– Так, леди, вы, должно быть, Элизабет и Джоан?
– Джойс, – поправляет Джойс.
– Я знаю, мы стали посмешищами, – стонет Элизабет.
– Ничуть. Кое-кто «малоизвестный» хотел бы с вами поздороваться, – говорит мужчина. – Если вы, конечно, к этому готовы…
– Мы готовы, – быстро отвечает Джойс.
– Как скажете, – соглашается мужчина и снова исчезает.
Теперь дверь открывается пошире, и в нее заглядывает Фиона Клеменс. Ах, эти каштановые волосы, столь известные по рекламе шампуня; ах, эта широкая улыбка, хорошо знакомая по рекламе зубной пасты; ах, эти скулы, дарованные генетикой и Харли-стрит[101].
– Тук-тук, угадайте кто, – произносит Фиона Клеменс. – А вы, должно быть, Элизабет и Джоан?
– Да, – отвечает Джойс.
По мнению Элизабет, ее подруга окончательно загипнотизирована.
– Просто я хотела убедиться, что вы серьезно не пострадали, – говорит Фиона с теплой улыбкой. Она прислоняется к двери, не переходя через порог. Она явно не планирует тут задерживаться. – Прежде чем пойду обратно.
– Не могли бы вы уделить нам всего одну минутку? – спрашивает Элизабет.
– Мне придется вернуться, – отвечает Фиона, по-прежнему улыбаясь. – А то мои боссы начнут щелкать кнутами. Просто хотела вас проверить.
– А можно с вами сфотографироваться? – выпаливает Джойс.
Молодец Джойс, молодец. Элизабет видит внутреннюю борьбу в глазах Фионы, затем к ней приходит смирение.
– Ну конечно, – отвечает Фиона. – Только быстренько. Простите, я тороплюсь.
Фиона заходит в комнату, явно неохотно, и садится рядом с Элизабет на диван, пока Джойс копается в кармане кардигана в поисках телефона. «Фотографическая» улыбка Фионы уже надета на лицо.
– В общем, так, – говорит Элизабет, – времени у нас мало, а мне нужно передать вам много информации.
– Простите? – не понимает Фиона, продолжая удерживать улыбку. Пока еще.
– Я не падала в обморок, я не больна, и мне не нужна фотография, – быстро произносит Элизабет. – Кроме того, я ничем вам не угрожаю, не желаю вам вреда и, если честно, до сегодняшнего дня даже не знала, кто вы такая.
– Что?.. – произносит Фиона, и улыбка на ее лице гаснет. – Мне действительно пора идти.
– Я вас не задержу, – обещает Элизабет. – Мы с моей подругой Джойс… Кстати, не Джоан…
– Можете звать меня Джоан, – предлагает Джойс.
– Мы здесь, чтобы разобраться в убийстве Бетани Уэйтс, с которой, как я знаю, вы были знакомы…
– Так, я не знаю, что все это значит, но…
– Фиона, Фиона! – перебивает Элизабет. – Я не задержу вас ни на секунду. Мы будем рады подождать и поговорить с вами позже.
– Я собираюсь вызвать охрану, – сообщает Фиона. – Вы же не можете не понимать, что это неправильно.
– О боже, «правильно», «неправильно», – вздыхает Элизабет. – Кому какое дело? Всего лишь две безобидные старушки и пара вопросов об убийстве, к которому, как я уверена, вы не имеете ни малейшего отношения.
– Никто и не говорил, что я имею к нему отношение, – замечает Фиона. – И вообще это… странно.
– Вашу коллегу убили, и вы заняли ее место, – напоминает Элизабет. – Кто-то подкидывал записки с угрозами. Вы тут явная подозреваемая. Джойс не оставила на этот счет у меня никаких сомнений.
– Э-э-э, нет, я говорила не совсем чтобы… – вмешивается Джойс.
– Недавно убили еще одну женщину – Хизер Гарбатт, – продолжает Элизабет. – Мы разговаривали с Майком Вэгхорном, вашим бывшим коллегой, и хотели бы поговорить с вами. Мне пришлось изобразить обморок, чтобы появилась такая возможность. Ну что, вы согласны?
– Очевидно, нет, – отвечает Фиона. – Категорически.
Раздается стук в дверь.
– Фиона! Вернитесь в студию, пожалуйста.
– Я должна переодеться, – объясняет Фиона, поднимаясь с дивана.
Элизабет встает рядом с ней.
– Фиона, я не должна говорить то, что скажу дальше, но, возможно, это покажется вам интересным. Присутствующая здесь моя подруга Джойс по понятным причинам не смогла бы сказать это сама, но в течение многих лет она являлась сотрудником британских служб безопасности, удостоенным высоких правительственных наград.
Фиона оценивающе смотрит на Джойс.
– Знаю, на первый взгляд и не скажешь, – говорит Элизабет.
– Вообще-то я почти так и подумала, – отвечает Фиона.
– Короче говоря, мы не так просты, как кажемся, – продолжает Элизабет. – Мы надоедливы? Да. Мы те, без которых вы, конечно, смогли бы спокойно прожить. По-вашему, мы занозы в заднице? В самую точку! Вы нас разоблачили. Но мы вполне серьезны, мы не представляем угрозы, и как только вы познакомитесь с нами поближе – хотите верьте, хотите нет, – но будет довольно весело.
Снова раздается стук в дверь.
– Фиона!
– В общем, мне бы хотелось, – говорит Элизабет, – чтобы вы вышли и закончили свое шоу, чтобы Джойс посидела в зале и посмотрела и чтобы потом мы втроем смогли выпить и поболтать, а заодно разобраться, сможете ли вы помочь нам раскрыть убийство Бетани Уэйтс.
Фиона переводит взгляд с одной на другую.
– На главной улице Боремвуда есть «Вимпи», – подсказывает Джойс.
– Признайтесь себе, – говорит Элизабет, – мы ведь действительно вас заинтересовали? И мы действительно расследуем два убийства.
Фиона смотрит на Джойс.
– А вы правда служили в МИ-5?
– Я не могу об этом говорить, – отвечает Джойс. – Хотела бы, но не могу.
– Загляните к ней в сумку, если не верите, – подсказывает Элизабет.
Джойс, понятно, изумляется, когда Фиона заглядывает в ее сумку. Внутри, на самом видном месте, лежит пистолет Элизабет.
– Ого, – восклицает Фиона.
– Ага, – отвечает Элизабет. – А в моей сумке самое опасное – это упаковка фруктовых пастилок.
Элизабет смотрит, как Джойс быстро заглядывает в свою сумку, видит пистолет, подложенный туда Элизабет, сокрушенно качает головой и бросает на подругу полный отчаяния взгляд.
– Вы беседовали с Майком Вэгхорном? – спрашивает Фиона.
– Беседы в нашем возрасте – это почти единственная радость, – отвечает Элизабет.
Фиона принимает решение.
– Ну ладно, хорошо. После шоу по-быстрому выпьем. Мне очень нравится Майк Вэгхорн.
– А Бетани? – быстро спрашивает Элизабет. – Она вам нравилась?
Фиона собирается ответить, но передумывает.
– Полагаю, мы сможем обсудить это после шоу, верно?
– Спасибо, что потерпели нас, Фиона, – говорит Элизабет. – Обещаю: беседа с нами вам понравится.
– Уже в этом не сомневаюсь, – отвечает Фиона.
– Если только не вы убили Бетани Уэйтс, – добавляет Элизабет. – В этом случае мы станем вашим худшим кошмаром.
– Подозреваю, что если бы я убила Бетани Уэйтс и проявила достаточно ума, чтобы все эти годы мне все сходило с рук, – говорит Фиона, вновь расцветая ослепительной улыбкой, – то я могла бы запросто стать вашим худшим кошмаром.
Элизабет кивает.
– Что ж, должна признаться, я с огромным нетерпением буду ждать нашей встречи. Скоро увидимся. Ни пуха ни пера!
Глава 52
– Это невозможно, – говорит Калдеш Шарма.
Ему где-то за восемьдесят, он благородно лыс и одет в сиреневый костюм с белой шелковой рубашкой, которая расстегнута до такой степени, что это изумило бы любого обычного мужчину.
– Невероятно, разумеется, – возражает Стефан, – но не невозможно. Я видел их собственными глазами. Книга за книгой – все они просто стояли там на полках.
Донна разглядывает что-то в дальней части погруженного в полумрак магазина.
– Какая красивая, – говорит она, поднимая бронзовую статуэтку.
– Это Анахита, – оглядывается на нее Калдеш, – персидская богиня любви и сражений.
– Любовь и сражения. Очень рада за тебя, Анахита, – произносит Донна. – Она мне нравится.
– Если она не понравится вам на две тысячи фунтов, то, возможно, мне придется просить вас поставить ее на место, – замечает Калдеш.
Донна чрезвычайно осторожно ставит Анахиту обратно, поднимая для противовеса брови.
– В вашем магазине чего только нет, – говорит Богдан. – Тут очень красиво. Очень красиво.
– Я всего лишь приобретаю вещи, – отвечает Калдеш, – на протяжении долгих лет.
– А если я введу все, что вы приобрели, в полицейский компьютер, – спрашивает Донна, – то попадется ли что-нибудь, вызывающее тревогу?
– Не тратьте свое время, – отвечает Калдеш. – Единственное сомнительное старье в этом магазине – это мы со Стефаном.
Донна улыбается.
– Может, теперь перейдем к делу?
Стефан показывает Калдешу список, который он набросал в машине.
– И это только те, которые я смог определить. Там повсюду книги.
Калдеш проводит пальцем по списку, надувая щеки.
– «Деяния сэра Гильона де Тразенье»?
– Несколько миллионов? – предполагает Стефан.
– По меньшей мере[102], – подтверждает Калдеш, продолжая просматривать список. – Совершенно безумная коллекция. Чтобы купить все это, нужны миллиарды. Часослов Монипенни? Откуда все это у Билли Чиверса?
Богдан пододвигает деревянный стул, чтобы сесть рядом с Калдешем и Стефаном.
– Не советую на него садиться, – говорит Калдеш. – Этот стул стоит четырнадцать тысяч, а вы невероятно крупный. Где-то здесь был табурет для доения.
Богдан находит и ставит для себя табурет.
– Может, дело не в Билли Чиверсе? Возможно, их купил кто-нибудь другой?
– Вероятно, Чиверс просто присматривает за ними, – соглашается Стефан.
Калдеш складывает список и кладет в карман своего пиджака.
– Я поспрашиваю в своем окружении. Но это довольно масштабно, даже для меня. – Калдеш смотрит на Донну. – Я всего лишь скромный лавочник и на самом деле не знаком ни с одним преступником.
– Тогда я богиня любви и сражений, – отвечает Донна, разглядывая теперь чернильницу в форме чихуахуа.
– Но ты мог бы знать кого-то, кто знает кого-то еще? – спрашивает Стефан у Калдеша.