К учебно-научным вопросам относилось одно замечание архиепископа Сергия: о «курсовом» – выпускном – сочинении[721]. Преосвященный отрицал полезность любой учебной специализации, даже в виде выпускного сочинения. Кандидатское курсовое сочинение архиепископ Сергий предлагает отменить, давая кандидатскую степень за лучшее из написанных студентом семестровых сочинений. Магистерскую же диссертацию, с сохранением предъявляемых к ней высоких требований, писать по окончании курса.
Таким образом, как и при подготовке реформы 1869 г., к разработке нового Устава духовных академий на начальном этапе были привлечены преподавательские корпорации, в лице своих ректоров. Обращение к ректорам, а не Советам ставило характерный для эпохи акцент – на личной ответственности. Тем не менее в случае несогласия большей части преподавательской корпорации с ректором (проявившегося в КДА), проект корпорации был принят во внимание и учитывался как равноценный. Следовательно, мнение о чисто бюрократической разработке реформы 1884 г. не находит подтверждения.
По свидетельству корпораций духовных академий, наиболее проблемной частью Устава духовных академий 1869 г. оказалась построенная двухэтапная система специализации образования. Хотя принципиального отрицания специализации не заявил ни один проект, конкретные предложения по ее изменению разрушали идею Устава 1869 г. специального изучения основных богословских наук. Все предлагаемые в проектах отделения и выделяемые для выбора студентов группы предметов, при всем разнообразии вариантов, объединяло одно: они не давали направления богословской специализации, но лишь пытались разрешить проблему многопредметности. Даже два отделения, предложенные в проекте СПбДА, сохраняя в целом богословский состав предметов, были лишены богословской направленности: выведение из их состава структурообразующих наук – догматического богословия, церковной истории – превратило отделения просто в наборы «дополнительных» предметов.
Это противоречие показывает, что введенное реформой 1869 г. понятие специализации по основным богословским направлениям, противопоставляющее эту специализацию фундаментальному богословскому образованию, сохранялось и в 1881 г. В результате перенесение главных богословских предметов в общеобязательный курс лишало отделения системообразующих наук и самого значения богословской специализации. Напротив, сохранение главных богословских наук в составе отделений делало ущербным общее богословское образование. Противопоставление предметов фундаментального богословского образования и предметов специализации было столь устойчивым, что идея проекта КДА – о делении предмета на общий и специальный курс, как и в 1867 г. не получила поддержки и даже не обратила на себя внимания. Характерное замечание проекта КДА – о неудачных поисках направлений специализации – показывало, что вопрос определения структуры богословия не решен.
Критика авторами всех проектов, кроме проекта СПбДА, особой постановки выпускного курса показала и теоретическую непродуманность этого положения реформы 1869 г., и неготовность самих академий к принятию и воплощению идеи специальнопрактической подготовки к научной и педагогической деятельности. Столь же критической оценки удостоился институт приват-доцентов: лишь столичная академия видела перспективы его развития и совершенствования. Это свидетельствовало не только о его неудовлетворительности как системы подготовки преподавательских кадров, но и о неготовности академий использовать такую возможность введения специальных курсов.
Архиепископ Сергий, отстаивая старые учебные традиции духовных академий «до 1869 г.», стоял на позиции архиереев, высказанной в конце 1850-х гг.: школа должна оставаться школой, с единым общеобязательным учебным процессом. Учебная специализация не может быть полезна как система, ибо нарушает общий порядок, не принося никаких положительных плодов, научная же специализация имеет смысл лишь для преподавательских корпораций. Но архиепископ Сергий, не высказав конкретных предложений по учебным вопросам, показывал область своей компетенции как архиерея: для него наиболее важным было укрепление академий с административной и дисциплинарной стороны, обсуждение же учебных вопросов он предоставлял компетенции и ответственности преподавателей-практиков.
Практика реформ 1860-х гг. показала, что состав Комитета, составляющего проект нового Устава, имеет особое значение: он во многом определял если не ход реформы, то отдельные ее положения. Председатель Комитета, архиепископ Сергий (Ляпидевский), не был сторонником реформ 1860 г., в частности реформы духовных академий 1869 г., и взглядов своих не скрывал[722]. К.П. Победоносцеву, как и членам Синода, архиепископ Сергий казался вполне подходящей кандидатурой для роли председателя Комитета; и в дальнейшем обер-прокурор не раз с удовлетворением отмечал, как «хорошо, спокойно, разумно, с тактом» руководит преосвященный Сергий заседаниями Комитета[723].
Характерен состав Комитета[724]: впервые были приглашены в него представители всех четырех духовных академий, хотя и назначенные, а не избранные Советами. Ошибка 1867 г. была учтена, и все академии через своих представителей могли высказать свое мнение и свои пожелания, заявить о специфических проблемах. От академий в состав Комитета вошли пять профессоров: инспектор и ординарный профессор СПбДА И.Ф. Нильский; ординарный профессор той же академии И.Е. Троицкий (с возложением на него обязанностей делопроизводителя Комитета); ординарный профессор КДА В.Ф. Певницкий; ординарный профессор МДА В.Д. Кудрявцев-Платонов и экстраординарный профессор КазДА И.С. Бердников. Кроме того, в Комитет были назначены, уже традиционно, председатель Учебного комитета при Святейшем Синоде протоиерей И.В. Васильев и директор Канцелярии обер-прокурора И.А. Ненарокомов. Разумеется, теперь речь не шла о включении в состав Комитета представителей светских школ.
Троицкий Иван Егорович, профессор СПбДА
Таким образом, Комитет, возглавляемый архиепископом Сергием (Ляпидевским), состоял из одного протоиерея, пяти профессоров-мирян и одного чиновника. Явное преобладание светских лиц в Комитете отмечалось современниками[725]. Отсутствие в составе Комитета ректора СПбДА – протоиерея И.Л. Янышева – нарушало традицию, сложившуюся в XIX в.: включать в состав комитетов по духовно-учебным проблемам ректора столичной академии[726]. Возможно, сказалось расхождение взглядов К.П. Победоносцева и протоиерея Иоанна на высшее духовное образование и весь строй жизни духовной школы. Мнение Совета СПбДА, написанное от имени и под редакцией ректора, являлось наиболее близким к главным идеям Устава 1869 г. Но в Комитет в 1881 г. был приглашен не ректор, а инспектор столичной академии, И.Ф. Нильский – противник «крайностей» Устава 1869 г.[727]
Певницкий Василий Федорович, профессор КДА
Назначение членов нового Комитета, как и членов Комитета 1868–1869 гг., состоялось по предложению обер-прокурора, которому с 1840-х гг. принадлежало право инициативы в духовно-учебных делах. Но, как видно из личной переписки, кандидатуры подбирались не без совещания с будущим председателем, архиепископом Сергием, и, разумеется, с одобрения членов Святейшего Синода.
Бердников Илья Степанович, профессор КазДА
Профессора И.Е. Троицкого К.П. Победоносцев знал лично и уважал за научную эрудицию, глубокие знания и интуицию[728]. Профессор В.Д. Кудрявцев – старейший профессор МДА – был знаком председателю Комитета архиепископу Сергию по ректорству последнего в МДА, заслуживал его доверие[729]. Своей надежностью, духом еще «филаретовской» эпохи строгости и послушания В.Д. Кудрявцев вызывал, видимо, уважение и нового обер-прокурора. Профессор В.Ф. Певницкий еще в процессе подготовки проекта Устава 1869 г. высказывал сомнения в целесообразности упразднения Устава 1814 г. и в предполагаемой богословской специализации, ведущей «к ущербности полноты и прочности богословского образования»[730]. В состав Комитета был вызван профессор КазДА И.С. Бердников, взглядам которого, высказанным в докторской диссертации, обер-прокурор явно не сочувствовал[731]. Однако И.С. Бердников не был сторонником крайностей проведенной в 1869 г. реформы – излишнего дробления духовных наук на три отделения, крайне узкой специализации выпускного курса, сокращения основного курса духовной академии до трех лет и пр.[732] Директор Канцелярии обер-прокурора – И.А. Ненарокомов – был «унаследован» К.П. Победоносцевым от его предшественника, опытен, проверен трехлетней ревизорской работой в Учебном комитете и более чем десятилетней – в Канцелярии[733].
На первом, вводном, заседании Комитета, которое состоялось 22 декабря 1881 г., обер-прокурор постарался задать тон работе, указав на сложность переживаемого момента, углубившиеся нестроения в духовной школе, ответственность, которая лежала на разработчиках нового Устава.
Между первым и вторым, рабочим, заседаниями в составе Комитета произошли знаменательные изменения: 27 декабря умер протоиерей Иосиф Васильев[734], и в его лице Устав 1869 г. потерял своего активного защитника – видимо, единственного в составе Комитета. К.П. Победоносцев, не являясь сторонником взглядов протоиерея Иосифа на духовно-учебные реформы 1860-х гг., признавал соответствие последнего его важному посту: «Для меня большая потеря. По Учебному комитету не знаю, кем и заменить его»