• Отстаивать свою свободу в отношениях гораздо труднее, если у вас есть дети.
• Необходимо специально оговорить правила использования каждым из партнеров телефона и социальных сетей, а также границы допустимого поведения в виртуальном мире. Многие как-то упускают из виду, что в этой сфере тоже потребуется искать компромиссы.
Секс
• Чтобы улучшить сексуальную жизнь, необходимо обсуждать то, что в ней происходит.
• Если ваша сексуальная жизнь с годами изменилась, это не значит, что вы несовместимы.
Родительство
• Быть родителями – это постоянный труд, неустанная работа по адаптации к новым обстоятельствам.
• Отдельно придется позаботиться о том, чтобы сохранить отношения с партнером, а не раствориться в роли матери или отца.
Надеюсь, вы окажетесь подготовленными к потенциальным трудностями семейной жизни (в том числе и благодаря моей книге). Тогда в случае их возникновения вы легче с ними справитесь и будете наслаждаться отношениями, не превращая свое взаимодействие в сплошное противоборство.
Здесь требуются не только практические усилия, например планирование регулярных «свиданий», чтобы побыть вдвоем, или обсуждение приемлемой для обоих степени открытости в социальных сетях. Хочется верить, что на страницах этой книги я проиллюстрировала также необходимость более тонких настроек друг на друга и скрупулезной повседневной работы над отношениями. Непростая задача – постепенное познание своего партнера и самого себя, осознание взаимных влияний, попытки все учесть и многое простить. Вам предстоит совместный поиск путей наименьшего сопротивления в налаживании контакта, придется научиться адекватно оценивать возникающие препятствия и преодолевать их. Ошибки неизбежны, вы не раз окажетесь в тупике.
Некоторым парам это дается слишком тяжело. Им начинает казаться, что лучше уж не вникать в особенности личности и характера того, кто находится рядом. Так безопаснее. Проявление чрезмерного интереса выглядит как нарушение личного пространства. К тому же многие вещи просто неловко обсуждать. Подобная сдержанность во многих случаях будет эффективной, но здесь есть и риск: подлинная близость двоих может так и не сложиться.
Иногда люди хотели бы поработать над отношениями, но боятся даже начинать: труд представляется им слишком неподъемным. Есть пары, которые ощущают, что дошли до края и уже не в состоянии прилагать усилия, чтобы поддерживать необходимую связь, и потому собираются расстаться. Но на этом сложности не заканчиваются. Двое с удивлением обнаруживают: чтобы продолжать участвовать в воспитании детей, надо продолжать общение. А для детей очень важно видеть перед собой пример родителей, готовых преодолевать разногласия ради общего дела, даже в том случае, если они не живут вместе.
Я уже упоминала, что отношения двоих чем-то напоминают «диалог длиною в жизнь». Также их можно сравнить с объектом, требующим постоянного ремонта, то есть эмоциональных вложений. Это своего рода Форт-Бридж[7] (помимо прочего, мост знаменит еще и тем, что к моменту, когда завершается его покраска, нужно начинать этот процесс заново). Партнеры не могут постоянно жить в полном согласии и в идеальном взаимопонимании. Все время нужно что-то корректировать, исправлять ошибки, с чем-то разбираться, бороться с раздражением, которое мы вызываем друг у друга. С каждой новой ссорой всплывают все новые проблемы, надо героически их преодолевать и возвращаться к нормальному сосуществованию, тренировать сочувствие, стараться быть лучше…
Так что же добавить про мытье посуды?
В период локдауна я решила научиться вязать. И меня поразили две вещи: во-первых, дело шло очень медленно (что вполне естественно на первоначальном этапе обучения), но при этом почти сразу на маленьком фрагменте было видно, как крохотные петли собираются во что-то большее. Просматривался рисунок вязки, можно было увидеть прототип некоего будущего изделия. Это мотивировало, показывая, что цель достижима.
И тут я задумалась о маленьких шагах, позволяющих нам добраться до большой цели. Мытье посуды – теоретически мелочь, но оно служит фоном к другим крупным событиям в нашей судьбе. Мы ведь не спрашиваем первым делом, встречая друзей: «Как там у вас дела с посудой?» Но это занятие требует постоянного приложения усилий. То же самое касается повседневного общения друг с другом и выполнения бытовых ролей. Если снова и снова, раз за разом спотыкаться об эти детали, злиться и печалиться из-за них, то неприятные мелочи, как отдельные петельки, довольно быстро сложатся в большую беду.
Но этот закон работает и с положительным знаком. Маленькие жесты доброты, проявления любви и заботы также накапливаются и становятся основой взаимной привязанности.
Раздражение по поводу немытых тарелок, кроме прочего, имеет свойство притягивать к себе другие виды недовольства. Поэтому когда пара, сидя у меня в кабинете, со смущением рассказывает, как ругается из-за оставленной посреди комнаты кружки с чаем или брошенного на полу полотенца[8], я прошу супругов: не стесняйтесь и не извиняйтесь, что приходится говорить о такой ерунде. В итоге оказывается, что это не такие уж мелочи.
Приложение 1. Моя работа и приведенные кейсы
Я – семейный терапевт психодинамического направления. Это означает, что в центре моего внимания находятся именно отношения внутри пары. Мой метод состоит в том, чтобы вместе с супругами размышлять, что с ними происходит сейчас, а также дополнять такой анализ более глубоким рассмотрением контекста, то есть прошлого опыта каждого из двоих. Задача психолога – создать пространство, в котором клиенты смогут лучше осознать свои модели поведения и реакции. Тогда им легче найти выход из тупика (часто именно в этот момент они обращаются к специалисту).
Часть работы заключается в том, чтобы вскрыть подсознательные пласты взаимодействия в паре, а также между парой и мною. На то, чтобы перевести эти процессы на осознанный уровень, нужно время. Выявлению скрытого в этой книге уделено не так много места, но тем не менее это важная часть моей практики. Я веду прием в нескольких местах и сотрудничала с разными психологическими службами, а также являюсь старшим клиницистом[9] в Tavistock Relationships – некоммерческой организации, занимающейся поддержкой пар, индивидуальных клиентов и семей. Ее сотрудники внедряют передовые практики, занимаются исследованиями и проводят обучение для психологов.
Наша служба предлагает терапию по доступным ценам для малоимущих. Также я помогаю парам на стадии развода на базе лондонской юридической компании Family Law in Partnership. До пандемии я работала только в Лондоне. Среди моих пациентов были люди разных возрастов, разного достатка, представители разных рас, разной этнической принадлежности и сексуальной ориентации. Однако все они относились к одной категории: эти пары сами обращались за психотерапией, понимали ее необходимость, желали получить такую помощь и в целом считали ее адекватной. Весь мой опыт был основан на этой выборке. Сейчас идут большие дебаты о том, насколько терапия популярна у населения в целом и насколько она доступна для широких масс. Также много спорят о том, какие именно психотерапевты или предоставляющие помощь организации оказываются более привлекательными для тех, кто ищет психологической поддержки и понимает ее важность.
Представляя обобщенные и переработанные истории из своей практики широкой публике, я осознаю риски: читатель может спроецировать их на свою личную ситуацию, которая по многим параметрам отличается от описанных мной примеров. У каждого ведь свой неповторимый опыт, свое прошлое, национальный, культурный и исторический бэкграунд, свое восприятие сексуальности и гендера. И все же я надеюсь: многое из того, о чем я рассказала на этих страницах, окажется актуальным и приложимым к жизни.
Моя роль не в том, чтобы давать советы, а эта книга – вовсе не руководство к действию.
Долгие годы работы научили меня при обращении пары с конкретными жалобами видеть более масштабную картину. В книге я как раз пыталась передать то, каким может быть этот общий контекст. Практика и теоретическая подготовка вооружают меня особенной оптикой, через которую я рассматриваю возникающие в семье трудности. Но и тут необходимо отыскать тонкое равновесие: не увлекаться профессиональными обобщениями и не забывать, что каждый клиент уникален. Кажется, мне удалось донести до читателя, что для партнеров, как и для психотерапевта, главное – это заинтересованность и умение слушать. Это может стать отличной отправной точкой для анализа отношений. Во всяком случае, для меня такой подход всегда в приоритете.
Некоторая доля уникальности каждого кейса, вероятно, теряется в пересказе. Когда группируешь истории по определенным признакам и иллюстрируешь конкретную тему, приходится отказываться от ряда деталей. В реальной жизни я сталкиваюсь во время сессии с огромным количеством подробностей, которые не вместит никакая книга. В моей передаче эти сюжеты более линейны и логически выстроены. Обычно рассказы моих пациентов более сумбурны. В терапии нет никакой магии, это медленный и временами тяжелый процесс. Изменения происходят зачастую не так, как ты ожидаешь. Клиентам иногда кажется, что они движутся не в том направлении или застряли на одном месте. Надеюсь, вам было понятно, что некоторые из приходивших ко мне людей пытались вести необходимые и полезные для становления отношений споры, но не преуспели в этом. Наверное, им было слишком трудно, и простые ответы на сложные вопросы находить не удавалось. (Тут опять вспоминается аналогия с мостом Форт-Бридж, приведенная в конце предыдущей главы.)
Я стараюсь быть максимально открытой, чтобы находить уникальный подход в работе с каждой парой.