– Сколько пар обуви стоит в прихожей?
– Я не наблюдаю за обувью, – отмахивается Ибрагим. – Да, я не идеален, Элизабет.
– Вы спрашиваете, почему мы встречаемся в восемь утра? – говорит Элизабет. – И почему именно у Джойс? Вам нужна веская причина?
– Там четыре пары? – спрашивает Ибрагим. – Это мое начальное предположение.
– Несколько дней назад, – начинает Элизабет, – пока вы хлопали ресницами, таращась на Конни Джонсон, а Рон… не знаю… возможно, подвергался соблазнению…
Рон салютует Элизабет чашкой чая.
– Еще я немного поиграл в снукер.
– …Меня похитили вместе со Стефаном и отвезли, представьте, в Стаффордшир. Не сейчас, Алан. Я говорю. Очнувшись, я познакомилась с весьма крупным джентльменом, которого мы прозвали Викингом. Его личность пока не установлена, но мы над этим работаем. Этот Викинг сделал мне предложение: я должна убить человека по имени Виктор Ильич, бывшего начальника отдела КГБ. А если мне не удастся его убить или я решу этого не делать, то убьют меня.
– Ладно, – говорит Ибрагим. – Но даже если так…
– Я еще не закончила, дорогой. Вчера утром мы с Джойс отправились в Лондон, чтобы навестить Виктора Ильича.
– Вы обалдеете, когда услышите о бассейне! – не выдерживает Джойс.
Алан неловко свернулся калачиком у нее на коленях. Собачьи глаза бегают туда-сюда, взволнованные неожиданной компанией.
– Несомненно, – кивает Элизабет. – Итак, мы вошли в пентхаус мистера Ильича, после чего я сделала вид, будто застрелила его в одной из многочисленных ванных комнат.
– В тот момент я даже не знала, что это не по-настоящему, – признаётся Джойс.
– Затем Богдан любезно согласился приехать в Лондон, мы запихнули Виктора Ильича в сумку, и он привез нас всех сюда.
– Хороший парень этот Богдан, – замечает Рон.
– Насколько можем судить, теперь Викинг думает, что Виктор мертв, так что пока нам непосредственная опасность не угрожает. Однако такая ситуация продлится недолго. Так что мы должны найти и нейтрализовать Викинга до того, как он поймет, что мы сделали. Короче говоря, мы встречаемся в восемь утра, поскольку у нас нет ни одной лишней секунды. И мы собрались в квартире Джойс потому, что бывший полковник КГБ, а ныне криминальный авторитет, скрывается в ее комнате для гостей. У него, кстати, огромный опыт в отмывании денег и проведении допросов, поэтому я немедленно поручу ему расследование смерти Бетани Уэйтс и Хизер Гарбатт. Такое объяснение для вас приемлемо, Ибрагим?
Ибрагим кивает.
– Да, я предполагал, что будет нечто в таком роде. Учитывая обстоятельства, я снимаю свои возражения.
– Как мило с вашей стороны, спасибо, – говорит Элизабет.
Подняв глаза, Ибрагим видит в дверях Виктора Ильича с чашкой чая и жареным тостом. Виктор одаривает его широкой улыбкой.
– Вот и они! Вся банда в сборе. Алан, по-моему, ты слишком большой для коленей Джойс!
– Виктор, я Ибрагим.
– Мне говорили, что вы красавчик, – замечает Виктор. – Но я совсем не ожидал, что настолько.
Ибрагим кивает.
– Да, бывает, это застает людей врасплох. Расскажите, каково это – быть мертвым? Это дарит освобождение?
– О да. Я съел первый кусочек тоста, будучи покойником, и он оказался очень вкусным, – отвечает Виктор.
– Он из мультизлакового хлеба из «Уэйтроуза», – говорит Джойс. – Я держу его в морозилке для особых случаев, так что не привыкайте особо.
– Надо почаще умирать от пули, – иронизирует Виктор. – Может, Джойс готовит такой завтрак на небесах?
– Не думаю, что мы с тобой окажемся на небесах, Виктор, – замечает Элизабет.
– А в аду наверняка завтрак готовит Рон, – шутит Ибрагим, и все, кроме Рона, смеются.
– Здрасте, я Рон, – говорит Рон.
– Человек с сердцем льва, – кивает Виктор.
– Как скажешь, – отвечает Рон.
– Рона хвалить труднее, чем Ибрагима, – говорит Элизабет Виктору.
Когда Элизабет впервые встретила Виктора – а это случилось примерно в 1982 году в окрестностях Гданьска, – он уже имел устрашающую репутацию. Репутацию умного человека, не склонного к насилию, что выдавало в нем того, к кому следует относиться с особенной опаской. К тому времени он уже покинул ленинградский отдел КГБ и руководил агентами в Скандинавии. Затем он поднимался и поднимался по карьерной лестнице до тех пор, пока не оказался в самом высшем руководстве КГБ. Это было серьезное достижение, однако в конце концов он разочаровался в системе в целом и стал работать на себя. Это объясняло, почему он жил в пентхаусе.
Они встретились в баре у порта для неформального обмена плененными агентами, и спустя несколько бутылок водки между ними установилась дружба. В конце концов они стали настолько близкими друзьями, насколько это вообще возможно для заклятых врагов. В то время Элизабет даже представить не могла, что когда-нибудь ей придется инсценировать смерть Виктора в лондонском пентхаусе. Хотя она не могла представить и того, что у нее появится лучшая подруга, которая не слушает «Радио четыре»[74]. Иногда всего лишь нужно плыть по течению.
– Полагаю, я должен спросить, если позволите, – говорит Ибрагим. – Почему Элизабет должна была вас убить? Не сейчас, Алан.
– В преступном мире все взаимосвязано, – отвечает Виктор. – Колумбийцы, албанцы, нью-йоркская мафия. Все занимаются разным, все конфликтуют, но иногда не могут друг без друга. Порой им нужен кто-то, способный их сводить. Тот, кому можно доверить свои деньги, когда их надо провести через систему. И этот человек – я. Я слежу, чтобы все играли по-честному, чтобы все зарабатывали деньги и чтобы не убивали друг друга.
– Но они же вправду убивают друг друга, старина, – говорит Рон.
– Знаю, – отвечает Виктор. – Но не так интенсивно, как могли бы. Я делаю все, что в моих силах. Теперь в каждой стране у меня есть такие люди, как работавший на меня Мартин Ломакс.
Элизабет вспоминает Мартина Ломакса и тот прекрасный дом, к которому они ездили.
– Итак, как видите, вы убили моего человека, – говорит Виктор.
– Простите, Виктор, – замечает Джойс.
– У вас, наверное, были на то свои причины, – предполагает Виктор.
– Именно, – подтверждает Элизабет.
– А что стало с его алмазами? – спрашивает Виктор.
– Это долгая история, – отвечает Элизабет.
– Ну и кто же этот Викинг? – вмешивается Рон. – Почему он хочет тебя убить?
– Новое поколение преступников отличается от прежних. Им нравится отмывать деньги по-своему. Они не нуждаются ни в золоте, ни в алмазах, ни в обменных пунктах, ни в автомобильных заводах – ни в чем таком, к чему я привык.
Алан чихает.
– Будь здоров, Алан, – говорит Виктор. – Новое поколение отмывает все свои деньги с помощью криптовалют.
– А, биткоины, – кивает Джойс.
– Да, и биткоины тоже, – подтверждает Виктор.
– Еще доджкоины, эфириумы… – Джойс делает глоток чая. – И байнанскоины, которые сегодня утром стремительно подросли.
Элизабет косится на подругу. Позже у нее будет с ней серьезный разговор.
– Значит, криптовалюта – бизнес Викинга? Вот оно что.
Виктор кивает.
– Но я советую людям держаться от криптовалют подальше. Объясняю, что это слишком рискованное вложение. Такова моя работа, ничего личного. Так что я стою Викингу кучу денег, он заработал бы гораздо больше, если бы я умер. Конечно, он мог бы просто-напросто переждать несколько лет, пока все не начнут доверять криптовалюте.
– Не понимаю, почему бы не доверять криптовалюте? – недоумевает Джойс.
– Но, я думаю, он решил убрать меня с дороги. Я понимаю его: он молод, нетерпелив.
– Я не читала ничего, что говорило бы об обрушении криптовалюты, – продолжает Джойс. – Как раз наоборот.
– Короче, мы должны добраться до здоровяка до того, как он сообразит, что ты еще жив, – говорит Рон.
– Да – или он убьет меня, – отвечает Виктор. – И, если я правильно понял, он также убьет Элизабет.
Элизабет кивает. Он убьет Джойс. Ту самую Джойс, которая прямо сейчас пытается скрытно кормить круассаном восторженного Алана.
– Безусловно, это одно из самых необычных собраний «Клуба убийств по четвергам», – замечает Ибрагим. – И, как я понимаю, составлять протокол сегодняшнего заседания необязательно?
– Полагаю, лучше воздержаться, – отвечает Элизабет.
– Что такое «Клуб убийств по четвергам»? – спрашивает Виктор. – Мне нравится название.
– Мы собираемся по четвергам, – объясняет Ибрагим, – обычно в одиннадцать, в Мозаичной комнате, кроме как сегодня, но не буду вас винить. И мы пытаемся раскрывать убийства. Хотя сейчас, похоже, речь идет о несостоявшемся убийстве, так что круг наших интересов расширяется.
– Над чем вы трудитесь? – интересуется Виктор.
– Сегодня мы должны были поговорить о репортерше по имени Бетани Уэйтс. Ее убили в 2013 году.
– Я тут подумала, Рон, – говорит Элизабет, – не будет ли забавным взять Виктора с собой, когда ты в следующий раз встретишься с Джеком Мейсоном? Давай проверим, не откроется ли перед ним Джек?
– Он не откроется, – отвечает Рон. – И ничего он нам больше не скажет.
– Что ж, кто знает… – говорит Элизабет. – А еще, Виктор, у меня куча документов, которые было бы неплохо просмотреть. Почему бы не приставить тебя к работе, пока ты здесь?
– Я в вашем распоряжении, – отвечает Виктор.
– Но вначале – о главном, – предлагает Элизабет. – Я должна отправить фотографию твоего мертвого тела Викингу, чтобы показать ему, что ты убит.
– Великолепно! – отвечает Виктор. – Давайте уже выкопаем небольшую могилку и бросим меня в нее.
– И в качестве финальной точки… – говорит Элизабет, поворачиваясь к Рону, – интересно, знаком ли кто-нибудь с визажистом, способным нам помочь? Полагаю, сегодня ты встречаешься с Полин?
– Хм-м-м… да, – отвечает Рон, но как-то без уверенности. – Она, наверное, позовет в боулинг. Вообще-то мне, наверное, пора идти.
Элизабет кивает, гадая, куда на самом деле направился Рон.