их, блин, под это дело не была положено научное обоснование, и вот те раз… М-да…
В общем, их нынешняя реакция на меня понятна. Поддержка с моей стороны представлена Настей, Мисузу и Харуми. Первая всё время лыбится, но, зараза, не признаётся почему. А хоть сколько-нибудь эффективно надавить на неё не могу. Да, способы есть, а как выяснилось сегодня, даже больше, чем предполагал, однако против неё даже пробовать хоть что-то из своего арсенала… Ну, я не знаю даже. Против единственного в этом мире дорогого мне человека… Всяко-разно могу относиться к другим, и возможно даже уже влюбился в её мамашу, но моё отношение к Насте полностью иррационально. Никогда я не забуду, что она всё та же Фрося, столько раз вытаскивавшая меня с того света. Может, в её поступках и была какая-то ей понятная выгода, но с меня она никогда и ничего не спрашивала, а просто всегда помогала и поддерживала. Оставшаяся парочка взята мной для массовки, чтобы хоть численное преимущество оказалось на моей стороне.
– Вы теперь всегда будете от меня шарахаться? – поинтересовался у троицы невест, не выдержав всей этой нездоровой атмосферы.
– Нас можно и понять. Мы с Любомилой только недавно силы вернули, и здрасьте, приехали! Лично я думала, что свихнусь после тобой выговоренного. И это, ты бы при нас больше своего психо-палача не выпускал, а… – первой взяла слово Воротынская.
– Да! – поддержала ту Голицына.
Ника промолчала, но по весьма красноречивому взгляду было понятно, она чрезвычайно солидарна с товарками.
– Во-первых, психо-палач не собака, а часть меня самого. Во-вторых, именно он помог вам вернуть силу, правда, уже с аппаратом уважаемой Харуми, – последними словами сделал реверанс в сторону ученой.
– Ага. А кто до этого нас без силы оставил? – не выдержала и вмешалась в разговор Иванова.
– Ключевое слово здесь «нас». Кому предлагали ограничиться только тобой? Так нет, мы все вместе, – ответил ей.
– А меня, значит, без силы оставлять можно?! Я тебе что, мышь подопытная?! – раздухарилась Ника.
– Да, – просто и лаконично подтвердил в ответ.
Правда, ещё и посмотрел ей пристально в глаза. Она ответила с вызовом тем же самым.
– Скажи, что до сих пор не понимаешь, почему? – продолжил говорить.
– Но это же не повод надо мной издеваться! – продолжила она возмущаться.
– Надо было учиться, тогда бы сейчас не шумела. Методика НЛП весьма сомнительная, как раз в силу плохой обратной реакции и неспособности оператора корректировать воздействие под изменившиеся обстоятельства. Люди разные, и даже у одного человека меняется настроение, и он иначе воспринимает окружающий мир. В изначальной своей форме она вообще вам не угрожает, да и практически никому в мире. Разве что героям в каких-нибудь триллерах, детективах и других подобных книжках и фильмах на их основе, – стал объяснять ей ситуацию.
– Тогда почему произошло то, что произошло?! – взяла инициативу по моему допросу в свои руки Воротынская.
– А вот это как раз заслуга моего психо-палача. Сам бы никогда не додумался его использовать таким образом. Да вы сами помните, что идея была от Харуми, а она у меня в этом смысле гений в квадрате. Его опыт как раз и был в том, чтобы делать то, что не может ни один оператор НЛП. И мы получили то, что получили. Сомнительная ерундовина сразу оказалась весьма эффективной методикой. Но есть одно «но»! Без меня это работать не будет. Так что можете не опасаться, все кому не лень не станут представлять угрозу волшебникам. Кстати, на эсперов это тоже подействует. Я просчитал, – выдал ей часть правды максимально искренне.
Иначе попалит! Не стал даже упоминать, что если заморочиться, то на базе любой туманницы можно будет создать нечто вроде моего психо-палача. Похуже, конечно, но за неимением гербовой… Не бегать же мне наказывать всех провинившихся. Как-нибудь перележу такие дела на диване кверху пузом! Никакого желания заиметь имидж Захарова номер два у меня не имеется. А так та же Хюга легко сменит внешность и обработает цель до нужной кондиции.
– Как будто нам от этого легче! – возмутилась Воротынская, но явно стала успокаиваться.
– Милава, не бухти. Методики НЛП действуют совсем не так, как магия, и щелчка пальцами будет недостаточно для настоящего лишения способностей. Если бы вы так не истерили, то и без моего воздействия способности у вас бы вернулись через некоторое время, – ответил и на эти претензии.
– Получается, это только на короткий период? – оживилась она и задала вопрос уже заинтересованно.
– При столь непродолжительном воздействии, да ещё и на несколько объектов, безусловно. Для более-менее постоянного воздействия нужно работать один на один и хотя бы сутки. Тогда возможно заблокировать как магию, так и персональную реальность. Даже атрибуты, и те, возможно, но процесс обратим. Если действовать без спешки и нахрапа, постепенно, то и навсегда. Но тут надо как бы не год, – пояснил в этот раз без утайки.
– Как это атрибуты?! – неожиданно всполошилась она.
– Очень просто. Чем работа с ними отличается, допустим, от общения с подругами? – поинтересовался у неё.
По тому, как она зависла, чувствую, ответа не дождусь. Явно не приходило в голову такое сравнение. Носятся с магией, понимаешь.
– Ладно, не мучайся. Нет никакой разницы с точки зрения обработки информации мозгом. Всё начинается в черепной коробке и у вас волшебниц и у эсперов, разница лишь в задействованных его участках. А он у нас машина сложная и универсальная, без чёткого разделения на области, занимающиеся тем-то и тем-то. Нет, как раз наоборот, там всё так переплетено, что сам чёрт не разберёт, что и на что влияет. Это и используется при том воздействии, которое оказал на вас, – объяснил ей ситуацию.
– Почему?! – воскликнула Воротынская.
– Что почему? – не понял её вопроса.
– Почему опять магия не сработала? – сформулировала она вопрос понятней.
– А-а-а. Так всё просто, когда вам восстанавливал силу, оставил небольшую закладку. Через пару дней рассосётся. А то мало ли, вдруг захочется сделать что-нибудь неприятное мне любимому. Кстати, а чего хотела-то? – поинтересовался у неё в конце.
– Убить тебя гада! – ядовито выдала она.
– За что? – искренне изумился в ответ.
– Ты хоть догадываешься, что сам хуже даже Захарова?! Он своим даром может нарушать работу мозга волшебницы, но если проявить упорство, то дар можно вернуть, но с наступлением эпохи атрибутов это уже и не особо важно было. Их использование довольно быстро восстанавливалось. С точки зрения волшебника, естественно. Взрослому всегда сложнее учиться. И тут ты заявляешь, что тебе пофиг мороз и совсем без разницы, кого и как, да и насколько лишать всего! Любомила, хоть своей служанке прикажи его убить! – сорвалась в конце Воротынская.
– Аналитик у нас вроде ты, а я всегда была красивой, но что-то ведёшь себя сейчас… – с сомнением в голосе ответила ей Голицына.
– Поверь, если сейчас этого не сделать, потом будет поздно! Ты понимаешь, что мы станем жёнами человека, которого будут бояться сильнее Захарова?! – взорвалась та на это.
– Если он предусмотрел возможную реакцию ещё тогда, то, наверное, у него есть причины не волноваться и сейчас. Хоть бы взглянула на него. А бессмысленно губить своего человека я не буду, – ответила Любомила спокойно.
– Да у него же всего-то первый уровень! – продолжала упорствовать Воротынская.
– Девушки, не ссорьтесь. Если что, эта лоханка на прицеле у Хюго. Улететь я вам не дам. И кстати, есть очень большая вероятность, что переживу уничтожение ВДК, – вмешался в их ссору.
– Ты всерьёз утверждаешь, что можешь мне помешать? Интересно, и как? – заинтересовалась Голицына.
– Да просто! Он видит все твои манипуляции с окружающим пространством, а корабль обладает инерцией, – неожиданно вмешалась молчавшая до этого Настя.
Даже повернулся, чтобы посмотреть на неё. То, что вижу некий математический образ манипуляций эсперов с их персональной реальностью, не скрывал ещё с Японии. А вот то, что могу это делать и с волшебницами, в теории не знал никто. А тут нате вам с кисточкой. Слишком уж воспринимал Настю за обычного человека, а она периодически откалывала фортели. Хотя, с другой стороны, вносила некоторую изюминку в мою жизнь. Драйва там, элементы неожиданности. Осталось разобраться, нравится мне это или и не такое перенесу?
– Между реализацией техники и началом её формирования всегда есть временной люфт. Если ты, Любомила, его не воспринимаешь, то обо мне этого уже не скажешь. Не успеет ВДК даже с места сдвинуться, а уже огребёт по полной. Тут ведь ещё и момент инерции присутствует. А твои силы хоть и велики, но не безразмерны. Можно попытаться на меня воздействовать непосредственно, через твою служанку, но здесь вопрос иной, а силёнок-то у неё хватит? – пришлось объяснять ей простые истины, знакомые любому школьнику, изучившему курс физики.
– Ты хочешь сказать, что она для тебя слишком слаба? – удивилась Голицына.
– Можно было и так догадаться. Ника легко подтвердит, что именно от него отхватила. У него четвёртый электро! – опять встряла Настя со своими пятью копейками.
– Не надо грязи! Первый у меня! – сразу же возразил ей в ответ.
– Ага, когда тебе выгодно, – не стала спорить она.
– Ты четвёрка? – чуть не хором переспросила троица невест.
– Да! Общественность желает знать точно! – подержала их Мисузу, удивлённо меня рассматривая.
Харуми промолчала, но по её взгляду без труда можно было определить, на чьей она сейчас стороне. У-у-у, предатели. Надо же было оказаться в таком меньшинстве на ровном месте. Хорошо, что про моё убийство временно забыли. А может, и насовсем. Блин, Настя, что ты опять задумала?! Вот зараза, ещё и отвернулась, будто она не с нами. Да еж твою же ж медь-то! Не признаваться же, что только на тридцать восемь секунд сейчас могу поднять уровень до четвёртого. Количество узлов сети Мисак выросло, да и я как бы не тормозил и всё равно развиваюсь. В конце-то концов взрослеть по своей воле ведь не перестал. Кстати, да! С удивлением обнаружил, что если использовать Лискин, то можно остаться подростком навсегда. Не только внешне, а в самом наипрямейшем смысле. В бессмертном теле есть свои особенности.