– Спасибо, Мэри. Для меня много значит ваша работа.
– Ладно, ладно, я еще ничего не сделала.
Вудраф сунула руку в сумку и вынула пачку денег.
– Здесь оговоренная сумма на ваши расходы.
– Благодарю, – сказала Мэри. – Если у вас больше нет вопросов, можете возвращаться на работу.
Вудраф поникла.
– В ближайшее время я не смогу этого сделать. Вчера меня официально отстранили от работы.
– Сожалею.
– Вы одна – настоящий человек, – с горечью сказала Вудраф. – Мои коллеги по работе не поддержали меня. Лишь немногие имели мужество пожелать мне добра.
Мэри хотела сказать несколько слов для утешения Сары, но поняла, что это не поможет.
Глава 28
Суд над Вудраф ожидался через неделю, и Макс Диц беспокоился. Он убедил себя, что преследует Сару за убийство, а не за то, что она отвергла его ухаживания и связалась за его спиной с Джеком Штаммом по поводу дела о наркотиках. Теперь его одолевали сомнения, не будет ли ошибкой быстрое выдвижение обвинения против Сары.
Первая проблема для Дица возникла тогда, когда Вудраф наняла Тролль. Такую кличку Диц дал Мэри Гаррет, которую недолюбливал. Гаррет была резкой и пробивной, никакого уважения Дицу не выказывала. Хуже того, Тролль в последние два раза, когда они встречались в суде, нанесла ему поражения.
Далее, улики. Для дела, возбужденного штатом, ключевое значение имело отрицание Вудраф того, что она стреляла из своего пистолета, но список свидетелей Мэри Гаррет включал врача, лечившего подсудимую в больнице, а также доктора Питера Ву. Диц никогда не слышал о докторе Ву, поэтому потребовал от Клэр Боннер сообщить краткие сведения об этом свидетеле. Оказалось, что Ву был всемирно известным специалистом-неврологом, который имел немало трудов и прочел немало лекций по проблемам потери памяти после травм.
Стук в дверь вывел заместителя окружного прокурора из депрессивного состояния. Не ожидая приглашения, в комнату вошел Монте Пайк.
– О чем гадаешь? – спросил Пайк.
– У меня нет времени для гаданий, – огрызнулся Диц.
Пайк улыбнулся.
– Я снял отпечатки еще одного неизвестного в квартире Вудраф.
– Что? Кажется, я предупреждал тебя, чтобы ты забыл об отпечатках.
– Да, – сказал Пайк с невинным видом. – Видимо, я не так понял тебя. Во всяком случае, я пропустил отпечатки через базу АСДИ и получил нить к одному делу в Шелби.
– Шелби? Этот маленький городок у реки Колумбия?
– Да.
– Какое отношение, черт возьми, Шелби имеет к убийству в Портленде?
– Не знаю. Еще не разобрался.
– И не разбирайся. Распоряжение недостаточно ясно?
– Но это прецедент дела «Брейди против штата Мэриленд», Макс. Оправдательное свидетельство. Конституция требует передать это Гаррет.
– Чушь! Что оправдательного в отпечатках, связанных с делом в Шелби?
– Вудраф утверждает, что в ту ночь в ее доме были другие люди, кроме нее и Финли, похитители. Здесь доказательство присутствия других.
– Его нет. Ты не можешь установить дату их появления. Кто знает, черт возьми, когда их оставили в этом доме? Они могли принадлежать бывшему владельцу дома. Забудь об этих отпечатках, Монте. Не хочу больше о них слышать.
Пайк понял, что спорить с Дицем бесполезно, поэтому вернулся в свой кабинет. Подошло время ланча. Он собрал вокруг себя своих обычных сотрапезников и попытался отвлечься на час в праздной болтовне о баскетболистах «Трейблейзера». Но забыть об отпечатках пальцев не мог. Макс Диц был скотина, но в то же время боссом Пайка, и он приказал ему забыть об отпечатках пальцев. Но Пайк представлял собой нечто большее, чем скромный заместитель окружного атторнея. Все атторнеи являлись представителями судебной власти и были связаны принципами этики. Если отпечатки могли использоваться для защиты подсудимой – непреложный долг окружного атторнея заключается в том, чтобы предоставить оправдательное свидетельство защите. Диц требовал от него действовать незаконно и вопреки этике. По разумению Пайка, у него был долг перед своим руководством, но еще выше был долг перед судом. Вопрос состоял в том, как соблюсти этику и все же сохранить работу.
– Отдел полиции Шелби, – откликнулся женский голос через несколько секунд после того, как Пайк набрал номер телефона.
– Я звоню из офиса окружного атторнея Малтномы относительно дела, которое вы ведете и которое может быть связано с одним из наших дел.
– Как называется наше дело? – спросила женщина.
– Точно не знаю, но мы обнаружили отпечатки пальцев на месте преступления в Портленде, провели их по базе данных и обнаружили ссылку на дело в Шелби.
– Оставайтесь, пожалуйста, на связи, я попытаюсь найти человека, который сможет вам помочь.
Пайк собирался повесить трубку, пока не поздно. Его имени еще никто не знал. Но прежде чем он решился, ему ответили.
– Это Том Освальд. С кем имею честь?
– Монте Пайк. Я заместитель окружного атторнея Малтномы. Мы обнаружили отпечатки пальцев на месте преступления, принадлежность которых не могли определить, однако через базу данных получили ссылку на отдел полиции Шелби.
На мгновение воцарилось гробовое молчание. Затем Освальд спросил:
– У вас есть название нашего дела, мистер Пайк?
– Нет.
– Вы знаете характер дела, которое мы ведем и в котором замешан этот парень?
– Простите, нет.
– Когда отпечатки пальцев вводились в систему? – спросил Освальд.
Пайк назвал дату. Минуту Освальд пытался вспомнить, когда он вводил отпечатки пальцев, снятые на борту «Чайна си», в АСДИ.
– Единственное, что я могу сделать, заключается в следующем. Вы пришлете мне снятые вами отпечатки пальцев, и я попытаюсь определить дело, к которому они относятся. Это займет время. Сообщите мне свой номер телефона, я позвоню вам, если удастся что-нибудь найти.
Пайк сообщил ему свои координаты.
– Как называется ваше дело? – спросил Освальд.
– «Штат против Сары Вудраф».
– Не тот ли это коп, что обвиняется в убийстве? В чьем доме пропало тело? И отпечатки связаны с этим?
– Отпечатки обнаружены в ее квартире. Они могут ничего не значить. Дату их появления определить невозможно. Я просто пытаюсь связать концы.
– Да, понятно. Отправляйте мне отпечатки. Я позвоню вам, если что-нибудь всплывет.
Пайк повесил трубку, но Освальд держал свою трубку еще несколько секунд. Он обдумывал проблему, которую вызвал звонок. Его взбесил способ обращения федералов с полицейским нарядом Шелби, и в припадке раздражения он поместил припрятанные отпечатки пальцев с корабля в базу данных. Успокоившись, Освальд поразмыслил над тем, что сделал. Шеф приказал ему устраниться от этого дела, такова же позиция правительства Соединенных Штатов. Если он расскажет Пайку о «Чайна си», ему могут угрожать неприятности. Однако в беде оказался офицер полиции, и эта информация могла помочь коллеге. Должен он скрыть то, что знает, или все же позвонить Пайку? Освальд решил, что лучше всего подумать. День-другой не имеет значения.
Глава 29
Макс Диц знакомился в своем офисе с ходатайствами Мэри Гаррет по делу Вудраф, когда зазвучал зуммер внутренней селекторной связи.
– Мистер Диц, – прозвучал голос секретаря, – с вами хочет поговорить офицер полиции.
Диц не любил, когда прерывали его работу, к тому же он не назначал встреч с офицерами полиции.
– Кто это? – спросил он.
– Том Освальд из отдела полиции Шелби.
Слово «Шелби» насторожило заместителя окружного атторнея, но он не осознал почему.
– У меня нет дел, связанных с Шелби. Что он сказал об этом деле?
– Отпечатки пальцев. Он сначала спросил мистера Пайка, но тот на судебном заседании. Когда он сказал, что звонок связан с делом Вудраф, я сообщил, что вы руководите группой следователей, и он попросил связать его с вами.
Теперь все встало на свои места. Этот кретин Пайк нарушил его приказ и связался с кем-то из отдела полиции Шелби по вопросу об отпечатках, снятых в квартире Сары Вудраф.
– Проведи Освальда ко мне, – распорядился Диц. Он выяснит, что собирается сказать полицейский. Затем разберется с Пайком.
Через минуту секретарь впускал в кабинет Макса Дица Тома Освальда. Тот с беспокойством ожидал, пока дверь кабинета закроется за секретарем.
– Чем могу помочь? – спросил Диц, как только офицер сел в кресло.
– Речь идет об отпечатках пальцев.
– Да, отпечатки пальцев, – отозвался неопределенно Диц, надеясь, что доверительный тон произведет впечатление его осведомленности именно в том, о чем говорил Освальд.
– Я не чувствую себя вполне уверенно, но меня волнует то, что эти отпечатки пальцев важны для дела.
– Что вас тревожит?
– Мне было приказано без обиняков Департаментом внутренней безопасности отстраниться от дела, и мой шеф приказал передать его в другие руки.
Департамент внутренней безопасности! Какое он имеет отношение к Саре Вудраф?
– Понимаю, – сказал Диц вслух, – но вы сочли важным рассказать нам об этих отпечатках.
– Ведь речь идет об убийстве, и подсудимый – коп. Хочу убедиться, что преследуется именно тот человек, который виновен.
– Правильно, поэтому расскажите об отпечатках.
Следующие двадцать минут Освальд рассказывал Максу Дицу о трупах и гашише на борту «Чайна си» и событиях, произошедших затем. Каждое новое откровение заставляло Дица напрягаться. Как обрадовалась бы Гаррет, если бы узнала, что отпечатки пальцев в квартире Вудраф соответствовали отпечаткам пальцев на крышке люка, где хранилось много гашиша, который был конфискован разведслужбой правительства!
– Шеф сказал, чтобы я написал отчет о том, что случилось, – добавил Освальд, когда закончил рассказ. Он протянул Дицу несколько свернутых листов бумаги, которые были скреплены в одном уголке. – Я принес его копию, если вас заинтересует.
– Да, спасибо, – кивнул Диц, принимая отчет. – Вы хорошо сделали, что пришли ко мне. Но я согласен с шефом Майлзом. Вам следует держать инцидент в тайне. Позвольте мне действовать с этого момента самому. Если здесь что-нибудь не так, я докопаюсь до сути. Между прочим, вы проводили лабораторные исследования этого так называемого гашиша, чтобы проверить свое предположение?