...Во второй половине января 1945 года противник беспрерывно контратаковал части корпуса, действовавшие на плацдарме за рекой Грон. Стремясь избежать лишних потерь, командование корпуса решило эвакуировать с плацдарма те тыловые подразделения, в которых не было крайней необходимости. Командир и штаб дивизиона переместились непосредственно на огневую позицию, чтобы обеспечить более надежное управление батареями, а в случае необходимости возглавить круговую оборону дивизиона и драться с врагом на смерть.
Ночью 20 января части корпуса перешли в наступление. Дивизион вел огонь по скоплению противника и минометной батарее, находившейся в Шотке, за Дунаем, Бронетранспортеры и пехота противника были рассеяны и частично уничтожены, а минометная батарея прекратила огонь.
При действиях в оперативной глубине обороны противника гвардейские минометчики не раз вступали в рукопашный бой. Так было при завершении разгрома балатонской группировки противника. Наш дивизион поддерживал бригады первого эшелона корпуса. На огневых позициях организовывалась круговая оборона. 23 марта 1945 года при прочесывании местности вокруг огневой позиции гвардейцы 1-й батареи обнаружили засаду противника. В бою они уничтожили 10 солдат и 6 офицеров, одного взяли в плен. В бою отличились командир установки сержант Д. М. Румянцев и его расчет.
А всего в боях в районе озера Балатон за период с 20 марта по 1 апреля 1945 года гвардейцами дивизиона было уничтожено до 285 солдат и офицеров.
Известно, что бои в условиях большого города по-своему трудны. Пришлось испытать их и нам. 8 апреля 1945 года части корпуса вели упорные бои за центральную часть Вены. Пехота вышла к королевскому дворцу, но, встреченная сильным огнем, залегла. Сломить сопротивление врага не удавалось. Пехота настойчиво просила «огонька «катюш». Однако выйти на огневые позиции нам было очень трудно. Кроме того, в городе с его многоэтажными зданиями возможно вести огонь только прямой наводкой, вдоль улиц. С большим трудом под покровом темноты по улице, забитой нашими подразделениями, мы вывели почти на линию боевого соприкосновения с противником две боевые машины.
Со страшным грохотом снаряды сорвались с направляющих и, пролетев на уровне третьих-четвертых этажей домов, разорвались на вражеской территории. В первые минуты после залпа воцарилась какая-то необычная тишина, все замерло. А затем по призыву командиров поднялась пехота и стремительным броском через площадь овладела королевским дворцом.
Потом нам стоило немалого труда выбраться с огневой позиции и доставить боевые машины на перезарядку.
Были еще бои за города Брно, Вышков, Яромержице, Йиглава; затем — стремительное наступление на Прагу, и наконец 9 мая пришла Победа.
И. П. Тронев. Фронтовые дороги 66-го гвардейского
И. П. Тронев, полковник в отставке
В этот прославленный гвардейский минометный полк я прибыл в феврале 1944 года. На его знамени к тому времени уже алели слова: «Киевский Краснознаменный». Позади были тяжелейшие бои под Брянском и Воронежем, участие в освобождении Харькова и Киева, Курская дуга, форсирование Днепра...
Принимая полк, я всматривался в лица бойцов и офицеров, уже давно познавших вкус солдатского хлеба, горечь потерь боевых друзей, радость побед над ненавистным врагом. С ними мне предстояло идти дальше, на запад.
Сотни глаз пристально и изучающе смотрели на меня. И я сказал себе: опираясь на их боевой опыт, приложу все свои способности, чтобы приумножить славу полка, стать достойным их доверия...
После доукомплектования под Москвой полк был готов к новым боям. Рано утром в один из последних дней февраля 1944 года мы погрузились на платформе Курская-Товарная. Все шло организованно и быстро. Проводить нас на фронт приехал командующий ГМЧ генерал П. А. Дегтярев.
На всем пути следования нашему эшелону была открыта зеленая улица. Разгрузились в Каменец-Подольске; дальше полк двинулся своим ходом в район местечка Марандель.
В штабе оперативной группы ГМЧ 2-го Украинского фронта мне сообщили: полк поступает в распоряжение 7-й гвардейской армии.
По пути к месту дислоцирования мы невольно обращали внимание на бедность деревень королевской Румынии.
1 марта полк занял боевые позиции в полосе 25-го гвардейского стрелкового корпуса. Войска готовились к предстоящему наступлению, которое в истории получило наименование Ясско-Кишиневской операции.
Настал момент решительного удара по группе армий немецко-румынских войск. В середине августа я получил приказ перейти в подчинение 27-й армии, которая находилась на направлении главного удара. Командующий артиллерией армии генерал П. К. Лебедев, к которому я прибыл за получением боевой задачи, тут же, у карты с множеством условных обозначений, повел деловой разговор. Он быстро отыскал на карте точку с пометкой «66 ГМП» и попросил меня отметить у себя на карте место огневых позиций полка; затем дал схему целей, по которым полк должен вести огонь в период артподготовки, и строго напомнил о соблюдении мер маскировки.
К вечеру 19 августа боевые машины заняли свои огневые позиции.
Начальник политотдела раздал всем нашим подразделениям обращение Военного совета 2-го Украинского фронта. Командиры и политработники читали его бойцам при свете карманных фонариков. Оно начиналось так: «Дорогие товарищи! Сегодня на рассвете тысячи орудий обрушат смертоносный огонь на позиции врага, сотни самолетов сбросят бомбы на головы подлых захватчиков...» Обращение призывало проявить беззаветную отвагу в разгроме врага.
Артподготовку начали гвардейские минометы. Грохот тысяч орудий и минометов сокрушил утреннюю тишину. Над вражескими позициями образовалось сплошное черное облако от тысяч разрывающихся снарядов и бомб.
После артиллерийской и авиационной подготовки наши войска перешли в наступление. Оборонительные позиции противника превратились в мертвое поле, усеянное трупами и исковерканной техникой. Остатки частей противника отходили на юг. Наш полк поддерживал 3-ю гвардейскую воздушно-десантную дивизию полковника И. Н. Конева, которая действовала как стрелковая. Дивизионы полка уничтожали колонны автомашин с отступающим противником.
Немецко-румынские войска не успевали эвакуировать свои тылы. Мы прямо-таки перешли на их снабжение и пополняли свои запасы горючего и продовольствия с трофейных складов.
15 сентября дивизия Конева вышла в район города Турды на гранине Румынии с Венгрией. Здесь противник основательно укрепился в горах и оказал упорное сопротивление. Бои приняли затяжной характер.
За решительные и умелые действия в Ясско-Кишиневской операции по представлению командования 27-й армии наш полк был награжден орденом Богдана Хмельницкого II степени.
Ночью 25 сентября 1944 года полк получил приказ: оставить занимаемые огневые позиции и идти в распоряжение командующего конно-механизированной группой генерал-лейтенанта И. А. Плиева. Отдав все необходимые распоряжения штабу полка и командирам дивизионов, я отправился в штаб конно-механизированной группы, захватив с собой разведчиков, чтобы обозначить указателями маршрут движения полка.
Группа войск генерала Плиева находилась на привале в районе г. Альба-Юлия. Бойкий казачок, позвякивая шпорами, провел меня к штабу. Генерал, несмотря на ранний час, был здесь. Выслушав мой доклад о прибытии полка, он поставил задачу и направил в штаб командующего артиллерией группы полковника И. И. Марченко.
Узнав, что нашему полку еще не приходилось принимать участие в боевых операциях в составе подвижных войск, полковник Марченко обратил мое внимание на характерные особенности боевых действий конно-механизированной группы в предстоящем рейде. Он дал обстоятельные рекомендации, как в этих условиях применять огонь гвардейских минометов, и потребовал иметь в наличии максимальное количество боеприпасов, мобилизовав для этой цели весь транспорт. Было видно, что полковник Марченко имеет большой опыт в действиях подвижных войск.
Во время беседы с ним в кабинете то появлялся, то на время исчезал парнишка лет десяти-одиннадцати в казачьей форме. Как оказалось, это был его сын. С отцом он колесил по дорогам войны с 1942 года; мать погибла при бомбежке на Кубани. А старший сын, лет семнадцати, был уже настоящим казаком 4-го Кубанского кавалерийского корпуса. К этому корпусу и был придан наш гвардейский полк.
Подготовку к наступательной операции пришлось вести буквально на ходу: во время марша и коротких остановок. Опираясь на своих помощников — начальника штаба майора С. А. Гука, помощника по технической части майора М. А. Батищева и начальника артснабжения майора О. М. Талдыкина, я не ощущал недостатка времени. Все шло по четкому графику, было продумано до мелочей. Обеспечили себя горючим, пополнили запасы ручных и противотанковых гранат, бутылок с горючей смесью, вооружили всех личным оружием.
Первоначально нас волновал вопрос, каким образом мы сможем везти с собой большое количество снарядов, поскольку на пополнение их в ходе рейда по тылам противника рассчитывать не приходилось. На помощь пришла солдатская смекалка. Снаряды освободили от громоздкой укупорки и уложили в несколько рядов на специально сделанные рамки с гнездами в кузовах автомашин. Это увеличило емкость транспорта и помогло решить главную задачу: иметь при себе достаточное количество боеприпасов.
В ночь с 5 на 6 октября 1944 года группа войск сосредоточилась на исходных позициях. Главный удар наносился из района южнее Орадеа — Маре в направлении Дебрецена. На рассвете после короткой, но мощной артиллерийской и авиационной подготовки конно-механизированная группа генерала И. А. Плиева двинулась вперед, ломая оборону противника. К исходу третьего дня войска группы продвинулись на 100 километров и вышли в район города Корцаг.
Перед нами расстилалась равнина без единого бугорка. Углубляясь в тылы противника, конники наносили ошеломляющие удары по разрозненным частям врага, не давая ему прийти в себя.