– Ну, насмотрелись? – сказал Сан Саныч. – Пора и честь знать.
В этот момент одна из голов – самая маленькая, с курчавой русой шёрсткой – зашевелилась и приоткрыла один глаз. Глаз немного покрутился и уставился на Петю с Осей.
– Еда? – спросила голова.
– Нет! Соседи мы, со второго этажа, – быстро ответил Ося. Петя сделал шаг к двери.
– Жильцы они, – подтвердил Сан Саныч.
– Сейчас рыжая с лысой проснутся – и был жилец, стал нежилец! – непонятно сказала курчавая голова. – Шли бы вы отсюда, пока не поздно.
– Поговори мне! – строго одёрнул её Сан Саныч, но тут же повернулся к братьям. – И правда, ребята, пойдём.
Пятясь, не отрывая глаз от Змея, они вышли за дверь и захлопнули её.
Уже на первом этаже Сан Саныч строго посмотрел на ребят и сказал:
– А вы вообще, эта, всё мне рассказали? Ничего больше у вас не случилося? Ёлку-то нарядили?
Петя и Ося переглянулись и рассказали про украденные игрушки. Сан Саныч шмыгнул носом и вытер его согнутым указательным пальцем.
– Так, значится. Ну что ж, вот и началось.
– Чего началось? – спросил Петя.
– Чего-чего! Известно чего! – пробурчал Сан Саныч. – Беды теперь жди. Вот свет-то уже накрылся? А то ли ещё будет… Придётся вам, братцы, игрушки-то отыскать! А про подвал – никому. Особенно мамке. Ключ беречь. Лишних дверей не открывать. Сюда самим не соваться. Соседей в квартиру не пускать. В общем, не баловаться. Дашка за вами присмотрит. Если чего понадобится – обращайтесь.
Сан Саныч поправил сползшие очки и вышел на улицу. Там уже стало почти совсем темно.
Петя и Ося поплелись вверх по лестнице. С верхней ступеньки на них смотрела кошка Даша. Братья, как по команде, прижались к стенке и подождали, пока она пройдёт мимо.
Мама и папа вернулись домой одновременно. Руки у мамы были заняты пакетами с продуктами. Папа вертел в руках телефон.
– Помогайте! – сказала мама. – Надо всё положить в холодильник.
– Зачем? – удивился папа. – Он же не работает!
А Петя открыл дверцу и засунул в холодильник голову.
– Ой, холодно! – вскрикнул он. – А почему? Электричества же нет!
– За ужином объясню, – пообещала мама. – Идите руки мыть и за стол!
За ужином, впрочем, говорили о другом. Мама и папа рассказывали друг другу о работе. И только под конец Ося не выдержал и спросил:
– Мам, а что с холодильником?
– Что с холодильником? – не поняла мама.
– Ты же обещала рассказать, как он работает без электричества!
– А я туда лёд положила, – мама пожала плечами. – От него и холод.
– И он не растаял? – удивился Петя.
– Нет, он же вечный, я из музея принесла.
– Вечный лёд? – еще больше удивился Петя, но мама даже не заметила:
– Ну как лёд, не лёд, конечно, а осколыш вечного льда, один в холодильник, два в морозилку. Нашему музею их известный полярник подарил. С самого Северного полюса привёз.
– Осколыш? – тут пришло время удивляться папе. – Ты хотела сказать – осколок?
– Что хотела, то и сказала, – строго ответила мама. – Так в старину говорили. Но если тебе будет легче, то называй его льдинкой.
– Намного легче, – повеселел папа и запел: – Одна снежинка ещё не снег, ещё не снег. А одна льдинка ещё не лёд.
– Во-первых, как раз лёд, – строго заметила мама, – а во-вторых, там как-то иначе было.
Но Осю мучил другой вопрос:
– Мам, а почему вечный лёд – это народный промысел?
Но маму и это не смутило:
– Потому что полярник, хоть и известный, но из народа, а вечный лёд он сам лично добыл, то есть, по-старинному говоря, промыслил. И вообще, идите спать. Все!
Сон № 3
Когда ночью снится ночь, трудно понять, сон это или нет. Вроде нет. Но тревожно, как во сне. Братья почти одновременно услышали какие-то странные звуки и посмотрели друг на друга.
– Это у нас? – спросил Ося.
– Нет, кажется, на лестнице, – ответил Петя.
Они медленно слезли со своих кроватей, подошли к двери своей комнаты и приоткрыли её.
– Не выходи из комнаты, – прошептал Ося. И ещё тише добавил: – Не совершай ошибку.
Петя, кажется, даже не услышал и осторожно, на цыпочках пошёл к входной двери. Родители спали. Он уже начал открывать замок, когда Ося положил ему руку на плечо и сказал:
– Не выходи из квартиры.
– Только посмотрю, – ответил Петя брату. Хотел было по привычке его стукнуть, но передумал. Вместо этого он просто отпер дверь и переступил порог.
– Ой, – тут же ойкнул он.
Ося подошёл поближе, чтобы разглядеть, что это так напугало Петю, и увидел, что тот стоит на поляне перед большим лесом. Петя обернулся и увидел брата, стоящего на пороге их квартиры, а где-то за его плечом – тускловатый свет негасимой лучины.
«Туда или сюда?» – подумали оба.
Потом Ося перешагнул порог и тоже оказался в лесу.
– Только посмотрим, – строго сказал он брату.
– Ты говорил, не бывает, – Ося толкнул брата в бок и показал в сторону леса, где стояла самая настоящая избушка на курьих ножках. – Теперь надо сказать: «Избушка, избушка, повернись к лесу задом, ко мне передом», – шепнул он.
– А может, просто обойдём, мало ли чего, вдруг она спит, – предложил Петя, но избушка сама начала поворачиваться к ним передом, то есть дверью, и дверь эта – тяжёлая, бревенчатая – со скрипом начала отворяться.
– Только посмотрим, – повторил Ося, и братья осторожно, чтобы без скрипу, стали подниматься по ступенькам крыльца.
В единственной комнате прямо на полу сидел маленький мальчик в жёлтом свитере и синих джинсах и катал перед собой что-то вроде яблока. Доска под ногой у Пети всё-таки скрипнула, и мальчик удивлённо поднял на них глаза ярко-голубого цвета.
– Ты кто? – строго спросил Ося.
– Не помню, – ответил мальчик.
– Возраст? – ещё строже спросил Ося.
– Четыре года, – подумав, ответил мальчик.
– Рост? – добавил Петя.
– 101 сантиметр, – чётко ответил малыш.
– Ванечка, Ванечка, иду к тебе, что ж дверь-то нараспашку, – раздался откуда-то из лесу голос, удивительно похожий на голос Нинели Филипповны.
Ступеньки заскрипели, а дверь раскрылась ещё шире, пропуская хозяйку.
7. Яблочко от Ванечки
– Вот я тебя и поймала! – И Ося почувствовал, как его схватили за ногу.
– Аааа! – завопил он и подскочил на кровати.
– Ааа! – на соседней кровати с таким же криком подскочил Петя.
– Мальчики, что с вами? – удивилась мама. – Сон, что ли, дурной приснился? Вроде не должен… – Мама поглядела на потолок. – Вставайте быстренько, позавтракаем вместе – и я ухожу. Папа уже ушёл.
Петя и Ося мрачно переглянулись и, не говоря ни слова, отправились умываться.
Завтрак оказался очень коротким. Братья по-прежнему молчали, уткнувшись в свои тарелки.
– Совсем вы у меня загрустили, ребята! – сказала мама. – Ну, ничего, потерпите денёк, завтра папа уже никуда не пойдёт.
Мама чмокнула братьев в лоб и убежала.
– Ну что? – спросил Ося, когда за мамой захлопнулась дверь.
– Пора, брат! – сказал Петя.
И они отправились спасать Ванечку.
Входную дверь братья открывали с опаской, но никакого леса за порогом не было. Оказавшись на лестничной площадке, мальчики задумались. Как именно и откуда спасать Ваню, было неясно. Но тут снизу послышался голос Сан Саныча:
– Ноги-то, ноги вытирать! Для чего тряпка положена? Ходют туда-сюда, только грязь носют!
– Ой, Санечка Саныч, извини! – мальчики узнали голос Нинель Филипповны. – Не разглядела, старая стала! Темно у нас! Да тут тряпки-то отродясь не было!
Нинель Филипповна, шаркая, стала подниматься по лестнице. Братья, переглянувшись, рванули этажом выше.
Открыв дверь своей квартиры, Нинель Филипповна отчего-то не стала в неё входить, а, воровато оглянувшись, вытащила на лестничную клетку табурет. Поставила его посередине и, приговаривая: «Электричества-то всё равно нету! А вдруг подорожают? От одной не убудет!» – начала на него вскарабкиваться.
Чтобы разглядеть, что она делает, братья стали тихо спускаться. Стоя на табуретке и насвистывая развесёлый марш, Нинель Филипповна выкручивала лампочку. Засунув её в карман и пробурчав напоследок: «Нам нет преград ни в море, ни на суше», – она тяжело спустилась с табурета, подхватила его и, бормоча: «Всё-то самой, самой приходится!», – скрылась в своей квартире. Тяжёлая дверь стала медленно, со скрипом закрываться.
– Бегом! – прошипел Петя, для убедительности ткнув Осю кулаком в бок. Братья ринулись вниз, едва успев проскочить перед тем, как дверь захлопнулась.
Квартира Нинель Филипповны оказалась однокомнатной, довольно просторной, но заставленной какой-то несуразной мебелью. Хозяйка сразу прошла на кухню, и у братьев появилось время осмотреться. Несмотря на утро, в квартире было довольно темно – гораздо темнее, чем в их собственной. Окна были снизу затянуты паутиной, а сверху, на карнизах, вместо занавесок висели связки каких-то грибов, трав и даже, кажется, ящериц или змей. Оптимизма это не добавляло.
– Давай искать! – прошептал Петя и двинулся к шкафу.
Ося заглянул под кровать.
– Тут только банки, банки, банки, – доложил Петя. – С вареньем, компотом и почему-то с лягушками.
– А у меня тут полная коробка лампочек! – Ося аж захлебнулся. – Это ж сколько она навыкручивала! Сейчас я посчитаю, сколько их.
Тут послышалось шарканье.
– Прячемся! – Петя нырнул в шкаф, а Ося так и остался под кроватью.
– Что-то опять русским духом потянуло! – Нинель Филипповна вошла в комнату и принюхалась. – Сейчас-то уж вроде не с чего…
Она подошла к кровати, нагнулась и, кряхтя, стала вытаскивать коробку с лампочками.
– Всему свое место, лампочка к лампочке, добро к добру, – начала было она приговаривать, но вдруг громко чихнула.
– Да что ж такое? – Нинель Филипповна стала шарить рукой под кроватью, пока не наткнулась на Осину ногу. – Это что ещё тут у меня?