– Петя, – позвал Ося.
– Что? – встрепенулся Петя и сел на кровати. – Где? Когда?
– Закончилось что-где-когда, – сообщил Ося брату, – только я не помню, что было после второго вопроса. Ты помнишь?
Брат помолчал и сказал, что был ещё третий вопрос, но раз Ося не помнит, то и не надо. Потом ещё помолчал и сказал, что, наверное, надо идти наверх. Раз их не съели.
Они собрали все свои вещи: зеркальце, баллончики с живой и мёртвой водой, плакаты с волком и соколом. Когда брали пакет со щукой, увидели, что у неё в зубах зажат кусок кожи, как будто бы опалённый по краям. Ося взял его и повертел в руках. И всё вспомнил: и вопрос, и вспышки молний, и Петин ответ, и лысину с обожжённой кожей. Ему стало грустно.
– Это наш пропуск, – сказал Петя и забрал его. – Пора, брат.
– Пойдём, брат, – ответил ему Ося.
И они вышли из квартиры.
На всех этажах двери были приоткрыты, а в дверях стояли соседи. Нинель Филипповна мяла в руках носовой платок и шмыгала носом. Илюха приветственно поднял руку, сжатую в кулак, а Жора показал двумя пальцами букву «V», что означает «Victoria», то есть «победа». Вася в строгом костюме просто улыбнулась им и кивнула. А Жанна, в красивом зелёном платье, помахала рукой.
На пятом этаже двери были закрыты, и Осе пришлось постучать в восьмую квартиру. На стук никто не отозвался. Петя постучал сильнее. Никакой реакции. Тогда Петя достал из кармана свой красный ключ и сам отпер дверь.
Братья вошли и оказались в огромном музейном зале с лестницей посредине. Лестница была покрыта красной ковровой дорожкой, прижатой к ступенькам латунными штангами, и упиралась почему-то в потолок. На стенах висели картины в тяжёлых резных рамах. Почти в самом центре зала на овальном дубовом столе стояла большая открытая коробка, а в ней бабочки разных цветов и размеров. Бабочек было невероятно много, и все они были прикреплены иголками к картонкам.
– Я вас слушаю, – Дмитрий Константинович стоял у стола и строго смотрел на братьев.
– Мы хотим на чердак, – сказал Петя. – Вот пропуск.
И он протянул кусок кожи Дмитрию Константиновичу. Но тот даже не взглянул на него.
– Вы обещали, – сказал Ося.
– Я не обещал, – ответил Дмитрий Константинович. – Я сказал, что, возможно, не стану препятствовать вашему визиту на чердак. А возможно, стану. Так вот, я стану. – Он вдруг закричал неожиданно тонким голосом: – Пошли вон, маленькие поганцы! Ещё никому, понимаете, – никому не удавалось пройти собеседование с референтами! Вон! – голос его сорвался, и он топнул ногой. – Встали и вышли вон!
Значит, всё было бессмысленно. Встречи и разговоры с соседями. Приключения и подвиги. Битва со Змеем Горынычем. Всё бессмысленно, потому что этот взрослый дядя не разрешает им подняться на чердак. Но ведь…
– Выдёргивай булавки! – закричал вдруг Петя.
Братья бросились к столу и стали выдёргивать булавки из всех бабочек. А потом Петя достал из левого кармана баллончик с живой водой и брызнул на них. Бабочки ожили и закружились в воздухе.
– Моя коллекция! Моя лучшая в мире коллекция! – завопил Дмитрий Константинович и бросился ловить бабочек, но они уже порхали повсюду и совсем не хотели обратно в коробку.
– Смотри, – Ося показал Пете на потолок, в который упиралась лестница. – Видишь?
На потолке был нарисован знак бесконечности ∞. Вход! Братья бросились к лестнице. На предпоследней ступеньке они остановились. Лестница подходила к потолку вплотную, но никакой двери или хотя бы дверной ручки не было. Ося толкнул потолок, но он не поддался. Это был конец.
У Пети подкосились ноги. Он опустился на ступеньку – и тут заметил, что рядом с ним лежит блокнот и карандаш. На блокноте крупными печатными буквами было написано слово «ПАРОЛЬ». Петя открыл блокнот. Внутри были клеточки, как в кроссворде. Клеточек было одиннадцать.
– Пиши пароль, – закричал ему Ося.
– Но это же не компьютер, – возразил Петя.
– Всё равно пиши, – кричал Ося. – Скорее!
– Что писать? – не понял Петя. – Средневековье какое-то.
– Бессмертный! – Ося вспомнил слова Жоры. – Пиши «бессмертный».
– Написал, – сказал Петя.
Ничего не произошло.
– Одна клеточка осталась пустая, – недоуменно добавил он. – А теперь все буквы исчезли!
– Что ты написал? – подозрительно спросил Ося.
– Всё, как ты сказал: бес – мерт – ный. Десять букв.
– А должно быть одиннадцать! Два эс, Петька! – воскликнул Ося. – Ты же в школе учишься! Пиши снова.
Петя написал ещё раз. На этот раз все клеточки оказались заполнены. И тут часть потолка со знаком ∞ отделилась и начала подниматься. Это был люк и одновременно вход на чердак. Братья бросились вверх.
Дмитрий Константинович, увидев, что происходит, отвлёкся, наконец, от бабочек и быстрым шагом направился к лестнице. А братья тем временем замерли на последней ступеньке.
Никакого чердака не было. Сразу за ступенькой разливалось огромное озеро, в которое они чуть было не свалились. Где-то далеко виднелся остров.
– Сами слезете? – спросил Дмитрий Константинович с нижней ступеньки. – Или вас стащить?
– Оживляй щуку! – Петя толкнул Осю в бок.
Ося вытащил щуку из пакета, уставился на неё, надулся и запыхтел. Ничего не изменилось. Щука оставалась копчёной и попахивала.
– У меня не выходит, – закричал Ося. – Я не могу!
– Дай, – сказал Петя и забрал щуку.
Он посмотрел на неё спокойно и твёрдо. Щука начала увеличиваться и расти, а потом вырвалась из Петиных рук и плюхнулась в воду. Щука росла и вширь, и в длину. В ширину она сравнялась со ступенькой, на которой стояли братья, и остановилась, а в длину продолжала расти в сторону острова, причём так быстро, что казалось, её голова уплывает от них по воде.
Дмитрий Константинович начал подниматься по лестнице. Петя подтолкнул Осю к щуке:
– Пойдём! Только посмотри, где пенсионер.
Ося достал зеркальце и произнёс нужные слова. В зеркале возникло бородатое лицо. Потом ракурс немного сменился, зеркальце как будто бы чуть-чуть отодвинулось, и стало видно, что высокий худой бородатый старик стоит на краю острова и смотрит на них в бинокль. Братья побежали по вытянувшейся щуке, пытаясь догнать её голову. Ося оглянулся и увидел, что Дмитрий Константинович стоит на последней ступеньке и смотрит им вслед.
Минут за пятнадцать они добежали до острова, до которого как раз доросла щука, и шагнули на сушу. Щука тут же начала уменьшаться и ушла под воду.
– Пришли? – старик укоризненно покачал головой.
Он совсем не был таким страшным, каким казался тогда ночью. Просто очень усталый, очень худой и очень старый человек. Старше даже, чем Нинель Филипповна.
– За игрушками, – выдохнул Петя.
Братья запыхались от бега и оба тяжело дышали.
– Отдайте, – проговорил Ося и добавил. – Пожалуйста.
– Только через мой труп, – ответил старик. – Вы хоть знаете, кто я?
– Пенсионер, – сказал Петя, – отец Дмитрия Константиновича.
– Видимо, Константин, – Ося дополнил картину. – Отчества не знаем.
– Кощей я, братцы, – усмехнулся старик. – Кощей Бессмертный. Слыхали о таком? Может быть, даже играли в игру «Убей Кощея»?
– Я играл, – признался Петя, – но ни разу не выиграл.
– Придётся ещё разочек попробовать. Только учтите: это не компьютер, и у вас всего одна жизнь.
17. Квартира номер бесконечность
– А что надо делать? – поинтересовался Ося. – Мы же не хотим никого убивать. Мы хотим вернуть свои игрушки. И чтобы все вернулись домой.
– Только через мой труп, – повторил Кощей. – А я, к вашему несчастью, бессмертен. Поэтому сначала придётся поиграть.
– Там будут испытания, – шепнул Петя Осе. – Одно мы уже прошли. Пробрались по щуке на остров. Будь внимательным, смотри вокруг.
Дальше события развивались так стремительно, что Ося только успевал хлопать глазами.
Из воды вдруг вынырнула щука, держа в зубах большой сундук. Она подпрыгнула над водой и вывалила сундук на берег. Крышка открылась, и на волю вырвалась туча пчёл. Пчёлы сразу набросились на братьев, но Петя выхватил из правого кармана баллончик с мёртвой водой и брызнул на них. Пчёлы свалились замертво, усеяв прибрежный песок. Но это оказался всего лишь отвлекающий манёвр.
Из сундука выскочил заяц и бросился в сторону от берега – туда, где росли какие-то деревца и кустики. Петя решительно развернул плакат с волком и уставился на него. Волк зашевелился, зарычал, задёргался, наконец отклеился от плаката и бросился вдогонку за зайцем. В несколько прыжков он нагнал зайца, лапой прижал к земле и зубами стал рвать его на части.
Тут из зайца выскочила утка, отбежала от волка на несколько шагов, а когда тот попытался броситься на неё, взлетела в воздух.
Петя развернул последний плакат с соколом и попытался продырявить его взглядом. Сокол дёрнулся, встряхнул лапами, взмахнул крыльями и со странным звуком рвущейся бумаги взмыл в воздух. Казалось, что он легко догонит неуклюжую утку, но в этот момент небо стало чёрным от ворон. Сзади раздался скрипучий смех пенсионера.
– Это его вороны, – вспомнил Ося. – А у нас больше ничего не осталось.
Надежда, что щука выпрыгнет из воды и в прыжке схватит утку, ещё оставалась, но всё-таки это событие следовало оценивать как крайне маловероятное. Где-то десять в минус сто первой степени.
– Можно сдаться, – напомнил старик, – и писать прошение о помиловании. Правда, гарантировать ничего не могу.
В этот момент небо внезапно стало белым. Братья сначала даже не поняли, что произошло. А это гуси-лебеди налетели на ворон и перекрасили небо. На каждую ворону приходилось по одному гусю-лебедю, так что белые побеждали. По крайней мере, воронам стало не до сокола, который набросился на утку и стал её терзать.
– Измена! – завопил Кощей. – Никому нельзя верить.
Из растерзанной утки вывалилось яйцо и полетело вниз. Кощей выхватил откуда-то сачок и с юношеским задором стал носиться по пляжу, пытаясь угадать, куда яйцо приземлится. Но оно свалилось в воду. Это предвещало победу.