– В Кэтфорде? – на лице Пита отразилось легкое замешательство. – Напомните мне, пожалуйста, где это?
– Я знаю, где находится Кэтфорд, – сказала Ясмин. – Это район с торговым центром, на котором изображен большой кот. Мы проезжаем мимо него по дороге в Кент.
Дэйв промокнул рот салфеткой, затем смял ее и положил себе на колени.
Пит принялся расспрашивать Ясмин о том, зачем она ездит в Кент, а она – рассказывать ему о том, что они с мужем недавно купили «домик» в Диле.
– Знаете, такой небольшой, но очень уютный, просто райское местечко. Так приятно выбираться из Лондона на выходные. Ведь в этом доме никто ничего не менял и не ремонтировал уже двадцать лет. В домике было полно небольших комнат, похожих на клетушки, но я там все поменяла, раздвинула стены и устроила настоящее «открытое пространство».
– Самостоятельно? – уточнил Пит.
– Нет, – махнула рукой Ясмин. – У нас есть бригада прекрасных польских строителей. Их услуги стоят очень дешево – примерно вдвое дешевле, чем у их лондонских коллег. К тому же они потом убирают после себя всю грязь и мусор – просто золото, а не ребята. Мы надеемся уговорить их сделать ремонт у нас на кухне.
О боже, подумала я, только не это.
– Дэйв, кстати, строитель, – сказал Маркус. – Хотя, конечно, несколько иного рода. Вы ведь занимаетесь строительством, верно? Или… – Маркус метнул на меня быстрый взгляд. – Или вы предлагаете строительные решения? Так сказать, занимаетесь не ручным трудом, а разрабатываете некие схемы?
Дэйв отложил в сторону нож и вилку с такой осторожностью, словно пытался не издать при этом ни звука.
– Я скорее занимаюсь разрешением возникающих проблем, – сказал он.
Тут беседа разделилась на несколько отдельных тем, так что Дэйв перестал быть объектом всеобщего внимании. Наши гости уделили ему некоторое время, но теперь, выполнив свой долг и соблюдя приличия, заговорили каждый о своем. Ясмин и Роуз стали обсуждать поведение Патрика в детском саду и его любовь к сомнительным шуткам. Саймон и Пит пустились в дискуссию по поводу шоу на «Амазон Прайм», посвященного сексуальной страсти некой женщины к одному художнику из Техаса. Шоу называлось «Я люблю Дика». Я надеялась, что с учетом некоторых сексуальных значений слова «дик» в английском языке других толкований у такого названия не было. Маркус взял тарелку Дейва – тот так почти и не притронулся к еде и даже кусочек лимона, как я подозревала, не съел, а спрятал в салфетке – и отнес ее на кухню. Вскоре он вернулся с шоколадно-миндальным тортом и поставил его передо мной. Торт все еще был в пластиковой упаковке, хотя я собиралась перед подачей переложить его на большое блюдо. Впрочем, сейчас это, уже не имело значения, но у меня возникло ощущение, словно меня уличили в подделке.
Я взяла нож и уже собиралась разрезать торт, как вдруг лицо Ясмин растянулось в искусственной улыбке.
– Должно быть, у вас такая разнообразная работа, – сказала она громко, явно стараясь привлечь внимание Дэйва.
Он повернулся в ее сторону и озадаченно заморгал.
– Простите?
– Занимаетесь сейчас чем-нибудь масштабным?
– Да есть пара проектов. Один из них в этом районе. И еще один в Уитни.
– Ах, Уитни! Это ведь неподалеку от Байсестера? – уточнила Ясмин.
– Да, верно.
– И вы какое-то время собираетесь жить там?
– Ну, это не так уж далеко. Буду ездить туда на машине каждый день.
Ямин посмотрела на моего мужа.
– Вы можете попросить Маркуса поселить вас в одном тамошнем отеле.
– Ясмин, перестаньте, – сказал Маркус и рассмеялся, пытаясь обратить все в шутку.
– А когда, вы говорите, сеть «Сэвен Найтс» собирается перезапускаться? – Ясмин, казалось, получает удовольствие от звуков собственного голоса. Она была из тех привлекательных женщин, которые любят расширять границы допустимого в том, что касается тем разговоров. Ей нравилось эпатировать и даже шокировать, вовсю используя свою внешность – губы, глаза, волосы.
– В четверг на следующей неделе, – сообщил Маркус, набравшись храбрости. – Так что, Ясмин, я могу вписать вас в число участников пресс-тура?
– Я должна посмотреть свое деловое расписание, – последовал ответ. Я нисколько не сомневалась, что ресницы у Ясмин были искусственные, наклеенные. – Но, может быть, вместо меня поедет Дэйв? Или, возможно, он сможет поехать вместе со мной.
– Боюсь, эта поездка только для журналистов, – сказал Маркус, и глаза его гневно сверкнули. – Извините, Дэйв.
Он делал испуганные, суетливые движения руками, то крутя свой бокал, то сметая со скатерти невидимые крошки. В его словах прозвучал некий сарказм, но он явно не хотел обидеть Дэйва. Вероятнее всего, его язвительная интонация была адресована Ясмин.
– Возможно, вам имеет смысл пересмотреть ваш подход к этому мероприятию, – игриво заявила Ясмин. – Очень может быть, что наилучшим вариантом будет пригласить людей, которые могут стать потенциальными клиентами этой сети отелей. Работа, которой занимается Дэйв, позволяет ему распространить соответствующую информацию там, где она будет интересна.
– Совершенно верно, совершенно верно, – пробормотал Маркус, погладил пальцами свою ложку, затем снова положил ее на стол и отхлебнул глоток из бокала. – Вы абсолютно правы.
Дэйв тем временем внимательно разглядывал собственные руки.
Я продолжала держать нож над тортом, все еще не решаясь нарушить его покрытую шоколадом поверхность. Музыка умолкла. Наверное, мне бы стоило взять контроль над ситуацией в свои руки – если бы я знала, что для этого нужно, и обладала бы определенной интуицией социального порядка. Но я этого не знала и нужных навыков не имела, и потому никак не могла придумать, что сказать или сделать. Мне вдруг захотелось попросту убежать с этой вечеринки, от человека, который так внезапно и так грубо вторгся в нашу жизнь.
Прохладный ветерок прошелестел в кроне растущей неподалеку от входа в дом яблони. Несколько листьев, кружась, спланировали на стол. Где-то неподалеку все еще пел усталый дрозд, явно дезориентированный уличными огнями. Наши ближайшие соседи, демонстративно громко хлопая рамами, закрыли окна на втором этаже. Я внезапно ощутила приступ страха и невольно поежилась.
– Может быть, съедим десерт в доме? – предложил Маркус.
Он
Мы еще какое-то время посидели в гостиной, но вечер был испорчен. Если бы Дэйв ушел именно тогда, до подачи десерта, чего хотели все без исключения, то, возможно, все снова бы развеселились, но он остался, и этого не произошло.
Вскоре после того, как мы устроились в гостиной, Дэйв попросил показать ему, где находится туалет. Я подвел его к лестнице и указал наверх.
– Боюсь, основной санузел там, на верхнем этаже, – сказал я. – Рядом с комнатой Джоша.
Дэйв отсутствовал довольно долго, а я, сидя и разговаривая с остальными гостями, невольно прислушивался. Время шло, но Джепсом все не появлялся. Что он мог делать там, наверху, так долго? Тесса, сидевшая в противоположном конце комнаты, перехватила мой взгляд. Мне было нетрудно понять, о чем она думает. В глазах ее ясно читался вопрос: он ведь не побеспокоит Джоша? Ведь нет?
Сделав вид, что собираюсь принести еще вина, я вышел из гостиной и остановился у подножия лестницы. Через несколько секунд я услышал, как сработал слив воды в туалете, а затем раздался звук, которым обычно сопровождалось заполнение бачка. Потом раздался стук чего-то тяжелого по металлу. А затем – звук шагов, но не на ступеньках лестницы, а в нашей спальне.
Я тут же бросился на кухню, а когда вернулся в гостиную, держа в руках еще не откупоренную бутылку вина, Дэйв дожидался меня в холле.
– У вас там кран подтекает, – сказал он, кивком указывая наверх, в сторону лестницы.
У меня невольно забегали глаза, я ощутил неловкость.
– Вы имеете в виду туалет в нашей спальне? Вы им воспользовались?
– Ну да, прошу прощения. Я немного заблудился.
– У нас в спальне беспорядок.
– Да ничего страшного. Я и не такое видел.
Я принужденно улыбнулся – бестактность Джепсома меня шокировала. Мы еще несколько секунд постояли молча. У меня возникла надежда, что незваный гость сочтет эту ситуацию подходящим поводом, чтобы откланяться. Однако, Дэйв не обнаружил ни малейшего желания уйти, и мы с ним проследовали в гостиную и присоединились к остальным.
Вскоре после этого проснулся Джош. Тесса отправилась наверх, чтобы успокоить его. Ясмин и Роуз, сидя на диване, принялись наперерыв рассказывать друг другу об особенностях поведения своих детей – не то жалуясь на их выходки, не то похваляясь ими (Представляешь, она потребовала, чтобы я тут же прочла ей еще одну книгу: «Еще сказку, мам!» А я ей говорю: «Вот что, иди-ка ты посмотри телевизор, как нормальные дети»). Пит и Саймон заспорили о достоинствах тренеров команд футбольной премьер-лиги, но их беседа Дэйва нисколько не заинтересовала. Поддернув джинсы, он расположился в кресле, время от времени поглаживая ладонью грубую голубоватую ткань. Я попытался разговорить его, но потерпел неудачу и в конце концов сдался, так что мы оба с ним погрузились в молчание, в то время как вокруг нас люди вовсю общались.
Гости ушли около полуночи. Пока они с шумом выходили на улицу, Тесса куда-то исчезла. Мы с Дэйвом задержались у двери.
– Пока, мои дорогие! Спите крепко! – донесся снаружи голос Ясмин.
Свеча в новом подсвечнике сильно оплыла и теперь чадила и плевалась воском.
– Знаете, это довольно опасно, – заявил Дэйв. – Нельзя оставлять такие вещи без внимания, особенно когда в доме находится ребенок. У вас есть пожарная сигнализация?
Я поплевал на пальцы и загасил фитиль, после чего сказал:
– Вон там.
Дэйв уставился в указанном мной направлении.
– Вы приехали на машине? – спросил я в надежде, что это заставит его поскорее уйти.
– Меня подвез один мой приятель. Я, э-э…
Дэйв указал в сторону дороги, давая понять, что он не то сядет в автобус, не то собирается вызвать такси – я так и не понял, что он имел в виду. Так или иначе, он не трогался с места, словно чего-то ждал. Мой бумажник лежал на полке рядом с подсвечником, и мне показалось, что взгляд Дэйва упал именно на него.