Это была больная тема. Лили очень дорожила своей свободой. Говорила, что приехала в этот сектор, потому что получила здесь возможность творить. И как бы я ни упорствовала, не рассказывала ничего о своей жизни до Вебека. Ни откуда приехала сама, ни откуда взялась я. Эта тема была - табу. Титановая сердцевина.
- Ладно. Береги себя.
Лили кивнула и положила трубку. А я так и осталась стоять. Она, конечно, не дурочка и будет вести себя аккуратно. И она не так наивна, как выглядит. Я помню столкновения матери с местными бандитами и разборки с коррумпированной полицией. Она сильнее, чем кажется. Но парня ищут все свободные земли! Каков шанс случайности? Каков шанс, что Лили уцелеет, если на его след выйдут охотники? Чёрт!
Я всё-таки съездила в пустую сторожку, а потом навестила Пороша. Старики кормили меня сырниками и по-своему успокаивали:
- Ради любви можно и рискнуть. Жизнь должна гореть ярким пламенем!
Они были религиозны. Их боги запрещали омолаживание и призывали к натуральности и покорности обстоятельствам. Листок на ветру. Щепка в потоке. Фатализм, доведённый до жизненной философии. Не моё!
Райсель:
Я слегка устало оглядел помещение. Крисар развёл руками:
- Если тебе не нравится, мы можем поискать другое занятие.
Директор Джессика с головой ушла в новый проект. Уже почти неделю я видел её лишь мельком, на бегу, буквально пару минут в день. Она выглядела усталой, но полной решимости. Площади, отведённые под офис портального проекта, заполнялись людьми, там кипела работа, всё закручивалось и выстраивалось.
Я старался быть хорошим мужем и, вообще, приличным мужчиной. Старался быть в курсе её достижений, восхищаться, выказывать свою веру в её успех. Получалось плохо. Вернее, я действительно верил, что у моей жены всё получится, какие бы грандиозные планы не зародились в её голове. Просто порой казалось, что ей не нужна даже моя поддержка. Она не отзывалась, не благодарила... она, вообще, была, как не здесь.
Дизайнер Лили тоже уехала. Её творческая натура требовала вдохновения, и путешествия, видимо, давали ей необходимое. Разговаривая с ней по видеосвязи, я видел за её спиной рубку управления космической яхты.
Единственным, кто остался со мной, был Крисар. Он ежедневно придумывал для меня какие-то новые экскурсии, рестораны с удивительной кухней, созерцание восхитительных по своей природе явлений и мест. Он был вежливым, внимательным и, вообще, очень интересным человеком:
- В этом месте играют настоящий Ильский таган. Их музыкальные инструменты сделаны из огромных морских раковин. А сам стиль музыки чем-то напоминает шум моря.
Я постарался улыбнуться и шагнул внутрь. Да, он ведёт себя правильно. Мужчина должен излучать ум и творческий азарт, созидательную энергию мира.
- А сам ты на чём-то играешь?
Он усмехнулся:
- Музыка входила в моё образование, но особых талантов в этой области я не обнаружил.
- Но какой-то вид творчества тебя ведь увлекает?
Крисар пожал плечами. Мы впервые разговаривали с ним о нём. Обычно он изящно соскальзывал с таких тем, переводя разговор на меня или, вообще, на какие-то отвлечённые вещи.
- Иногда я неплохо пишу. В смысле прозы. Если сильно захочешь, могу каким-нибудь дождливым вечером прочесть что-нибудь. Потом. - Он развернулся в поисках официанта, всё же привычно переводя тему. - Кстати, советую выбрать столик в середине зала, там лучше акустика.
Глава 32. Свадьба номер два
Джессика:
Мой собеседник... лысоватый приземистый тип в дорогом костюме, с манерами, как минимум, местного князя и ещё с чем-то гадким в самой глубине взгляда, таким, что та часть меня, что отвечала за неприятности, тупо бормотала в углу - "Джесс, если ты пролетишь, хотя бы споткнёшься, - он вывернет тебя наизнанку!". Я старательно держала непринуждённую улыбку детёныша акулы. Тип, с выражением на морде лица внутренней непоколебимости, прикурил сигару:
- Мисс Джессика, моя последняя цена - двенадцать рейсов в месяц, и четыре моих корабля бороздят порталы, куда мне будет угодно, без вашего ведома.
Чёрт! У меня через пять часов свадьба, настоящая, а не тот фарс, что был в САП. А я ещё даже собственного платья не видела! Всё сложно, медленно и в то же время стремительно. Последнюю неделю я провела на Фриде. Кувшинка, ещё не полностью самостоятельная в управлении, требовала моего присутствия. За это время, конечно же, распоясались местные бандюганы, о, простите, партнёры. Вот этот, например. Ардуан представлял мне его, как просто Джефана, добавляя, что без благословления этого дядечки, ни один корабль не может пролететь через наш сектор невредимым. Вежливый такой крокодил. Чуйка подсказывает, что на завтрак он кушает младенцев, а ещё охотней неразумных девиц моего возраста. Чёрт!
Я поправила волосы. Этот жест во мне недавно неосознанно выдрессировал Ардуан. А вот не надо было так завороженно на него реагировать! Теперь я всегда им пользуюсь, когда нужно подумать. Всё честно: я думаю, собеседник созерцает мои волосы. Тип, конечно, так явно не реагировал, но это не значит, что на него не действует.
- Господин Джефан, только из моего глубокого уважения к вам...
Платье было красным. Яркого алого оттенка, который не просто бросался в глаза, а хватал каждого смотрящего за грудки и тряс. А ещё это было - ПЛАТЬЕ. Не то чтобы я всю жизнь проходила в штанах. Нет. С тех пор как перешла в элитную школу, а после в университете я старательно подстраивала свой внешний вид под тот социальный класс, в который переместилась. Не хотела выглядеть девочкой с окраин. Моей основной одеждой стали костюмы. Брючные или со строгими юбками. Ну, и в моменты, когда требовал этикет, на всякие университетские официальные мероприятия, я надевала платья. Просто там это были обычные очень классические платья. Достаточно дорогие, но... любое из них, рядом вот с этим, смотрелось бы кухаркой рядом с королевой. Сложный лиф, с какими-то точёными линиями корсета. Мягкие волны юбки, с брызгами полупрозрачных кружев и невесомого шифона. И немыслимые узоры красного по красному. Феерия красного!
- Крис... а почему оно красное?
Мой без пяти минут муж усмехнулся со своей мягкой кошачьей хищностью:
- Детка, у нас сегодня балом правят имперские мировоззрения. А в империи белый цвет считается цветом прощания, отступления, траура, конца. Красный же, наоборот, цветом начала, праздника, приветствия. И свадьбу имперцы считают началом, безусловно заслуживающим праздника.
- А...
Я обошла вокруг, подмечая для себя уже другие детали. Укороченная юбка спереди и длинная, так что будет стелиться по полу, сзади. Да, я видела, что это имперская мода, но... Туфли с высоченным каблуком, тоненьким, как кинжал. Чёрт! Мне же в этом перед всем родом Кэдели первый раз появляться? Нет. Я думать буду только о том, как... короче, не о том буду думать!
- Крис... ты самый экстремальный вариант выбрал, да?
Он обнял меня за плечи, коснулся губами самой кромки моего уха, потом едва слышно усмехнулся:
- Нет. Это компромисс. На самом деле, я хотел выбрать более смелый покрой, но фале Райсель догадался спросить стилиста, действительно ли имперская мода предписывает серьёзной, авторитетной женщине на свадьбу облачаться в такой ритуальный наряд. Пришлось пойти на уступки. А я хотел, чтобы платье отражало тебя саму. Не позволяло лгать! Не позволяло недооценивать. Разве Джесс Кэдели - скромница? Разве она - серая мышка, которую можно не заметить, увидев хоть однажды? Разве она - незначительная фигура, которую позволено не запомнить, не впечатать в свою память, пообщавшись хотя бы несколько минут. Разве в реальности возможно не попасть под ураган её обаяния, напора и воли? Не восхититься и не испугаться, одновременно? - Он подхватил меня пальцами под подбородок, разворачивая к себе и легко касаясь губ поцелуем. - Это честное платье. Оно отражает твою блистательную суть, детка.
Через пять минут из зеркала на меня смотрел кто-то другой. Стерва! Стремительная и сильная. Дерзкая, по самому типу своего мышления, девица! Крис тоже переоделся. Красный ему шёл. Подчёркивал идеальный образ ослепительного красавчика. Кэдели! Джесс Кэдели?... Я сделала несколько шагов перед зеркалом. Девушка передо мной двигалась решительно, улыбка её сквозила самоуверенностью, и всё в ней, до последней чёрточки, от красных туфель на тонкой шпильке до ресниц, подведённых тушью и тонкой линией, говорило о силе, значимости её фигуры. Кэдели? Моя блистательная суть?
- Крис, я обожаю тебя!
Регистрация брака происходила в центральной государственной палате сектора. Имперцы не признают церквей. Никаких тебе лекций о нравственности, верности, всё очень откровенно и однозначно.
Крис опустился на колени, на специальную большую расшитую подушку у трибуны регистратора. Изящно и дерзко. Женщина на трибуне заговорила:
- Джессика Элиос, принимаете ли вы на себя полные и ничем неограниченные, кроме декларации о ценности жизни, права и ответственность за Крисара Кэдели? Берётесь ли оберегать, развивать и вести по жизни этого человека? Готовы ли отдать ему наиважнейшее место в своей жизни и в своём сердце? Назвать своим мужем и стать опорой этого брака?
Отдать место в жизни и в сердце - легко. Как я могу не отдать то, что он давным-давно отобрал сам?! Назвать мужем? Интуиция подсказывает, что, скорее всего, я пожалею, но пока мне всё нравится. Принять полные и ничем неограниченные права на него? Разум душили сомнения: "Могу ли я настолько доверять даже самой себе?". Взгляд Криса излучал уверенное "Могу!".
- Да!
Улыбка на лице Криса стала шире.
- Крисар Кэдели, передаёте ли вы Джессике Элиос все гражданские и человеческие права, кроме права на жизнь? Обещаете быть внимательным к ней, покорным её воле и наставлениям? Готовы ли принять её как госпожу своей жизни и сердца? Назваться её мужем и стать энергией этого брака?
Произнося ответ, он смотрел мне прямо в глаза, куда-то очень, очень глубоко: