– Не думайте, что я столь жесток, леди. – Санкрист уловил жесткий блеск в глазах молодой волшебницы. – Не в правилах Альянса Алого Пути бесцельно жертвовать жизнями, даже если это всего лишь жизни смердов. Когда я заметил неладное, приказал заменить рабочих. Отправить их в карьер, где ломали камни для постройки. А ночью они все вернулись. Тащили мешки с камнями на горбу и сразу шли к замку. Потом я приказал увозить одержимых подальше, в Гленнен. И связывать их. Это помогало. Стремление любой ценой строить замок ослабевало дней через десять. Через месяц проходило вовсе. Вначале приходилось менять людей каждые три-четыре недели. В конце строительства – каждые пять дней.
– Значит, замок сам управлял строительством? – Блайт покачал головой. – В это трудно поверить. Легенды говорят, что проект был создан вами, уважаемый.
– Полноте, – усмехнулся Санкрист. – Я маг, а не архитектор. Неужели вы думаете, господин Блайт, что все эти башенки, галереи, переходы нарисованы мной? Поверьте, если бы я сам создавал замок, то придал бы ему несколько менее помпезный внешний вид. Но вы ведь тоже сильный маг, господин Блайт, и должны помнить основной принцип Творения Сущего. В каждое Творение волшебник вкладывает частичку себя. Я разговаривал с одержимыми – они в один голос утверждали, что это мой голос приказывал им наращивать стены, укладывать черепицу, навешивать двери… Даже тогда, когда меня вообще не было здесь. Время от времени дела Альянса заставляли меня покинуть стройку, но, когда я возвращался, все вокруг были убеждены, что я никуда и не уезжал.
Он бросил короткий взгляд в сторону замка. Двери были призывно открыты, из узких окон струился теплый свет. Творение ждало своего Творца, просило вернуться, скучало и надеялось… Даже Таша ощущала исходящие от замка эманации доброжелательности, радушия, обещания любых мыслимых благ. И Альта то и дело поглядывала в сторону открытых дверей. Правда, теперь ее не тянуло внутрь неведомой силой, но на всякий случай Таша многозначительно посмотрела на Консула и стрельнула глазами в сторону девочки. Тот кивнул, давая понять, что будет настороже. Вполне вероятно, что пока Санкрист альНоор находится снаружи, в замок можно беспрепятственно войти и столь же свободно из него выйти. И Блайт, и Таша, и тем более Альта отчаянно желали заглянуть внутрь, пройти по лестницам и залам, быть может, пробраться в Лабиринт, о котором рассказывал альНоор. Но слишком велик риск – а вдруг замок сочтет, что новый гость вполне способен заменить хозяина? Леди Рейвен ничего не имела против бессмертия – если только это не означало на всю оставшуюся бесконечную жизнь оказаться запертой в стенах сооружения, которое лучше знало, что именно нужно его единственному жильцу.
– Когда замок был завершен, – продолжал рассказывать Санкрист, – люди пришли в себя. Не сразу, конечно… Еще с неделю рвались внутрь, волокли мраморные плитки, дерево для отделки, штукатурку. Часами бродили по залам в поисках места, куда это добро можно приспособить. Не находили. Знаете, господа, я до сих пор не могу забыть одного из них. Здоровенный бугай лет пятидесяти, весь седой… Он сидел на корточках посреди лестницы, держал в руках плиту из розового мрамора и плакал. Замок отказывался принимать его подношение.
Ташу передернуло от отвращения. Жить внутри у этого творения – не слишком приятное занятие.
– И вы все же рискнули войти в него?
АльНоор вздохнул.
– Разумеется. Я ведь строил замок для себя и не ожидал, что мое детище поведет себя столь своевольно. Позже я понял, что будь со мной хотя бы двое спутников, двери остались бы открытыми. Замок готов был принять меня и еще кого-нибудь, чтобы скрасить мое одиночество, что он впоследствии не раз демонстрировал. Но не более. А я пошел туда один. Ночью. Захотелось пройтись по тихим коридорам.
Он невесело усмехнулся.
– Вот и прошелся. Двери захлопнулись за мной, а за окнами, где еще мгновением раньше сияли звезды, замерцала бело-черная муть. Она стала моим спутником на долгие годы.
Он вытянул ладони к огню, пальцы чуть дернулись, ожегшись о взлетевшую искорку.
– Соскучился я по настоящему пламени.
– В замке полно каминов, – пробурчал Леердел, ни к кому не обращаясь. Первые слова, пророненные купцом с тех пор, как он узнал о времени своего пленения.
– Тебе не понять, – покачал головой альНоор. – Там огонь совсем другой… ненастоящий, пожалуй. Жжется, греет – и все же это иллюзия. Магическое пламя, не больше. Оно дарит тепло, но не умиротворение.
– Огонь – он огонь и есть, – так же мрачно сообщил купец. – Но ты говорил, Санкрист, что мы будем заточены в этом проклятом замке вечно, не так ли? Что же произошло? Твоя сраная магия исчерпалась?
– Я создавал заклинание в расчете на Вечность, – в голосе Творца послышалось неожиданно искреннее огорчение. – Не думал, что ошибусь. Но, видимо…
– Вполне вероятно, что вы и не ошиблись, уважаемый альНоор, – Ташу изрядно резануло фамильярное обращение купца к одному из величайших магов в истории Эммера. Пожалуй, заговори он в таком тоне даже с миролюбивым арГеммитом, не сносить наглецу головы.
– Что вы имеете в виду, леди?
– Вы слышали о магии формы?
Помолчав, Санкрист кивнул.
– Да, но не слишком много. Это знание считается утраченным.
– Почти так и есть, – согласился Блайт. – Но кое-что все же сохранилось. Альта, позволь…
– Да, господин.
Она потянула шнурок с шеи – и замерла. Подвески на кулоне не было.
– Хм, я почему-то так и думал. – Консул и в самом деле не выглядел удивленным. – Уважаемый альНоор… или я должен обращаться к вам как-то иначе?
– Когда-то я бы предпочел полное титулование, – хмыкнул маг. – Сейчас меня устроит любое обращение. Хотя бы и просто по имени. Я намного старше вас, Ангер Блайт, настолько, что эта разница позволяет забыть об условностях.
– Вы оказываете мне честь, Санкрист, – кивнул Консул. – Не соблаговолите ли пошарить по карманам куртки, что на вас надета? Вероятно, найдете что-то интересное.
Похоже, с возрастом альНоор отнюдь не утратил любопытства – к поискам он приступил с азартом, тем более что в куртке Блайта, предназначенной для дальней дороги, карманов было с избытком. В одном из них, самом маленьком, предназначенном для нескольких монет на самый непредвиденный случай, и обнаружился изящный медальон с дымчато-серым камешком в сплетении серебряных нитей.
– Забавная вещичка. – Маг подкинул кулон на ладони. – Вы эту находку имели в виду, Ангер?
– Именно. Это и есть овеществленная магия формы. Называется она «воспоминание». Такой кулон, полученный в дар, невозможно потерять, его не отберут и не выкрадут – пройдет совсем немного времени, и безделушка вернется к законному владельцу.
– Но он ведь мне не принадлежит…
– Я подарила его вам, господин. – Альта столь сильно покраснела, что это было заметно даже в отблесках костра.
Следовало отдать должное магу, он все понял практически сразу. Внимательно рассмотрел серебряный узор, долго вглядывался в камень, затем усмехнулся.
– Найти дорогу в замок, исчезнувший из мира, эта вещица не смогла, верно? А потому сам замок вынужден был вернуться и открыть передо мной двери. Да… это и в самом деле сильная магия, раз сумела взломать мои заклинания.
– Не взломать, – прошептала Таша, снова косясь в сторону распахнутых дверей колдовского сооружения. – Только обмануть.
– И то неплохо, – рассмеялся Санкрист.
Был ли он и в самом деле столь дружелюбным и некичливым, или же сказывалось действие пряжки, рассказывать о которой Консул явно не собирался, но беседа с древним магом протекала легко и непринужденно. Не ощущалось ни малейшей враждебности, напротив, альНоор был само обаяние, на вопросы отвечал охотно и подробно – хотя ведь, если подумать, ну какое право имеют путники, чей статус, безусловно, много ниже Творца Сущего, расспрашивать последнего о его сокровенных тайнах. Таша мысленно дала себе обещание – как только представится возможность, потребует с Консула клятвы, что тот более никогда не воспользуется этой паскудной «доверчивостью» в ее присутствии. Это ведь просто отвратительно – с готовностью выкладывать собеседнику все, что следовало бы держать при себе.
– Так почему же ты подарила мне этот кулон, милое дитя?
– Мы искали вас, господин, – тут же ответила Альта.
Таша чуть заметно поморщилась. Ну да, конечно, девчонка тоже под воздействием заклинания… Хотя эти же слова вертелись и на языке леди Рейвен, и если бы малышка промолчала, кто знает, может, волшебница первой раскрыла бы альНоору причины их встречи. С другой стороны, зачем же они пришли сюда, как не из желания получить помощь. Как ни крути, придется рассказать обо всем. Просто Таша столь много времени уделяла в прошлом тайным операциям Вершителя арГеммита, что просто не привыкла сразу выкладывать все начистоту.
А куда деться? Слова вертелись на языке, просясь наружу… Вон, Блайт явно получает удовольствие от происходящего, на губах улыбка играет, глаза смеются. Ему-то что, умеет со своей проклятой пряжкой обращаться, знает, как задавить в себе желание болтать не переставая.
– Вот как? – Санкрист не скрывал удивления. – И зачем вам понадобился старый маг?
Он, разумеется, кокетничал. Может, альНоор и родился восемь веков назад, но выглядел он полным сил, уж никак не стариком.
Держаться более не было сил, и Таша уверенно взяла нить рассказа в свои руки. Услышав об Изумрудном Жале, Санкрист удивленно вскинул брови, затем переглянулся с купцом. Эта пантомима не укрылась от глаз Таши, но с вопросами она решила на время подождать.
Наконец долгий рассказ подошел к концу. Рассказ, более похожий на исповедь, – волшебница окончательно попала под власть пряжки и так старалась выложить все свои приключения, что под конец даже слегка охрипла. К некоторому огорчению Консула, суть своего плана она так и не изложила – кроме основной идеи о прекращении войн отныне и впредь.
Когда последние слова были сказаны и девушка замолчала, старательно пытаясь отдышаться, заговорил Санкрист: