Хрипящая собака сшибла кого-то весом своих семидесяти килограммов и забилась на полу, задыхаясь. Боб уже поднимался и, ухватив могучей рукой одного из троих, бросил его об стену. Этого можно было больше не считать.
Похитители напрасно рассчитывали на то, что ослепят пленников яркими лампами. Мучительные когда-то тренировки научили глаза Марата реагировать мгновенно, сокращая и расширяя зрачок — как кошка, которая продолжает как ни в чем не бывало преследовать мышь, перебежав из освещенной комнаты в темный чулан.
Одна из ламп еще светила на полу, поэтому видно было прекрасно: того, что вел допрос, повалила на спину собака, теперь он барахтался под ее телом, хотя пистолет не потерял. Первым делом Марат выбил его ударом ноги. Подбирать времени не было, потому что третий, не ориентируясь в обстановке схватки, поднял оружие — обычный «макар» — и палил без всякого соображения во все стороны, исходя, наверное, из того, что опасен тот, кто на ногах. Пули, рикошетируя, визжали вокруг — и это было по-настоящему опасно для каждого из них, включая самого стрелявшего.
Марат перекатился по полу, чтобы оказаться ниже горизонта обстрела, и из положения лежа запустил стойкой погасшего «юпитера» в этого бойца. Его смело с ног. Стало тихо.
Боб и Суворов деловито обыскали всех троих на предмет оружия, заодно изъяли документы, хотя большого проку в этом не видели. Найдя на верстаке моток проволоки, Боб скрутил всем троим руки за спиной, туго накладывая витки с мстительным чувством. Он усадил их посреди гаража, спиной к спине треугольником. Никто серьезно не пострадал, все уже были в сознании, готовые к разговору.
В бетонном гараже, рассчитанном на четыре машины, кроме их «Ауди» стоял изрядно потрепанный джип «Чероки»: было заметно, что он много использовался на горных дорогах и повидал виды.
— Ну что, давай я в джип, а ты в машину Гии, — предложил Боб. — Подождем, пока хозяин попросит машину назад. Эй, парни, как открыть двери? Кто первый ответит, не получит по морде!
— Подожди, — Марат взял в руки мобильник, изъятый у старшего группы, который вел допрос, и наклонился к нему. — Как позвонить твоему хозяину? Я хочу ему сказать, чтобы не посылал ко мне лохов, которые не могут справиться с элементарным заданием. — Он заглянул в документы своего собеседника. — Гига, что ты молчишь, как рыба об лед? Я же говорил, что стану разговаривать только с хозяином, и держу свое слово. Еще я сказал, что отрежу тебе ухо… но пока ты этого не заслужил, и я ухо не режу. Ты лучше верь моим словам — говорю тебе на будущее, если оно у тебя есть.
Грузин молчал, как остальные.
— Почему вы стали такими неразговорчивыми? Мне кажется, это потому, что хозяин сам нас слышит. Я прав? — повысил он голос.
— Это я их послал, — послышалось сверху: посреди левой стены приоткрылась под потолком железная дверь, к которой вела крутая лесенка; обладателя голоса за ней не было видно — он прятался от пули. — Хотите, брошу вам гранату и уйду. Потом люди приберут то, что от вас останется.
— Если есть поблизости ветеринар, собаку можно еще спасти, — ответил ему Марат. — Я ей горло изломал, но она еще хрипит.
— Хорошо, ею займется хозяин, если вы его развяжете. Пойдемте в дом, я хотел бы поговорить с вами в более спокойной обстановке.
ГЛАВА 9КАВКАЗСКИЙ УЗЕЛ
Марат снял проволоку только с Гиги — остальное пусть делает сам. Однако он, оставив товарищей, бросился первым делом к собаке. Что ж, Марат его вполне понимал.
Оружие, отнятое у боевиков, они и не подумали возвращать, справедливо считая его трофейным. Они поднялись по лесенке, не ожидая больше никаких подвохов. Было ясно, что проверку «на вшивость» они прошли, и теперь по сценарию последует разговор с «авторитетом».
Друзья нисколько не удивились, увидев картинного старика с бакенбардами, который театрально подбоченился, держа в одной руке гранату, а в другой — дорогой «глок», что исключало рукопожатие.
— Одобряю выбор, Давид Луарсабович, — Боб показал глазами на пистолет. — Легкое и надежное оружие. Показывайте дорогу.
Они оказались в богато обставленном доме, полном старинных вещей, как родовая усадьба. Однако Боб, знакомый с грузинскими обычаями, не заблуждался — в этих краях было модно украшать даже самое скромное жилище антикварными предметами, благо в Грузии их было очень много. Знаменитые и неизвестные мастера столетиями насыщали рынок чеканным оружием, кувшинами, каминными решетками, литыми статуэтками.
В кабинете хозяина они так же безо всякого удивления обнаружили Гию Метревели, который сидел на гнутом стуле позапрошлого века, краснея и тяжело дыша. В углу стоял с непроницаемым видом некий абрек с красивой бородой и гордым взглядом. В руках он сжимал автомат Калашникова вместо клинка.
Хозяин буркнул ему:
— Уходи.
Молчаливый абрек скрылся.
— Не сердитесь на Гию, — сказал Давид Луарсабович. — Я внес свои коррективы в план встречи, не предупредив его. Так что вся вина за неучтивый прием лежит только на мне. Думаю, не надо объяснять, чем вызваны мои действия. — Он вопросительно взглянул на Боба и перевел глаза на Марата.
Ни тот, ни другой ничего не ответили: мол, пустой вопрос.
Хозяин сел за письменный стол из красного дерева, небрежно бросив на него пистолет и гранату. Гия покосился на них встревоженным взглядом, опустил глаза и решил пока в разговор не встревать. Он чувствовал себя до крайности неудобно.
— Что привело вас в наши края? — спросил старик с бакенбардами. — И чего вы ожидаете от меня?
Боб, не дожидаясь приглашения, взял от стены стул и сел посреди комнаты. Его примеру последовал Марат.
— Я отвечу кратко, — заявил Богуслав, — ничего. Еще вопросы?
— Однако вы знаете, как меня зовут и ищете в Азербайджане и теперь в Тбилиси какие-то контакты. Я хотел бы понять — какие именно? Возможно, я смогу помочь. Или после инцидента с моими людьми вы не считаете возможным разговаривать мирным тоном? Я, конечно, приношу свои извинения за вынужденную грубость…
Боб поморщился и сказал в ответ:
— Видите ли, князь, — при этом наименовании — то ли кличка, то ли титул — хозяин приосанился, и все это заметили, — ваша осторожность нам понятна. Да и ваши джигиты пострадали больше нас. К тому же, по-моему, в вашем джипе появились новые дырки — это молодой парень палил куда попало. Все это понятно. Но у нас нет никаких причин доверять вам. — Он выделил последнее слово. — Хотя мы и знаем ваше уважаемое имя. В Грузии все время меняются обстоятельства, трудно ориентироваться… Это как гордиев узел какой-то.
Князь развел руками, соглашаясь с неразрешимостью этой проблемы.
— А кому вы бы смогли поверить? — спросил он. — Давайте попробуем найти общих друзей?
— Это не при прессе, — усмехнулся Богуслав. — Про нас и так всякой чепухи написали немало. Поверьте хотя бы, что к УНСО мы не относимся никак.
— Метревели — мой родственник! — гордо бросил Давид Лоладзе. — Он принадлежит к нашему роду и не станет выдавать наши тайны.
Боб скептически посмотрел на приунывшего Метревели и осторожно сказал:
— Пожалуй, есть люди, с которыми нам было бы интересно встретиться…
— Назовите их.
Вмешался Марат:
— Вы много работали с осетинами, князь. Вам знаком такой парень — Зураб Гасиев? У нас есть для него привет. С ним вместе в последнее время был майор по кличке Кожан. Этот тоже подошел бы. Один человек просил навестить его.
— Это дружественный привет или вы хотите найти этих людей, чтобы убить? — резко спросил Давид, дернув головой.
— Это дружественный привет от их старого знакомого, в чьем доме они недавно укрывались. Это Хачик Ованесян.
Грузин величественно кивнул, немного помолчал и важно произнес:
— Скажите, если я приведу к вам этих людей, вы сможете доверять мне?
Марат твердо заверил:
— Если это ваши друзья, то у меня не будет сомнений в том, что вы не сговорились с правительством.
Князь кивнул, разбирая в уме смысл этой русской фразы с двумя «не», затем сказал:
— Хорошо. Если эти люди не убьют вас и решат, что вы достойны доверия, то я соглашусь с их мнением. Тогда мы сможем найти общий язык, не подозревая друг друга.
— Договорились, — сказал Марат. — Как мы свяжемся?
Давид Лоладзе сделал отрицательный жест рукой:
— Вы должны знать, что это довольно опасная встреча — и для них, и для вас — они оба в розыске много лет, есть негласный приказ не арестовывать их, а просто застрелить при первой возможности. Поэтому такая встреча возможна при одном условии: вы ни на минуту не покидаете мой дом и отдадите на время свои мобильные телефоны. Эти люди должны быть гарантированы от засады. В этом случае я постараюсь пригласить их на сегодняшний вечер, а вас пока приму как добрых друзей. За кушаньем и вином время пролетит незаметно!
Услышав хорошо знакомые слова, наконец оживился и Метревели, который сидел до сих пор как в воду опущенный:
— Соглашайтесь, дорогие, — горячо заговорил он. — А то я век себя не прощу, что так подвел вас! Позор будет моей седой голове!
— Да мы вовсе и не отказываемся, — решил Марат, переглянувшись с Бобом.
Он решительно встал и положил на стол возле гранаты свой мобильный телефон:
— Положите его в сейф, Давид Луарсабович, — предложил он, — чтобы полностью его экранировать. Боб, давай свою игрушку.
Боб с готовностью отдал телефон, но прибавил при этом:
— А вот трофеи мы, с вашего позволения, оставим при себе. Эти пистолеты мы захватили в честном бою…
Князь недовольно поморщился о того, что ему напомнили о поражении его «придворных воинов»:
— Лучше я вам подарю настоящее оружие, а эти дешевые пукалки недостойны таких джигитов, как вы.
Поскольку князь оставил свое оружие на столе, Боб и Марат почувствовали некоторое смущение оттого, что за столом они оказались с пистолетами за поясом. Однако сцена в гараже еще не выветрилась из памяти и это удержало их от излишней учтивости и доверчивости.