Боб отвлекся от разговора с Федорцовым и повернулся к телевизору:
– Оба-на, – протянул он. – Это не о твоих ли художествах рассказывают? – Подозрительно взглянул он на Марата. – Что-то почерк очень знакомый. Это вы с этими отморозками сцепились, бродяги?
Тем временем на экране появилось лицо в форменной фуражке и принялось излагать «версию для прессы»: «Следственная бригада только приступила к работе, поэтому у нас нет в руках серьезных фактов, которые позволили бы определить, кто совершил данное нападение. Восемь задержанных членов “уфимской” ОПГ находятся в больнице и пока отказываются давать показания. К сожалению, поиск по горячим следам не дал желаемых результатов. Однако в деле есть характерная деталь: в машине обнаружены следы присутствия женщины – найдены несколько мелких деталей из косметички, обрывки женской одежды. Свидетели также подтверждают, что из машины нападавшие вывели женщину или даже несколько женщин – и увезли на легковом автомобиле темного цвета…»
– У них один свидетель, и тот «дохлый», – прокомментировал Боб.
Марат кивнул:
– Нас двое было. И женщин – две.
«…Поэтому в числе других отрабатывается версия освобождения заложниц или похищенных, которых удерживали у себя преступники. Можно себе представить сценарий, по которому следует, что родственники похищенных наняли частных исполнителей, которым удалось освободить женщин во время их перевозки к новому месту заточения. Этим, в частности, объясняется отсутствие пулевых ранений у потерпевших – все выстрелы производились в верхнюю часть кузова, так, чтобы не попасть в предполагаемых заложниц».
– «Висяк», – сделал вывод Боб. – Можешь не волноваться. Как это вас угораздило?
– Куда это? – сделал невинные глаза Марат, который теперь не собирался рассказывать о своих похождениях.
– Эх, ты, шалопай, – усмехнулся Боб. – А что за парень, этот Сергей Смирнов?
Федорцов подал голос:
– Познакомишься сегодня на приеме… С ним хоть все в порядке? – спросил он у Суворова.
– Ни одной царапины.
– Тогда вернемся к делу. Сегодня на приеме напускайте на себя многозначительный вид, дуйте щеки, изображайте из себя серьезных инвесторов. Тренируйтесь, одним словом. Здесь вам никто всерьез не поверит, кроме таких же, как вы, проходимцев, а в Баку вы будете «темными лошадками». Что-нибудь ясно?
– Иди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что, – обреченно сказал Боб.
– Примерно так, – согласился с ним Федорцов. – Двигай срочно в посольство!
На вечер заказали смокинги, поскольку поводом для официального приема служила какая-то годовщина в российско-болгарских отношениях – то ли начало осады Плевны, то ли освобождение Черногории в Турецкой войне, – Марат толком так не понял. Чувствовал он себя довольно стесненно, тогда как Боб выступал широкой грудью вперед, как звезда Голливуда на церемонии присуждения «Оскара».
Появился улыбающийся Сергей Смирнов:
– Как отдохнул, Седой? Фрак не жмет? – сам он чувствовал себя в дипломатическом обмундировании как в собственной шкуре, видимо, сказывалась наследственная предрасположенность.
Пока шла непродолжительная официальная церемония с протокольной речью болгарского консула, затем ответной – от Российского правительства, друзья успели поговорить о своих делах.
– Ничего у них нет, – сразу успокоил Сергей, – даже марка нашей машины не установлена. «Братки» будут молчать, им рот раскрывать в прокуратуре – не «по понятиям». Так что со стороны ментов нам ничего не грозит.
– А сами не найдут – их хозяева, я имею в виду?
– Будут искать. Но они меня не видели, а вот тебя по седому «ежику» могут случайно прихватить.
– Мне не привыкать, да и вероятность минимальная. «Крестнику» деньги перевел?
– Не забыл. Я разговаривал с Кайратом и Галей насчет машины, тебе привет передавали. По гроб жизни будут помнить, как ты под пулями мужественно стоял и «девками» их называл.
Марат улыбнулся:
– Так «братки» по-другому бы не поняли, о чем речь.
– Все равно «фильтруй базар», стыдно появиться с тобой в приличном месте… – Он повел вокруг рукой.
Смирнов был воодушевлен и безмятежно шутил – никакого сравнения со вчерашним расстроенным Сергеем, бросавшим машину из стороны в сторону по МКАДу.
– Когда я в смокинге, по-другому разговариваю, – в тон ему ответил Марат.
– Напрасно. Здесь половина важных персон лучше ориентируется в блатных «понятиях», чем в правилах этикета.
– Мой шеф срочно отбывает в Киев по пожарному делу. Так что с нами поедет Боб, – сообщил Марат партнеру, переводя разговор на серьезное. – Это заместитель Федорцова.
– Юрист? – предположил Сергей.
– Чемпион мира по вольной борьбе, – ухмыльнулся Марат. – Вон он стоит рядом мордатым болгарином, справа от консула.
– «Мордатый болгарин» – это их представитель по экономическим связям со странами СНГ, Тодор Павлов. Серьезная шишка – по крайней мере для своей страны.
– А Боб – это Богуслав Георгиевич Кочаров. Запомнишь с первого раза?
– Боб – короче.
– Ты же в приличном обществе, – напомнил Марат.
Они выпили шампанского, которое довольно скупо разносили на подносах, и отправились к стойке за водкой, но обнаружили там «Слнынчев бряг» и вина.
– Бренди, что ли? «Слоновый берег»? – засомневался Сергей.
– Не, не, – заулыбался бармен. – Не слон! The sun – «Sunlit coast».
Марат наконец догадался:
– Это «слынце» – солнце, по-нашему. Болгарский коньяк, я вспомнил. Наливай.
Вскоре на душе потеплело от болгарского «Солнечного берега». Прием, собственно, только начинался, секьюрити выводили из зала журналистов. Сейчас они пытались удалить парочку из высокой девушки-репортера и ее оператора. Журналистка быстро сориентировалась и в то время, как ее напарника под локоток препроводили к выходу, уцепилась под руку никому иному, как Бобу. Она мило кокетничала с Тодором Павловым и Богуславом, пока секьюрити нерешительно топтались неподалеку, не решаясь потревожить их.
Федорцова старший Смирнов представлял российскому министру, к ним до сигнала соваться тоже пока не следовало. Сергей столкнулся возле бара нос к носу со знакомцем азиатского вида и совершенно неопределенного возраста – то ли двадцать пять, то ли сорок пять.
– Чокан! – нарочито удивился он. – Ты еще не сбежал в Китай? Рад встрече!
Тот блеснул щелочками глаз и масляно улыбнулся:
– Здравствуй, Сергей, здравствуй, дорогой. Еще ваш Валиханов не сбежал, мне тоже рано. Как здоровье твоего уважаемого отца?
– Спасибо, вон он разговаривает, жив и здоров. Благополучна ли красавица Амина?
– Да-да, жду шестого ребенка, приезжай на праздник араку пить! – На его лоснящемся лбу скользили зайчики света.
Сергей представил Марата.
– Познакомься, это половина нефти Казахстана по фамилии Салтангазин. Очень уважаемый человек сегодня в Москве, Баку и Пекине.
Казах строго погрозил пальцем:
– У меня нет своей нефти, Сергей-ока… «Казбатайгаз» – государственная компания.
– Все Назарбаева? – подхватил Сергей. – Я понимаю, но ведь у него нет своих сыновей, Аллах три дочери дал. Вы – все его сыновья, а нефть – родная кровь. Вот теперь каждый за рукав халата в свою сторону тянет. Ты – в какую? – все это произносилось шутливо, на восточный манер, но под рюмочку, – однако не без внутренней злобы.
Салтангазин напустил на себя вид мудрого аксакала:
– У нас говорят: «У кого есть две жены, тому не нужна собака».
Сергей усмехнулся:
– А слышал, что одной рукой два арбуза нельзя поднять? Ты в Баку на расширенное совещание перед торжественным открытием едешь – «арбузы» выбирать?
– Завтра вылетаем, – подтвердил казах. – Говорят, из российского правительства никого не будет.
– Я тоже так слышал, – согласился Смирнов.
Марат, которому казах не внушал симпатии, вставил:
– Наверное, взорвут всех к черту – вот никто ехать и не хочет.
Казах едва не отпрянул в сторону, дико глянув на Суворова.
– Да не волнуйся, – успокоил его Сергей, – мы сами едем, так что держись поближе – с нами не взорвут.
Чокан с недовольной миной отошел от них, а Марат потребовал у товарища:
– А теперь переведи вашу беседу на человеческий язык. Я почти ничего не понял.
Сергей охотно прочитал маленькую лекцию:
– Чокан возглавляет одну из двух крупнейших компаний по нефтегазу Казахстана – государственную. Сейчас они наращивают добычу – примерно от ста миллионов тонн до полутораста. До сих пор основную долю они возили в Новороссийск. Сейчас пошли новые времена: китайцы вышли на первое место в мире по потреблению нефти, хотят строить нефтепровод в свою сторону – это раз. БТД будет лежать с полупустой трубой, если казахи не дадут своей нефти. Точнее, им придется идти на поклон к той же России за недостающими объемами. Вот Азербайджан – читай, British Petroleum – и тянут их за рукав халата: давайте проложим по дну Каспия «кишку» до Баку, – это два. Но больше всего они оглядываются на Россию, понимают главное – куда пришли Штаты и Европа, там неизбежен «оранжевый» переворот, – это три. Вот и крутится все между двумя чашами весов – кто больше заплатит и кто больше напугает. Так что ты ему правильно вставил словечко – оно попало куда нужно, в самую дырочку… этой сволочи, – неожиданно добавил Сергей Смирнов.
Марат посмотрел на него с удивлением:
– Какие-то личные счеты?
Сергей потребовал еще по рюмке коньяка:
– Нет, просто был еще один смысл разговора, понятный только нам. Я спросил его про жену…
– Амина, – продемонстрировал Марат память.
– Я с ней с юности был знаком, она бывала в нашем доме – московская студенточка из дипломатической семьи. Красавица черноглазая и умница, защитилась после МГУ по истории Востока. А у этой свиньи она – машина для производства маленьких чоканчиков. Наверное, страшная стала, забитая… давно ее не видел. Обычное дело для них. Вот он и намекнул – про двух жен, с которыми и собака не нужна. Я сам на ней жениться думал, когда был курсантом… Надо ему шлюху со СПИДом подсунуть, когда в следующий раз в Москве гулять будет, – заключил он.