ких материалов, и фиксация всех легенд и даже слухов, связанных с его жизнью»[28]. Такая установка, в общем, плодотворна — тем более что сам Перевозчиков продолжает исследовательскую работу, он готов уточнять и пополнять опубликованное им ранее.
В 2005 году вышла книга этого автора «Неизвестный Высоцкий». Здесь есть новые беседы с людьми, знавшими Высоцкого (в этом смысле это продолжение цикла «Живая жизнь»), и есть короткие новеллы, посвященные сложным и деликатным темам. Писал ли Семен Владимирович Высоцкий донос на сына-«антисоветчика» в КГБ, как утверждает Марина Влади? Каковы были отношения Высоцкого с Георгием Бантошем, вторым мужем Нины Максимовны? Эти вопросы по этическим причинам не поднимались биографами при жизни родителей Высоцкого. Однако они неизбежно возникают вновь, и лучшее, что можно сделать сегодня, — опросить «очевидцев», собрать все существующие версии.
Эту задачу выполняет и книга Перевозчикова «Ну здравствуй, это я!» (2006) — «свод сведений на тему «Владимир Высоцкий и Марина Влади», по определению автора. Популярная книга М. Влади «Прерванный полет», безусловно, нуждалась в таком фактографическом пополнении. Уточнены важные факты. Например, версия М. Влади о путешествии на теплоходе «Грузия» сразу после их свадьбы с Высоцким в декабре 1970 года — очевидная аберрация памяти. Попутно выясняется, что в январе 1971 года свадьба отмечалась вторично. Все это немаловажные моменты. Роль такого рода разысканий, думается, еще оценят потомки, которые сохранят интерес к великому человеку, но уже не будут иметь возможности выспросить подробности у современников поэта. Недавно появились новые книги В. Перевозчикова «Возвращение к Высоцкому» и «О Высоцком — только самые близкие», а с 2011 года он начал издавать в Пятигорске журнал «В поисках Высоцкого».
Немало выразительных подробностей содержит книга Изы Высоцкой «Короткое счастье на всю жизнь» (2005), где первая жена поэта откровенно рассказывает о трогательноинфантильном молодом человеке, еще не нашедшем своего призвания. Книга помогает увидеть тот «материал», из которого Высоцкий в дальнейшем «лепил» себя как личность и как художник. В том же году вышла книга Ирэны Высоцкой «Мой брат Высоцкий. У истоков», где двоюродная сестра поэта сообщает важные подробности его генеалогии, рассказывает о встречах.
Думается, период первичного сбора информации о земной жизни Высоцкого в целом завершен. Наступает время систематизации и обобщения материала. И здесь видятся два разных и в равной мере необходимых направления: описание и осмысление.
Существует такой жанр, как «летопись жизни и творчества» классика. Жанр сугубо документальный, не допускающий «отсебятины», требующий однозначной точности и достоверности. Такая «летопись» — это не книга для увлекательного чтения, это строгий свод документально подтвержденных фактов.
«Летопись жизни и творчества В. С. Высоцкого» должна непременно появиться. Ее создание — дело серьезное, неспешное. Если такая книга выйдет к 2038 году, к столетию Высоцкого, — это будет неплохо.
Будущая «Летопись» включит все известные факты биографии Высоцкого. Все даты театральных спектаклей и репетиций (свод таких сведений готовил, работая в ГКЦМ, И. И. Роговой). Все даты известных концертов, публичных и домашних (их перечень выпустил А. Петраков). Все известные даты поездок Высоцкого по стране и миру. Это будет многотомное издание, прежде всего справочного предназначения.
Первые подступы к созданию такого свода уже совершены. Сведения о детстве, отрочестве и юности Высоцкого собраны в маленькой, но полезной книжке В. Чубукова «Вова, Володя, Владимир», выпущенной в 2000 году «Вагантом». Списки одноклассников Высоцкого и его учителей, факсимильно воспроизведенное сочинение «Обломов и обломовщина», написанное на вступительном экзамене в институт, — это все теперь исторические документы.
Материалы для будущего «итинерария» Высоцкого, то есть хроники его поездок, содержатся в книге Марка Цыбульского «Жизнь и путешествия В. Высоцкого» (2004). Она состоит в основном из журналистских очерков, посвященных конкретным регионам и странам: «Высоцкий на Урале», «Высоцкий в Подмосковье», «Высоцкий во Франции», «Высоцкий в Италии» и т. д. Книга включает также короткие заметки об отношениях поэта с_именитыми современниками: «Галич и Высоцкий», «Высоцкий и Бродский», «Высоцкий и Шукшин», основанные на мемуарных и документальных свидетельствах. На основе своих бесед и интервью М. Цыбульский написал книгу «Время Владимира Высоцкого», которая вышла в 2009 году.
В 2005 году в Даугавпилсе вышел двухтомник Виктора Бакина «Владимир Высоцкий без мифов и легенд». Название, конечно, не лишено некоторой гиперболичности: ведь автор, как и всякий биограф, о многих событиях рассказывает на основании мемуарных свидетельств, которые могут на поверку оказаться не «фактами», а мифами и легендами. Тем не менее в первом томе дана обстоятельная биографическая хроника, приведено множество важных документальных и мемуарных свидетельств. В 2011 году этот том вышел в московском издательстве «Эксмо».
А каковы возможные пути осмысления и обобщения биографического материала? Как соединить документально-мемуарные свидетельства с хроникой работы Высоцкого в кино и в театре, с его эволюцией как поэта, как связать житейские факты с фактурой творчества, с текстами песен и стихов?
Когда в 1999 году возник вопрос о написании книги «Высоцкий» для серии «Жизнь замечательных людей», сразу стало ясно, что нужно искать принципиально новое решение. И прежде всего — новый способ повествования. Рассказ от имени всеведущего автора-демиурга не годится: невозможно показать живого Высоцкого монологически, без той диалогической стихии, что присуща его творческому духу. Нельзя положиться и на разноголосый хор свидетелей-мемуаристов: пассивное цитирование их рассказов еще не создает «текст жизни» Высоцкого. От чьего имени должен вестись разговор?
Может быть, от имени самого Высоцкого? Ведь он — первый и главный автор собственной биографии. Он строил ее сознательно и целеустремленно. Двигался не по чужой колее, а прокладывал свою, новую. При этом не был склонен к декларациям, не исповедовался даже близким людям по поводу своей жизнетворческой стратегии. Был он «мужик нетрепливый», как выразился Валерий Золотухин. А потому главная задача биографа — понять то, что осталось скрыто даже от близких Высоцкому людей.
Именно таким путем пошел автор настоящей книги, построив ее главным образом в виде внутреннего монолога героя. Рассказ здесь ведется от третьего лица, но по преимуществу в формах несобственно-прямой речи. Чтобы дать слово самому Высоцкому. Автор же в биографических главах отказался от собственного «я», оставив за собой право говорить от своего имени в главах, посвященных разбору стихотворных произведений Высоцкого, анализу его поэтики.
Совокупность известных фактов — это еще не биография, это сырой материал. Последовательность житейских событий — лишь внешняя фабула. А биографический сюжет — это жизнь души художника, единство его земного бытия и творческой судьбы. Воссоздать такую реальность путем безликого протокольного изложения фактов — невозможно. Это задача литературная, решаемая только духовным усилием биографа, творческим отбором фактов, словесно-экспрессивными средствами.
Итоги развития высоцковедения подводить рано. У этой науки еще многое впереди. Отрадно, что Высоцкий остается предметом содержательной оценочно-эстетической рефлексии, что о его творчестве высказались в последние годы литературные критики Лев Аннинский, Бенедикт Сарнов, Александр Архангельский, Лиза Новикова. В широкий историко-литературный контекст вводят его известные филологи. Не обошелся без Высоцкого в своем цикле эссе о русских классиках двадцатого века петербургский литературовед Игорь Сухих. Ефим Курганов в своем нетривиальном своде «Сравнительные жизнеописания» сопрягает мир Высоцкого с миром Шекспира и приходит к выводу: «Народность Высоцкого — народность шекспировского типа»[29]. Петр Вайль в сборнике «Стихи про меня» подробно разобрал «Старый дом» Высоцкого.
Высоцковедение — открытый дом. Как и мир Высоцкого.
Телевизионная беседа с интеллигентным бизнесменом. Он нашел себя, занимаясь утилизацией мусора — сортировкой, переработкой. Важное дело: в Западной Европе оно давно налажено, а мы пока превращаем наше жизненное пространство в сплошную свалку.
Бизнес у героя передачи развивается успешно, а вот в личной жизни нелады: пришлось ему развестись с женой. Почему? Он на секунду задумывается и отвечает журналисту: «Причина в том, что она воспитана как бы на Окуджаве, а я — на Высоцком. Понимаете?»
Понимают. И ведущий, и телезрители. И даже цитат из песен не понадобилось. Потому что Высоцкий — конкретный и в то же время многозначный символ. Не миф и не легенда (у обоих этих слов есть побочное значение фиктивности, обмана), а именно символ. Знак, при помощи которого опознают своих, не считая, однако, врагами приверженцев других символов и вер. В чем-то люди «высоцкого» склада противоположны людям «Окуджавекого» мироощущения, хотя два великих барда — отнюдь не антиподы.
Символ как таковой способен к бесконечному раскрытию своих новых смысловых оттенков. И еще он сцепляет элементы, которые в повседневной действительности связать невозможно. Имя «Высоцкий» стало словом, лексической единицей русского языка, и значение его постоянно обнаруживает новые грани. Семантическое поле символа «Высоцкий» — это все песни и стихи, все персонажи, все роли, сыгранные в кино и в театре, все факты житейской биографии. Это огромное информационное пространство, которое внутренне защищено от забвения.
Совершенно естественно, что мир Высоцкого продолжает вызывать у многих полемическое отталкивание и вкусовое неприятие. Жить «по-высоцки» и хотят, и могут отнюдь не все. Духовный максимализм Высоцкого, отчетливая «вертикальность» его жизненного вектора, постоянное отклонение от культурного канона привлекают одних — и в то же время отталкивают других, людей «горизонтального», гедонистического мироощущения, умеренных в дерзаниях и консервативных в эстетических вкусах.