выставить на продажу.
- Мне жаль,– искренне сказала я. Она всегда была очень добра со мной, такой хороший, светлый
человек.
- Она серьезно болела. Наверное, так даже лучше, - он прокашлялся. – Как бы то ни было, я
подумал, что это может быть хорошей возможностью для небольшого путешествия вместе.
- А Лиа не с вами?
Пауза. Затем:
- Наверное, через мост мы проедем где-то после полудня, зависит от того, будут ли пробки. Я бы
еще позвонил тебе, надеюсь, мы могли бы встретиться?
Мне хотелось сказать «Нет», извиниться, придумать причину, а затем повесить трубку. Но
довольно-таки сложно вести себя холодно и отстраненно с тем, кто находится в паре часов езды от
тебя, и на кого ты можешь чуть позже наткнуться на улице.
- Хм… Конечно. Позвони.
- Хорошо. Увидимся, Эмалин.
После этих слов он снова исчез. Растворяться в воздухе – вот, что удавалось ему лучше, чем что
либо еще. Это и учеба, конечно, ведь он мог ответить на любой мой вопрос.
На ум пришла миссис Йе, общение с которой не всегда шло удачно из-за языкового барьера. Но,
когда барьер преодолевался, мы прекрасно понимали друг друга. А вот с отцом было иначе: я
знала значение каждого слова, которое он говорил, но общий их смысл до конца не понимала
никогда.
* * *
В маленьком городке новости распространяются со скоростью света. Правда, между моими
родителями это уже была скорость звука.
- Так вешалку для полотенец надо завезти в дом или нет?
Мама рассеянно посмотрела на меня.
- Вешалку. Да. Точно, – она опустила руку с карандашом на листок, лежавший перед ней. –
Вешалку, - она смотрела на меня, но каким-то невидящим взглядом.
- Мам?
Марго, сидевшая за своим компьютером, хмыкнула, подтверждая мои мысли. Я оперлась на
мамин стол.
- Он сказал тебе про звонок отца?
- А?
- Мам!
Наконец, она встряхнула головой и взглянула мне в глаза.
- Да, папа сказал, что твой отец хотел сказать что-то важное.
Могу лишь представить, какое впечатление произвела эта новость на маму. Марго тем временем
встала и направила к дверям, правда, достаточно медленно, чтобы не пропустить ни одного слово.
- Он едет в Колби, - сказала я. – С Бенджи.
Мама ничего не сказала.
- А, с ребенком? – уточнила Марго от двери.
- Лиа тоже приезжает? – спросила мама.
Я покачала головой.
- Он про нее ни словом не обмолвился. Просто сказал, что тетушка умерла, и они продают ее дом.
- Миссис Рут умерла? – мама заметно расстроилась.
- А риелтора уже нашли? – немедленно заинтересовалась Марго, ведь это же, разумеется, был
самые важный вопрос на данный момент.
- Она уже давно болела, - сообщила я маме.
- Кто такая миссис Рут? – а вот это уже Эмбер.
- Что ты тут делаешь? – поинтересовалась Марго.
- Срочный звонок, - Эмбер прошагала к маминому столику, под которым стояла ее сумка и
достала мобильник из кармана. – Так что за миссис Рут?
- Тетушка отца Эмалин, - отозвалась Марго. На лице Эмбер тут же появилось задумчивое
выражение: она пыталась понять степень нашего родства. – Это ведь та, к которой он приезжал
летом?
Мама кивнула.
- Да, очень милая леди. Жалко, так жалко…
- И надолго он здесь? – обратилась Марго ко мне.
- Он не сказал.
Тишина.
- Может, - заговорила Эмбер, оторвавшись от мобильника, - он хотел извиниться за то, что вел
себя, как идиот? И снова хочет стать частью твоей семьи.
У Эмбер немного талантов, но один из них – произносить вслух то, что никто не хочет слышать. Я
взглянула на маму, которая снова рассеянно смотрела куда-то вдаль.
- Вряд ли. К тому же, дело-то не во мне. Он поехал разбирать вещи тетушки.
- А им не нужно будет остановиться где-нибудь? – опять Марго. Что еще ты спросишь, сестренка?
- Они наверняка остановятся в доме миссис Рут, - откликнулась мама.
- Она же умерла, - заметила Эмбер.
- Но дом-то нет, - пожала плечами Марго.
- Можно предложить им гостевую комнату, - предположила Эмбер, но мое терпение лопнуло.
- Хватит! – затем я повернулась к маме. – Вешалку для полотенец отвозить?
Мама покачала головой.
- Нет. Интересно, что он еще хотел?
- Если им понадобится риелтор, - Марго с надеждой посмотрела на меня, - передай ему это, - она
протянула свою визитку.
- Вы издеваетесь, не иначе, - я запихнула кусочек картона в карман.
- Не сердись! – воскликнула мама мне вслед, но я ей не ответила.
На стене, прямо у входной двери в наш офис, висела карта Колби и пляжа. Над ней прямо на стене
была надпись: «А ГДЕ ДОМ ДЛЯ ВАС?». Когда-то давно она была ярко-красной, затем выцвела и
потрескалась, после чего мы стали подкрашивать ее каждый год, время от времени меняя цвета. В
прошлом году она была оранжевой, сейчас мы снова вернулись к исходному варианту.
Идея карты и слов на стене принадлежала моему дедушке. Он же повесил на карту стикер с
подписью «ВЫ ЗДЕСЬ», он крепился именно в том месте, где находился наш офис. Затем традиция
сменилась. Каждый турист начинал и заканчивал свой отдых именно здесь, поэтому каждый
желающий мог воткнуть в карту кнопку, которая показывала бы, где именно он или она отдыхали.
Это напоминало примету с бросанием монеток: кнопка на карте означала желание вернуться в
Колби снова. Сейчас кнопок было довольно много. Иногда они выпадали, но мы бережно
возвращали их на место.
Я взглянула на карту, коснулась кончиком пальцев нескольких кнопок. Так много людей, так много
мест, которые они видели – и каждое из этих мест видело их такими, какими они хотели себя
показать. Интересно, какими все эти туристы увидели нас?..
«ВЫ ЗДЕСЬ». От этой фразы мне почему-то стало грустно, но вот почему – сказать было сложно. Я
всегда жила здесь, в Колби, так же, как и большинство моих друзей и большая часть семьи.
Поэтому я не могла объяснить, почему хочу уехать куда-то, почему поставила своей целью другие
колледжи, а не только тот, что в Калифорнии, неподалеку. Многие из тех, кто сейчас живет здесь, всегда говорили, что хотят остаться в Колби навсегда. Вероятнее всего, они и останутся, но я чем-то
от них отличалась – по какой-то причине мне одновременно и хотелось уехать, и страшно было
покидать родные края.
На улице я встретила Дейзи, она сидела на скамейке возле офиса.
- Ты же вроде собиралась отвезти вешалку для полотенец куда-то?
- Да, но выяснилось, что не придется. Мама старательно выясняла, что происходит, - подруга
рассмеялась. – Нет, это не смешно. Ты бы слышала их. Как будто нельзя хотя бы иногда держаться
подальше от моих личных дел. Или моей комнаты.
- Просто твои дела и комната куда интереснее, чем то, что есть у них.
Я возвела глаза к небу.
- Если ты так считаешь, то почему бы тебе не присоединиться к нам за ужином? Расскажешь им о
своей жизни.
Мы сели в машину, и я завела мотор.
- Хотелось бы, но у меня сегодня клиент, - отозвалась она. – Точнее, клиенты. С четырех и до
закрытия.
Дейзи тоже работала в салоне вместе со своей мамой: занималась депиляцией зоны бикини.
Были, конечно, и другие мастера, занимавшиеся тем же, но Дейзи подходила к делу с той же
сосредоточенностью и ответственностью, что и всегда, поэтому именно к ней выстраивалась самая
длинная очередь. Лично мне было не слишком понятно, как она справлялась с работой, в которой
полно, хм, смущающих моментов, но подруга была профессионалом. «Увидела одну – считай,
увидела всех» - вот, что она всегда говорила.
- Так какие планы у вас с отцом? – поинтересовалась она.
- Понятия не имею. Он просто обещал позвонить, когда будет подъезжать.
- Тогда вы можете встретиться на нейтральной территории. В кафе, например.
- Вряд ли ему понравится эта мысль.
- Печально. Он мог бы хотя бы что-то сделать, чтобы загладить свою вину перед тобой. Он, как-
никак, твой выпускной испортил.
- Наверное, мог бы. Мы не обсуждали тот случай.
- Сомневаюсь, что вообще обсудите.
Я вздохнула и затормозила у светофора.
- Если он не заговорит об этом, я тем более не буду. Это в прошлом. Смысла нет.
С минуту Дейзи молчала, изучая дорогу.
- Он сильно ранил тебя своим поступком, Эмалин. Ты должна сказать ему об этом.
- Но от этого ничего не изменится, - отозвалась я. – Будь я другим человеком, я бы уже забыла об
этом.
Дейзи сузила глаза.
- Ты же знаешь, что я терпеть не могу, когда ты так говоришь.
- Когда говорю что?
- «Будь я другим человеком», - передразнила она и помахала рукой, точно слова были дымом, а
она старалась разогнать его. – Нельзя быть другим человеком, запомни это, наконец. Ты – это ты, так что перестань мучить себя, пытаясь достичь каких-то высоких стандартов. То, что тебе грустно, нормально. Всем было бы грустно.
Прежде, чем я успела ответить, в кармане ожил телефон. Вытащила его и взглянула на экран.
«Мне стыдно», - это мама. – «Простишь?».
«Да», - набрала я в ответ.
Помириться с мамой легко, у нас не в первый раз были разногласия, но после них кто-то всегда
извинялся. Мы частенько препирались по каким-то более или менее важным поводам, и каждый
раз искали способы подобрать правильные слова. Со временем находить нужные фразы стало
привычкой. С отцом было не так. В этом случае нужно было гораздо больше, чем несколько букв
на экране мобильника. И, думая об этом сейчас, я вдруг поняла, что, наверное, некоторые
отношения лучше не пытаться склеить после того, как они были разбиты вдребезги.
* * *
Я собиралась довезти Дейзи до салона, а затем поехать к ресторанчику «Риф», в котором мы с
отцом условились встретиться, но затем поняла, что полчаса хождения кругами по парковке