– А если его все-таки уже нет? А если он не захочет? Если возвращение вообще невозможно?! – Теперь Матвей был абсолютно уверен в том, что у его собеседника не все в порядке с головой.
– Я не требую от вас невозможного! Просто оставьте там это. – Он протянул обыкновенный конверт из желтой бумаги, запечатанный старомодной сургучной печатью. – Неважно где. Лишь бы там, внутри Лабиринта.
– И это все?
– Да!
– А еще вы расскажете мне все, что знаете о Лабиринте.
– Нет. Во-первых, я этого просто не успею сделать, а во-вторых, есть статистика. Те, кто ничего не знает о Лабиринте, кто полагается на интуицию, кто больше доверяет инстинкту и чувствам более, чем знаниям и расчетам, имеют больше шансов на успех. Первопроходцы, Диего Мачете и Алина Борхес, бросились туда, как в омут, и выжили.
А второй раз даже опыт первого прохождения не спас их от гибели.
– Может быть, и они не погибли.
– Может быть. Но это мне безразлично. Я хочу вернуть моего мальчика.
– А кто-нибудь возвращался из Лабиринта через много лет?
– О таких фактах мне неизвестно. Но это не означает, что такого не случалось. Все! Взлетайте. Курс к воронке в автопилот уже введен.
– Не хотите пожелать мне удачи?
– Если честно, мне все равно, выиграете вы или нет. Письмо только отправьте.
– Но почему вы, черт возьми, так уверены, что ваше послание дойдет до адресата?! Да и помнит ли вообще мальчишка, который в десять лет сбежал из дома, о вашем существовании! Даже если он уцелел.
Казалось, Фернандо с трудом пытается сдержать приступ гнева. Лицо его окаменело, и, возможно, если бы не цвет кожи, он бы побледнел. Но ему хватило пары секунд, чтобы вернуть себе самообладание.
– Роберто было семнадцать, когда он… покинул меня. А эти куклы… Я просто решил оставить их в том возрасте, когда мы с моим мальчиком еще понимали друг друга, когда он любил меня и верил мне. Простите, командор, но вам действительно пора.
Глава 15
Сотрудники, пришедшие на место уволенных, будут такими же, как и их предшественники, – кто-то будет знать суть проблемы хуже, кто-то лучше, кто-то вообще ни в чем разбираться не будет. В итоге же получится то же самое, что и было, если не хуже.
– Ваше превосходительство, Смайли просил передать, что еще не готов к докладу, так что у совета есть время обсудить пару других вопросов, – шепнул секретарь на ухо председателю совета директоров.
Ожидание и так длилось уже более пяти минут, и если бы виновником был бы кто-то другой, то он еще четыре минуты назад вылетел бы с работы с «волчьим билетом». Но директор аналитического департамента Смайли Брексмейер слишком часто оказывался абсолютно прав в своих расчетах, а его умозаключения всегда были безукоризненны. Порой его выводы казались противоречащими здравому смыслу и коренным образом расходились с данными компьютерного моделирования и прогнозами других аналитиков, но в итоге рекомендованные им абсурдные на первый взгляд шаги оказывались единственно верным средством достижения поставленной цели. Так что Дуайт Стронг лишь досадливо крякнул, обвел взглядом дюжину членов совета директоров и все-таки сдержался от того, чтобы переломить карандаш, который вертел в пальцах последние несколько минут.
– Что с Фабрикой? – перешел он ко второму вопросу.
С одного из стульев, расставленных вдоль стен, поднялся председатель комиссии по внешнеэкономическим связям. Судя по тому, как он поспешно подскочил, а потом слишком медленно двинулся к трибуне, чувствовалось: тон выступления будет весьма напряженным, и докладчик явно ожидает, что господа члены совета директоров останутся им недовольны – вплоть до лишения всех бонусов и надбавок.
– Господа, я должен сообщить крайне неприятную новость: с начала текущей недели Игра уже не является самым крупным бизнесом в галактике. Да и в целом по объему задекларированной прибыли за минувший месяц Фабрика превзошла нашу Корпорацию на ноль целых две тысячных процента. Конечно, если учитывать доходы от наших дочерних предприятий, дивиденды от акций других компаний и теневую часть нашего бизнеса, то мы превосходим Фабрику примерно вдвое. Однако официально мы уступили первенство, а это является серьезным ударом авторитету Корпорации «Орго». Даже месяц назад, когда эти данные приводились лишь в экспертных оценках как прогнозы, у нас возникли серьезные проблемы с голосованием в Совете Окраинных Миров, при решении вопроса о поддержке переворота на Дарии. Устраивающее нас решение вопроса обошлось нам примерно впятеро дороже, чем было предусмотрено первоначальной сметой. Конечно, неразрешимых проблем не существует, и специалисты нашего департамента предлагают два варианта выхода из сложившейся ситуации. Начну с того, который представляется нам менее перспективным, поскольку не дает стопроцентной гарантии успеха и противоречит ряду фундаментальных принципов Корпорации.
– Может быть, рассмотрим только один вариант? Более перспективный? – предложил Мирча Цепеш, магнат с Новой Трансильвании, который недавно, всего лишь пятый год, состоял в совете директоров.
– Думаю, что именно вам второй вариант покажется крайне непредпочтительным. Все-таки, с вашего позволения, я изложу оба предложения, – ответил докладчик, покосившись на Председателя, и, когда тот едва заметно кивнул, продолжил: – Итак, у нас есть возможность на довольно длительный период значительно снизить спрос на основную продукцию Фабрики – звездолеты военного и гражданского назначения. Для этого надо только заблокировать счета основных страховых и лизинговых компаний. Они достаточно нам задолжали, чтобы мы без особого труда добились соответствующего решения Верховного Суда Лиги.
– Не забывайте, что у них есть еще такой рынок сбыта, как Земная Федерация! – напомнил все тот же Мирча. – Сорок процентов их продукции уходит туда.
– Нам достаточно снижения производства Фабрики на семь процентов и остановки его роста на шесть лет, – парировал его замечание докладчик и продолжил: – Но такой вариант развития событий повлечет за собой серьезный экономический кризис, падение производства на семидесяти процентах миров Лиги, а значит, мы рискуем не только положением наших дочерних фирм, но и снижениями ставок в Игре.
– Достаточно, – вмешался Стронг. – Второй вариант?
– Есть возможность обменять тридцать процентов акций Фабрики на десять процентов акций нашей Корпорации.
– Так они и согласились…
– В принципе, им это выгодно, поскольку наша Корпорация получает свою прибыль с несравненно меньшими затратами. Но господин директор Фабрики ставит одно условие: его человек должен войти в совет директоров Корпорации.
– Так… – Стронг задумался, но всего лишь на долю секунды. – Как вам всем известно, господа, число членов совета, включая председателя, должно составлять тринадцать человек – ни больше ни меньше.
– Точно так, – согласился докладчик. – Но должен заметить, что такое решение вопроса дает нам гарантии лидерства на десятилетия вперед.
– Что ж… Если большинство проголосует «за», то нам придется сыграть в рулетку.
– Точно так…
– Я думаю, первый вариант слишком рискован и даже при наилучшем развитии событий даст лишь временный эффект.
– Согласен, ваше превосходительство.
– Может быть, достаточно будет пока просто пообещать место в нашем кругу – до тех пор, пока кто-нибудь из нас не умрет своей смертью? – предложил кто-то из членов совета, однако Стронг даже не посмотрел в его сторону.
– Кто за рулетку? – Председатель поставил вопрос на голосование и прихлопнул тяжелой ладонью зеленую кнопку на пульте перед собой.
В центре стола зажегся первый зеленый огонек. Затем второй, третий, четвертый. Следующими один за другим вспыхнуло два красных, означающих, что решение будет принято отнюдь не единогласно. Но едва засиял седьмой зеленый огонек, приглашенные председатели комиссий, директоры департаментов и доверенные управляющие, занимавшие задние ряды, попадали со стульев и залегли на пол. Некоторые из них были на заседании совета пятилетней давности, когда было принято аналогичное решение. Тогда шальные пули зацепили двоих ни в чем не повинных клерков, причем один из них едва выжил после ранения. Двое из членов совета попытались поступить так же, но древний механизм уже сработал, и их запястья были намертво прикованы к подлокотникам кресел.
В центре стола открылся люк, и оттуда поднялась стальная башенка, из которой торчал ствол с глушителем, и начала вращаться, с каждой секундой наращивая число оборотов. Все смотрели на нее как загипнотизированные, а некоторые господа члены совета пытались уклониться в сторону, когда им казалось, что ствол направлен на них. Однако старожилы совета, пережившие уже не одну такую процедуру, знали, что увернуться от пули невозможно и рассчитывать стоит лишь на везение. Выстрелы были негромкие – как от пробки, вылетающей из жерла бутылки шампанского. Первая пуля никого не задела и застряла в стенной панели Круглого кабинета, вторая едва зацепила мочку уха Председателя, и все с надеждой посмотрели в его сторону, однако Стронг лишь усмехнулся, окинув коллег презрительным взглядом. Прошло примерно полминуты, прежде чем очередная пуля нашла цель и башенка скрылась в недрах стола. Несколько секунд Мирча Цепеш продолжал сидеть прямо, только зрачки его сместились вверх, как будто он хотел увидеть кровавое пятно, растекавшееся от центра его массивного лба. Клерки начали подниматься с пола. В кабинет, стараясь не создавать лишнего шума, вошли три сотрудника службы безопасности, подхватили безжизненное тело, тут же сноровисто упаковали его в пластиковый мешок, чтобы не залить кровью пол из настоящего дубового паркета, и вынесли из помещения.
– Я всегда говорил, что вредно иметь слишком большую голову, – пошутил Стронг, провожая взглядом похоронную команду. В ответ раздались нервные нестройные смешки.