Вот противостояние Красной и Черной Королев, осада Малэрсида. Отдельного панно удостоилась вся семья герцога Удолара аусф Вартенслебен. Воздвижение чудо-моста по заветам зодчего Ришуалье. Сантели-Мученик, святой покровитель воинов, во главе абордажной команды. И, конечно же, Черное Знамя, легендарный стяг, что закончил летопись прежнего мира, начав историю Ойкумены с нового листа.
Картины сменяли друг друга, заканчиваясь Битвой. Той, что имеет много названий в хрониках и летописях, однако для всех остается просто Битвой, потому что другой такой не было и, дай Господь, не будет. Чудовищное в своей жестокости и беспримерное по упорству побоище, в котором сошлись насмерть черно-белый штандарт и знамя с красной луной. Сражение, что длилось от рассвета до заката и решало, кто будет править миром.
Однако пожилую метрессу и человека с топором интересовало совсем другое. Самые первые картины, относящиеся к началу возвышения храма святой Пайперии. Осада и героическая оборона святого места.
Охнула, приглядевшись к нижнему углу, ткнула совершенно не куртуазно, пальцем.
Сбоку встал стражник. Тоже начал рассматривать.
— Что там?
— Ты глянь! Ты глянь! — тихо вымолвила женщина. — Ведь как живые! Только… не так же все было!
— Точно… — сдавленно протянул стражник, нервно сунув ладони за богатый пояс, расшитый золотом.
К странной паре, не спеша направился монах, который до этого, что-то втолковывал другим паломникам. Невысокий, худой, припадающий при ходьбе на обе ноги. Изможденное лицо…
— Тут изображено спасение древней фрески при нападении на монастырь, кое произошло больше тридцати лет назад, в начале Великой Смуты и конца дней, — заученно возвестил он, как человек, повторяющий одно и тоже тысячи раз, так что может повторить и на смертном одре без запинки. — Именно тогда наш монастырь вернул былую славу… Ибо в его стенах свершилось множество чудес за те дни! Две дюжины героев обратили в бегство тысячу врагов! А единственный рыцарь устоял против сотни, поражая их одного за другим пред сим чудесным творением…
Женщина отмахнулась от назойливого рассказчика, жадно вглядываясь в рисунок.
— Глянь, тут и Вертекс же! И Стьюи, Кэлпи, то есть! И остальные все! Как настоящие! Только… почему они все такие красивые?..
— Творение же сие знаменитого мастера Атаульфо Китлерри, в то страшное время потерявшего руку, но сумевшего превзойти мастерство древних. Что само по себе, очередное чудо… — бубнил монах.
— И Мартин, — мучительно проговорил стражник, стараясь незаметно смахнуть навернувшиеся слезы. — Прости, командир…
— Хватит! — одернула его женщина. — Так нужно было!
— В тот день внезапно потеплело. И грязь стояла непролазная… И «герои» одеты в разное старье и рванье. Да и не было отродясь у Бьярна ни белых доспехов, ни такой благородной рожи! Он же здесь как святой!
— Бьярн Белый… — начал было с укоризной монах.
— Да знаю я! — повернулась женщина к нему. — Знаю! И могу перечислить их всех по именам! Вот этот ваш легендарный старый хер машет бородой, вот та рыжая девица, что, будучи смертельно раненной, убила Руэ! Вот тот же Кэлпи, что был тут монахом, а до того кем только не был! И прочие наемники, которые здесь большинством и остались, в крови, грязи и дерьме! Мало кто спасся! Не рассказывай мне, что тут было! Они все были те еще ублюдки! А вовсе не эти красавцы!
— Не буду, — внезапно улыбнулся монах, скупо и как-то по-доброму. — Ведь передо мною стоит Русалка Ди. И некий наемник, которого раньше звали Тендом, а как сейчас — не рискну и гадать. Не так ли?
— Надо же, запомнил…
— Те, кто сбежали, когда маленькая циркачка решила соединиться со своим мужчиной хотя бы на том свете. Показать их общую могилу? Уж много лет влюбленные дают на ней клятвы, чтобы остаться вместе и в жизни, и в смерти. Очень популярное место, даже могила Пайперии не столь посещаема.
— Ты⁉ — схватилась женщина за сердце.
— Я, — согласился монах и перекинул на ладони четки. На одном из концов висела миниатюрная рогатая восьмерка. — У нас были разные пути, но они снова сошлись здесь. Сама Смерть не сумела нас остановить.
— Не так все было, не так! — возмутилась Ди. — Это обманная мазня! Красивая, но лживая! Ты же знаешь еще лучше меня!
— Нет, конечно, — снова улыбнулся старик в коричневой рясе. — Наш бывший дурачок все-таки сумел раскрыть старое знание и добавил к нему свое собственное. Так что теперь все знают, как было на самом деле.
— Они… мы! Мы были ублюдками, грабителями, негодяями, один другого хуже. Так было!
— Возможно. Но когда пришло время, они встали бок о бок за правильное дело. Может эти люди и были сволочами, но погибли как герои, а деяния их изменили мир. Такими их и запомнили. А вы, почтенная шлюха Русалка Ди, а также доблестный воин Тенд, тоже выбрали свой удел.
Монах посмотрел на картину, где Бьярн занес над головой меч в сиянии золотого света, повергая нечестивого слугу дьявола. Белоснежные волосы окаймляли строгий, благородный лик. Доспех сиял зеркальной полировкой.
— Вы выбрали, — повторил старый служитель Господа. — Я помню отчетливо, что в ночь перед последним штурмом все, кому уготовано было стать героями, сомневались. Мы боялись! И я сомневался, не сбежать ли? Но все же остались, приняв бой и смерть. А прочие… Да, были там еще какие-то люди, но куда делись, только Богу ведомо. Что же сейчас сюда привело? Совесть?
— Ты!.. — охранник занес кулак и осекся, увидев, как в глазах монаха зажглись зловещие огоньки. Несколько братьев в темных одеяниях незаметно окружили спорщиков. Храм умел себя защитить.
— Вам была уготована долгая жизнь в достатке и здравии, — сказал монах, словно ничего и не произошло. — Это был ваш выбор, и я не порицаю за него. Однако не вы решили судьбу храма. И потому не нашлось для вас места ни под его сводами, ни в памяти людской, ни в творении великого живописца. Ступайте с миром, благочестивые господа, время уж позднее. А то не хотелось бы выкидывать старых знакомых пинками под их старые задницы.
Он повернулся и ушел неверным старческим шагом, оставив двух людей наедине с чудесным творением покойного мастера Атаульфо. Наедине с историей, что тянулась много, много лет…
Наградите автора лайком и донатом: https://author.today/work/51052