– Сто двадцать пять билетов по фунту и полсотни по десять шиллингов, – заглянув в блокнот, ответил Чафф. – Так Грегори сказал нашему сержанту.
– Хм, – задумался управляющий. – Грегори, насколько я знаю, очень хозяйственен. Тогда есть шанс, что он записал номера тех билетов.
– Но это же уйма работы, ведь их было сто семьдесят пять!
– Нет. Позвольте объяснить. Кассир помнит, что они были новыми, то есть в обороте они еще не побывали. Обычно мы получаем их пачками по пять сотен билетов. Для удобства мы разделяем их на партии по сто и пятьдесят билетов и перевязываем их резинками. Сейчас я вспоминаю, что кассир принес в мой кабинет две таких пачки: сто двадцать пять «фунтовых» и полсотни «десятишиллинговых», а я отдал их Блейку. Так что, как видите, поскольку билеты не были в обращении, то все номера должны быть из одной партии, так что если кто-то записал номер одного из них, можно легко восстановить либо остальные девяносто девять, либо двадцать четыре. Номера ведь идут по порядку.
– Значит, стоит спросить у Грегори, – заметил суперинтендант.
– Будь я на вашем месте, то обязательно спросил бы, – ответил управляющий, – но, боюсь, это не сильно поможет. Пятерку или десятку фунтов отследить легко, купюру вскоре обнаружит первый же банк, в который она попадет. А вот за казначейскими билетами никто не следит. По крайней мере, в банках. Так что даже если мистер Грегори и записал номера…
Тем не менее, суперинтендант привык следовать даже по самому безнадежному следу. Позже, тем же вечером, он упомянул об этом Хорну, который зашел к нему посовещаться в последний раз за этот длинный, утомительный день.
– Моя вина, сэр, – сказал тот, – я должен был подумать об этом, когда беседовал с Грегори. Я не думаю, что это сильно поможет, но прослежу за этим.
– Скоро?
– Да. Первым делом с утра. Жаль, что у него нет телефона, иначе мы могли бы выяснить все уже этим вечером. В любом случае, утром я собираюсь в Олдерхерст – повидать Ансти. Затем я собираюсь в Рамсден – поймать первый поезд до пересадочной станции в Кроустоне. Может быть, есть смысл поспрашивать там.
– Вы поедете туда на мотоцикле?
– Нет, на велосипеде. Вернувшись в Рамсден, я, возможно, захочу изучить холмы, а в этих условиях велосипед будет удобнее. Если я найду что-нибудь стоящее, то телефонирую вам из Рамсдена.
Утром он позвонил суперинтенданту из Рамсдена.
– Сэр, это вы? Говорит Хорн. Мистер Грегори записал номера верхних билетов из пачек. Он сказал, что всегда записывает подобные вещи. Пакет по одному фунту: Р1 38 перед номером, а сам номер — 859571. Повторить, сэр? Пакет по десять шиллингов: R 81, и номер – 796051. Позже я сообщу кое-что еще, а сейчас прибывает поезд.
Суперинтендант записал номера билетов:
| Р1 | № 859571 |
| 38 | |
| R | № 796051 |
| 81 |
Затем он быстро записал на другом листке бумаги:
Номера билетов:
I. 1 ф – все номера, начиная с P1 38 859571 до 859670 включительно.
II. 10 ш — все номера, начиная с R 81 796051 до 796100 включительно.
Затем он вызвал сержанта Крэнли и объяснил ему:
– Шансы не велики, но нужно немедленно разослать эти номера во все пабы и магазины в округе. Не думаю, что это даст результат, но все же. Ты видел того дерзкого репортера из «Ежедневного эха»? Я обещал уделить ему пару минут этим утром.
– Сейчас он ждет вас, сэр.
– Хорошо, пригласи его сюда.
Спустя пару минут суперинтендант широко улыбнулся и объявил:
– Я говорил, что дам вам знать, если у меня будет, что сообщить. Ну, дам вам наводку. Можете рассказать в своей газете, что у нас есть причины считать, что убийца ограбил мистера Блейка и унес значительную сумму. Там было 175 казначейских билетов, и у нас есть номера ста пятидесяти из них. Вот они. Напечатайте их в своей газете и попросите читателей немедленно сообщить в полицию, если билеты с такими номерами попадут им в руки. Ясно?
– Отлично, суперинтендант! Это поможет газете. Уже этим вечером статья будет в «Комете» – я уже бегу на телеграф. Большое спасибо!
В течение дня поступали различные рапорты, но они были малополезны. Вскоре после пяти суперинтендант вновь сидел за чашкой чая в кабинете. Несмотря на добродушное выражение лица, он начал раздражаться – напряжение было велико даже для его тренированных нервов.
Пришел Дик Мертон.
– Да, сэр? – спросил суперинтендант, отрываясь от чтения своих заметок.
– Ох, знаете, думаю, я должен был прийти к вам раньше – еще утром, когда я не смог застать полковника Чадлингтона или Райнера в Литтл Митфорде, но…
– Сэр, можно спросить, кто вы?
– Я – Мертон. Мой отец – священник из Литтл Митфорда. Я насчет убийства.
– О, ясно. Да! Что у вас, сэр?
– Этим утром я ходил на холмы, чтобы осмотреться. В таких делах никогда не знаешь. Вы, конечно, отличный полицейский, с уликами и всем таким, но знаете, иногда и вы что-то упускаете.
Суперинтендант улыбнулся, но не добродушно.
– Итак, – сухо сказал он, – вы думаете, что поможете в расследовании! Ну, конечно! Думаю, к этой игре присоединится еще много народа. Обычно так и происходит. У нас уже есть три предположения. Ну, вы что-то нашли, сэр?
Дик был немного уязвлен отношением суперинтенданта, но не так уж сильно, ведь сам он уже не так высоко ценил находку. Теперь, когда возбуждение от прогулки прошло, эти два цветка казались мелочью.
– Не очень много, – ответил он, – но что-то мы нашли.
– Мы? – переспросил полицейский. – Можно спросить…
– Я был с другом, – немного покраснел Дик.
– А, ясно. Итак, что вы нашли?
В ответ Дик вынул конверт и вытряхнул из него на стол две увядшие фиалки.
– Их, – сказал он.
Полицейский широко ухмыльнулся. Дик решил, что он смеется над ним. Но на самом деле эта улыбка была вызвана острым интересом. Чафф хорошо знал о том, что даже самая незначительная улика может оказаться ценной. Также он знал что фиалки, тем более данного сорта, не растут в холмах.
Тем не менее, он совершенно невозмутимо сказал:
– Мистер Мертон, понимаете, вчера много людей посещало место убийства. Уже после нас. Кто угодно мог обронить там цветы.
– Но, – Дик отвечал несколько неловко, так как все еще думал, что суперинтендант смеется над ним, – вышло так, что мы нашли их не совсем в том месте.
– О! Ясно. Но вчерашние люди бродили по всем окрестностям, хотя… – суперинтендант выдвинул ящик стола и вынул из него карту. – Можете показать, где именно вы их нашли, хотя не думаю, что от этого будет прок.
Дик снова почувствовал, что получил от ворот поворот. Он не понимал методов Чаффа. Он пальцем указал точку на карте.
– Мы спустились в рощу Стрейкера прямо с вершины Стоуборовского холма, а эти фиалки лежали на траве примерно в одной третьей части пути до цели.
– Ясно.
Суперинтендант измерил линейкой расстояние на карте, высчитал треть и поставил карандашом крестик.
– Мистер Мертон, вы нашли другие улики? – спросил он, взглянув на Дика.
– Нет, – коротко ответил молодой человек. Он еще тверже, чем ранее, решил не говорить о пропаже ружья. По крайней мере, этому ухмыляющемуся полицейскому.
– Очень хорошо. Спасибо, сэр. Но если в этом что-то есть…
– Да? – немного обрадовавшись, перебил его Дик.
– Я хотел спросить: упоминали ли вы об этом кому-либо еще?
– Нет, не упоминал. Только…
– О, да. Девушка, сэр! Понимаю. Я бы предпочел, чтобы вы держали это при себе и попросили ее никому не говорить. Доброго дня, мистер Мертон.
Дик вышел, злясь на себя. Он чувствовал, что выставил себя дураком. Но как только он вышел, суперинтендант вынул из шкафа стакан, наполнил его водой и поставил в него два увядших цветка.
– Никогда не знаешь… – сказал он себе. – Но не стоит слишком поощрять этих любителей.
На время он спрятал фиалки в шкаф, но когда в его кабинет зашел полковник Чадлингтон, суперинтендант вынул их. Старший констебль выслушал отчет о визите Дика. Затем он взял стакан и внимательно осмотрел цветы. Теперь он улыбался.
– Чафф, вы садовод? – спросил он.
– Не особо увлекаюсь этим, сэр. Выращиваю овощи, но о цветах знаю совсем немного.
– А! Я немного занимался ими. Вы ведь не разбираетесь в сортах фиалок?
– Определенно нет, сэр.
– Хм! Если я не ошибаюсь, это «миссис Кеттл».
– Миссис Кеттл? При чем тут она, сэр?
– Это название сорта фиалок. И думаю, что могу сказать, откуда они взялись. Понимаете, «миссис Кеттл» – это не заурядный сорт, а такой, как «Мария-Луиза»!
– И откуда они взялись, сэр?
– Полагаю, что из парника в саду Джозефа Блейка! – весело ответил полковник.
– Ну, надо же, сэр!
– Все не так, как вам кажется, – рассмеялся полковник Чадлингтон. – Кажется, что на самом деле наш юный сыщик-любитель пытался направить вас по моему следу. Он явно шел за мной!
– Не понимаю.
– О, все просто. Когда я бродил в саду «Утеса», я наткнулся на парник с фиалками. И я поддался соблазну – сорвал несколько цветков и сунул их в петлицу. Должно быть, днем, когда я проезжал по холмам, они выпали из-за тряски. Вечером я заметил, что в петлице осталось только две или три фиалки. Как-нибудь посмеемся над этим вместе с юным мистером Мертоном – он гонялся за самим старшим констеблем!
И он снова рассмеялся.
– Кстати, – внезапно добавил он, – юноша указал вам, где именно он их нашел?
– Да, – ответил суперинтендант. – Я отметил это место на карте – вот, карандашный крестик… Да-да, войдите.
Констебль открыл дверь.
– Ансти хочет как можно скорее увидеть вас, сэр. Он пришел из Олдерхерста.
Суперинтендант отбросил карту в сторону.
– Хорошо, пусть войдет.
Затем в кабинет вошел молодой человек в штатском. Он поприветствовал старших по званию.