Как-то раз прабабушка-ведунья
Молодую ведьму привела.
Юный чёрт на узенькой шпажонке
Мясо жарил, как на вертеле,
Для косящей, худенькой девчонки,
Лихо танцевавшей на метле.
Но куда значительней персоны
Обращали взгляды на неё:
Бесы, маги, тёмные бароны —
Опытное, хищное зверьё.
Щерились клыки, скрипели жвалы,
Сыпались заклятья, капал яд…
Правильно прабабушка сказала:
– Страх почуют – в жабу обратят!
Оттого она ещё задорней
Тьму взметала, будто простыню.
Усмехался сам Великий Чёрный
Наглости безродной парвеню.
Он-то знал, чего ей это стоит —
Без могучих близких и друзей
Колебать извечные устои
Ша́баша и всех его князей.
Озорует! Но какие губы…
Будто не боится ничего! —
И в холодной, неизмерной глуби
Дрогнуло бездушие его.
Сузились зрачки калёной стали,
Приподнялся бро́ви полукруг,
И мгновенно перед ним предстали
Трое ко всему готовых слуг.
Был он повелителен со свитой,
Как тому и надлежало быть:
– Зваться сей плясунье Маргаритой,
Жить в Москве и прошлое забыть.
Отыскать у предков юной девы
Голубую кровь и царский дом,
Без которых титул Королевы
Невозможен на балу моём.
Господа, к утру закончить дело…
– Да, Мессир, – осклабился Фагот.
– Да, Хозяин, – клацнул Азазелло.
– Пустяки! – мяукнул Бегемот.
Взмыли в небо три метеорита,
Расступилась над Москвою мгла,
И сказала утром Маргарита:
– Кажется, я что-то проспала!
Щёлкали дрозды в рассветной сини,
А потом на город пала тень,
Как когда-то в Иерусалиме,
В тот ниса́н, в четырнадцатый день…
Бегемот
…Послушай: далеко, далеко на озере Чад
Изысканный бродит жираф.
Мне бес вдохновенья нежданные строки принёс
Про озеро Чад, что изрядно забыто теперь.
Там топчет траву, не заботясь о грации поз,
Пузатый, прожорливый зверь.
Зовут бегемотом (в девичестве гиппопотам),
И так он велик, что пугает друзей и врагов,
А если бросается в воду навстречу волнам,
То озеро Чад выливается из берегов!
Малы его глазки, багрова бездонная пасть,
Огромны клычищи, а шкура груба и толста,
И нрав его страшен! – немедля готов он напасть
На всех забредающих в мокрые эти места.
В воде будто остров, на суше подобен горе, —
Он грозно ревёт, он в ответе за самок и чад,
И он неуместен в расчерченном сером дворе,
Как, впрочем, и я неуместен на озере Чад.
И если уж нам не досталось отдельных планет,
То нечего шляться по чуждым домам и лесам!
(Наверно, от этих стихов содрогнётся эстет.
Я, честно признаться, от них содрогаюсь и сам.)
Но истина в том, что не грёза наш мир, не парад,
Ни райских долин в нём, ни снами овеянных вод.
Ну разве что в сказках… Послушай: на озере Чад
По шёлковой глади прекрасный скользит бегемот!
Гарри Поттер 30 лет спустя
Опустив на витрину магический стенд
С «Лучшей в мире едой для собак»,
В размышлениях, как провести уик-энд,
Гарри Поттер заходит в кабак.
Раньше рыжий хозяин – простая душа! —
Гостю бурный выказывал пыл,
Лучшим элем поил и не брал ни гроша,
А потом про восторги забыл.
Да и только ли он? Гром ликующих труб
Ненадолго озвучил судьбу.
Всё прошло. И не прячет лысеющий чуб
Застарелого шрама на лбу.
Тёмный Лорд позабылся, как тягостный сон:
Кто-то… где-то… у нас…? не у нас…?
То ли Поттер его, то ли Поттера он, —
Кто ж, помилуйте, помнит сейчас!
Было время – любой пятиклассник учил
Тему «Гарри и Лорд», но затем
Педсовет при Министре её исключил
Из числа обязательных тем.
Да и в школе волшебников тоже твердят,
Мол, избыточен список наук!
Зелья, магия… Главное – корм для щенят,
Кобелей и беременных сук!
Жизнь при корме собачьем пуста и смешна.
Что осталось в ней – грустный вопрос.
Дети писем не пишут, стареет жена
И спивается вроде всерьёз.
Пьёт помалу, но медленный этот процесс
Посильнее магических сил.
Вот и Рон, нализавшись, к дракону полез.
Тот принюхался – и закусил…
Гарри Поттер глядит в заоконную мглу.
Ничего, он привычен к теням.
Гарри Поттер садится за столик в углу,
Надвигает фуражку на шрам,
И неспешно бутылку до дна осушив,
Он себе признаётся опять:
Жаль, что тот Змееустый ни разу не жив.
Вот бы встретиться, потолковать…
Баллада о спящем Мерлине
Сквозь туман и сумрак на болоте
Огонёк блуждающий скользит.
Мерлин спит в своём подземном гроте.
Мерлин спит…
Мерлин спит, и ржавчина покрыла
Меч, добытый им для короля.
Женщина, что Мерлина любила,
Серым пеплом пала на поля.
Мерлин спит. Столетья и мгновенья
Здесь бессильны против высших сил.
Дней и рек провидел он теченья,
Ход суде́б, затмения светил.
Мерлин шёл через миры иные.
Отступали мрак, огонь и зверь.
Даже смерть… Но смертны остальные,
И душа устала от потерь.
– Что нам делать, маг, – она сказала, —
В мире без друзей и без врагов?
Все нашли, а было их немало,
Свой приют у дальних берегов.
Не вернёшь ушедшую денницу,
И навеки утекла вода.
Прежнее уже не повторится
Никогда, о Мерлин! Никогда…
– Никогда, – печально и негромко
Повторили облако и плёс.
Старый маг снял старую котомку
И шагнул в раскрывшийся утёс.
Сквозь граниты серых подземелий
Он держал последний тайный путь
К той уже давно готовой келье,
Где душа хотела отдохнуть.
Мёртвое море
У Мёртвого моря от соли белы берега,
Вода его медленней, чем летаргический сон,
И отмели блещут, как будто на солнце снега,
И грозами пахнет густой мезозойский озон.
А всё-таки странно, что смертны бывают моря,
Что вместо прибоя колышется жаркая стыть.
И мёртвое имя назначено морю не зря:
Живые не могут воды этой горькой испить.
Хоть издали волны и ласковы, и зелены,
Они отторгают любое дыханье и плоть.
Недоброе чудо средь маленькой, жаркой страны —
Таким его создал сюда нас пославший Господь.
И с каждым закатом яснее становится нам,
Как близится то, что апостол увидел во сне:
Земля заповедная, Мёртвое море, а там…
Там всадник с косою на бледном и страшном коне.
Владимир Делба / Россия /
Прозаик, поэт, эссеист. Родился 24 мая 1946 г. в Абхазии. Секретарь Ассоциации писателей Абхазии, член Союза литераторов России, Союза писателей XXI века. Сопредседатель литературного Совета Ассамблеи народов Евразии.
Член редакционных советов: газеты «Поэтоград», журнала «Новые витражи». Автор девяти книг. Дипломант 26-й Московской международной книжной выставки-ярмарки 2013 г. Лауреат Международного конкурса «Живая связь времен», 2014 года. Первое место за книгу – «Амра, галеон юности моей» в номинации «Творческий поиск». Лауреат Международной Премии имени Леонардо да Винчи за 2016 год. Лауреат Международной литературной премии им. Фазиля Искандера за 2019 год. Первое место в номинации «Проза».
Маргарита и мастер
Друг моего детства Артур был фанатом Булгакова. С того самого момента, когда власти неожиданно разрешили в 1966 году опубликовать роман «Мастер и Маргарита» в журнале «Москва». Хоть и в оскоплённом, сокращённом, цензурированном варианте.
Номера журнала с романом сразу же стали, как сказали бы сейчас, раритетом и исключительным дефицитом, почище каких-то там джинсов «Рэнглер».
В начале шестидесятых в Абхазии сформировалась серьёзная интеллектуальная элита. Молодые учёные, писатели, актёры, музыканты ежедневно собирались на кофейной террасе второго этажа сухумского ресторана «АМРА», названной с лёгкой руки Фазиля Искандера – «верхней палубой».
И вот эта самая «палуба» постоянно становилась полем самых жарких обсуждений, дискуссий, «разбором полётов». Батлов, говоря современным языком! Обсуждалось всё: политика, футбол, музыка, театр и, естественно, литература!
Здесь и блистал наш Артур во всей своей красе, когда начинали рассуждать о романе «Мастер и Маргарита».
Живой ум, прекрасная память, чувство юмора, умение анализировать и давать точные, верные оценки – были коньком Артура, превращали разговоры в подлинные ристалища, рыцарские интеллектуальные турниры, где сражаться с ним являлось задачей архисложной в принципе. Но «добивал» он противников обычно цитируя абзацы или большие фрагменты любимого романа, с указанием номеров страниц и расположением строк. Ибо Артур действительно помнил весь роман наизусть
– Да-а, Мастер наш Артур! Не поспоришь! – часто восторженно восклицали поверженные оппоненты вкупе с «болельщиками» либо просто свидетелями турниров.