И вот, встречаюсь я со слегка поседевшим и погрузневшим знатоком романа спустя несколько десятилетий. «АМРЫ», к сожалению, уже нет (или почти уже нет, ибо после войны парит над морем только сиротливый полуразрушенный её¸ остов, напоминающий севший на мель, давно брошенный командой корабль). Так что пить кофе идём в кафе «Пингвин», игнорируя легендарную «Брехаловку», где старые друзья уж точно не дадут приватно пообщаться.
Сухумская юность наша – неисчерпаемая волшебная шкатулка, наполненная самыми разными историями. Их миллионы, а может и миллиарды, этих историй, весёлых, смешных настолько, что можно надорвать живот, грустных, печальных, трагических и снова озорных! Звучащих порой фантастически, но всегда правдивых в основе своей, и, как правило, добрых!
«Бойцы вспоминают минувшие дни»! И как тут не говорить о книгах, которыми зачитывались в юности. Да и сейчас, в эпоху доступности любой литературы, мы часто возвращаемся к любимым авторам, беря в руки с былым трепетом в который раз эти удивительные бумажные ключи от дверей в иные миры.
– Так вот, Вова, что касается Михаила Афанасьевича, расскажу одну вполне себе мистико-эротико-приключенческую историю из далёкого своего прошлого. – Мы смаковали, думаю, уже по четвёртой или пятой чашке ароматного кофе «по-сухумски», когда Артур коснулся темы «Булгаков в моей жизни» – образно говоря.
– В конце шестидесятых, ты помнишь, набирал популярность новый курорт Пицунда, в стране, в мире, причём в Абхазии тоже, в молодёжной среде.
Было великим кайфом побывать там, особенно летом, что являлось совсем непростым делом. Отдыхающих размещали в корпусах строго по путёвкам, кои в свободную продажу не поступали, так что «устроиться» внутри, на огороженном от внешнего мира курорте можно было только по огромному блату. А проникнуть на вожделенную территорию снаружи мешал капитальный забор и проходная с крайне суровыми охранниками, которые безошибочно угадывали «нелегалов» и решительно разворачивали их на 180 градусов. Причём на них не действовали ни уговоры, ни разные, вроде бы серьёзные на вид «корочки». Говорили, что один из них не пропустил даже секретаря обкома КПСС. Охранника вроде пожурили для виду, но одновременно поощрили денежной премией. Кстати, денег за проход охранники не брали, хоть мзду им предлагали довольно часто. Ладно, Бог с ней, с неподкупной этой стражей! У меня всё сложилось, как говорят сейчас – супер! Знаешь, у нас ведь все родственники – и близкие и дальние – просто родственники. Так вот, какой-то деверь чьей-то золовки, короче, наш родственник, не последний человек в «Интуристе», разместил меня на месяц в ведомственном общежитии на Пицунде. Прекрасная комната, вернее, – одно место в двухместном номере с душем, рядом с морем и высотными корпусами самого курорта, приличная еда по талонам, служебный пропуск на территорию и так далее. Единственное требование – женщин в общежитие не водить! Очень чувствительный запрет, однако! Но что делать!
В общем, наслаждаюсь я вольной жизнью курортника, кайфую, как только могу, с поправкой, конечно, на огромный запрещающий знак «кирпич», незримо висящий над дверью временного моего пристанища.
А женщин вокруг – море! И соблазнов, соответственно, целый океан! Теперь, Вова, легко, не торопясь, подвожу тебя к конкретному моему приключению! Знакомства на курортах заводятся легко. Сижу я как-то с новыми друзьями за большим столом в баре у бывшего моего сухумского соседа Володи Антониади, пью шампанское, коктейли разные. Кто-то встаёт из-за стола, уходит, взамен появляются новые персонажи, такое, знаешь, перманентное, долгое, неспешное состояние полного кайфа.
И вот на фоне привычного уже, даже рутинного процесса смены действующих лиц, вдруг появляется ОНА!!! Ну, знаешь, как в романах или кинофильмах, когда необходимо определить иную точку отсчёта времени, пустить сюжет в новом направлении, ну и так далее.
Короче, стихает, уходит шум, затем как будто гаснет всё освещение бара (чуть не сказал – сцены или пространства экрана), остаётся лишь направленный свет софита, а в ярком, словно солнечном круге электрического света, – только ОНА!
Чёрные глаза с огромными, бездонными зрачками, в которых так легко утонуть, светлая, не успевшая загореть кожа, тёмные, похоже, каштановые, волнистые волосы, как бы струящиеся на плечи… Ой, Вова, утонул я таки в её глазах! Моментально, тут же, как увидел!
– Как же зовут тебя, прекрасное дитя? – Банальная, прочитанная где-то фраза так и умирает непроизнесённой внутри меня, ибо «прекрасное дитя», слегка смущаясь, сама произносит – Рита! Меня зовут Рита!
– Рита!!! Боже мой! Вот почему волнение моё столь необычно! Рита ведь это ласкательное, уменьшительное от – Маргарита! Плюс «внешние данные»! Ничего себе поворот судьбы! А кто знает?!
В общем, состояние то ли эйфории, то ли полусна, мои влюблённые взгляды, фантастические полёты мыслей… Увы, я упустил момент её ухода!!! Ты представляешь, даже без попыток назначить свидание, не зная о ней ничего, кроме имени. А тут вдруг «спасательный круг» – Маргарита якобы сказала кому-то, что живёт в корпусе «Золотое руно», на 14-м этаже, с видом на море. Очень ценная информация! Правда, в этих высотках практически все номера с видом на море! И потом, с кем она в комнате – одна, с подругой, мамой, мужем?!
Но время на логические упражнения у меня отсутствовало.
Итак, беру два пузыря шампанского, шоколад. И прямиком в «Золотое руно». Благо, внизу администратор лишних вопросов не задаёт, а на этажах дежурных, по типу гостиничных, нет в принципе. Лифт, нужный этаж, а что дальше? Номера комнаты я ведь не знаю. Вспомнил, что на этаже освещён был всего один из четырёх балконов, выходящих на фасад здания. Делаю глубокий вдох, шумно выдыхаю и по принципу «авось повезёт» стучу в дверь, которую считаю «именно той». Жду с замиранием сердца. Секунда, две, десять… И ничего, тишина. Прикладываю ухо к двери, вроде как слышу шум воды в душе.
– Если дверь та, а девушка в ванной, и никто не реагирует на стук – приходит нужная мысль – то скорее всего нет ни мамы, ни мужа, ну и так далее. Ждать, пока девушка закончит водные процедуры? Ну нет, где же взять столько терпения доморощенному Ромео?! Что же делать? И тут мне просто «сносит крышу»!
С трудом «вправляю» бутылки в карманы брюк, выхожу через пожарную дверь на, так сказать, «внешний периметр» здания, цепляюсь за балконные ограждения, и очень-очень медленно, повиснув над бездной, передвигаюсь по узкому карнизу в сторону фасада.
Вниз смотреть страшно, четырнадцатый этаж, как-никак! А там, внизу, я думаю, море огней, ласковый шёпот волн, нормальные люди гуляют по набережной, сидят в барах, пьют шампанское… Лишь один романтик, а вернее, идиот, начитавшийся книжек про любовь и невесть кем себя вообразивший, ползёт по карнизу четырнадцатого этажа пансионата «Золотое руно» неизвестно куда и зачем! К тому же отягощённый, в прямом смысле слова, двумя огромными тяжёлыми бутылками.
Но деваться некуда, и потихоньку, вспотевший от волнения, добираюсь я до вожделенного фасада. От цели, то есть от балкона, который освещён, меня отделяют всего-то два номера.
И в этот момент, о ужас, правая нога соскальзывает с узенького карниза, и я…
(Слушатель, то есть Владимир, ваш покорный слуга, замирает от страха, кофе проливается на моё поло, оставляя безобразные тёмные пятна на белоснежном трикотаже… Это что – такое трагическое завершение романтической истории? Тело моего несчастного друга, который был, возможно, в трёх-четырёх метрах от успеха, летит вниз с четырнадцатого этажа?! Да ещё, с двумя бутылками шампанского в карманах?! Но это же фасад здания, внизу могут быть люди, и тогда не избежать новых жертв!!!
Я закрываю, но тут же широко раскрываю глаза! Как же тогда получается, что он, живой и невредимый, сидит напротив и спокойно продолжает повествование)?!
Вова, душа моя ушла, как говорится, в пятки! Но руки, слава Небесам, удержали лёгкое в те годы моё тело, даже и с шампанским! Инстинкт самосохранения, видимо!
И вот я, даже не верится, с лёгкостью переваливаюсь через именно ТО ограждение и оказываюсь на освещённом пятачке балкона. Колотится сердце, ноги стали будто ватными, но я жив!!! И нахожусь в нужном месте, даже шампанское не выронил! Ура!
Осторожно отодвигаю рукой лёгкую тюлевую штору, делаю шаг, и оказываюсь внутри номера. Что дальше? Сгораешь от нетерпения?!
А дальше – «картина маслом»! Небольшая комната, освещённая настольной лампой, две кровати с прикроватными тумбами, в одной кровати лежит молодая женщина, успевшая от страха натянуть простынь на нижнюю часть лица. Широко раскрытые глаза, безумный взгляд, устремлённый на непрошенного гостя, рассыпанные по подушке прямые русые волосы!
Оп-паньки! Светлые волосы совсем не по сценарию! Надо же, такая ошибка! Надеюсь, не из тех, что, как в романах, смываются только кровью?
Шестерёнки в черепной коробке крутятся с бешеной скоростью! Как же выкручиваться?!
И тут взгляд мой падает на ближайшую к девушке тумбочку, и цепляется этот мой взгляд за два очень знакомых предмета, а вернее, полиграфических изделия – два номера журнала «Москва». Именно в этот момент шестерёнки в голове, взвизгнув, останавливаются!
– Одиннадцатый и первый? – показывая глазами на тумбочку, неожиданно спокойным голосом произношу я. Девушка машинально подтверждает моё предположение кивком головы.
Ну, вот он, мой необычный, мистический, романтический, и, видимо, единственный шанс!
– Во-первых, пожалуйста, не бойтесь меня! Я не грабитель и не насильник. Я романтик, поэт, влюблённый во всё прекрасное! – Заговорил я неожиданно каким-то бархатным, приятным по тембру, завораживающим голосом.
– В момент нашей встречи на набережной Вы даже не заметили меня, а первая моя мысль при этом прозвучала так: Как же не подходят к чёрному пальто загадочной прекрасной незнакомки отвратительные, тревожные жёлтые эти цветы! Не возражайте, наберитесь терпения! Понятно, на самом деле на Вас не могло быть в жару пальто, и цветов в руках Вы не несли… Но именно с этого момента в мою, а, вернее, в нашу жизнь и вошло, я думаю, то, что безуспешно пытаются разгадать и объяснить учёные, и к чему жаждут прикоснуться «инженеры душ человеческих», писатели, поэты, музыканты!