Девочка исподлобья смотрела на нее из угла. Щеки у нее ввалились, и цвет лица был нездоровый. Казалось, она за все эти дни так и не сходила с места. Мона только со слов Гранта знала, что иногда пленница все же выходит из комнаты.
– Ты уверен, что она нормально питается? – озабоченно осведомилась Мона. За спиной щелкнула задвижка – очевидно, как только Мона вышла за порог, девочка подбежала и заперла дверь. – Она у тебя хоть что-то ест?
– Да, мэм. Бутерброды с джемом и арахисовым маслом, – сказал Пилтон, оторвавшись от колонки со сплетнями. – По бутерброду в день. И со мной больше не разговаривает, хоть я и извинялся, много раз.
– Когда ты прекратишь извиняться за то, что якобы застрелил ее воображаемого дружка? – сурово промолвил Джейк.
– Он был не воображаемый! – сказал Грант. – Я его тоже видел. А я-то думал, она будет моим счастливым талисманом...
– Ну, для меня она точно счастливый талисман, – сказала Мона. Ее ювелир привел покупателя, желавшего приобрести старинный сапфир, и на счету Моны появилась кругленькая сумма. Мона обзвонила всех своих кредиторов и сообщила, что их счета полностью оплачены. Давно она не чувствовала себя такой счастливой! Правда, для партии ничего не осталось, но это не беда: когда она получит выкуп от родственников девочки, этого хватит на все! Теперь главное – правильно выбрать время и место...
– Поглядите-ка, мэм! – сказал Грант. Он прочел колонку сплетен и увидел внизу большое объявление. – Вы только посмотрите! – сказал он и протянул им газету. – Мы вполне можем выиграть конкурс. У нас ведь есть настоящая фея!
– Заткнись, Грант! – раздраженно бросил Джейк.
Однако Мона взяла газету и внимательно прочла объявление. Лицо ее просветлело.
– Нет, Грант прав, – сказала она Уильямсону. – Это хорошая идея. И мне кажется, что это не случайное совпадение. Видите, конкурс объявлен компанией «Пи-ди-кью». Должно быть, это мальчишка Дойль нарочно его устроил, чтобы мы могли встретиться с X. Дойлем и обменять девочку так, что этого никто не заметит. Конкурс назначен на сегодня. Мы как раз успеем доехать в Чикаго к нужному времени, если отправимся прямо сейчас. Если ее родственники собрали деньги, отдадим ее – и дело с концом.
– То есть как? – ужаснулся Пилтон. – Вы ее туда отвезете, а на конкурс выставлять не будете? Это сумасшествие. Вы только поглядите на этот портрет – это ж живая Дола.
И в самом деле, маленькая фея на картинке была почти что вылитая Дола. Джейк с Моной переглянулись. Оба понимали, что сходство не случайное. Это приглашение, обращенное лично к ним. Следующий ход – за ними.
– Ты прав, Грант, – успокаивающе сказал Джейк. – С этой девочкой победа нам обеспечена. Мы отвезем ее туда и выставим на конкурс. Если повезет, мы выиграем главный приз.
Пилтон просиял:
– Да, да!
– Готовьте девочку, – распорядилась Мона. – Я вернусь через пятнадцать минут.
Мона вырулила на шоссе и доехала до первого попавшегося телефона-автомата.
– Все в порядке, – сказала Мона в трубку. – Мы видели объявление. Договорились. Встречаемся там. Привезите выкуп. Я привезу девочку. Обменяемся... э-э... товаром и покончим на этом. Да, на месте. И чтобы никакой полиции, репортеров и других фокусов! – Выкуп будет, – пообещал X. Дойль.
К десяти утра вестибюль перед кабинетом медиа-директора «Пи-ди-кью» сделался похож на помещения за кулисами театра перед представлением «Щелкунчика» и гримерную студии, где снимается «Волшебник из страны Оз», вместе взятые. Сотни девочек в платьицах из тюля и кружев, большинство с мамочками, некоторые с папочками, а кое-кто и с менеджерами, сидели и стояли вдоль стен. Одна или две, в настоящих балетных пачках, делали батманы, держась рукой за спинки стульев. Большинство были накрашены. Кое на ком красовались огромные резиновые эльфийские уши. С этими ушами девочки поменьше выглядели так, будто у них целых три головы.
Все мамаши держали под мышкой или на коленях портфолио – альбомы с образцами фотографий, – размерами от обычного блокнота до огромных кожаных папок на молнии, куда можно было запихнуть целую театральную афишу. Кейту, Дороти, Шону и Брендану вручили пачки анкет и быстро проинструктировали, как себя вести и что говорить.
– Главное – будьте вежливы, – наставлял Скотт. – Они все будут хорошо себя вести до тех пор, пока я не дам им от ворот поворот. Каждая из них надеется, что победит только она, и каждая хочет быть той самой победительницей.
– Вы управитесь, я знаю, – сказал Пол. – Если возникнут какие-то серьезные проблемы, зовите меня.
И они со Скоттом и представителями «Америка'с шуз» скрылись во внутреннем святилище.
Кейт пробирался среди писклявых детишек, показывал, где тут туалет, помогал женщине с целым выводком домовят в костюмах принцесс с Хэллоуина заполнять анкеты – и все это время не переставал озираться в поисках знакомых лиц. Холл, Тай, Энох и Мастер должны приехать с Марси. Данн уже был здесь. Он пристроился рядом с маленькой афроамериканкой и ее папой, делая вид, что он тоже с ними. Ли брал интервью у самодовольной мамаши и ее не по годам развитой дочки. Он подмигнул Кейту. Ли собирался сделать репортаж для своей газеты и заодно чем-нибудь подсобить.
Помогать приехали еще секретарша и пара человек из рабочей группы. Единственной, кого Кейт не знал, была помощница Скотта: худенькая, решительная девушка, с короткой стрижкой и в огромных очках, закрывающих пол-лица. Она расточала направо и налево стремительные, как молния, улыбки и ухитрялась заставлять всех претенденток мирно дожидаться своей очереди, кого – лаской, а кого – угрозой выставить за дверь.
Диана приехала одна. Она взяла себе планшетку, молча выслушала инструкции Кейта о том, как правильно заполнять анкеты, устроилась в конце коридора и вскоре наладила бесперебойный поток готовых анкет. Она держалась так уверенно, что никто даже не спросил, кто она такая и что тут делает. Все сотрудники рекламного агентства думали, что она своя, просто не из их группы. Провожая в кабинет близнецов-японочек лет восьми, она столкнулась почти нос к носу с Кейтом, но сделала вид, что не замечает его. С тех пор она еще несколько раз проходила мимо не глядя. Один раз Кейт попытался ее остановить и объясниться, но Диана вырвала руку и ушла. Кейту, расстроенному и разочарованному, оставалось только беспомощно смотреть ей вслед.
Подошла Дороти, которая видела весь этот спектакль.
– Ну, что стоишь, как потерявшаяся овечка? Поссорились, что ли? – спросила она вполголоса. – Я думала, это твоя девушка...
– Брендан, скотина! – ответил Кейт, покраснев. – Он ей сказал, что мы с тобой, это... Ну, короче, что у нас с тобой роман. А она теперь не верит, что это все вранье. Ну да, мы с тобой пару раз пообедали вместе. Я этого не отрицаю. Да и глупо было бы отрицать. А она все поняла не так. Ну ты ведь знаешь, как Брендан умеет вешать лапшу на уши.
– Ну еще бы! – хмыкнула Дороти. – Не зря же он собирается работать в рекламе. Ладно, держи хвост пистолетом.
Диана спокойно и расторопно помогла очередной девочке заполнить анкету и прикрепила к ней пластиковой скрепкой фотографию из альбома.
– Посиди немножко, тебя скоро вызовут, – сказала она, вежливо улыбнулась девочке и ее маме и обернулась к следующей. Но тут подошла Дороти, взяла Диану за руку и увела, не обращая внимания на ее протесты. Дороти затащила Диану в пустую комнату отдыха и захлопнула дверь. Диана попыталась выйти, но Дороти держала крепко.
– Нам надо поговорить, – сказала она и, для верности, прислонилась спиной к двери, чтобы не дать Диане ее отворить.
Диана отступила на несколько шагов, тряхнула головой и высокомерно уставилась на Дороти.
– Да, ты очень хорошенькая. Я понимаю, отчего Кейта к тебе тянет. Пропусти меня. Я ухожу.
Она подошла ближе, словно собираясь вырваться из комнаты силой, но трогать Дороти не решилась и снова отступила назад.
Дороти тяжело вздохнула и уперла руки в боки.
– Слушай сюда, солнышко. У меня свой парень есть, и чужого мне не надо. Этот твой парень – он весь твой, можешь мне поверить. И ты это тоже знаешь, иначе бы не приехала сюда, помогать ему. Так зачем лишний раз усложнять ему жизнь, когда она и так непростая?
Белокурая девушка уставилась на Дороти так, словно с трудом понимала язык, на котором она говорит, но мало-помалу до нее доходило.
– Бедная девочка! – сказала Дороти с искренним сочувствием. – Я вижу, ты так сильно его любишь, что готова поверить любой ерунде, какую тебе наболтают. Верно?
– Верно, – всхлипнула Диана. – Ты абсолютно права.
Дороти покачала головой:
– Тю-тю-тю! Разве ты не знаешь, что он показывал твою фотографию всем, кто тут работает? Он только о тебе и говорит. Я про тебя с первого же дня знаю. А вообще соображать надо, кого стоит слушать, а кого нет. Давай-ка разберись с ним, а потом приходи работать. А то у нас тут сумасшедший дом, без тебя никак. Ты здорово помогаешь.
Диана никак не ждала подобной доброты от девушки, которую считала соперницей. Ее глаза налились слезами, и она поспешно полезла в карман за платком. Дороти отвела ее к раковине и оторвала от рулона, висящего на стене, пару бумажных полотенец.
– Знаешь, совсем недавно твой парень сидел в этой самой комнате и вот так же смотрел, как я реву. – Дороти вручила Диане салфетки. – Доброе дело всегда окупится.
И она выскользнула из комнаты.
Диана чувствовала себя круглой идиоткой. Она сидела и хлюпала носом, пока салфетки не размокли окончательно. Бедный Кейт! У него столько проблем, а тут еще она отказывалась его выслушать, когда он ей говорил чистую правду!
Диана чуть ли не на ощупь выбралась из комнаты отдыха и дошла до ближайшего туалета. Увидев в зеркале свои опухшие глаза, Диана сказала себе, что надо немедленно пойти и извиниться перед Кейтом. Она умылась холодной водой и отправилась искать Кейта.