Мне только и оставалось, что рукой махнуть. Кажется, пришельцы не особо важный фактор во всем этом мероприятии. Хм, интересно, Пашка у нас немного того или это детство в одном месте играет? В любом случае, нам это только на руку. Не придется потом одному краснеть. Если эти зеленые человечки окажутся белыми, да пушистыми.
Праздник жизни по закупке товаров из списка прошел мимо меня. Сразу после осмотра здания СТО, Паша укатил не особо медля. Выкинул меня у дома, да треща по телефону, уже договаривался о покупке оптовой партии консерв. Ну, а я вернулся домой и снова с головой погрузился в интернет. На этот раз меня интересовала подробная карта уже нашего города и точки, так сказать, интереса. А какие у нас могут быть точки интереса при надвигающемся бардаке? Естественно, не банки с ювелирками. Этим пусть всякие идиоты занимаются. Меня интересовало другое, а именно охотничьи магазины, полицейские участки, да адрес нашего местного СОБРа. Последнее это лучшее место, чтобы раздобыть боевое оружие, причем качеством намного получше, нежели имеется у простых постовых. Но там нужно смотреть по обстоятельствам. Что подвернется, то и хватать. А пока, собственно, нужно больше информации.
Следующая неделя прошла совершенно не скучно. И дело даже не в нашем небольшом предприятии, а в развитии ситуации в целом. Казалось бы, конец года, расписание занятий это одна-две пары и лафа! Точнее подготовка и написание курсовых, для тех, кто филонил весь год. Но вот не в этот раз.
Понедельник начался с того, что в расписании появился новый предмет, а именно Базовая военная подготовка. Причем, оповещения по этому поводу не было. Просто, под конец учебного года, когда учиться осталось от силы недели три, бах и новый предмет! Причем, судя по расписанию, стоял он каждый день, да по две пары! А это, мать его, чертовски неприятный звоночек. Который только усилился, стоило нам оказаться на первом занятии.
Не было никаких пустых лекций, с кучей словесного поноса, не было размеренно говорящего дядьки учителя, что на плакате показывает устройство АК-74. Нет, ничего этого не было. Был суровый мужик, с майорскими погонами и десяток калашей на первых партах. Причем, как заметил присев поближе, калашей разных, от «сорок седьмого», до «двенадцатого». Ах да, и в углу стояли пистолетные кейсы, так же, имеющие в себе совершенно разные образцы пистолетов. А майор и вовсе смотрел на нас пустым, холодным взглядом глаз, ни раз повидавших смерть.
— С сегодняшнего дня, — начала Вера Михайловна, куратор нашей группы, — в вашу программу вводится такая дисциплина, как Базовая военная подготовка. Оценок не будет. Только зачет или не зачет. Павел Анатольевич, прошу, продолжайте.
Отойдя в сторону, куратор сложила руки на груди и с легкой полуулыбкой наблюдала за майором. Ну, а тот только усмехнулся, отлипнув от стены и встав у учительского места.
— Значит так, товарищи студенты, — начал он густым глубоким голосом. — Об успеваемости особо не переживайте. Получить «не зачет» будет довольно сложно. Но! Тем, кто меня порадует, обеспечена поблажка на дипломе. И, да, ограничены этими стенами мы не будем. Через три-четыре дня поедем на стрельбище. Там и с полосой препятствий ознакомитесь, и начальные тактики совместного взаимодействия пройдете. Естественно, с разнообразными участками, которые будут отвечать за различные виды местности.
Хм.
Хм.
Хм.
— Что происходит? — не выдержал я, чем заработал долгий, немигающий взгляд майора.
— Антон, не хорошо перебивать взрослых, — поджала губы куратор.
— Нет, нет, — поднял руку майор, — всё нормально. Молодой человек, что вы подразумеваете под своим вопросом? Ну же, не стоит стесняться.
И такая неприятная улыбка, что на лице с тонкими, практически обескровленными губами, смотрелась чуждо и натянуто.
— Мы живем в России, — начал я веско, даже не собираясь отводить взгляд. Куда тебе до полковника Воронова, салага! — А здесь, чтобы такой механизм, как армия, начал работать столь быстро, должно сдохнуть что-то достаточно крупное. И не только сдохнуть, но и завонять.
— Воронов! — повысила голос Вера Михайловна, но я напрочь её проигнорировал.
— А сейчас вы заявились в институт, — продолжил я свою речь, — и начинаете готовить гражданских по ускоренной программе подготовки к, как минимум, боевым действиям внутри страны. Причем, перед нами не тыловой штабняк, а боевой офицер, у которого за плечами достаточно смертей, чтобы на живых людей, смотреть, как на пушечное мясо. А теперь я повторю вопрос: что произошло такого, чтобы в России на ускоренном марше, подключая образовательные учреждения, к войне стали готовить гражданских? Причем, не запасников, а необстрелянную молодежь. Насколько всё серьезно?
Тяжелые хлопки майора нарушили ту тишину, которая захватила аудиторию после моей речи. Даже куратор умолкла, нет-нет, да поглядывая на майора. Кажется, ей тоже интересен ответ на мой вопрос.
— Хорош, — коротко кивнул майор. — И вопросы правильные. И посыл. Военная династия в крови говорит? Но, не суть. Отчасти, ты прав. Но только отчасти. Россию не зря сравнивают с медведем. Неторопливым и где-то даже ленивым. Только вот сейчас другой случай. Если, допустим, война придет к нам из-за границы, то её встретит армия. Но, если война спустится сверху, армия не успеет всюду. И дать вам хоть какое-то понимание военной доктрины мы просто обязаны. На всякий, так сказать, случай. Устроит тебя такой мой ответ?
— Процентов на семьдесят, — хмыкнул я, пытаясь найти до чего докопаться.
Но, по всему выходило, что всё либо так и есть, либо дежурные отмазки прорабатывались уже не раз, да еще и под надзором психологов, специализирующихся именно на этом. По крайней мере, для «необстрелянной молодежи» отмазка сойдет.
— Что ж, — наклон головы на бок, и чуть сузившийся взгляд, что майор с меня так и не свел. — Тогда, начнем занятие!
Каждый день по две пары, это, скажу я вам, мощно. Особенно для тех, кто не знаком с армейской дисциплиной. Это вам не тучнеющие и уставшие учителя, тут и в ухо дать могут.
А вот в пятницу, после второй пары в учебном классе нас всех собрали в холле. Ну а там, седой, крепкий мужик, лет пятидесяти, в полевой военной форме и погонами подполковника, с эдакой ленцой, облокотившись о стену, рассматривал каждого пришедшего.
— Валентин Степанович, это последняя группа, — подала голос Вера Михайловна. — К сожалению, больше собрать не получится. Либо на практике вне стен института, либо уже распущены по домам.
Подпол отлип от стены, отряхнул несуществующую пылинку со своих погон и усмехнулся.
— Что ж, тоже неплохо, — бросил он, сухим, скрипучим голосом. — Итак, бойцы. Пострелять не желаете?
Нас собралось человек тридцать. Насколько мог судить по знакомым лицам, четыре неполные группы. Причем девчонок ажно девятнадцать, но это понятно: на юридическом группа в том году получилась чисто девичья.
— А отказаться можно? — подняла руку, как раз одна из них. — У нас ни одежды подходящей, ни боевой раскраски.
— Можно, отчего нельзя, — лениво пожал плечами вояка. — Обязаловки тут нет.
— Фролова! — шикнула на девчонку Вера Михайловна.
— У нас планы вообще-то, — скорчила умильную мордашку другая девчонка. — Такое, как бы, заранее оговаривать надо. В пределах уже поставленных занятий.
— Планы — это здорово, — всё так же лениво выдал подпол. — А еще лучше, когда ты не обуза, а вполне себе самостоятельная боевая единица, умеющая за себя постоять. Но, раз планы…
Разведя руки в стороны, военный только усмехнулся, но взгляд с девчонок не увел. Неприятный, цепляющийся, жёсткий. Так смотрят на расходный материал, на обузу, как он правильно сказал, но ни как на живых людей. Знаю, насмотрелся за летние командировки с отцом по военным частям. У кого-то лето это отдых с друзьями, природа, шашлыки, а у кого-то кровь, пот и слезы, под аккомпанемент хохочущих садистов, которые по недоразумению называют себя военными инструкторами.
— Девочки, ну в конце то концов, — всплеснула руками наш куратор. — У вас в спортзале запасная форма есть. Насколько я знаю — у каждой!
Последнее было сказано тоном, с явным давлением и вот это мне не понравилось вовсе. Был бы это правда рядовой выезд на пострелушки, никто бы никого тянуть не стал. А так, по всей видимости, это уже фактически в приказном порядке.
В конце концов, отказались лишь двое и эти двое были парнями. В остальном подобный выезд восприняли даже с энтузиазмом. А уж, если учесть, что поехали мы самой настоящей колонной, где таких же тентованных КамАЗов было еще четыре, для многих всё это виделось отличным приключением.
А я думал. Смотрел на всё это и думал. Сто двадцать человек, подростков, на пострелять? Не слишком ли великоват размах?
— Слышь, Тох, это нормально вообще? — шепотом спросил Сашка, пытаясь устроиться поудобнее.
— Да херня это какая-то, — выдохнул я, поражаясь происходящему. — Либо уже где-то идет какая заварушка, либо, что менее вероятно, у нашей власти появились мозги.
— А так как второй вариант априори невозможен… — шепотом и явно риторически, добавил сидящий с другой стороны от меня, знакомый.
— Умеешь ты нагнетать, — фыркнул, но как-то натянуто, Саня. — Съездим, да постреляем. Чего вы тут теории заговора всякие разгоняете.
Со знакомым мы переглянулись, подразумевая одно — «святая наивность!». Парня, кстати, звали Федор, насколько я помню. Обучается на горняка и пару раз мелькал в студсовете. Активный малый, радеющий за благо студентов. Слегка ботаник, что по внешнему виду, что по характеру. Белобрысый, в очках, но фигура, кстати, достаточно спортивная. Тихий, где-то даже стеснительный, но тем не менее, свою точку зрения на собраниях отстаивал довольно бойко. Причем, даже в спорах с преподавателями.
Оглядываясь по сторонам, старался абстрагироваться от довольных лиц и пустых разговоров. Девчонки, те и вовсе трещали без умолку, достаточно часто взрываясь веселым смехом. Парни тоже от них не отставали, предвкушая, как выбивают сто из ста. Бахвальство, самодовольство и, хм, нетерпение? Да, пожалуй. Руки на пострелять чесались у всех. Кроме, пожалуй, меня. Ничего нового я там не увижу и не почувствую. Спасибо, бате, и каникулам, да.