-й танковой бригаде с пехотой на броне двигаться туда на полной скорости, чтобы прикрыть захваченную переправу. Ее уже успели окрестить «мостом Дикки» в честь лейтенанта Д. Б. Поула, который командовал отрядом, овладевшим столь важной переправой. Робертс сразу же запросил у О’Коннора разрешение изменить направление главного удара. Последовавшее за этим решительное наступление 11-й танковой дивизии к высотам вокруг Бени-Бокажа заставило генерала Майндля отвести с позиций немецкую 3-ю парашютно-десантную дивизию.
Всего в 50 км к юго-западу незадолго до наступления вечера 30 июля первые танки 4-й танковой дивизии Вуда вошли в Авранш – врата в Бретань и Центральную Францию. В городе царила неразбериха. Оставшиеся на западном побережье немецкие части понимали, что нужно спешить, если они хотят вырваться из окружения. Бойцы береговой батареи в районе Гранвиля взорвали свои орудия и отошли к югу от острия американского наступления. Полковник фон Аулок со своей боевой группой также пытался прорваться на юг через Авранш. Клюге все еще надеялся удержать эту ключевую позицию, но после того, как американцы начали наступление четырьмя танковыми дивизиями: 6, 4, 5 и 2-й – в один эшелон, у него не осталось резервов, которые могли бы задержать противника.